Топить в вине бушующее пламя печали 2.0

— Получается, она лишь проводила расследование и вовсе не нападала на Гун Чэнгуна? — спросил Сюань Цзи.

— Нет, у нее не было ни единого шанса. Даже если директор Гун был обычным человеком, он слишком долго работал с человеческой памятью в Отделе ликвидации последствий, у него были свои секреты. Он всегда был предельно осторожен и двадцать четыре часа носил с собой множество инструментов для защиты от разного рода ментальных атак. — покачал головой Сяо Чжэн. — Она всю жизнь прожила в сомнениях, ровно до того момента, пока не вскрыла череп своего отца. К тому времени Гун Чэнгун уже находился под следствием, где и впал в кому.

— Откуда она взяла яйца этих насекомых?

— Из того контейнера, что Гун Чэнгун украл из хранилища тридцать лет назад. Мы нашли его у нее дома, там еще немного осталось. Более того, следуя данным с ее видеорегистратора, мы нашли несколько объектов недвижимости, принадлежавших Гун Чэнгуну. По всем адресам значились фирмы-однодневки. Номинальными владельцами этих фирм числились совершенно посторонние люди, все было тщательно скрыто. Мы понятия не имели обо всем этом, вероятно, именно это она и расследовала. Одна из фирм была ограблена, но полиция, прибыв на место, не подтвердила факт кражи и дело закрыли. Однако, в том здании находилась потайная комната. В ней были обнаружены следы аномальной энергии. Должно быть, именно там Гун Чэнгун и хранил яйца призрачной бабочки. Единственное, что так и осталось для нас непонятным: где в этой жизни Би Чуньшэн смогла научиться темному жертвоприношению?

Сюань Цзи ничего на это не ответил. Схватив горсть фисташек, он принялся с упоением их щелкать.

На самом деле, во всем этом был один подозрительный момент. Он не знал, слышали ли тогда другие… Может и слышали, но решили, что Би Чуньшэн несла полную чушь, ведь вокруг царил самый настоящий хаос. После того, как она призвала дьявола, тот был довольно благосклонен к ней и вовсе не возражал против ее мести, но, стоило ей только произнести: «Чиюань», как он тут же изменился в лице.

Почему Би Чуньшэн вдруг упомянула Чиюань?

Почему ее слова смогли настолько задеть древнего дьявола по больному, что это заставило его нарушить договор, не опасаясь даже грома с небес?

— Что касается оперативников, работавших с Гун Чэнгуном и использовавших призрачных бабочек для сокрытия количества жертв, то Главное управление решило официально расследовать это дело.

— А? — словно опомнившись, воскликнул Сюань Цзи.

— Обычно, Отдел ликвидации последствий лишь содействует в такого рода самопроверках… но на этот раз, это именно ваше проклятие…

— Надо сотрудничать со следствием. Понял, понял. — покивал Сюань Цзи. Во всяком случае, он был лишь новичком, это не имело к нему никакого отношения.

Хорошо было бы приостановить работу в связи с проведением расследования. Если он все равно будет получать деньги, зачем трудиться? Это было сродни тому, что предоставить ему ежегодный отпуск.

Сюань Цзи радостно ответил:

— Можете быть уверены, мы немедленно прекратим всю работу и будем в полной мере сотрудничать со следствием.

— Ни черта ты не будешь сотрудничать. Что с тобой вообще? — Сяо Чжэн яростно взмахнул рукой. — Директор Хуан считает, что я должен возглавить это расследование. Но это слишком широкий вопрос. Оперативники, отделы логистики, и я не… недостаточно чист для этого. Поэтому здесь нужен кто-то, кто никак не заинтересован в делах Управления.

Сюань Цзи тут же рефлекторно польстил:

— Директор Хуан действительно предусмотрительный, авторитет старого руководства неоспорим.

— Человек, о котором он говорил — это ты.

Сюань Цзи остолбенел, а затем недоуменно вскинул брови.

