Топить в вине бушующее пламя печали 2.0

Шэн Линъюань опустил глаза и посмотрел на свои опаленные пальцы.

В конце концов, это он был тем, кто запечатал Чиюань. Что посеешь, то и пожнешь. Но прямо сейчас тучи сгущались со всех сторон. Некто во мраке приносил жертвы, призывая демонов. И Алоцзинь был одним из них. Однако, если речь шла о шаманских заклинаниях, то Шэн Линъюань был гораздо более опытен, чем юный и невежественный глава клана. В итоге, Алоцзинь тоже был запечатан его руками. А темная жертва, что пробудила его, была всего лишь низкопробной подделкой. В венах исполнителя не было ни капли крови клана шаманов, и мощь призванного Бедствия оказалась незначительной.

Но в будущем, если появятся и другие Бедствия, с ними будет уже не так-то просто иметь дело.

Этот до неузнаваемости изменившийся человеческий мир вновь поставил Шэн Линъюаня в тупик. Быть связанным небесами было несколько неудобно, он должен был что-нибудь придумать… Шэн Линъюань на мгновение задумался и внезапно посмотрел на юго-запад.

Чиюань был запечатан с помощью тридцати шести костей Чжу-Цюэ. Со временем кости божественной птицы сломались, но, возможно, там еще остались какие-нибудь осколки, которые можно было бы использовать в качестве щита.

Шэн Линъюань всем сердцем отдался этой мысли. Его силуэт растаял, словно легкий ветерок. Вдалеке затухали раскаты грома. Грозовые небеса еще какое-то время рокотали и выли, но обнаружив, что человек, которого они больше всего хотели поразить, исчез, поспешно свернули свои знамёна и перестали бить в барабаны.

В Дунчуане начался дождь.

Влажность повысилась, и вонь, пропитавшая подземный черный рынок, стала просто невыносимой. Ван Цзэ зажал нос и махнул рукой:

— Уходим. Похоже, прогноз погоды снова ошибся. Я…

Но прежде, чем он успел договорить, Сюань Цзи вдруг что-то почувствовал и поспешно оттолкнуть его в сторону. Ван Цзэ пошатнулся, но не упал. Опустив голову, он обнаружил, что на том месте, где он только что стоял, были кровавые следы.

— Что… — подняв взгляд, он увидел огромные глаза Хуа Ху. Она смотрела прямо перед собой, а из ее обожженного лба, как вода из трубы, сочилась кровь.

— Назад!

Сюань Цзи тут же вскинул руку, подбросив в воздух горсть медных монет. Монеты зазвенели, превращаясь в большие и маленькие щиты, закрывая собой оперативников «Фэншэнь». Едва они успели принять окончательную форму, «плащи» и Хуа Ху раздулись, словно воздушные шары, и тут же лопнули. Повсюду разлетелись кровавые ошметки. Кровь забрызгала камни, и все, чего она коснулась, моментально разъело до черноты.

Старавшиеся увернуться оперативники застыли в разных позах. Они были ошеломлены. Всего за пару мгновений влажное и вонючее подземелье наполнилось несколькими трупами и частыми вздохами оставшихся людей.

Все свидетели были уничтожены.

Сюань Цзи отпустил свое сознание, и невидимый ветер охватил всех живых существ. Какое-то время он слушал все, что происходило в нескольких десятков метров от него, даже шорохи снующих по туннелю крыс. Он слышал хаотичное сердцебиение окружавших его коллег, и чувствовал, что в стрессовой ситуации, температура тел «особенных» людей была всего на пару градусов ниже обычного… никаких отклонений от нормы.

Он поднял глаза, и увидел в руках одного из оперативников статую зверя, взятую из логова школы Истинного Учения. Чудовище с драконьей головой, казалось, усмехался, глядя на него из темноты.

Таинственный телефонный звонок в лесопарке Дунчуаня, теперь это… так ли чисты оперативники «Фэншэнь», как думает старина Сяо?

— Вы хотите сказать, что инициатор темного жертвоприношения может быть связан с Истинным Учением? — спросил Сяо Чжэн, говорившего с ним по телефону Ван Цзэ. Он быстро просматривал списки впавших в кому сотрудников. — Что нам известно об этом Истинном Учении?

