Первопричина 2: Возмездие Красного Медведя

Второе августа. Тысяча девятьсот сорок пятого. Северная Америка. Где-то рядом с Вашингтоном.

В самом центре огромного кратера, сидим и ожидаем делегацию, которая уже явилась, но выходить из машин никто не торопится. От нас: я, вся семья, бойцы, четверо маршалов. Горчаков с Морозовой. Политработники. От них два полупрезидента, с минимумом охраны.

— Идут сволочи, — видя как из машин выбираются люди кривится Горчаков. — Твари…

— Ну, пусть попробуют что-нибудь выкинуть, — кивает Быстрицкий.

— Не выкинут, — качает головой Серафина. — Их страх настолько велик, что они едва на ногах держатся. Стоит кому-нибудь кашлянуть, как они упадут и головы руками прикроют.

— Апчхи! — громко чихает Сидор.

На это, два мужика подпрыгивают, садятся и подняв руки озираются по сторонам.

— Не бойтесь, шутим мы. Итак… Мистер Коллинз, глава Юга. И мистер Бёрнс, глава северных штатов. Чо дрожите, суки? Сюда подошли!

— Майор Константинов, — переглянувшись начинает Колинс. — Напоминаю, мы мирная делегация.

— Тогда шустрее ползите. Документы принесли?

Садимся за импровизированный стол. Получаю в руки бумагу, читаю текст, сразу же передаю Быстрицкому. Закуриваю…

— Что вас не устраивает?

— Да практически всё, — кривится маршал. — Вот это что за пункты? Какие к чёрту компенсации?

— Вы превратили нашу страну в руины, — краснеет от злости Бёрнс. — Вы убили миллионы ни в чём не повинных граждан. Вы…

— А вы? — глядя на него спрашиваю. — Скольких убили вы? Сколько советских детей вы и ваши союзники угробили? Сколько женщин вы убили и изнасиловали? Можешь дать ответ? Скольких мирных жителей вы уничтожили во Вьетнаме, Китае, Индии, Корее? Сколько?! И за что? За обладание месторождениями «Первопричины?» У фашистов хоть какая-то цель была, а у вас?

— А у вас? — морщится Бёрнс.

— У нас месть, — отбрасывая документ морщится Быстрицкий. — Вы пришли к нам, начали убивать. Вот это предсказуемый финал. Расплата за преступления. От себя добавлю, вы не фашисты, вы ещё хуже.

— Это вы хуже! Дикари. Варвары. Наша страна…

— Вертел я вашу страну на одном месте! — срывается Максим Иваныч. — Вертел и буду вертеть.

— Да вы… — рычит Бёрнс.

— Господа… — поднимает руки Коллинз. — Товарищи, прошу вас, не надо. Всё закончилось. Вы победили, мы признаём это. Вот, ознакомьтесь с моим вариантом акта капитуляции.

Читаем, вместе с Быстрицким находим документ очень даже подходящим и отдаём Жукову. По документу… Никто ни от кого ничего не требует. Мы получаем контрибуцию, собираемся и уходим. На этом всё.

— Нда, — качает головой Быстрицкий. — Даже среди вас есть хоть немного адекватные люди. Я удивлён.

— Нацистская идеологи, — кривится Бёрнс.

На такое заявление, срывается Рокоссовский. Подходит и заряжает Бёрнсу в челюсть. Наши бойцы и охрана этих уродов выхватывают оружие.

— Не смей, — искрясь фиолетовыми молниями рычит Рокоссовский. — Никогда не смей сравнивать нас с нацистами. А знаешь почему…

— Потому что я ещё хуже, — поднимаясь из-за стола киваю. — Они хотя бы рабов оставить могут. Я — нет. У меня нет принципов, нет жалости. Это я превратил в пар сотни ваших городов со всем населением и превратил бы в пар все остальные. Но начальство настаивает на временном перемирии. Временном, это подразумевает что когда-нибудь оно закончится. И тогда я приду сюда. Знаешь что ждёт твою страну в таком случае? Я никого не пожалею! Никого! Я уничтожу всех, включая континент. Я сотру из истории любое упоминание о твоей поганой стране. Это будет. Я тебе обещаю. Пока же у тебя есть шанс прожить ещё хоть немного, ставь свою закорючку в документе и проваливай. Иначе…

— У нас хватит сил завершить начатое, — кивает Жуков. — Мы солдаты, мы знаем и понимаем на что шли. Мы с радостью расстанемся с жизнями, но и вы своё существование прекратите. Пиши!

Лидеры, судорожно ставят свои подписи. Вслед за ними подписи ставят маршалы. Делегаты убегают, прыгают в машины и уезжают.

— Ты сейчас серьёзно? — подходит ко мне Быстрицкий.

— Да, Максим Иваныч, — закуривая киваю. — Как никогда. Мы победили. Раскатали их. Унизили. Нам этого не простят, никогда. Какие бы отношения не складывались между нашими странами, мы будем врагами. Даже если мы, продолжим воевать, загоним их в каменный век, то это ничего не изменит. А знаете что самое страшное? Они найдут последователей. Везде, по всему миру, через годы, найдутся те кто нас осудит и побежит к ним. Как бы люди не жили, недовольные, слабовольные идиоты, легковнушаемые кретины, жадные и им подобные будут всегда и везде.

— Влад, война закончилась…

— Нет, Максим Иваныч, она сегодня, только началась. И идти она будет, опять на нашей территории. В тёмных подворотнях, тайных кружках, собраниях, группах, враг, наш внутренний, под руководством вот этих вот, будет думать как уничтожить нас. Каждый бандит, сектант, вор, ущемлённый, не такой как все… Каждый взяточник, каждый зажравшийся чиновник… Все они, с сегодняшнего дня, сражаются против нас. Тихо, незаметно, из тени. Но… Нам надо действовать.

— Как? — смотрит на меня Быстрицкий.

— Быстро и решительно. Я знаю из-за чего погиб Союз, и я знаю как предотвратить это. Нам надо домой, надо отпраздновать победу и начинать уже действовать. Пошли! Вперёд, в бой!