Топить в вине бушующее пламя печали 2.0

— Тогда смените ее, смените мелодию! — заорал один из оперативников-новичков.

— Обычно, ревербераторами управляют представители класса духовной энергии. Они нужны, чтобы изменить воспоминания людей, ставших случайными свидетелями происшествий. Но на такой высокой мощности и при таком большом диапазоне им будет сложно управлять. Даже если позвать на помощь всех наших коллег из класса духовной энергии, боюсь, у них случится коллективное кровоизлияние в мозг. Никто не сможет это контролировать. Мы не можем менять настройки приборов класса духовной энергии, — сказал Ян Чао. — Приборы класса духовной энергии нужно использовать крайне осторожно. Это как с лекарствами. Нужно принимать лишь те препараты, что были назначены в соответствии с болезнью. Если ошибешься, в лучшем случае сойдешь с ума, а в худшем — отправишься на тот свет. Вот так. Например, в этой ситуации нам необходимы сильнодействующие лекарства. Но если они смогут вылечить одних, то других могут попросту убить. Что ты на это скажешь? Все, что мы можем сделать, это дать им вайду красильную5!

5 板蓝根(bǎnlángēn) — вайда красильная (лат. Ísatistinctória), растение семейства капустные, вид рода вайда, используется как лекарство.

Вдруг, откуда ни возьмись, выскочил Ло Цуйцуй и схватил Ян Чао за руку.

— Не нужно никакой вайды. Отдел восстановления собирается провести совещание, где подготовит план немедленной эвакуации людей! О, боже мой, боже мой! Где нам их расположить? Как мы будем их эвакуировать? Как их всех сосчитать? Где разместить столько людей? Насколько далеко может распространиться эта штука? Как нам связаться с начальством? Как объяснить все это общественности?

Но общественность была не единственной проблемой. При такой скорости распространения катастрофа могла затронуть другие страны. Вокруг слишком много соседей. А представительство людей с особыми способностями и обычное правительство до сих пор стояли по разные стороны баррикад.

Зона поражения миазмами росла, а количество кислорода в принесенных оперативниками баллонах было ограничено. Как распределять ресурсы?

Если говорить об эвакуации, то следует помнить, что миазмы распространялись со скоростью двадцать километров в час. Смогут ли обычные неподготовленные люди эвакуироваться также быстро? Это же полный бред!

К сожалению, Цзянчжоу находился не так далеко от границы Юнъаня. На подземных этажах Главного управления хранилось великое множество опасных предметов. В случае заражения «кровеносной системы» города, Бедствие захватило бы и здание Управления по контролю за аномалиями...

Ло Цуйцую хотелось плакать, но слез не было. Он был так встревожен, что только и мог волчком крутиться на месте.

— Хочу купить парик, мне нужно купить парик!

Обычно Отдел восстановления предпочитал действовать без лишнего шума. В основном, они занимались тем, что составляли пресс-релизы и договаривались о выплате компенсаций. Они никогда не сталкивались со столь масштабными инцидентами, представлявшими угрозу общественной безопасности. Сопровождавшие их оперативники выбились из сил, а логисты были в панике.

Пин Цяньжу на мгновение застыла на месте, ее голова совершенно опустела. Девушка собрала волю в кулак и сказала в телефон:

— Ты все еще здесь?

— Да, я тебя слышу, — голос Шэн Линъюаня, как и всегда, звучал мягко и спокойно. Пин Цяньжу плотнее прижала динамик к уху, в чужих словах сквозила едва уловимая нежность. — Не волнуйся.

Но как и тогда, в Дунчуане, она не могла не волноваться. Пин Цяньжу видела, как Шэн Линъюань в одиночку управлялся с ревербератором, в попытке стереть воспоминания множества людей. Но Дунчуань был всего лишь городом, в это время большинство его жителей уже спали. Это не шло ни в какое сравнение с нынешней ситуацией. Сможет ли он с этим справиться?

А если кто-то умрет, кто за все это ответит?

