Король Руси

Глава 6

1476 год – 30 июня, Полоцк

Иоанн довольно улыбнулся и потянулся, выйдя из своего шатра.

Накануне днем его армия подошла к Полоцку и уже успела разбить лагерь, обложив город со всех сторон. По правому берегу Двины шел всего один пехотный полк и рота гусар. По левому – все остальные силы. Которые, пользуясь прекрасной погодой, сумели переправиться по броду на левый берег Полоты, завершая окружение и устанавливая полную блокаду. Причем все произошло так быстро, легко и слажено, что Иоанн смог даже отдохнуть с вечера, а не бегать ошпаренным среди войск, решая различные проблемы.

К этому времени весь северо-восток Великого княжества Литовского уже подчинился ему. Вязьма, Дорогобуж, Ельня, Смоленск, Торопец, Усвят, Витебск, Стрежев и многие малые города да веси промеж них. То есть, армия Руси смогла уже полностью занять земли старых Смоленского, Торопецкого и Витебского княжеств. И теперь грызла Полоцкое, подойдя к его столице.

Куда дальше? Бог весть. Может и на само Вильно идти. Хотя Иоанн не был уверен пока. Задачу минимум – отнять Смоленск он выполнил. Задача максимум – занять Полоцк только предстояло решить. А на большее он и не рассчитывал. Раньше. Сейчас же, взглянув на укрепления Полоцка даже как-то растерялся.

Собственно, весь город состоял из детинца на замковой горе и двух посадов. Большого, что стоял к югу от детинца на левом берегу Полоты. И Заполотья – ремесленной слободы на правом берегу реки.

Детинец был обнесен земляным валом с широким и глубоким рвом перед ним. Поверх шла очень невысокая каменная кладка из крупного камня, уложенного без связующего раствора. То есть, навалом. Так что, камень здесь выступал лишь выступающим из земли фундаментом. А стена, что стояла на этих камнях, как и всюду на Руси в те годы, все еще была деревянной самого обычного вида и состояла из срубов, заполненных дубовыми плашками. Ну и с гурдициями поверх. Как без этого? Оба посада были защищены также, как и детинец, только стены их были без валов и рвов.

В общем, ничего особенного, по мнению Иоанна, укрепления из себя не представляли. Но в городе имелся крупный гарнизон, в который стеклись многие шляхтичи, приведя свои небольшие отряды. Из-за чего, волей-неволей войск в Полоцке набило прилично. И настрой у них был довольно решительный. Во всяком случае именно это сообщила разведка со слов своих людей в городе.

– Утро красит нежным светом стены древнего кремля, – произнес король, довольно улыбаясь солнышку в это совершенно безоблачное утро.

Вся предыдущая кампания выглядела легкой прогулкой. Ведь его армия сумела без боя занять все города по Смоленскому, Витебскому и Торопецкому княжествам, да и по части Полоцкого. Где-то хватало переговоров. Где-то требовалось провести устрашение и демонстративно продырявить несколько раз стенку. Но не больше. Это был первый город, который без шуток собрался сопротивляться.

Подвести батарею 20-ти фунтовых кулеврин на «ломовой бой», то есть, для выстрелов прямой наводкой – в упор было невозможно. Потому что у защитников Полоцка обнаружилось изрядно гаковниц и тюфяков разных. И они из них обстреляли парламентеров, которые предложили им сдаться. Обстреляли, но не стремились убить. Просто пали в белый свет, обозначая тот прискорбный факт, что огнестрельного оружия у них в достатке и они могут за себя постоять.

Поэтому Иоанн расположил свои осадные орудия примерно в километре, прикрыв их легким земляным бруствером. Со стены Полоцка постреливали, конечно. Но без особого успеха. Кулеврин или серпентин в городе не было. А короткоствольной местной артиллерией вести контрбатарейную борьбу на такой дистанции было крайне затруднительно. Тупо ядра не далетали.

