Орден

Глава 8

Конечно, Вика могла бы устроить своим, ставшим в этом мире родными и близкими, людям сюрприз, подобравшись к ним незаметно.

Для этого всего-то и надо было оставить в отдалении Алека с Эрной, а самой пробраться в свой особняк используя навыки ассасинов.

Хотя, нет. Пожалуй, Гнеш с Нюрой натренировались настолько в обострённом восприятии, что смогли бы её обнаружить. Ну так, значит, с помощью Скрыта легко могла бы свалиться к ним, как снег на голову. И ерунда, что снега здесь во Вьеже почти никогда не бывает.

Но, подумав, Вика решила не умничать. Слишком уж она — совсем неожиданно для себя — соскучилась по своим домочадцам.

— Нелла!

— Хозяйка!

Эти два слова разноголосо звучали в её особняке посреди ночи.

— Задушите, черти, — растроганно отбивалась Вика от объятий.

Только четырнадцатилетняя Нюра и двенадцатилетний Эльф постеснялись обнимать свою благодетельницу, но радость выражали не менее искреннюю.

Вот как в таких условиях работать? Кто знает? А ей ведь надо не затягивать с посещением дворца — ночька-то уже на свою вторую половину зашла. Узурпатор, поди, заждался её, все глазоньки свои просмотрел. «Где ж ты моя, черноглазая, где?» — спрашивает наверняка.

Жела, её бывшая рабыня, жена Рудия, способна накрыть на стол в любое время дня и ночи не просто быстро, а ещё и вкусно — были бы продукты. Ну да Вика деньгами своих домашних обеспечила с избытком, так что, наверняка, чем угостить вернувшуюся хозяйку и приехавших с ней гостей в доме найдётся.

— Жела, перестань, — отмахнулась от навязчивых просьб служанки Вика, — ты что, меня считаешь ненормальной, что ли, лопать посреди ночи? Лучше помоги нашим новым друзьям устроиться в особняке.

Где разместить гостей Вика долго не раздумывала. Как только она представила всех друг другу, так тут же распорядилась Эрне предоставить свою кровать — попаданке всё равно этой ночью спать не придётся — а для Алека выделить запасной тюфяк, благо у них имелось таковых целых два, и отнести его в спальню Гнеша и Эльфа.

— Не успела приехать…

— Как опять исчезаю, — засмеялась попаданка, — мы с тобой, Рудий, эту фразу уже выучили. Дела, мой друг. Понимать должен. У мамочки работа. Но ты не думай, что я про твоё домашнее задание забыла. Вернусь, проверю. И вас тоже, дети, это касается.

— Мы уже взрослые, — Гнеш расстроился из-за очередного убытия сестры и прижимался к ней, вцепившись, как клещ, — и мы перевыполнили то, что ты нам поручала.

— Пятилетку за три года? — она Неллиным жестом потрепала его по волосам, — Молодцы. Но всем нормальным людям ночью надо спать. Днём расскажем о нашей поездке.

Вика никогда не считала себя властной, да таковою и не являлась, иначе не бежала бы от любого намёка на ответственность, как чёрт от ладана. Но тут сама жизнь её заставила, и грузить на свои плечи заботу о доверившихся ей людях, и выработать в себе командные качества с прилагающемуся к ним командирскому рыку.

Ненормативная лексика в языках этого мира, как и в любых других живых языках, была достаточно хорошо развита. Раз у человека бывают экстремальные, не нормальные эмоции, значит и найдутся слова, чтобы их выразить. Культурные и правильные слова в иные моменты, навроде: «этот Василий Алибабаевич, этот нехороший человек, мне батарею на ногу сбросил, падла!», возможны только в кино. В реальности всё гораздо проще.

Но выражаться нецензурно Вика не любила, и в своей прошлой жизни, не полюбила и в этой. Хотя отличное знание не переводимых местных идиоматических выражений она получила, как от Сущности, так и от Неллы.