Если такое случится, ответственность ляжет на ее плечи, тогда она потеряет все, потеряет будущее... Но у нее никогда и не было будущего. Но если она рискнет, что станет с ее жизнью? Да ее жизнь не стоила ни гроша!

От мысли об этом Пин Цяньжу сжалась в комок.

Спустя мгновение она вздрогнула. Ее дыхание участилось, ее губы, казалось, действовали против ее воли.

— Сменить… сменить что? — наконец, пробормотала Пин Цяньжу. —

Точно. Я сменю мелодию.

Три минуты спустя ревербераторам поступил новый сигнал. Из динамиков зазвучали звуки глиняного сюня. Десятки установленных на границе Цзянчжоу машин подхватили их и понесли вдаль, выманивая наружу миазмы внутреннего демона.

Ветер подхватил эти трели, послушно пронося их над старыми черепичными крышами. Глубокая и одинокая, мелодия Шэн Линъюаня была совсем другой. В отзвуках его песни угадывались крики птиц, возвращавшихся домой по весне. Всюду, куда бы они не проникали, слышался едва уловимый мотив старой народной песенки. Теплая и наивная, она, вибрируя, неслась по воздушному потоку, наполняя все вокруг счастьем и легкостью.

Миазмы внутреннего демона внезапно остановились.

Мелодия была отрывистой и неумелой, она то и дело замирала, словно задумавшись. Одно неловкое движение, и звук становился слишком низким. Он затихал, а затем неловко возвращался в первую тональность.

Несмотря на то, что созданный Шэн Линъюанем массив был совершенен, оперативники были людьми, их физических сил уже не хватало. «Фэншэнь» сильно ослабли, их ноги подкашивались, и в его идеальном6 плане быстро появились прорехи7. К счастью, рядом с ним был Янь Цюшань. Именно он, в конце концов, взялся восстанавливать массив.

6 天衣无缝 (tiānyīwúfèng) — у одежды небожителей нет швов (обр. в знач.: совершенный, безупречный, без изъянов, идеальный).

7 露出破绽 (lòuchūpòzhàn) — обнаружились прорехи (обр. в знач.: шито белыми нитками; видна нечистая работа).

Но, похоже, тень тоже видела, кто ослаб. Круг сузился, и новое Бедствие сосредоточилось на нескольких запыхавшихся оперативниках. Границы массива начали истончаться.

Гу Юэси была первой, кто увидел прореху. На лбу девушки выступил пот. Собрав последние силы, она мысленно взывала к Шэн Линъюаню, желая спросить у него, что делать.

Но Шэн Линъюань не обращал на нее никакого внимания. Он закрыл глаза и уселся на корпус разбитой машины, продолжая неловко наигрывать свою мелодию.

Дух меча принадлежал к клану Чжу-Цюэ. Помимо удивительного таланта щелкать орехи, клан крылатых был очень хорош в музыке.

Шэн Линъюань помнил, что, будь то божественные звуки церемониальных мелодий8 или какая-нибудь народная песенка, лишь раз услышав ее, этот мальчишка мог с легкостью повторить восемь или девять, а то и все десять нот. Вот только вкус у него был отвратительный. Ему нравилось менять песни, делать из них нечто, не похожее ни на что. Под конец он обычно начинал голосить как птица. Невыносимо шумно.

8 雅乐 (yǎyuè) — китайская церемониальная музыка, изначально была формой классической музыки и танца, исполнявшихся при императорском дворе и храмах Древнего Китая.

Единственной песней, которую он не переврал, после того как выучил, была песня Северных земель.

В тот год, чтобы заручиться поддержкой жителей севера Шэн Линъюань лично повел людей через заснеженные горы в замерзшие поселения. Там они должны были встретиться с верховным жрецом. Люди были разобщены, каждый был сам по себе. Многие беженцы с Центральных равнин бежали в Северные земли, защищенные естественным барьером в виде снежных хребтов. В конце концов, они привезли с собой некоторые обычаи Центральных равнин. Шэн Линъюань и его люди прибыли как раз вовремя, чтобы успеть на праздник фонарей. Беженцы мастерили на морозе ледяные фонарики, и вскоре все вокруг заполнилось красными цветами и зелеными ивами9. Они хотели создать улицу нефритовых чайников10, как делали это у себя на родине.

