Раджа-Йог

Таня и Александр в очередной раз обескураженные вышли из кабинета, где был вынесен «приговор». Пошел девятый год ожидания чуда, но увы… И вот случайно супружеская пара пришла к Автандилу Ломсадзе. Пришли без всякой надежды, так и сказали в кабинете Автандила Алексеевича:

— Зачем мы к Вам пришли, сами не знаем. Надежды иметь своего ребенка у нас никакой нет. Уже решили собирать документы на усыновление чужого.

— Ваш случай довольно трудный, не настраивайте себя на быстрый результат. Если у супруга, как я чувствую, все будет хорошо уже в ближайшее время, то у Вас, Таня, будет постепенный процесс выздоровления, ведь природу не обманешь. У некоторых болезней медленная поступь: медленно развиваются и еще медленней отступают.

Супруги не ожидали, что им дадут надежду. Они легли в стационар. Автандил Ломсадзе исключительно правильно предвидел быстрое выздоровление Александра. Если вдаваться в подробности, то до лечения при анализе на подвижность сперматозоидов их в поле зрения было ноль, а после лечения — увеличилось до семидесяти процентов. Но вот Тане пришлось лечиться почти полтора года, но она, уже глядя на результаты мужа твердо верила, что поправится. Когда на четвертом месяце беременности Таня пришла к врачу, который ранее констатировал полное бесплодие, он только развел руками и сказал:

— Что ж, бывает…

В положенный срок у Тани родился малыш. Супруги пребывали в величайшем счастье. Надо было слышать голос Александра, который сообщил по телефону об этом Ларисе. А Лариса понимала, что значит рождение ребенка для людей, которым уже пошел четвертый десяток и которые уже не надеялись иметь собственного малыша. Свершилось обыкновенное чудо благодаря необыкновенному человеку.

8

В «Тибет» пришел высокий седовласый человек, он назвался Юрием Павловичем. То ли по каким-то причинам особого состояния нервной системы, то ли после операции, у него самостоятельно не работал кишечник (атония). Это неприятный диагноз, сопряженный с мучительным состоянием больного, связанный с постоянными процедурами по промыванию кишечника.

— Я уже ничему не верю, — сказал Юрий Павлович, оформляя документы в регистратуре. — Ложусь в ваш стационар без особой надежды. Доктор-то у вас солидно выглядит. Попробую…

— Верите или не верите, а здоровым будете, — уверенно сказала Юля. — Медсестра ждет, идите, она проведет Вас в палату.

Юрий Павлович покорно пошел за подошедшей медсестрой. «И как это без лекарств, без малоприятных процедур?» — вслух рассуждал он, идя по коридору в палату.

Уже на исходе третьего' дня Юрий Павлович радостно сообщил медсестре:

— У меня все в порядке! Ваш доктор — волшебник! Посмотрим, что будет дальше…

А дальше Юрий Павлович стал совершенно здоровым. Вот и атония… Вот и приговор врачей о пожизненных процедурах… Перечисление всех болезней, которые порой не поддаются современным методам лечения, а успешно вылечиваются Автандилом Ломсадзе заняло бы много времени. Среди большого количества народных целителей больным трудно, а порой и невозможно разобраться, кто есть кто. Наступило то время, когда каждый из целителей обещает вылечить и красную волчанку, и мокнущую экзему, и псориаз, и бесплодие. Это нереально, нереально потому что ни у кого из них нет такого дара, не было Высочайшего Учителя. В итоге больные не получают конкретной помощи и чувствуют себя обманутыми. К Ломсадзе попадают больные только после многих своих мытарств, уже совсем потерявшие веру в свое выздоровление.

