Люди и учреждения Петровской эпохи. Сборник статей, приуроченный к 350-летнему юбилею со дня рождения Петра I

Тяготение первого российского императора к подобной форме дополнительного уголовного наказания привело к уникальному случаю, когда, получив сведения, подтвердившие эпизоды казнокрадства умершего к тому времени в ходе предварительного следствия дьяка П. К. Скурихина, Петр I вынес ему посмертный (!) приговор. 15 апреля 1724 г. император указал извлечь тело Петра Скурихина из могилы и повесить его «на железной чепе за Москвою рекою на Болоте… за то, что он, покрывая и отбывая своего воровства, во всем запирался и… повинной не принес»[686]. В таком контексте не приходится удивляться осторожности, проявленной в 1721 г. главой одной из «майорских» следственных канцелярий М. А. Матюшкиным. Узнав о последовавшей 29 июня 1721 г. смерти подследственного, бывшего архангелогородского вице-губернатора А. А. Курбатова, Михаил Матюшкин не решился дать разрешение на его захоронение, а запросил особое указание Петра I на этот счет[687].

Сходный случай имел место и в связи с кончиной 21 декабря 1724 г. наказного гетмана Украины П. Л. Полуботка, находившегося под соединенным судом Сената и Вышнего суда и содержавшегося под стражей в Петропавловской крепости. Вышний суд направил тогда Петру I особое доношение с запросом о возможности погребения Павла Полуботка — что и было санкционировано (с оговоркой «бес церемоней») именным указом от декабря 1724 г.[688]

Наконец, нельзя не отметить, что первый российский император практиковал и отложенное помилование осужденных с его участием лиц. При этом Петр I никогда не отменял прежние приговоры полностью. Осужденные освобождались в таких случаях лишь от части назначенного им наказания. К примеру, гвардии поручик Н. Т. Ржевский, осужденный в 1712 г. за взяточничество, был освобожден из ссылки по именному указу от 26 января 1722 г. (в рамках амнистии по случаю победы России в Великой Северной войне)[689]. Осужденный в 1718 г. за пособничество царевичу Алексею Петровичу, В. В. Долгоруков получил освобождение из ссылки по указу Петра I от 7 мая 1724 г., изданному в связи с коронацией императрицы Екатерины Алексеевны[690]. Гораздо меньше довелось ожидать государевой милости осужденным на процессе П. П. Шафирова и Г. Г. Скорнякова-Писарева сенаторам Д. М. Голицыну и Г. Ф. Долгорукову. Приговоренные 13 февраля 1723 г. за пособничество П. П. Шафирову к лишению чинов и штрафу в 1550 рублей каждый, Дмитрий Голицын и Григорий Долгоруков были восстановлены императором в чинах и должностях уже 19 февраля 1723 г.[691]

Представленное обозрение участия царя и императора Петра I в судопроизводстве не исчерпывает, разумеется, всех граней избранной темы. Так, нельзя исключить, что определение монархом-реформатором тех или иных видов наказаний, отмеченные эпизоды непогребения тел казненных имели и некое магико-мифологическое значение. Установление иных аспектов деятельности Петра I в области юстиции должно быть осуществлено в рамках дальнейших изысканий.

Резюмируя изложенное выше, следует констатировать, что Петр I проявил себя как весьма активный судебный деятель, хотя и односторонне сосредоточенный на участии в уголовном судопроизводстве. В центре внимания первого российского императора неизменно находились дела по государственным преступлениям и по преступлениям против интересов службы.

При рассмотрении уголовных дел Петр I выступал в самых разнообразных процессуальных ролях — от инициатора уголовного преследования до верховного судьи, выносившего или утверждавшего приговор. Утверждая приговоры, первый российский император предпочитал в большей мере прагматичный дифференцированный подход, не ужесточая, а, напротив, нередко смягчая назначенные судом наказания. Представляется неоспоримым, что в своей государственной деятельности Петр I в полной мере воплотил в жизнь слова «Правды воли монаршей» о том, что «должен царь пещися да будет истинное в государстве правосудие».

Часть IV. Учреждения

Дмитрий Олегович Серов (1963–2019): историки об историке