9 花红柳绿 (huāhóngliǔlǜ) — цветы ― красны, ива ― зелена (обр. в знач.: пышный (о растительности).

10 玉壶 (yùhú) — нефритовый чайник (для вина).

Дух меча хотел гулять по ярмарке и разгадывать загадки. И у Шэн Линъюаня не осталось другого выбора, кроме как вывести его на прогулку. Быстро шагая мимо прилавков, Шэн Линъюань размышлял о тактике, которую они только что обсуждали с верховным жрецом.

Дух меча чувствовал его рассеянность. Не выдержав, он расстроено воскликнул: «Я был с тобой, когда ты играл в загадки с тем белобородым стариком. Теперь ты можешь немного поиграть и со мной?»

«Ты должен уважать этого белобородого старика. Кроме того, когда это ты был со мной? Стоило верховному жрецу сказать всего два слова, как ты тут же уснул. Не думай, что я этого не заметил», — беспомощно отозвался Шэн Линъюань.

Кроме того, этот дух меча еще и храпел. К счастью, никто кроме маленького принца больше не мог этого слышать.

Дух меча тут же возразил: «Старик тянул слова на восемьсот ли и говорил так, словно призывал души умерших. Как тут прикажешь не заснуть?»

Шэн Линъюань вновь попался на его уловку: «Этот старик — владыка Северных земель и ледника, что тянется на тысячи ли. Еще у него есть три тысячи волков, на каждом из которых он может ездить верхом. Не говоря уже о том, что даже души умерших слушаются его зова. И вообще, мы говорили о делах, а не о загадках».

«Если тебе нечего мне сказать, просто ходи по кругу и отгадывай загадки. Все равно тут больше нечем заняться. Старик беспокоится, что ты оседлаешь волка, желая заполнить гору мечей11 телами демонов и растопчешь Северные земли, чтобы единолично властвовать над человеческой расой. Но это ведь глупо. Неужели он этого не понимает?»

11 刀山 (dāoshān) — будд. гора мечей (утыканная мечами гора в загробном мире, на которую бросают грешников).

Шэн Линъюань слабо улыбнулся: «Даже если жители Северных земель и люди с Центральных равнин принадлежат к одному клану, они разобщены. В прежние времена у покойного императора часто возникали ссоры с северными соседями. Но теперь Верховному жрецу не о чем беспокоиться».

«Ты не похож на покойного императора, — не задумываясь, выпалил дух меча. — Ты — владыка людей».

«Что ты сказал?» — ошеломленно пробормотал Шэн Линъюань.

«Я сказал, что ты владыка людей, — голос духа меча звучал звонко и чисто. — Ты обещал Алоцзиню, что закроешь глаза всем, кто погиб напрасно и похоронишь их останки. Ты также обещал, что к Цинмину12 страна будет твоей и люди смогут вернуться на родину. Когда я получу свое собственное тело, я с радостью обойду три священные горы13 и шесть рек».

12 清明 (qīngmíng) — Цинмин, что означает «праздник чистого света», — традиционный китайский праздник поминовения усопших, который отмечается на сто четвертый день после зимнего солнцестояния.

13 三山 (sānshān) — три священные горы в Китае (Пэнлай, Фанчжан, Инчжоу).

Желая убежать подальше от всех этих изнурительных интриг, Шэн Линъюань поглубже вдохнул весенний воздух.

Тогда он был еще мал, в Дунчуане зацветали груши, и в мире жил юнец, веривший, что он всемогущ.

«Дай мне, дай мне! Я быстро разгадаю эту загадку. Если отвечу правильно, то получу фонарь! — заважничал дух меча. — В этих краях окна всю зиму завешены черной тканью. У тебя так много забот, но ты не можешь спать, пока не зажжешь свет. Позволь мне выиграть для тебя фонарь, чтобы ты мог спокойно уснуть?»