Бальзак. Одинокий пасынок Парижа

* * *

Конфуций оказался прав. Конец иллюзий быстрого обогащения явился началом всплеска творческой активности. В 1843–1844 гг. писательский потенциал Бальзака на пике. Он заканчивает многие «заготовки»; оттчачивает, шлифуя до бриллиантового блеска, уже законченные работы. Ещё раз перелистав «Шуанов» (для третьего переиздания), автор пришёл к утешительному для себя выводу: «весь Купер и весь Вальтер Скотт, плюс страсть и сила духа, которой нет ни у одного из них»{476}.

В этот период появляются и новые работы Бальзака: «Модеста Миньон» («Modeste Mignon») из «Сцен частной жизни», а также «Деловой человек» («Un Hombre d’Affaires»), «Мелкие буржуа» («Les Petits Bourgeois») и «Мадам де Ла Шантери»[162] («Madame de La Chanterie»), пополнившие «Сцены парижской жизни».

Но ещё больше задумано. В планах описание наполеоновских походов, грандиозные битвы, описание мужества французских солдат в славные годы Империи. Уже не первый год Оноре вынашивает мысль написать новый роман под названием «Битва». В «Полковнике Шабере» он уже коснулся военной тематики, но лишь вскользь, совсем чуть-чуть. Но хотелось большего. Стендаль! Вот с кого следовало брать пример: взял и написал. Всё то, о чём давно мечтал написать он, Бальзак. Дайте срок, господа, и об этом Стендале заговорит весь мир… Наполеон Банапарт – целая историческая эпоха; этакая непаханная целина, которую можно (и нужно!) «распахивать» до конца: Ваграм, Аустерлиц, Бородино, Лейпциг, Ватерлоо… Если не напишет он, лучший романист Франции, то кто?! Не отдавать же всё Стендалю!

Об этих двоих Шарль-Ипполит Кастиль оставил шутливое замечание: «У господина де Бальзака, как и господина Бейля, есть навязчивая идея: первый всю жизнь мечтает о мильонах (и он их вполне заслуживает), второй никак не может смириться с размерами своего носа»{477}.

Оноре разрывается на части. Сколько ему ещё осталось – год, два, три?.. Нет, конечно, значительно больше. У него ещё как минимум пятнадцать-двадцать лет активной работы. А это немало. Так что и Аустерлиц, и Бородино, и Ватерлоо – всё впереди. И об этом он обязательно напишет.

В этот раз «выстрелить» обещал роман «Крестьяне», который Бальзак раз за разом дописывал буквально на коленке. Книга получилась на славу, но Оноре никак не мог её закончить. «Крестьяне» должны были принести не менее четырнадцати тысяч франков, если г-н Жирарден согласится напечатать новинку в своей «La Presse». Жирарден согласился. И даже пошёл навстречу, пообещав платить 60 сантимов за строчку. Плюс двенадцать тысяч франков за отдельное издание «Крестьян», что в итоге могло позволить автору получить двадцать шесть тысяч. Ай да душка Жирарден! Запахло золотом – и Эмиль тут как тут. Прочь обиды, даёшь выгодный контракт!

Бальзак работает, забыв об усталости и полноценном отдыхе. Впрочем, когда у него отдых был полноценный? Так, одна видимость. Отдых – на потом. Завтра. Всё – завтра. Но лучше – послезавтра, ближе к вечеру, сразу после обработки свежих корректур. Работать!..

Ещё об одной книге Бальзака – романе «Модеста Миньон». Это особенная страница в его творчестве: любовный роман в письмах, написанный специально для Евы Ганской. Да и посвятит он его «Полячке». Мало того, именно Эвелина подсказала сюжет. Оноре загорелся.

Общая обстановка на литературном небосклоне не в пользу Бальзака. Среди лидирующих – Эжен Сю и Александр Дюма: «Journal des Débats» уже опубликовал «Парижские тайны», а «La Presse» – «Королеву Марго». На Бальзака смотрят как на окончательно «выдохшегося». «Свергнутому королю» следовало во что бы то ни стало «отвоевать свой скипетр» (Рене Гиз). Именно тогда и появляется «Модеста Миньон». «Journal des Débats» среагировал достаточно оперативно, согласившись опубликовать бальзаковский роман вместе с его «Мелкими буржуа».

Пришлось отложить и «Крестьян» (они так и остались незавершенными), и заключительную часть романа «Блеск и нищета куртизанок». Последняя вещь уже обещана издателю Потте, которому пришлось вместо куртизанок отдать «Онорину».

Всё неплохо, если не вспомнить, скажем, г-на Жирардена. А как же контракт, возмущается издатель, читатели ждут. Ну и деньги, напоминает Эмиль, намеревавшийся и сам неплохо заработать на романах Бальзака. Чуть позже, оправдывается Оноре: немного приболел. Приболел так приболел – не вызывать же больного на дуэль…

Впрочем, вызывать на дуэль никого не пришлось. Вот тогда-то, воспользовавшись паузой, Эмиль де Жирарден и решил сделать ход конём: он отказался печать роман «Крестьяне», предпочтя ему «Королеву Марго» Александра Дюма. Для ранимого Бальзака это оказалось серьёзным ударом; он быстро оценил талант Дюма, который, как и Стендаль, добился успеха там, куда сам Бальзак ещё не добрался, но планировал. Ведь история и криминальная хроника, как он считал, это было исключительно его поле. Порой зависть к успешному коллеге-сопернику, который почти с ходу покорил публику, бывает больнее всего.

«Возможно, у Бальзака были и другие причины для недоброго отношения к Дюма, – предполагает Ф. Тайяндье. – У него вызвал досаду триумфальный успех “Графа Монте-Кристо”. Выбрав современный сюжет, развернув значительную часть интриги в тогдашнем Париже, Дюма прошёл по территории Бальзака. Какую великолепную вещь мог сделать из этого сюжета он сам! Этот знаменитый иностранец, баснословный богач, осуществляющий в Париже свою безжалостную месть, – ведь он само воплощение его собственной, Бальзака, мечты о тайной власти. Есть сведения о том, что Бальзак мечтал сделать из этого сюжета театральную пьесу»{478}.

Нет, Бальзак не завидовал. Просто ему было очень неприятно, что кто-то на «его поле» сумел собрать богатый урожай…