Элоиза и Себастьяно, или Тёмные стороны

24. Не стойте под дверью

Неделя шла потихонечку, неспешно, без особого осознания. Никакого аврала тоже не было — так, текущая работа. В понедельник ничего, во вторник тренировка. В среду Элоиза задержалась в кабинете — читала после работы какой-то в меру глупый, но захватывающий роман в сети, и оставалось совсем немного, хотелось дочитать уже и узнать, чем всё закончилось, а потом идти домой.

Когда роман закончился предсказуемым образом, она выключила компьютер, закрыла ноутбук, и собралась было уже уходить, но услышала громкий смех откуда-то снаружи. Стало интересно, пошла посмотреть.

В кабинете сотрудников аналитического отдела собралась целая компания, сплошь дамская — Франческа и Клеманс не торопились домой, Кьяра, судя по всему, пришла убираться, а Джованнина-Асгерд заглянула на огонёк, что ли? Вместе с Катариной, та сидела с чашкой у кофейного столика и смущалась.

— Понимаете, ещё слишком маленький срок, чтобы сказать, кто это — мальчик или девочка, — говорила она.

— Ну а что, донна София ждёт мальчика, а почему ты не можешь ждать мальчика? — спросила Кьяра.

— Потому, что у меня уже три девочки, — ответила Катарина.

— Ну так девочки-то от другого мужа, правильно?

— А ты, конечно, больше всех знаешь про мужей и про детей, — не удержалась Клеманс.

— Ничего не знаю, — обезоруживающе рассмеялась Кьяра. — Можешь меня за это гнобить, если хочешь.

— Клеманс, сбавь обороты, — вдруг сказала Франческа. — Твоя история грустна, но не обязана повторяться у других людей, у них свои проблемы, не веришь?

— Да можно подумать, — фыркнула Клеманс, но никуда не ушла.

— Джованнина, а ты не хочешь позвать нас всех на праздник? — Кьяра повернулась к художнице.

— Пока нет, — тряхнула та светлыми волосами. — Нет, Карло позвал меня замуж уже давно, и даже познакомил со своими высокоучёными родителями, просто я пока не ответила ему ничего. Обещала подумать до Рождества.

— А чего молчишь? Карло ведь молодец, да? А как тебе вообще с ним? — продолжала выспрашивать Кьяра.

— Он необыкновенный. В нём столько жизни, что нам на двоих хватает отлично. Не знаю, хватит ли на троих или больше. Мне кажется, что во мне столько нет.

— Ты будешь голосом разума, — усмехнулась Франческа.

— О да, он даже собрался с силами и передал мне право выбора галстука для торжества, если таковое случится, — улыбнулась Джованнина.

— И ты присмотрела бабочку? — хихикнула Кьяра.

— Нет, я нарисовала эскиз. Франческа, а тебя, часом, никто замуж не звал? — подколола Джованнина.

— Да как бы это сказать, — Франческа снова усмехнулась.

— Как есть. Это же просто — звал или нет.

— Мы поговорили. Наутро, после того, как объяснились ночью, ещё летом, на празднике у его высокопреосвященства. И Октавио сказал, что был бы рад позвать меня замуж прямо сходу, но сейчас я круче него, и знаю-умею больше, и зарабатываю больше. И добавил, что если он ещё не наскучит мне, когда выучится и сможет претендовать на более серьёзную должность — то тогда он сразу же сделает мне предложение.

— А ты поверила, — хмыкнула Клеманс.

— А мне не особо важно, замужем или нет. Детей я в ближайшем будущем не планирую, вить семейное гнездо тоже не собираюсь. Да у меня такой сытой и устроенной жизни, как здесь, ещё ни разу не было. Я ещё не наигралась. Снова самой решать все бытовые проблемы и считать каждый грош — нет, я пока с этим повременю. И от того, обвенчались мы с Октавио или нет, нам не станет ни хуже, ни лучше. Я привыкла к нему, он оказался совсем другим, не таким, как я думала. Он какой-то удивительно внимательный и терпеливый, для его-то возраста. А что будет, когда он закончит учиться — если закончит вообще — там и будет видно. Будем ли мы вообще нужны друг другу или у нас уже будут совсем другие интересы. Кстати, он выговорил себе новую квартиру, слышали? Даже в две комнаты. Спальня совсем маленькая, меньше моей вдвое, но кровать хорошего размера и шкаф туда вошли. А гостиная нормальная.

— Хорошего размера — это чтобы вы оба поместились? — рассмеялась Кьяра.

— Ну да, — согласилась Франческа. — Его прежняя кровать была совсем узкая. Ему одному-то было тесно, а вдвоём и вовсе.

— А чего ты его к себе не зовёшь? — удивилась Кьяра.

— Зову иногда. Он не соглашается приходить слишком часто — мол, это моя территория, а не его, и точка. Он собирается на будущей неделе праздновать новоселье, кстати. Не знаю пока, в какой день — зависит от занятий в универе и дежурств здесь. Он, конечно, сейчас дежурит в основном в ночную смену, или при монсеньоре, пока тот болеет, но всё равно. Он сам всем скажет, когда.

Элоиза поняла, что уже с полчаса стоит и подслушивает. Как только её никто не застал за этим делом! Она открыла дверь и вошла в кабинет.

— Добрый вечер, дамы. Я уже почти ушла домой, но услышала, что здесь что-то происходит.

Её нестройно, но радостно поприветствовали и предложили стул, кофе, печенье и конфеты. Она поблагодарила и отказалась — домой надо идти, а не в офисе кофе пить. И тут Катарина достала какую-то штуку из сумочки и протянула ей.

— Донна Эла, как хорошо, что вы зашли! Вот, это для вас.

Элоиза взглянула — это было приглашение на празднование помолвки Катарины и Адриано. В пятницу вечером. На красиво оформленном листе бумаги — с виньетками, завитушками, розочками, сердечками и чем-то ещё, столь же убойно романтичным.

— Спасибо, Катарина, я поздравляю вас от всей души. Как дела у Адриано?

— Он уже почти совсем здоров, спасибо донне Доменике! Если бы не она, я не знаю, что было бы. А теперь он скоро снова сможет работать, он говорит, что очень скучает по работе. Он сказал, что приглашение монсеньору уже отдал, ещё утром. Мы без вас никак, вы нам очень помогли, оба, поэтому, пожалуйста, приходите, хорошо?

— Мы придём, конечно, — кивнула Элоиза. — Доброй ночи всем, — кивнула и вышла.

Уже практически закрыв дверь, услышала громкий шёпот:

— А кто-нибудь знает, это правда, что монсеньор уже раз десять звал донну Элу замуж, а она не соглашается? — Катарина или Кьяра.

— Она не хочет воспитывать его детей, — ответила Клеманс. — Зачем ей такая головная боль?

— А с тобой она, можно подумать, откровенничает, — поддела Франческа.

— Нет, но я знаю жизнь, — припечатала Клеманс. — И вообще пора домой.

Элоиза тихонько отступила от двери и быстро пошла к себе. И поздно уже, скоро придёт помянутый монсеньор. Не найдёт её дома и станет искать. И мало ли, что ещё доведётся услышать о себе под этой дверью!