На дальних берегах. Том первый.

- Да забей… Из песни слов не выкинешь. Ты в бордель ходил? В бордель. Кто там работает? И только не говори мне, что она «не такая»! Это в говно можно случайно наступить, а в шлюшечную случайно не попадают.

- Ты не понимаешь..!

- Ну куда мне, хули..? Я-ж на свете-то живу всего-ничего - полвека только. Я-ж на эти грабли сам не наступал. Вы потрахаться-то хоть успели? - Бьернсон потупился, - Успели… А потом тебя размазало и ты, на радостях, предложил её умчать из этого борделя на волюшку вольную? Так все было?

- Угу…

- Не согласилась?

- Нет…

- Знаешь почему?

- Нет…

- Да потому, что у ней работа такая — делать вид, что она тебя любит. А ты это за чистую монету принял. То один… И два — там в борделе у ней работа несложная, кровать мягкая, жрачка жирная. Тут ей что делать? Зачем ей быт налаженный менять на компанию хер знает кого, которого она первый раз увидела?

- Ты хочешь сказать, что ей там лучше!?

- А ты хочешь сказать, что нет? Это ты — голь перекатная, привык срать дверь не закрывая, потому что в гальюне не помещаешься, а ей тут будет каково? И че она тут будет делать? Че она умеет-то, кроме как глазки строить?

- Да я бы научил…

- Чему? Да и ей это зачем, если она уже делает то, что умеет?

- Ну это… Это же бордель… - Бьернсон принялся делать сложные пассы руками, - Шлюхой работать...

- Позорно, да? Надо как волку голодному по морю туда-сюда шлендать, чтобы что? В грудь себя бить, что ты неебаться мореход-налетчик, а не шлюха или торгаш? А ты спросил — ей это важно? Може у не другие потребности? Не? Ну, а хули тогда? То есть ты её своей меркой мерил, на ейные мысли плевал, а теперь удивлен, что не склеилось нихера?

Семеныч вытянувшись, пнул в сторону Бьернсона бочонок с пивом, намекая, что ответ и так ясен, так что на сем беседу можно заканчивать. Бьернсон молча взял бочонок, выбил дно и принялся хлебать прямо через край. Сам Семеныч, сев, огляделся в поисках собеседника, так как ему хотелось еще на кого-то излить свою жизненную мудрость. Брава и Слободан немедленно нырнули в надстройку. Тролль был тем еще собеседником, поэтому просто скорчил рожу. Махнув на него рукой, Семеныч обратил взоры в сторону соседей.

- Эй, галоши!!! Айда хряпнем за знакомство!

- «Галоши»? - монго, не знакомые с такой обувью переглянулись, - Это кто?

- Это вы — черные снаружи, красные внутри… Не знаете? - пошатываясь встав, Семеныч выудил заныканную от Бьернсона бутылку и полез через леера, - Ну сча Денис Семеныч вам, гуталины, стока интересного расскажет!!!

…

Вопреки ожиданиям, Куба на третий день, таки объявился. Правда, заметив, что возле «Икана» ошвартован «Еж», он хотел снова свалить, однако, увидев, что Блек-Джек гостеприимно машет рукой рискнул подняться на борт.

- Ну что, дружок? Если ты решил прийти, значит у тебя получилось найти деньги?

- Тут, братан, такое дело…

- Так, дружок, только не говори мне, что ты хочешь предложить очередную херню, вроде той, после которой крупно мне задолжал.

- Да, братан, там дело верняк! Я бля, тебе гарантирую! Куча денег! В золоте!

- Я это уже недавно слышал, дружок. Опять в канализации, да?

- Нет! Настоящий, ебаный, пиратский клад! Я сам охуел!

- Понятно, дружок. И тебе очень нужен катер, чтобы его найти, а мы можем подождать тебя тут?

- Блек-Джек, братан, ты мне не веришь?

- Нет, дружок, я слишком хорошо тебя знаю, чтобы повестись на эту херню.

- Да вот эти хуи тебе подтвердят! - только удача и быстрая реакция Тролля спасли Кубу от быстрой и болезненной смерти от рук Бьернсона, - Сука, держи этого еблана, дай мне договорить! Гарбарука! Мы с ними были на Гарбаруке! Там все нахуй разгромлено! Вообще к хуям! И людей никого.