В этот раз сдержаться от употребления крепких слов её заставило только присутствие детей. Однако, она сумела донести свои требования таким тоном и с таким выражением лица, что всем всё стало понятно. Включая и то, чего она вслух не произнесла.

Не очень, конечно, красиво, зато действенно.

Оставив своих друзей и учеников в некоторой растерянности — такой грубой им ещё её видеть не приходилось — Вика вышла в темноту переулка.

Сразу использовать Скрыт она не стала — не было смысла. Ночью, пусть и при свете луны и бесчисленного множества ярких звёзд, для того, чтобы быть не заметной для людей, ей достаточно и навыков ассасинов.

К тому же, хоть у Вики в этот момент магический резерв и заполнен, как говорится, под завязку, но лишние потоки его восполнения после использования пространственной магии не помешают. У неё хорошая скорость восстановления резерва, так почему бы этим не воспользоваться?

При первом же Прыжке Вика оказалась возле берега Вены, чуть в стороне от моста. Зачем он ей? К тому же, там были выставлены бдящие стражи из горожан, судя по их экипировке.

Видимо, повторять свою ошибку участия в поддержке дворцового переворота, устроенного их бывшим любимчиком виконтом Даманом, жители Вьежа больше не собирались. И в аристократических разборках участвовать не собираются.

Патрули и посты ополчения находились не на юге города, где ожидалось вторжение армии владетелей, поддержавших притязания виконтессы Урании, и не возле герцогского дворца, где засел герцог в окружении оставшихся ему верными солдат и офицеров кавалерийских полков и небольшой части городской стражи, а на улицах и переулках своих районов и кварталов, чтобы предотвратить очередную волну убийств, мародёрств, воровства и прочих непотребств.

И это правильно, решила Вика. Множественные трупы повешенных или посаженных на кол преступников хоть и украшали ещё родной Вьеж, но уже успели сгнить и прежнего ужаса не внушали, так что нашествие людской саранчи из кварталов нижнего города могло повториться в не меньших масштабах, чем шесть недель назад.

До дворца Вике пришлось трижды воспользоваться пространственной магией. После третьего прыжка она оказалась в хорошо ей знакомом герцогском парке, как раз рядом с беседкой, возле которой отбивались от врагов «близнецы», друзья её милого Дебора. Зачем она так грубовато их послала? Вика вздохнула, как это часто ей приходилось делать, едва её мысли заворачивали в сторону виконта Карлайтского.

А ведь читая когда-то про такие метания героинь фэнтезийных романов о попаданках, Вика считала это дуростью и опереточностью. А теперь вот сама не знает, куда ей податься, к умным или красивым. Может пришло время любви? Замужества? Да ладно. Нафиг ей такой хомут на шею в шестнадцать-то лет?

Но ведь Дебор ей и в самом деле нравится. И в неё влюблён, она это почувствовала. И что из этого? Пусть вот бросает свою сюзернешу-герцогиню, своего друга-наследника герцогства Гленского, сам приезжает к ней, тогда…А что тогда?

«Тогда я подумаю, — решила Вика, — ответ, скорее всего будет отрицательный, как и прежде. Но он-то должен определиться, готов он ради неё хоть на что-то или нет. А если нет, так зачем ей вообще тогда изводить себя этим вопросом? Как там у Лермонтова — Была без радости любовь, разлука будет без печали? Ну, это, наверное, все со школы помнят. Вот только у неё-то радость какая-никакая от встреч с Дебором всё же была.»

— Не стойте здесь столбами, обормоты, ходите вдоль ограды. Или забыли, как Урания с помощью проклятой Тени ускользнула?

Ругань кавалерийского лейтенанта в адрес двух топчущихся возле беседки солдат, отвлекла Вику от мыслей о виконте Карлайтском.

— А мы чем сможем помочь нашему герцогу, если она сюда явится? — хмыкнул один из солдат.