Исходя из таблицы стрельбы, которую люди короля благоразумно составили заранее, Иоанн знал о том, как далеко бьют его кулеврины. Да, работая с километра надежды на разрушение деревянной стены не имелось. Даже призрачной. Но он решил поступить иначе.

За орудиями вырыли четыре добротные такие ямы, в пояс глубиной. Над ними поставили небольшие решетки, огороженные глиняным бортиком. Вниз же, к дну ям прокопали наклонные отверстия, приладив к ним по паре ручных мехов от горнов походных кузниц. В ямы сыпали мелко порубленные бревна и ветки, ну и дули… непрерывно дули, сменяя бойцов на этих мехах по мере их уставания. На решетках же покоились ядра. Обычные ядра, которые от жара постепенно нагревались, раскаляясь.

Тем временем готовили орудия.

Забив в стволы картуз с порохом и пыж, артиллеристы готовили пыжи из скрученных канатов, которые перед употреблением должно было смочить в воде. И только после этого забивать в канал ствола, поверх обычного пыжа. В общем – та еще морока.

– Государь, красные они ужо, – доложился один из вестовых, подбежав к коню Иоанна, на котором тот восседал.

– Ну так и бейте, – благожелательно кивнул тот.

И кулеврины ударили.

Загнали влажный пыж. Закатили прогретые до красного каления ядра. Накатили кулеврины обратно на их позиции. Сверились по углам возвышения с таблицами. И…

– Па! – Громко заорал командир батареи.

Да так и остался с открытым ртом и закрытыми ладонями ушами.

Бах-ба-бах!

Слитно ударили четыре орудия, сливаясь грохотом в единый, словно бы затяжной выстрел. И тут же обслуга бросилась их готовить к новому залпу. Ствол банить с особым усердием. А потом и заряжать, благо, что за раз в каждой яме лежало по пятерке ядер уже совершенно раскалившихся. И к ним подложили еще, свежее, чтобы компенсировать отстрелянное.

Выстрелы были не очень точные с приличным рассеиванием. Хоть и из кулеврины с длинным стволом, а все-таки километр – это дистанция.

Однако в стену два «горячих» подарка угодило. Остальные врезали в ее каменное основание без всякого вреда для укрепления. А вот те, что попали в деревянную стену, застряли там. И очень скоро от места попадания повалил дым, ибо стояла сухая, солнечная погода уже не первый день.

Где-то через минуту ударили еще залпом калеными ядрами. Потом еще. Еще. И еще. Пока первоначально раскаленные ядра не были отстреляны. Что совокупно дало одиннадцать очагов возгорания. Точнее не столько возгорания, сколько задымления. Потому что стены хоть и стояли сухими, но доступ воздуха внутрь был все-таки ограничен. Что и останавливало огонь.

Минут через десять задымление на этом участке стены стало достаточно сильным. Что вынудило личный состав и расчеты орудий отойти. Что и стало сигналом для начала атаки.

Бойцы катили перед собой большие щиты – мантелеты, собранные из толстых дубовых досок и поставленные на довольно крупные колеса. Чтобы легче катить. Их было всего десяток. Но больше и не требовалось.

За ними были укрыты аркебузиры, тащившие за собой на волокушах связки фашин, то есть, вязанки хвороста. Глубокий и довольно широкий вал требовалось как-то засыпать. Потому что иначе к стене или воротам не пробиться.

Это задымление на стене, конечно, согнало оттуда защитников. Но нападающих все одно встретили огнем. Со смежных участков. Впрочем, обстрел у них получался не сильный и крайне малопродуктивный. Тем более, что кулеврины не замолчали, продолжив обстрел крепости. Только уже обычными ядрами и не атакуемого участка, а смежных. Отчего народ там немало присмирел и старался лишний раз не высовываться. Ведь кулеврины били в разнобой и какая куда – не угадаешь.

Прошло два часа с начала атаки.