- При чем тут пиратский клад, дружок?

- А при том, братан, что перед штормами туда приплыл какой-то, ебать его в сраку, «Колди Пратт» который сказал, что съебал с корабля, который ищет клад Принцессы Жанны. А ты сам знаешь, братан, что это была за пизда. Из-за этого там все и перепиздились.

- Звучит как полное дерьмо. Кто тебе про это рассказал, дружок?

- Валли. Он работал на севионцев. Охранял там их склады. Конрад почти расколол этого Пратта, но потом вмешался Хомстед, который тамошний губернатор и началась пальба. Братан — я там был! Сам видел — все, ебать, так как он рассказывает!

- Я так и не пойму, дружок, с какого момента начинается моя выгода?

- Так ты, бля, не дослушал. Старина Джон выловил этого Пратта, из-за которого началась вся хуйня, посадил в лодку и выпиннул нахуй в море. Прям в Шторма! И парни со «Старого Ублюдка» говорят, что при этом Пратте был целый мешок золотых монет! Старина Джон, типа, че-е-стный… Не стал отбирать, - слово «честный» Куба произнес с нескрываемым отвращением, - То есть этот Пратт еще где-то там! Куда этот еблан в шторма на веслах уйдет? Находим, отбираем деньги, вытрясаем из этого мудака все, что он знает про клад и оп-па — мы все в шоколаде!

- Куба, дружок… - Блек-Джек потрепал Кубу по щеке, - Когда ты сюда заявился, я надеялся, что у тебя в башке появилась хоть капля мозгов. Но то, что-ты предлагаешь, это полная хуйня.

- Да ладно тебе, братан! Это же охуеть какое выгодное дело!

- Ты сам-то себя слышишь, дружок? Человека отправили в море в Шторма в весельной лодке. Даже если он не утоп по дороге, даже если он пережил шторма и не уплыл с того места, где их пережидал, нам надо обыскать несколько тысяч островов. Это годы, дружок, годы, без какой-либо гарантии успеха. А главное — откуда я знаю, что ты говоришь правду?

- Так у Валли спроси!

- А откуда я знаю, что Валли говорит правду, а не придумал это по пьяни? Я тебе сказал дружок — мне нужны деньги. Ты пришел ко мне и попросил денег. И я дал тебе деньги. Я не послал тебя за ними куда-то, хер пойми куда, не предлагал искать их по тысяче островов. Я просто дал тебе эти ебаные деньги. Ты же, дружок, как и в тот раз, принес мне очередной безумный план. Нет. Мне это не интересно.

- То есть что, братан, ты вот так возьмешь и отберешь у меня «Икан»? Ты не можешь так со мной поступить!

- Как - «так»? Как поступил со мной ты, дружок? Напомню тебе, если забыл — я доверился тебе, а ты свалил. И даже не удосужился поинтересоваться, какие проблемы обрушатся на мою голову из-за этого. Я лишился своего бара. Мои парни лишились работы. Как ты думаешь, дружок, заберу я у тебя «Икан» или нет?

- Ну ты че, братан! Я же предложил тебе вариант! Хули ты ведешь себя как мудила!?

- Лок-Смок - попроси джентльмена с нашей палубы.

Здоровенный монго, кивнув, взял Кубу за шкирку и, развернув в сторону сходен, отвесил тому пинка под зад. Блек-Джек проследив, как тот катится по ним до причала, покачал головой.

- У вас бывало такое, парни, что вы оглядываетесь назад и удивляетесь, что сразу не поняли, чем все закончится? Если что-то выглядит как утка, ходит как утка и крякает как утка, очевидно, что это утка...

- Ты к тому, что Куба с самого начала выглядел полным мудилой? - поинтересовался Семеныч.

- Да. Почему я начал вести с ним дела? Не знаю...

- Дык ясно почему… Каждый по себе судит. Я вот думаю, что у человека руки не из жопы, Бьерн уверен, что каждый плюс-минус верен слову, жена моя уверена, что больше полулитра в человека в принципе не влезет. И все мы регулярно ошибаемся…

- Интересная мысль… - Блек-Джек оглянулся на выползшего из надстройки Муга, - Ну что, дружок? Ты решил? С нами или с ним?

