Раджа-Йог

Глава шестнадцатая

1

Автандил Алексеевич получил частное приглашение в Израиль. Московские знакомые, которые несколько лет назад уехали туда, прислали приглашение на его имя и имя его помощницы Ларисы. Он взял карту автомобильных дорог и показал Ларисе путь, который намеревался проделать на машине до далекого Израиля. У Ларисы замирало сердце — такое событие могло быть только в сказке: поправиться, быть здоровой и… совершить путешествие с исключительным человеком на Святую землю.

В начале апреля 1994 года ранним утром, провожаемые мокрым снегом и вьюгой, Автандил Алексеевич и Лариса выехали из Питера в направлении Прибалтики, где Ломсадзе ждала пациентка со своей семьей. Он задержался там на несколько дней, чтобы по ее просьбе провести сеансы. Телевидение Даугавпилса подготовило о нем передачу. Через четыре дня он продолжил свой путь. Проехали Белоруссию, въехали на территорию Румынии. За окном скоростной машины мелькали города, селения. Становилось теплее. Переночевали в гостинице, припарковав машину тут же, на стоянке. Утром, после завтрака, Автандил Алексеевич с Ларисой продолжили путешествие, едва рассеялся туман. Это был достаточно утомительный путь, причем вся тяжесть этой дороги легла на плечи Ломсадзе (Лариса машину не водила). Они въехали на территорию Турции.

Понтиак мчался по скоростной автостраде. Поразительное это было зрелище! Современный автомобиль стрелой проносился в безжизненной пустыне. Машины, обгоняя друг друга, мчались на больших скоростях. Спускались сумерки. Количество машин, по мере приближения к Стамбулу, непомерно увеличивалось, и в этом сверкающем автомобильными огнями потоке мчался в своем роскошном Понтиаке Автандил Ломсадзе. Ларису охватил ужас, она представила, что если хоть одна машина неожиданно остановится или случится авария, какая катастрофа может произойти при столкновении этих сотен машин! Она тут же отогнала от себя эти мысли, искоса посмотрела на Автандила Ломсадзе, который уверенно держал руль.

Когда темная южная ночь спустилась над городом, они приехали в Стамбул. Яркие рекламы центральных улиц сменились тишиной боковых улочек, освещенных лишь витринами магазинов. Путешественники не стали останавливаться ни в одной из центральных гостиниц, они въехали в старый Стамбул. Несмотря на позднее время, кругом: в магазинах и маленьких лавочках — шла оживленная торговля. Автандил Алексеевич по-прежнему уверенно ехал по незнакомому городу, но уже осторожно и медленно: всюду сновали турки, с любопытством заглядывая в зеленоватые окна шикарного автомобиля. Лариса, увидев на небольшом трехэтажном здании вывеску «отель», обратила на нее внимание Автандила Алексеевича. Здесь они и решили заночевать. Войдя в маленький вестибюль, осмотрелись. Портье услужливо улыбнулся, несколько английских слов было достаточно для изъяснения. Он провел Автандила Ломсадзе и Ларису наверх по лестнице и открыл двухкомнатный номер, такой же маленький и уютный, как и сама гостиница. Все блистало чистотой, открыв другую дверь уже в номере, Лариса увидела сверкающий белым кафелем душ и тут же соответствующий набор сантехники. Оставив вещи, они спустились опять вниз, ведь на узкой маленькой стамбульской улице огромный Понтиак занимал много места — его надо было где-то припарковать. Все тот же услужливый портье повел их пешком через несколько уже плохо освещенных улиц и указал место у какого-то учреждения, гарантируя жестами, что это надежно, ничего не случится, машина будет в целости и сохранности. Последовав его совету, Ломсадзе вернулся за Понтиаком и припарковал его в указанном месте на ночь вместе с вещами, ведь они взяли в собой в номер только самое необходимое. На обратной дороге, не заходя в номер, Автандил Алексеевич и Лариса решили прогуляться по вечернему Стамбулу. Они заглядывали в мелкие лавочки, которые были здесь, вдали от шумного центра в изобилии. Шли медленно. Высокий необычный своей внешностью, осанкой и степенностью, Ломсадзе являл собой яркий контраст с небольшого роста турками. Да и высокая красивая спутница Автандила Алексеевича привлекала всеобщее внимание своей белой кожей и светлыми волосами. Они зашли в маленький магазин, купили сыр, соки, хлеб, орехи и после небольшой прогулки вернулись в номер гостиницы, с тем чтобы выспаться и отдохнуть, ведь завтра рано утром надо продолжить путь.

