Закон Варпа II

Новый учебный корабль носил позывной 14−06. Я слегка опоздал на занятия, но Надин не стала меня ругать, понимая, что у меня были свои дела. Корвет показался мне настоящей развалюхой. Движки тарахтели, работая с перебоями, реактор не выдавал полную рабочую мощность. Глифы в фокусаторах были явно изношенными. И тут Носова подгадила, выписав старую рухлядь.

После окончания практического занятия я заскочил в закрытый ангар.

— Простите, сударь! — покачал головой Орен. — Но других кораблей на замену нет… Ждем партию новых учебных корветов. Князь обещал прислать пару десятков. Один будет закреплен за вами!

— Могу ли я сам обновить глифы на своем учебном корвете?

— Правила Академии запрещают самостоятельно вносить изменения в конструкцию или глифы судов… — ответил Орен. — Но если никто не узнает…

— О чем это вы толкуете? Это нарушение устава Академии! — влезла инквизиторша, которая продолжала неотступно следовать за мной.

Я сузил глаза и посмотрел на блондинку с неудовольствием:

— Лучше, чтобы дейры или иные ксеносы сделали из меня фарш из-за корявых фокусаторов на корабле?

— Не лучше, — хмуро ответила Кирхе. — Но вы обязаны следовать законам и правилам, иначе Хаос поглотит ваши души.

— Так точно, госпожа инквизиторша, — смиренно ответил старший техник.

— Предпочтете мою смерть в бою? — приподнял я бровь, продолжая настаивать на своем. — Скажите мне, что важнее: моя жизнь или мимолетное нарушение устава?

— Так ставить вопрос…

— А в жизни такие вопросы постоянно всплывают, — перебил я. — Ответь, сестрица Кирхе.

— Корабль в рабочем состоянии…

— Я жду ответа.

— Сударь Виктор, вы ведете себя по-хамски.

— А как иначе, когда мое благополучие на кону? Итак, ваш ответ.

Кирхе колебалась, переводя взор с одного предмета на другой. Похоже, решение для нее было крайне трудным. Инквизиторам ведь вдалбливали в голову, что все должно быть по правилам. По законам империи, уставу флотской службы. Шаг влево, шаг вправо — падение, Хаос, аннигиляция. Но в реальности зачастую приходится принимать непростые решения.

— Хорошо, — вздохнула девушка. — Как младший инквизитор даю вам разрешение обновить глифы в фокусаторах корабля. Но при условии, что вашу работу проверит грамотный ремесленник. Ведь некачественный фокусатор может отнять вашу жизнь или жизнь другого курсанта в два счета.

— Оно и верно. Благодарю, сестрица Кирхе. Вы вернули мне веру в Святую Инквизицию. Позвольте вашу ручку…

— Что? Я не преподобная мать, чтобы оказывать мне почтение подобным образом!

— А как оказывают почтение преподобным сестрам? Могу чмокнуть в щечку.

— Виктор! — зеленые глаза Кирхе засверкали, а щеки слегка заалели. — Оставьте ваши сальные шуточки для ваших… деловых партнерш!

— Похоже, у вас на языке крутилось иное словцо, — усмехнулся я. — В любом случае спасибо за то, что пошли навстречу.

Дел в плане ремесла было невпроворот. Требовалось апгрейдить резцы, улучшить свой эфес, починить реактивный ранец, обновить глифы учебного судна и вспомнить навыки в создании взламывающих и целебных фокусаторов. Существовала только одна большая проблема — это высокая красивая блондинка с пронзительными изумрудными глазами. В принципе, при изготовлении потоковых артефактов использовали минимальное количество энергии. Меньше, чем эманации Хаоса от эмиссаров. Обычный теург не должен почуять. Вот только инквизиторов натаскивали конкретно на стихию Хаоса, они должны чуять даже слабые потоки. Плюс заготовка, наполненная хаотической энергией, будет фонить, если взять ее в руки. Тяжко живется благочестивому теургу запрещенной стихии!

Я захватил рабочие инструменты из каюты, и мы с Кирхе прошли в мастерскую. Поразмыслив, решил начать с ранца, поскольку в его глифах использование стихии Хаоса не давало такого уж солидного прироста в эффективности. Огнем в ремесле не работал очень давно. Тварь ли я дрожащая, не способная без Хаоса и шагу ступить, или право имею называться Искусником ремесла?