Это правда, что он пришел в Управление по контролю за аномалиями по собственному желанию, но было бы бесстыдством утверждать, что он стал директором Отдела ликвидации последствий в силу собственных способностей.

Он и был тем самым «незаинтересованным», которого Сяо Чжэн призвал на помощь в Отдел восстановления. Однако, Сяо Чжэн, похоже, никак не ожидал, что расследование в этом, не имевшем к нему никакого отношения5, подразделении, в итоге повиснет над его головой. Казалось, что в глазах посторонних, не знавших всей подоплеки, эти двое находились в одной шайке.

5 八竿子打不着 (bā gānzi dǎbuzháo) — досл. восемью палками не достать; знач. далеко, не иметь связи, не иметь отношения.

Генеральный директор попросил его присмотреть за Сяо Чжэном? Неужели от так уверен в его революционной воле и бескорыстии?

— Да, это ты. — тихо сказал Сяо Чжэн. — Боюсь, он ничего не знает. Я объяснил ему, что ты был принят на работу в Управление по моей рекомендации, но он все равно… Не понимаю, что он имел ввиду.

— Мы с тобой — два сапога пара, не прикидывайся дурачком. — Сюань Цзи выплюнул скорлупу. — Директор Хуан имел ввиду, что «не стоит поднимать шум».

Сяо Чжэн бросил на него тяжелый взгляд.

— Хорошо, позволь мне кое-что спросить, — сказал Сюань Цзи. — Личинки бабочки или яйца, не важно… Как тебе больше нравится? Вы не боитесь, что они распространятся в толпе?

— Невозможно. Украденные из Управления яйца подверглись специальной обработке, — ответил Сяо Чжэн. — Они могут только паразитировать, но не размножаться. Когда умирают люди, умирают и бабочки.

— Хорошо, раз они больше не заразны, значит, никакого вреда обществу уже не принесут. Что еще нужно расследовать? — объявил Сюань Цзи.

Они были знакомы не первый день, и Сяо Чжэн знал, что доброго слова от этого человека не дождешься6. На лбу у мужчины вздулись вены.

6 Дословно «из собачьей пасти не жди слоновой кости» 狗嘴里吐不出象 (gǒu zuǐli tǔ buchū xiàng yá).

Как и ожидалось, Сюань Цзи снова заговорил:

— Люди, на которых паразитировали бабочки, продолжали жить и работать в мире и довольстве, а их друзья и семьи пребывали в неведении. Что плохого в стабильной и размеренной жизни? Если этот случай действительно будет тщательно расследован, а затем обнаружится, что бабочками заражены восемь тысяч человек, что вы будете делать? Что все мы будем делать? Может, у нас есть личный крематорий? Старина Сяо, Управление по контролю за аномалиями — это учреждение, призванное поддерживать безопасность и стабильность в обществе, а не сеять панику среди населения. Также, как и наш Отдел восстановления. Мы подтираем задницы. Независимо от того, насколько грязная эта задница, мы должны использовать мягкую туалетную бумагу. Если будем пользоваться наждачкой, это может плохо кончиться.

У его языка, казалось, была какая-то особая, независимая от других, способность. Он говорил и в то же время раскалывал орехи.

Сяо Чжэн и раньше знал о том, что этот парень самая настоящая уличная шпана, лишенная всякой морали, но он никак не ожидал, что у Сюань Цзи, к тому же, отсутствуют всякие границы. Стоило ему только услышать слова «подтирание задниц», как у него едва не подскочило давление. Вспылив, он поднялся и выхватил у юноши тарелку с орехами.

— Ты можешь разговаривать на человеческом языке? Хвати грызть семечки! Ты, попугай!

Но Сюань Цзи пребывал в стабильном настроении и не разделял его беспокойства.

— «Красная линия пятнадцати человек» — это самая настоящая круговая порука. Большинство из тех, кто использовал призрачную бабочку для сокрытия количества смертей и раненых, на самом деле были эгоистами. Но я верю, что среди них были и те, кто действительно стремился защитить своих братьев. Теперь им придется вернуться назад и копнуть еще глубже. Есть люди, у которых все еще осталась совесть, например, ты. Но откуда вам знать, что этот никчемный старик не использовал вас?