Аркебузиры с мантелетами сумели три раза сходить ко рву и практически его засыпать напротив ворот. Защитники туда дважды сбрасывали факел. Но вязанки были предварительно замоченные в речке. С вечера. Поэтому факелы без всякого успеха просто потухли.

Очаги возгорания в крепостной стене, также стали меньше дымить. Каленые ядра остыли, а воздуха вокруг них больше не стало. Но тут подоспели новые ядра. Еще по пять на «ствол». Что позволило аркебузирам продолжить свое наступление и вновь двинутся к крепости.

Последний раз навалив в ров перед воротами они вернулись за миной.

Обычной такой миной, какую применяли по научению тогда еще сына Великого князя при взятии Казани. А потом и сам Иоанн использовал для захвата Новгорода.

Двуколка. На ней очень прочная, крепко окованная дубовая бочка из толстых досок. Внутри порох. Затравочное отверстие. Фитиль. Козырек, защищающий фитиль от заливания. Вот и все.

Эту мину подкатили к воротам под прикрытием мантелетов. Защитники Пскова, словно догадавшись, что намечается какая-то пакость, постарались усилить обстрел. И даже уничтожили один такой передвижной щит удачным попаданием из тюфяка. Но остановить продвижение мины не смогли.

Вот мантелеты придвинулись практически к валу.

Аркебузиры взяли свои «стволы» на изготовку и приготовились стрелять по любому, кто высунется со стены и попытается помешать. А четверка удальцов подхватили двуколку с миной и подтащили ее к воротам по наваленным фашинам. Тяжело и неудобно. Но что поделать. Тем более, что по ним почти никто не стрелял.

Перебрались на тот берег.

Подпалили фитиль.

И толкнули мину к воротам.

А сами бегом обратно – прятаться за мантелеты. Которые сразу же стали медленно отходить назад. Чтобы взрывом их как можно меньше потрепало. Отстреливаясь, разумеется.

Сверху, в окно над проходом, на мину вылили ведро воды. Потом еще. И еще. Но козырек хорошо защищал короткий фитиль…

БАБАХ!

Ухнула мина.

Вороты деревянной башни сдуло, словно их там и не было. Саму башню перекосило, убив или тяжело контузив всех внутри. Да и «комитет по встрече», что накапливался у ворот оказался чрезвычайно «озадачен» этим взрывом.

– Пошли, – коротко приказал Иоанн.

И уже построившаяся атакующая колонна двинулась вперед. Пикинеры взяли бердыши. Аркебузиры остались верны своему оружию. Но не все, часть из них «посадили» на затинные пищали, оные теперь попросту называли пищалями, так как они отличались от аркебуз, пушек и кулеврин.

Так удачно применив «ручницы» большого калибра в речном бою Иоанн задумался над тем, как бы их еще можно использовать. И придумал. Заодно отлив их из бронзы для пущей прочности. В итоге получились ни что иное как ручная мортирка, хорошо известная с конца XV века по самое начало XIX. Только он сделал их иначе. Бронзовый ствол, калибром в один фунт и длинной в десять калибров, помещался на ложе с вполне обычным прикладом, как у аркебузы. С таким же фитильным замком. На первый взгляд все обычно. А вот дальше начинались чудеса.

Иоанн не требовал от бойцов стрелять из этой игрушки с рук. Ибо не видел в том смысла. Поэтому его бойцы тащили легкие разборные кованные треноги. Вот на них-то эти пищали и ставили перед выстрелом. Что открывало удивительные возможности. Прежде всего в плане силы заряда, который был кардинально усилен по сравнению с ранними, примененными на реке версиями.

Пошедший в атаку пехотный полк тащил таких шесть штук. Плюс ящики с готовыми, расфасованными по картузам выстрелами. Картечными, разумеется, и обычными ядрами для взлома баррикад и мантелетов. С гранатами, пусть даже и примитивными, он пока еще не разобрался. Там ведь требовалось чугунное литье, а его у Иоанна как раз и не имелось.