Автандил Алексеевич задремал. В соседней комнате Лариса включила телевизор. На экране появились люди в ярких костюмах, что-то темпераментно говорившие на чужом языке. С помощью пульта Лариса просмотрела все программы и остановилась на той, в которой звучали песни. Отложив нарядом стоящий столик пульт, она, удобно устроилась в мягком кресле и наблюдала за тем, как певица держит себя на сцене, как общается со зрительным залом. Неожиданно экран телевизора погас. Лариса удивилась. «Неужели испортился?»- подумала она и, взяв со стола пульт, вновь включила телевизор. Снова появилась уже знакомая певица, она закончила петь и прощалась с публикой; ведущий продолжал программу. Вдруг раздался знакомый щелчок, и экран телевизора стал опять черным. «Да что же это такое?» — возмущенно подумала она и опять включила телевизор.

— Это я выключаю телевизор, — раздался из соседней комнаты голос Автандила Алексеевича. Он мне, конечно, не мешает, но тебе пора отдохнуть, ведь завтра рано вставать.

Недоуменно посмотрев на пульт, Лариса спросила:

— Как же Вы, Автандил Алексеевич, без пульта выключаете?

— А вот так, очень просто.

Экран снова погас. Голос Автандила Алексеевича звучал буднично, как будто ничего особенного не случилось. Лариса повертела в руках пульт и, отложив его в сторону, задумалась…

Время от времени она становилась свидетельницей проявления необычных способностей Ломсадзе. Это было очередное чудо. Она удивилась, даже не пытаясь понять, как это случилось. «Что же еще может этот человек?» — невольно подумала она. Когда-то сказанная им вскользь фраза «Ты же знаешь, я могу все…» была ей не совсем понятна, потому что «все» не имеет определенных границ; и потому не воспринимается человеческим разумом. Человеку необходима конкретность, поэтому Ларисе хотелось спросить: «Автандил Алексеевич, а Вы можете… «Ее мысль оборвалась, когда она посмотрела на Ломсадзе. Он спал. Она спать не хотела. Некоторое время Лариса смотрела в окно на стамбульскую улицу и крыши домов. Она думала о том, как изменилась не только ее судьба, но и она сама за последние несколько лет.

Находясь рядом с Автандилом Алексеевичем Лариса получала уроки жизни. Как человек искусства, она была немного экзальтированна. До встречи с ним увлекалась эзотерической литературой, но шло время, она поняла, что это все лишнее, наносное, жить надо этой жизнью, а не потусторонней, хотя магия и волшебство всегда привлекали и будоражили ее воображение. Мистические гравюры Дюрера и полотна Босха не оставляли ее равнодушной. Она любила старинную музыку, которая обладала более абстрактной выразительностью и не любила чувственную музыку романтиков, увлекалась живописью в духе символизма, рисуя аллегорические изображения людей. Она полностью оставила свои увлечения. Ее мир был наполнен душевным соприкосновением с большим количеством людей. Она научилась здраво смотреть на жизнь, оставив элементы мистической экзальтации. Реально наблюдая чудеса, совершаемые Ломсадзе, она знала, что в основе их нет ничего мистического, в основе их — тайны самой природы, еще не познанной человеком.

В окнах забрезжил рассвет. Лариса проснулась от голоса муллы, возвещающего о начале молитвы. Еще в недалекие времена это делал священнослужитель с высокой башни минарета, а сейчас все радиофицировано, и в час всеобщей молитвы включается запись. Автандил Алексеевич еще спал. Лариса тихо, чтобы не разбудить его, стала собирать вещи в дорогу. В скором времени он проснулся, принял душ, и они спустились в маленькое кафе внизу отеля.