Один из таких потерявших веру был Сергей П. Он лег в стационар с обширным поражением кожи — нейродермит. Как мучительно может быть такое явление у человека, как зуд, нестерпимый зуд кожи. Это просто пытка. Кажется, разорвал бы себя на части. Все мази и лекарства были бесполезны. Болезнь приобрела тотальный характер. Нестерпимый зуд заслонял весь мир. Красная воспаленная кожа с лопающимися мелкими пузырьками покрывала почти все тело и лицо. Гормональные лекарства уже не сдерживали натиск болезни. Молодой человек тоже ждал чуда! Но неделя в стационаре для него стала еще одним испытанием. Первые три дня лечения он отдыхал от зуда. Это было непривычное состояние. Он радовался и был счастлив, но в последующие четыре дня начались сплошные мучения — началось обострение, которое почти всегда бывает при сложных запущенных заболеваниях как реакция организма на лечение. Ломсадзе не предупреждал об этом, но Лариса, боясь, что больные истолкуют временное ухудшение неправильно, частенько предупреждала их об этом. Но Сергей, несмотря на все увещевания медсестры и Ларисы был рассержен от того, что ему стало хуже.

— Ведь это временное ухудшение, Вы поправитесь. Чем больше обострения, тем скорее Вы поправитесь… — успокаивали его.

Но Сергей все-таки выписался из стационара с еще большим покраснением и зудом, разочарованный и не верящий в изменение своего состояния к лучшему.

Прошло три с половиной месяца. Стационар был закрыт на санитарную неделю. Несколько сотрудников убирали помещение. В стеклянную дверь, ведущую непосредственно в регистратуру, раздался нетерпеливый стук.

— Тише, тише! Не разбейте стекло. Иду! Сейчас открою!

Регистратор Юля открыла дверь. На пороге стоял Сергей. Она его узнала с трудом, потому что улыбающимся его никто не видел. Молодой человек выглядел совсем другим. Лицо и руки без следов болезни. Что же привело его сюда?

— Я хочу снова лечь в стационар к Автандилу Алексеевичу. Я впервые так хорошо себя чувствовал все это время. Юля развела руками.

— Автандил Алексеевич в Москве. Через неделю у него назначены больные, мест, как всегда, нет… Но зачем вы хотите снова к нам лечь? Выглядите Вы хорошо.

— Хочу выглядеть так всегда. Не хочу, чтобы болезнь возвратилась. Автандил Алексеевич предупреждал, что обязательно надо долечиться: чем сильнее проявление болезни, тем медленнее она отступает.

Юля согласно кивнула головой:

— Хорошо, я запишу Вас, приходите через неделю.

Так Сергей снова оказался в стационаре у Автандила Ломсадзе. На этот раз он был куда терпеливее. Излишне говорить о том, чем закончилось его лечение. Из стационара Автандила Алексеевича все выходили здоровыми, а здоровье, как известно, — основа человеческого счастья.

Есть в жизни у человека период, о котором он всегда вспоминает с радостью, потому что это время всегда или почти всегда счастливое. Это детство. Коля был исключением из общего правила. Он счастлив не был, во всяком случае, до двенадцати лет. Дело в том, что он настолько сильно заикался, что когда пытался говорить, его не понимали ни в детском садике, ни позже в школе. На протяжении многих лет дети его дразнили. Он обижался, плакал, когда никто не видел, и совсем перестал разговаривать с окружающими, кроме, конечно, родителей. Друзей у него не было, а так хотелось иметь друга. Он все время проводил один, много читал. Но хотя и говорят, что книга — лучший друг человека, мальчик лучше других понимал, что настоящего товарища она заменить никак не может. Мама, переживающая за своего сына больше других, привела его в медицинский центр «Тибет».

— Как тебя зовут? — обратился Ломсадзе к двенадцатилетнему мальчику.

Заикание было настолько сильно, что с десяток секунд он был не в состоянии ответить. Затем, начав с «мычания», он сказал:

— Мм…мм…Коля…

Сидящая напротив него мама отвернулась и достала носовой платок из сумочки.

— А теперь не волнуйся, не торопись и расскажи немножко о себе: в каком ты классе учишься, чем увлекаешься, кем тебе в дальнейшем хочется стать…

Мальчик жалобно посмотрел на маму…

— Смелее говори, спокойно, у тебя получится.

