Топить в вине бушующее пламя печали 2.0

2 纸钱 (zhǐqián) — ритуальные бумажные деньги (сжигаемые на похоронах).

Сюань Цзи пришел в себя и обнаружил, что катер сильно трясло. Несчастная лодка то и дело натыкалась на плавающие в воде тела. Юноша поднялся на ноги и пошатнулся.

Шэн Линъюань поддержал его за плечо и произнес:

— Держись крепче.

Но Сюань Цзи стряхнул его руку, как если бы его ударило током, и в смущении отступил на два шага назад, едва не свалившись за борт.

Однако, сейчас рядом находился тяжело раненый человек, и у него не было времени думать об этом. Сюань Цзи вынужден был отбросить все лишние мысли. Не так уж и плохо, что у него вдруг появилось столько воспоминаний. Например, теперь у него в голове обнаружилось великое множество различных знаний.

Монета прокатилась по кончикам его пальцев, и Сюань Цзи щелчком подбросил ее в воздух. Целая цепочка заклинаний тут же слетела с его губ. Он ни секунды не задумывался над ними, хотя и не мог вспомнить, где их выучил.

Монета вспыхнула крохотным изумрудным огоньком и повисла в небе, как светлячок.

Трупы, преграждавшие катеру путь, внезапно пришли к порядку и медленно выстроились в две шеренги, уступая людям дорогу.

Сюань Цзи подал знак Ван Цзэ:

— Полный вперед!

Шэн Линъюань с интересом посмотрел на монету.

— Путеводный свет?

Это заклинание был создано людьми, жившими за пределами Северных земель. Оно сильно отличалось от тех, что использовали монахи Центральных равнин. Когда столица пала, многие жители Центральных равнин бежали в Северные земли по дороге полной страданий. Север был бедным краем. Большинство людей не смогли приспособиться к местным условиям. В первые несколько лет после их прибытия множество людей сгинули в снежных бурях, и даже местные жители не смогли отыскать их тела. Но однажды, верховный жрец Северных земель зажег у подножия горы восемьдесят одну лампу, чтобы затерявшиеся во льдах погибшие последовали за светом к приготовленным для них соломенным циновкам, туда, где голодные дикие звери не смогут отыскать их кости.

Путеводный свет — это сложное заклинание для сбора трупов. Крайне нечестный способ. Даже Шэн Линъюань, какое-то время живший на севере, видел его только один раз. Как этот маленький демон вообще смог такое провернуть?

Катер быстро пролетел сквозь покачивающиеся на волнах тела. Пока он продвигался вперед, сияющая монета оставалась неподвижной. Заполонившие все вокруг мертвецы больше не мешали людям плыть. Все они собрались под светом монеты. Издали они напоминали группу паломников.

Находившийся в полубессознательном состоянии Янь Цюшань с трудом сфокусировал взгляд. Оставшийся позади огонек невольно притягивал его внимание, его сияние отражалось в зрачках мужчины.

Гу Юэси подумала было, что он пришел в себя, и тихо позвала:

— Командир Янь! Командир Янь ты меня слышишь?

— Закрой ему глаза, — сказал Сюань Цзи. — Этот свет должен привлекать только мертвых.

Услышав его слова, Гу Юэси едва не расплакалась и поспешно закрыла Янь Цюшаню глаза ладонью. Сюань Цзи бегло проверил его состояние, и прогноз показался юноше не очень оптимистичным. Они были слишком далеко от суши. Если они надеялись успеть, то Сюань Цзи не видел другого выхода, кроме как перелететь через море или использовать на воде «технику сжатия земли»3. Но Янь Цюшань не переживет ни один из этих способов.

3 缩地经 (suō dì jīng) — техника сокращения расстояний или техника сжатия земли, мифический магический прием, позволяющий быстро перемещаться на большие расстояния.

Кроме того, ему показалось, что у раненого не было никакого желания жить.