Пока Сюань Цзи и другие тщательно обыскивали черный рынок Дунчуаня, Сяо Чжэн отправился на самолете обратно в Юнъань. Как только он приземлился, ему позвонили, чтобы сообщить, что операция провалилась.

— Многие разыскиваемые преступники входят в эту секту. «Фэншэнь» выслеживает их по всей стране. Сдается мне, что вступившие в эту организацию проходят неплохую подготовку. Уровень их особых способностей не соответствует минимальным требованиям, необходимым для вступления в ряды оперативников, но тем не менее, среди них полно необычных талантов, которых не так-то просто поймать. Сегодня нам, наконец, удалось захватить нескольких из них, но они просто взяли и взорвались, — Ван Цзэ с грустью посмотрел на Ло Цуйцуя, с осторожностью срезавшего с себя лишние зеленые веточки, и вздохнул. — Старина Сяо, что касается проблемы внутреннего обучения, может, нам тоже стоит задуматься об этом?

— Говори по существу! — возмутился Сяо Чжэн.

— Кроме того, — спокойно продолжил Ван Цзэ, — доктрины школы Истинного Учения основываются на том, что люди с особыми способностями должны сформировать отдельное общество, которое будет стоять выше общества обычных людей. В таком случае, тебе следует быть осторожнее… особенно, когда дело касается внутреннего расследования.

Вокруг было слишком многолюдно, и Ван Цзэ старался не афишировать свое мнение, однако Сяо Чжэн сразу же понял, что он имел в виду. Независимо от вступления в эту секту, многие обладатели особых способностей поддерживали идею «господства над смертными». Достаточно было вспомнить, какой холодный прием оказали директору Хуану в конференц-зале Пэнлай.

Управление по контролю за аномалиями было официальным государственным органом исполнительной власти. Под большой вывеской у главного входа в здание красовалась надпись: «Служить народу». И, конечно же, подобные взгляды здесь были под запретом. Для защиты обычных людей Управление придумало способы притеснения «особенных». Например, «красная линия пятнадцати человек», предназначенная для контроля собственных сотрудников… Даже если подавляющее большинство «особенных» не умело парить в небесах и ходить под землей, они все равно были сильнее обычных смертных.

Но «особенные» тоже были людьми. Они не были святыми, не были оружием. Разве со временем все это не переросло бы в ненависть?

Неужели в Совет Пэнлай… нет, даже в Главное управление проникло Истинное Учение?

— Да, кстати, — добавил Ван Цзэ. — Эта истинная секта поклоняется ни на что не похожему зверю с драконьей головой. Эта тварь постоянно ухмыляется своим жутким оскалом…

— Это тотем короля демонов, что развязал войну в Цзючжоу. В отделе реставрации древних книг есть кое-какие исторические записи, — прервал его Ян Чао. Увидев, что все смотрят на него, юноша смущенно потер руки. — Кхм… я ведь готовлюсь поступать в аспирантуру исторического факультета. Это нормально, сравнивать обычную историю с имеющимися у нас записями. Это довольно интересно и помогает расширить свои представления.

— Боюсь, наш злодей еще и образованный, — вздохнул Ван Цзэ. — Хорошо, эта нить оборвалась, давайте заметем следы, а затем вернем учеников господина Юэ-дэ обратно в штаб-квартиру.

«Фэншэнь» тут же принялись за дело. Сюань Цзи, как ни в чем не бывало, вдруг вспомнил о своих обязанностях «директора отдела старых горничных». Он лично купил всем кофе, чтобы утешить работавших сверхурочно коллег.

Весь покрытый зеленью Ло Цуйцуй так вымотался, что отправился отдыхать первым. Ян Чао и Пин Цяньжу были еще молоды, потому они тут же бросились помогать остальным. После работы Сюань Цзи пригласил их выпить чаю и поболтать, а заодно и послушать пару-тройку сплетен про «Фэншэнь».

Из разговоров Сюань Цзи узнал, что Ван Цзэ был простым человеком, родившимся в обычной семье. А Чжан Чжао был сыном павших героев, работавших на Управление. Происхождение Гу Юэси оставалось загадкой, она предпочитала ни с кем особо не сближаться. Помимо оценки личностных качеств, при отборе оперативников также проверялись и их биографии: в ряды спецподразделений не могли вступить те, у кого в трех ближайших поколениях имелись антиобщественные элементы.