Но требование офицера они выполнили без нареканий и пошли по дорожке среди постриженных кустов в сторону ворот.

Попаданка с их логикой была совершенно согласна. Ничем они, простые солдаты, отцеубийце, предателю и не состоявшемуся погубителю её Дебора не помогут.

Но надо отдать Даману должное — о своей безопасности он позаботился основательно. Вика своим магозрением, даже с расстояния почти в сотню шагов, определила, что в герцогских покоях, которые узурпатор занял сразу после переворота, дежурило четверо магов и восемь солдат. Круто.

Ей вспомнилось анекдотичное сочинение одного школьника про Гитлера, который в своём бункере отчаянно оттягивал свой конец.

Улыбнувшись воспоминаниям и выкинув из головы все посторонние мысли, Вика приступила к тому, ради чего она сюда и заявилась.

Маги из охраны узурпатора вряд ли сканировали Поиском Жизни дворцовый парк, это было бессмысленно — слишком много тут находилось народа. Парк сейчас больше напоминал военный лагерь, а не место отдыха. Зато в самих герцогских апартаментах наверняка, как минимум, один из одарённых магически контролировал ближайшее пространство. Так что для попаданки настало время ухода в Скрыт.

Храбрость города берёт, а бдительность их охраняет. Такую умную фразу Вика прочитала на заброшенной территории какой-то из расформированных воинских частей в Подмосковье, куда её однажды затащил Игорь для игры в страйкбол. Она тогда вволю набегалась, перепачкалась и заодно разжилась массой армейских мудростей. В общем, осталась очень довольна, хоть её и подстрелили одной из первых, да ещё и, издевательски, в ягодицу.

Да, насчёт бдительности. Она у охраны узурпатора была на высоте. Караульные солдаты и маги не только не спали, но даже не дремали, относясь к своим обязанностям весьма ответственно. Молодцы какие.

Но для Вики с её способностями, позволяющими легко преодолеть охрану незамеченной, больший интерес представляло другое — ночует ли Даман один. Она задумала не просто покарать отцеубийцу и предателя, но и представить это как самоубийство. Пусть думают, что у старшего виконта проснулась совесть.

Понятно, что в этом мире никто не имел ни малейшего представления о случае, произошедшем на Голгофе в тридцать третьем году Новой земной эры, как не знали и того, что этому предшествовало и что воспоследовало. Да Вика-то и сама, дитё двадцать первого века, об этом бы не знала, если бы не прочитала полюбившийся ей роман Булгакова «Мастер и Маргарита».

Попаданка для самой себя решила, что будет правильно, если рядом с трупом Дамана найдут кошель с тридатью серебряными однолировыми монетами. Никто не поймёт? Ну и ладно. Главное — ей понятно.

Первоначальную мысль имитировать самоубийство отцеубийцы через повешение Вика с сожалением отбросила, когда осмотрелась в герцогской спальне. Силы подтянуть крупного Дамана вверх через какой-нибудь зацеп у попаданки бы хватило — доставшееся ей от Неллы тело она уже очень хорошо натренировала и раскачала, вот только ничего похожего на крюк на потолке спальни не было.

В этом мире Вика ещё ни разу не видела какого-то подобия люстр. Все комнаты освещались настенными фонарями или настольными свечами и многосвечниками. Но с прогрессорством и в этой области попаданка тоже не спешила. Не до того.

Вешаться на настенном крюке? Реализуемо, но мало достоверно. Был вариант с бросанием на меч. Вика как-то смотрела фильм или читала — сейчас уже не могла вспомнить — как кто-то из римских полководцев так поступил после проигранного сражения. Наверное, всё же это был фильм про войну римлян с бриттами.

Но такой способ самоубийства не мог обойтись без шума, а за дверью находится охрана, которая по идее должна была бы услышать предсмертный вскрик своего господина.