Большинство стоявших рядом с ним оперативников «Фэншэнь» были его бывшими подчиненными. Некоторые кричали ему: «Держись, не засыпай!». Некоторые плакали, вспоминая о прошлом, стараясь использовать это как предлог, чтобы призвать его душу обратно. Они метались туда-сюда, как стая уток.

Однако их голоса разбивались о невидимую преграду, не в силах достичь ушей мужчины. Дыхание Янь Цюшаня было похоже на тонкую паутинку, температура его тела стремительно падала. Даже с закрытыми глазами, он все равно непроизвольно поворачивал голову в сторону путеводного света.

В этот самый момент Шэн Линъюань внезапно рассмеялся:

— Этот ваш господин Янь бывалый человек, он не забыл о своем долге. Замечательно, но у меня есть кое-какие сомнения. Зачем тебе было рисковать своей жизнью, чтобы разрушить гробницу Вэй Юня?

Его слова слишком сильно контрастировали с криками «держись». На мгновение вокруг повисла тишина.

Ван Цзэ поднял на него полные слез глаза и спросил:

— Что ты имеешь ввиду?

Шэн Линъюань внимательно посмотрел на оставшийся позади огонек:

— Вэй Юнь был несчастным человеком. За всю свою жизнь он так ничего и не добился. В его могиле нет ничего, кроме пустоты и горечи прошлых лет. Кто тебе сказал, что Вэй Юнь — Бедствие клана гаошань?

Глаза Янь Цюшань были прикрыты ладонью Гу Юэси, но его посиневшие пальцы внезапно слегка сжались. Впервые он откликнулся на голос извне.

Гаошаньский принц Вэй Юнь был приближенным императора У. Император уничтожил весь правящий род клана гаошань, и лишь на юного принца он всегда смотрел иначе. Он не только похоронил его в гробнице правителя, но и собственноручно запечатал ее. Внезапно, воспоминания об этом сами собой вспыхнули в голове Сюань Цзи.

Ван Цзэ тут же заметил реакцию Янь Цюшаня. Он понял, что этот разговор мог бы вернуть его в сознание. Он сразу же спросил Шэн Линъюаня:

— Хорошо, но если не брать в расчет самоубийство этого Бедствия, разве не печально, что вместе с ним в гробнице были похоронены дети?

— Эти дети умерли не от его рук, — медленно произнес Шэн Линъюань, направляясь к Янь Цюшаню. — Гаошаньцы хорошо умели создавать оружие, но не каждому под силу было создавать инструментальных духов. Всеслышащий мастер появлялся на свет раз в столетие. В те времена русалки уже исчезли в лица земли, и древние техники очищения пришли в упадок. Их наследие было утеряно. Вэй Юнь был последней драгоценностью клана гаошань. «Всеслышащим». Он мог сравниться с национальным достоянием и имел огромную ценность. Жаль, что это достояние быстро научилось ходить. Чтобы не дать ему попасть в руки к другому клану, правитель гаошаньцев Вэй Юй взял осиротевшего Вэй Юня к себе и сделал своим приемным сыном... А позже, драгоценный «Всеслышащий» был преподнесен владыке людей в качестве подарка. Номинально он считался принцем, но на деле, был всего лишь инструментом. Все дети в гробнице были сиротами. Чтобы сделать принца послушным, правитель гаошаньцев взял их всех во дворец, желая «вырастить». Позже, между кланами началась смута, и, прежде чем Вэй Юнь успел опомниться, правитель посчитал его предателем. Он запер этих детей в камере, где ранее очищали ядовитую русалочью кровь. Вот почему Вэй Юнь покончил с собой.

И пусть Шэн Линъюань не успел особо привязаться к нему, но он все равно попросил людей собрать тела этих несчастных малышей и похоронить их вместе с Вэй Юнем. Между этими детьми и Вэй Юнем существовала теплая связь.

Шэн Линъюань опустил глаза, стряхнул с рукавов иней и тихо сказал Янь Цюшаню:

— Вэй Юнь не был Бедствием. Он был слаб от природы и никогда не отличался ни способностями, ни происхождением. Ты был на самом дне, разве ты не видел, что на его теле не было печати?