- Да я это… С вами, наверное потусую…

- Тогда собери барахло Кубы и вынеси на берег. Нам оно не нужно. Потом позови Камиллу. Скажи, чтобы приходила за своими долгами. Я намерен поднять на этой посудине свой флаг.

- Ага… Сейчас…

- Может не стоит ему это поручать? - осторожно осведомился Слободан, - Они же, вроде как, были друзьями. Куба может не понять.

- Мои парни за ним приглядят, приятель. Скажи лучше, сколько Куба должен вам?

- Сложно сказать... Бьерн?

- Пусть в жопу себе эти деньги засунет… - Бьернсон презрительно оскалился.

- В общем — немного. Меня больше интересует другое… Ты правда считаешь, что того Пратта будет невозможно отыскать?

- Практически, приятель, а что?- Блек-Джек грустно усмехнулся, - Только не говори, что ты повелся на эти россказни.

- Это не россказни. Мы, перед штормами, действительно высадили одного знакомого. Бьерн про него упоминал. У него были документы на имя Колди Пратта и солидная сумма в золоте. Его доля за одно дело.

- Погоди, приятель — ты хочешь сказать, что клад..?

- Это тот самый, ради которого банда девок из Порто угнала у Бьерна вот этот катер думая, что он на Кала-Балибе. Он про это тоже рассказывал.

- Зачем вам тогда этот знакомый?

- Он дурак, но он свой… - буркнул Бьернсон, - Своих бросать нельзя.

- Думаете, ваш знакомый мог выжить?

- Такое не тонет…

- Скажу вам тоже самое, что сказал Кубе: даже если он пережил шторма и не уплыл с того места, где их пережидал, вам надо обыскать несколько тысяч островов. На это уйдут годы, дружище.

- А побыстрее никак?

- Может как-то и можно, дружище, но я таких способов не знаю.

- Ладно… Надо поискать работу. И будем по пути спрашивать о нем. Удача со мной — глядишь и наткнемся где-нибудь.

...

Капитан, оставляя четверых членов экипажа на «Марибэль», переживал, хотя и старался не подавать виду. Так что переживания у него выливались в несколько чрезмерную, по меркам вольного корабля, бюрократию. Например он оформил приказ об этом в письменном виде, зачитал его перед строем и выписал на всех командировочные удостоверения. Смысл этого никто кроме Марио и киттов не понял, но глупых вопросов командованию задавать не стали решив, что это какой-то важный военно-морской ритуал.

Амяз тоже волновался, вверяя «Интернационал» Багиру с Михаем. Кара же отнеслась к командировке с энтузиазмом, так как уже предвкушала наслаждение совместной работой и обществом друг друга. Чума глядя как Федор спокойно собирает вещи, следовала его примеру. Для неё все это было непонятно, но если другие видят в этом смысл, значит так и надо. Кроме четверых командированных, на «Марибэль» перегрузили машину с краном и солидный запас материалов для ремонта. Катерок, к большому огорчению Михая, тоже пришлось оставить. В довершении всего Боцман вручил Федору, как ответственному за безопасность, ключи от помещений. После чего «Интернационал», наконец, свистнул на прощание гудком и взял курс на Малатан.

Командированные, проследив как тот скрывается за островами, помахали вслед и пошли обустраиваться. В надстройке, которую Федор избрал под жилье, располагался корабельный лазарет и радиорубка. Доктор уже забрал из лазарета весь уцелевший инструмент, посуду и лекарства, но там осталось еще немало интересного. Например старый чугунный операционный стол. В радиорубке места было больше и, учитывая, что радиостанцию удалось наладить, Федор хотел обосноваться там, чтобы не прозевать, если их будут вызывать. Однако, для этого нужно было тащить туда койки, о чем он и сообщил Чуме.

- Мну тут нравица! - Чума отрицательно мотнула головой, - Нихачу койки таскать.

- Ты же боишься лазарета?

- Йа баюсь што мну тут всякае противнае делать будут. Эсли ты будишь приятнае делать, то йа ни баюсь!