Мысленно поплевав на руки, приступил к работе. И сразу же осознал, насколько Огонь более капризная, грубая и однобокая стихия. В отличие от универсального точного Хаоса. Изначальный, изменчивый поток содержал в себе все остальные стихии — эдакая дикая смесь разных видов энергий, слитых каким-то образом воедино. Поэтому хаотические изделия все являлись сугубо универсальными. Что ученик стихии Молнии, что магистр Воды, что арх Огня — все могли пользоваться ими с одинаковой эффективностью. Это и отличало изделия Аластора Ройса.

Притом сам я достиг ранга крепкого ученика Огня, развив пламенный пояс. До мастера не дотягивал. Хоть в ремесле мощь не требовалась, контроль и ровность подаваемого потока были крайне важны, а это приходило с развитием своей эфирной оболочки. Единственное, что меня выручало, — это особые резцы, созданные с помощью стихии Хаоса. Они тоже далеки от идеала, но уже лучше, чем многие поделки мастеровитых ремесленников. С одной стороны, жаль, что резцы настраиваются под личный эфир, с другой… Если бы ремесленники могли пользоваться моими резцами с аналогичной эффективностью, то я бы в кратчайшие сроки мог наплодить себе конкурентов и остаться без работы.

Я разобрал реактивный ранец, выкинул порванный жилет с креплениями. И приступил к работе над дюзами и проводниками. Поначалу внедрение глифов с помощью Огня шло с большим скрипом. Я плевался и ругался про себя. Это словно перейти с протонного глайдера на конную повозку. Но мало-помалу втянулся. Огонь имел свои особенности, которые следовало учитывать. Брака вначале выдавал массу. Приходилось класть испорченные дюзы с проводниками в плавильню и обновлять.

Хотя бы ранец Гарина был создан из близкого к идеально чистому иринита, в отличие от стандартного оборудования Академии. Так что глифы внедрялись проще, и внутренняя структура после прогрева обновлялась до изначального состояния практически без дефектов.

Ремесло меня поистине увлекло. Стало интересно самому, насколько велики мои познания в огненной стихии. Я ведь не считал себя никогда гением и не имел крутой техники в ремесле. Иногда мне казалось, что с Хаосом любой дурак способен клепать элитные изделия. Но все-таки многолетний опыт сказывался. Наверное, за десяток лет я изготовил артефактов больше, чем некоторые Искусники за всю жизнь. И самое главное — это необходимость постоянно изобретать и адаптировать глифы к новым условиям. Большинство работало по учебникам, лишь слегка видоизменяя глифы. Мне же приходилось подстраиваться и придумывать порой совершенно новые связки, которые для иных стихий бы просто не сработали. Так что я сумел быстро подстроиться под огненный поток и изменить глифы под нужное мне изделие. Ранец выходил несколько грубоватым, но все равно должен будет превзойти изделие Виктора. Резцы сделали свое дело, выгравировав тончайшие глифы во внутренней структуре иринита.

Внедрение огненных контуров в заготовку оказалось не менее интересным и захватывающим процессом. Я словно постигал ремесленную науку заново. В какой-то момент даже позабыл о существовании надсмотрщицы.

Первые пару часов Кирхе внимательно наблюдала за моими действиями с большим интересом, стоя буквально за спиной. Из-за чего я разок чуть не выронил раскаленную заготовку, только что вынутую из плавильни. Несколько раз проверяла мою работу, вводя свою духовную энергию в изделия. Затем присела в одно из кресел и стала следить на некотором расстоянии, не снижая бдительности. А к вечеру отлучилась на несколько минут. Пришла из библиотеки с каким-то талмудом с боевыми летописями Святой Инквизиции древних времен. И погрузилась в чтение, изредка поглядывая за моими действиями.

Оно и не удивительно. Ремесло со стороны — это крайне скучное занятие. Несколько минут теург корпит над заготовкой, скрючившись. Затем бросает неудавшийся предмет в плавильню, разогревает ее эфиром и обнуляет. После чего снова берет резец в руки и гравирует глифы повторно.

Если так пойдет и дальше, то скоро инквизиторша поймет, что делать ей в мастерской нечего. И найдет себе занятие поинтереснее, нежели вдыхать пары перегретого воздуха, водяного пара и раскаленного иринита, да следить за однообразными действиями ремесленника. Прогоним инквизитора с помощью благословенной скуки!