«Дитя павших героев, неизвестное происхождение…», — молча размышлял Сюань Цзи, слушая сплетни о «Фэншэнь». Помешивая сахар в кофе, он небрежно перевел тему, внезапно озаботившись успехами Ян Чао.

— Директор… а…апчхи! — чихнул Ян Чао. Юноша нервно потер нос и смущенно улыбнулся. — Мне кажется, письменный тест не такая уж большая проблема. В последние пару дней мы с моим научным руководителем были заняты изучением истории Ци. В стране не так много людей, занимающихся этой темой, так что, у меня мало конкурентов.

История Ци…

Сюань Цзи, до этого спокойно помешивающий кофе, вдруг остановился и спросил:

— Тогда ты знаешь и об императоре У, правителе Ци?

— Я не осмелюсь утверждать, что много о нем знаю, но большинство тем в этой области так или иначе вращаются вокруг Шэн Сяо. Это неизбежно, — когда Ян Чао говорил о том, что его волновало, ринит его больше не беспокоил. Юноша снова потер руки, сделавшись похожим на енота. — Император У оставил после себя множество загадок, он самая настоящая сокровищница.

Сюань Цзи с трудом отмахнулся от образа, вспыхнувшего в его голове, и спросил:

— В каком смысле?

— Например, самым спорным моментом в его биографии является резкий контраст между первой и второй половинами его жизни. Будто бы это были два разных человека. Помните, в каком-то году даже вышел сериал, основанный на легендах о том, что императора подменили?

— А при чем здесь контраст? — не понял Сюань Цзи. — Ведь в первой половине своей жизни он занимался военными делами, а во второй — военной диктатурой?

— Нет, нет, нет, он не тот император, что в прямом смысле слова «пробил себе дорогу в жизнь». Роль владыки людей в войне была не так проста. Он родился в очень темные времена, когда это произошло, империя людей… государство рухнуло, человечество погрузилось в хаос. Враг был слишком силен, не было никакого способа победить его. Позвольте мне провести неуместную аналогию — люди в те времена были совсем как дикие животные. У них отбирали земли, их убивали, угоняли в рабство и даже съедали. В наше время существует закон «о защите дикой природы». Но в те времена никаких законов «о защите прав человека» не было.

С этими словами, Ян Чао взял со столика карандаш и салфетку, и всего в несколько простых штрихов собственноручно нарисовал карту Великой Ци. Его познания внушали доверие. Похоже, слова о готовности к письменному экзамену вовсе не были хвастовством.

Указав на карту, Ян Чао продолжил:

— К сожалению, у тех, кому не посчастливилось родиться в те времена, было лишь два пути: либо идти на север, либо идти на юг. Те, кто отправился на север, бежали в «Северные земли». На западе от этого места находилась огромная пустыня, на юге гора Бучжоу, а на востоке естественным барьером возвышался непроходимый ледник. В этих краях легко было обороняться, противнику приходилось очень тяжело. Это была крепкая кость, которую не каждому под силу было перегрызть. Но «крепкая кость» вымерзла добела, здесь не было ни ресурсов, ни наживы, врагам было наплевать на это место, они с неохотой проходили мимо, потому Северные земли стали крупнейшим поселением человечества. Среди людей были и те, кто отправился по воде и ступил на остров «Гаолин», ныне известный как один из островов Южного моря, остров Юйчжоу. Те же, кто отправился на юг, были вытеснены местной нечеловеческой расой. Они вынуждены были тяжело работать, их ждала поистине печальная судьба. Что касается тех, кому некуда было бежать, все они остались на Центральных равнинах. Они скитались по миру как бродячие собаки, вынужденные всю жизнь скрываться от других. Когда они умирали, их некому было хоронить. Как вы понимаете, император У, собравший человечество воедино всего за двадцать лет, должен был быть невероятно харизматичным человеком. Он должен был стать для людей надеждой, должен был заставить их поверить в то, что все, кто последует за ним, смогут свободно жить на этой земле.