Сяо Чжэн замолчал.

Неужели он действительно не понимал значение слов директора Хуана? Как такое было возможно? Сяо Чжэн проработал в Управлении столько лет, даже если порой в его мозгах недоставало извилин, он отнюдь не был одним из этих симпатичных наивный юношей.

Сюань Цзи был его другом. Но это была в высшей степени роковая дружба. Когда они разговаривали, Сюань Цзи никогда не боялся обидеть его. Всего несколькими словами этот юноша избавил его от лицемерного самообмана. Бесстыдно обнаженная совесть Сяо Чжэна была выставлена на всеобщее обозрение.

— Тогда… если… если жизнь выживших напрасна, то те, кто погиб, умерли зря?

Сюань Цзи был добр снаружи, но холоден внутри. Выслушав сбивчивое предположение Сяо Чжэна, он безразлично подумал: «Разве это не обычное дело?»

С помощью тарелки ядовитого куриного бульона7 он, наконец, отослал растерянного Сяо Чжэна прочь. Затем он поднялся и не спеша приготовил себе обед из трех блюд и суп. Наевшись и напившись, он взял свой окровавленный меч, который так и не смог ничем оттереть, и направился в кабинет. Отложив меч в сторону, он надел перчатки и осторожно открыл маленькую коробочку, достав оттуда стопку бамбуковых дощечек.

7 毒鸡汤 (dú jītāng) — обычно так называют вирусные статьи, написанные с целью приобретения прибыли и замаскированные под приятный контент. 鸡汤 здесь также означает — слащавые истории, перлы.

Эти бамбуковые дощечки он привез из древнего города, сокрытого в глубине долины Чиюань. Говорят, что это были части древней книги, которую собирали еще его предки. Из-за неправильного хранения защитные символы на них давно стерлись, а сами дощечки почти сгнили.

Исходя из всего этого, Сюань Цзи мог сделать вывод лишь о том, что «в их доме случилась беда». Среди тридцати пяти его предшественников, любой, кто не был неудачником, должен был знать, как правильно создавать резервные копии тех вещей, которые было сложно сохранить.

В этот раз его визит в Чиюань был недолгим. Во-первых, у него было не так много времени. Во-вторых, он был абсолютно здоров, а значит, нужно было возвращаться на работу. Но, когда стоявшая рядом с алтарем каменная стела внезапно треснула, юноша тотчас потянулся, чтобы придержать ее. Вот только он не успел, стела тут же разлетелась на куски.

Когда это произошло, первой реакцией Сюань Цзи была вовсе не мысль о том, что «нужно починить алтарь». Это была какая-то невыразимая паника.

Похоже, его эндокринная система дала сбой. Внезапно, его организм выделил целый набор гормонов, отвечающих за чувство страха. В его сознании всплыл голос, призывавший его бежать оттуда как можно скорее. Казалось, что, если он задержится в Чиюань, то непременно случится еще одна катастрофа.

Сюань Цзи успел лишь попросить Дао И разыскать в куче древних книг те, что были связаны с «Бедствиями» и «мечом судьбы», после чего немедленно сбежал оттуда.

Прошло уже три дня с тех пор, как он вернулся в Юнъань. Все формальности при вступлении в должность были соблюдены, и теперь он имел полное представление о том, как управлять отделом. Сюань Цзи оставалось только найти способ, как оттереть свой меч от крови и вернуть его обратно в позвоночник, так как он начал замечать, что, чем дольше они с клинком находились порознь, тем больше он не находил себе места.

Вот уже три дня и две ночи Сюань Цзи так сильно нервничал, что даже не мог спать без этого меча. Если во сне он случайно разжимал руку, то через пару секунд обязательно просыпался. В общей сложности, за прошлую ночь он проснулся более двадцати раз. Стоило ему только закрыть глаза и погрузиться в сон, как у него тут же случался нервный срыв.