Рассвет уже набрал силу, но солнце сквозь дымку тумана светило неярко. Когда они подошли к машине, то увидели, что все было в полном порядке. Кражи крайне редки. Говорят, что в Турции очень боятся заключения, так как условия содержания в турецкой тюрьме крайне суровые.

В самый разгар дня они въехали в Анкару… Столица Турции поражала своим масштабом. Центральная часть города напоминала европейские города. Проделав довольно большой путь, машина по имеющемуся в ней компьютеру потребовала сервисного обслуживания, и Автандил Алексеевич, найдя автомастерскую «Дженерал-Моторс» оставил ее на некоторое время мастерам, которые с интересом принялись разглядывать машину: в Турции такая модель пока еще не появлялась. Автандилу Алексеевичу и Ларисе тем временем принесли чай в маленьких прозрачных стаканах. На первых порах как-то удалось объясниться жестами и отдельными английскими словами. Затем хозяин набрал номер телефона и передал трубку Ломсадзе. В трубке зазвучал женский голос на чистом русском языке. Оказалось, что невестка хозяина была родом из Азербайджана. Ее звали Лейла. Она перевела хозяину мастерской пожелания Автандила Алексеевича относительно осмотра машины. Хозяин, узнав, что владельцы шикарной автомашины из России, пригласил их к себе в гости. К жителям этой страны он относился весьма доброжелательно. Встретившись с Лейлой, Лариса рассказала ей, какой необыкновенный человек у них в гостях, и Лейла тут же перевела это своему свекру.

Молва об удивительном человеке разнеслась быстро. Предприимчивый сосед хозяина мастерской, не тратя время даром, предложил Ломсадзе открыть в Анкаре медицинский центр. Он пригласил посмотреть имеющиеся у него помещения недалеко от центра города. Помещения представляли из себя что-то вроде профилактория, имелся даже персонал. Автандил Алексеевич осмотрел помещения и сказал:

— Надо подумать…

В свою очередь знакомый владельца профилактория, работающий на телевидении, тоже очень заинтересовался личностью Ломсадзе и пригласил его к своему начальству на телевидение Анкары. Автандил Алексеевич не стал отказывать ему, ведь знакомство с новыми людьми ему всегда было приятно. Время было достаточно, пока в мастерской занимались машиной, и Автандил Алексеевич и Лариса поехали со своим новым знакомым на телевидение.

Вот и малозастроенный район Анкары. Здание телевидения поражало своим масштабом. Оказалось, что, оно построено сравнительно недавно, а старое здание находилось в центре Анкары, там тоже продолжали работать, но вещание производилось из нового здания. Прежде чем вести гостя к начальству с турецким гостеприимством проводник повел Автандила Алексеевича и Ларису в огромный зал столовой. Было обеденное время, и просторный застекленный почти от потолка до пола зал одновременно заполнили служащие в белоснежных рубашках и галстуках. Они несли металлические подносы с полным обедом, в каждой ячейке подноса вместо тарелок в углублении лежала разнообразная еда. Служащий пригласил гостей за стол и сам принес им поднос с обедом.

После обеда они поднялись на лифте на верхний этаж центрального корпуса к руководству телевидением. Прием у директора студии был чрезвычайно радушным. Он вызвал сотрудников русского отдела телевидения. Все они знали русский язык, как и сопровождавший Ломсадзе и Ларису новый знакомый. На вопросы отвечала то Лариса, то Автандил Ломсадзе. Лариса рассказала, что на ленинградском телевидении уже сделали несколько передач о Ломсадзе. Заинтересованные работники турецкого телевидения попросили телепата дать согласие на съемку и интервью. Автандил Алексеевич согласился, но сказал, что сейчас он торопится и что, возможно, на обратном пути из Израиля он осуществит эту идею, если Бог даст…