Мальчик решился и… начал говорить гладко, свободно, без запинки, глядя на Автандила Ломсадзе широко открытыми глазами:

— Я учусь в шестом классе. Люблю читать книги, люблю смотреть телевизор и играть с котом Мурзиком. Кем я стану, пока не знаю, я не думал об этом. Я хочу, чтобы у меня было много друзей…

Коля говорил и говорил, он рассказал, что любит математику и физкультуру, не любит биологию… Он не мог остановиться, он впервые говорил так свободно. Мама не верила собственным ушам. Она сидела, боясь пошевелиться и помешать ему.

— Ну, вот, так хорошо говорить ты сможешь всегда, — сказал Ломсадзе. — Сейчас я тебе помог на время. Для того чтобы говорить так всегда, будете с мамой приходить на сеансы. И не пугайся, что первое время ты будешь продолжать заикаться. Постепенно в течение месяца-полутора ты начнешь говорить гладко и свободно, как сейчас.

Мальчик улыбнулся, глаза у него светились радостью.

— Мы будем приезжать, сколько нужно!! — воскликнула женщина.

Уже через месяц Николай начал говорить без заикания. Уходя из медицинского центра в последний раз, мама Коли сказала регистратору:

— Если бы мы знали раньше… Совершенно случайно удалось найти ваш центр…

10

Идет обычный прием посетителей. За столом в белом халате сидит Ломсадзе. Приходят, в основном, люди очень больные, с хроническими болезнями, с такими, которые, порой, видны с первого взгляда. Но вот входит среднего роста женщина приятной наружности, на вид здоровая. Автандил Алексеевич любезно приглашает ее сесть.

— Я Вас слушаю.

— Доктор, я хотела бы исправить свою фигуру. Убрать лишнее с бедер, да и ноги выше колен слегка толстоваты, на мой взгляд…

— Извините, но мы коррекцией фигуры не занимаемся. Омоложением органов — да.

— Что значит омоложение органов?

— С течением времени органы изнашиваются, стареют, как и кожа. Только кожу свою человек видит, а органы нет. У нас в медицинском центре Вы можете их омолодить. Ваше общее состояние улучшится — Вы это сами заметите.

— А кожа, доктор, кожа тоже помолодеет? Морщины исчезнут?

— Не все, конечно… Самое главное — Вы будете чувствовать себя значительно лучше.

— А выглядеть?

— Ну, раз чувствовать будете лучше, значит, и выглядеть будете лучше, — улыбнулся Ломсадзе.

Пациентка находилась в стационаре всего неделю. Как и обещал Ломсадзе, она почувствовала себя удивительно хорошо, в теле появилась какая-то необъяснимая легкость, как будто она помолодела лет на десять. Прощаясь с доктором, она сказала:

— Спасибо, Автандил Алексеевич, я чувствую себя великолепно. Результат превзошел все мои ожидания. Она неожиданно загадочно улыбнулась и добавила:

— Кстати, фигура у меня стала лучше, хоть коррекцией Вы и не занимаетесь.

Автандил Ломсадзе понимающе кивнул головой. Немудрено, что после этого случая в центр приезжали женщины, желающие стать моложе.

В поселок Песочный Ленинградской области приезжали отовсюду. Люди как-то узнавали о существовании центра «Тибет». Здесь лечились больные из Петрозаводска, Смоленска, Мурманска, из городов Прибалтики, в то время входившей в состав Союза, приезжали из Алтайского края, проделав нелегкий путь с пересадкой в Москве. Откуда люди узнавали адрес центра нетрадиционной медицины «Тибет», неизвестно, но они ехали сюда и ехали. Они знали, что здесь им помогут стать здоровыми, независимо от того, каким недугом они страдают. Поразительней всего было то, что профессор Ломсадзе лечил еще и то, на что не успел или забыл пожаловаться больной. А когда кто-нибудь заговаривал о своем больном родственнике или знакомом, перечисляя его недуги, через некоторое время с удивлением убеждался в том, что тот, о котором он говорил, чувствует неожиданное облегчение, не понимая причины этого улучшения. Уникальный метод Ломсадзе помогал человеку просто, без лекарств и видимых для себя и окружающих усилий поправляться. Сам процесс лечения оставался вне понимания пациентов, но они убеждались в эффективности этого метода на собственных примерах.