Застряв на грани жизни и смерти, Янь Цюшань вдруг начал этому сопротивляться. От криков собравшейся вокруг толпы он действительно немного пришел в себя, справившись с искушением взглянуть на путеводный свет, и старательно повернул голову в сторону Шэн Линъюаня.

В этот момент браслет на чьей-то руке мягко засветился. Было ровно одиннадцать часов, полночь4.

4 Напоминаем, что по древнему времени, полночь начиналась в 11 часов.

В мгновение ока все бывшие на борту люди с особыми способностями что-то почувствовали. В спокойном море поднялся ветер, и звезды скрылись за густыми облаками. Вихрь налетел на зеленый путеводный свет Сюань Цзи, и тот внезапно изменился. Только сейчас ощущение мира и спокойствия исчезло, и огонек превратился в сгусток призрачного пламени.

Одновременно с этим Гу Юэси и Чжан Чжао схватились за щиты, силясь прикрыть Янь Цюшаня. Поверхность моря начала бурлить. Казалось, что-то двигалось под водой, прямо под плавающими на поверхности трупами. Это было похоже на водоросли. Они то поднимались вверх, то снова исчезали в глубине.

Лишь при помощи своего рентгеновского зрения Гу Юэси смогла рассмотреть, что это такое. Девушка тут же изменилась в лице, на палубе вспыхнул прожектор. Наконец, все увидели, что ползущие по трупам «тени» не были ни водорослями, ни волнами. Это были сплошные жертвенные письмена!

Путеводный свет становился все слабее и слабее, пока, наконец, не превратился в обычную монету. Сюань Цзи отозвал ее обратно, и, стоило только монете коснуться его руки, как она тут же сгорела дотла.

— Как обстоят дела? — Ван Цзэ, как человек, принадлежавший к водному классу, обязан был стоять во главе. — Разве наш командир не взорвал гробницу? Откуда взялись жертвенные письмена? Кроме того, брат дух меча, ты хочешь сказать, что принц гаошаньцев не был Бедствием? Тогда кто же это? Неужели в этой гробнице было запечатано что-то еще?

В другой части катера очнулся слепой, которого Чжан Чжао предусмотрительно сковал наручниками. Едва проснувшись, он ощутил странный опьяняющий аромат. Слепой глубоко вздохнул и рассмеялся.

Заслышав его смех, Чжан Чжао вздрогнул. У него волосы встали дыбом. Молодой человек отступил на шаг.

— Над чем ты смеешься?!

— Понял! — просиял слепой, и его белые глаза становились все более и более пугающими. — Я понял!

— Ты... что ты понял? — кукла тоже была прикована наручниками к борту, но половина ее тела была погружена в воду. В данный момент она была слегка напугана и чувствовала, как что-то движется у нее под ногами. Одно за другим, со дна всплывали тела детей и со странными улыбками проплывали мимо нее.

— Неудивительно, я много раз говорил организации, что Янь Цюшань слишком осторожен, он ни за что бы не согласился открыться нам. Ему нельзя было доверять. Но организация не стала меня слушать. Теперь я понимаю, зачем нам нужен был именно он. Он был просто прикрытием. Нужно было лишь использовать его, чтобы заманить вас, маленьких рыбок, в сеть, — засмеялся слепой, — я такой умный!

Сюань Цзи невольно посмотрел на Шэн Линъюаня.

Если речь шла об Управлении по контролю за аномалиями, то об этом не стоило даже беспокоиться. В Управлении была сильная нехватка данных. Если бы Янь Цюшань намеренно не оставил «Фэншэнь» улики, Управление могло бы так ничего и не узнать, даже проведи оно сотню таких жертвоприношений. Не было никакой необходимости в излишних мерах предосторожности.

Тогда, их целью мог быть лишь…

Шэн Линъюань склонил голову и рассмеялся.

В последний раз в Дунчуане он использовал Алоцзиня в качестве приманки, чтобы удар молнии помог стоявшей за кулисами белой тени проявить себя. Теперь его противник, похоже, вернулся.