Предвестник (Всадник Апокалипсиса - 4)

- Я бы с удовольствием! — под жизнерадостный смех собравшихся признался я. — Но боюсь, что они такого не переживут — возраст, слабое здоровье, лишний вес.

- Ладно, шутки в сторону! — посмотрев на часы, скомандовала Анька. А когда Закат качнулся в сторону конвертоплана, тоже прошлась по поводу «честно заслуженного им ордена»: — Слышь, Лень, ты это, грудь-то выпячивай постоянно. А то значок награды совсем крошечный, и издалека его можно увидеть только в оптику снайперской винтовки.

- Снайперов я, как раз, не боюсь! — «предельно серьезно» заявил Берестов, врубившийся в наше реальное отношение к полученной им награда еще в ночь с третьего на четвертое ноября, на пути из Вашингтона в Лос-Анджелес, и поэтому веселящийся вместе с нами. — Все их внимание будет приковано не к моей, а к твоей груди…

- Эх, разбаловала мужика на свою голову… — вздохнула Ростовцева, забралась в салон следом за пилотом, опустилась одно из двух пассажирских кресел первого ряда и дисциплинированно защелкнула ремни безопасности.

Насчет разбалованности Леонида я бы поспорил: получив в подарок от американской части руководства Проектом чек на полмиллиона долларов, он попытался отдать его Росянке. Та быстренько объяснила, что забирать эти деньги не собирается. Сразу по нескольким причинам. О гарантированной потере лица нашей парочкой в случае утечки подобной информации в Сеть заявила походя, в самом конце монолога, но Заката торкнуло именно это. И он придумал альтернативный выход из положения — разделил полученную сумму на троих. Причем без какого-либо сожаления. А потом заявил, что теперь его траты никому не покажутся заниженными, а дружба с Черепом и Зимой никого не удивит.

От Очарования до Равновесия по прямой было немногим более девяти километров, так что на посадку пошли сразу после того, как взлетели. Особнячок, перед которым в конечном итоге сел наш «Астон», на мой вкус выглядел чуть более претенциозно, чем хотелось бы. Впрочем, специалистом в современной архитектуре я себя никогда не считал, поэтому выбрался из салона после разрешающего кивка Триггера, подал руку Ростовцевой, «выгуливающей» очередной умопомрачительный деловой костюм, нашел взглядом хозяина острова и изобразил довольно холодный кивок. Поздоровался в том же стиле, ответил на пару вопросов из обязательной программы, сделал традиционный американский комплимент дому и, предложив руку своей даме, неторопливо двинулся по аккуратной дорожке.

Демонстрируемое равнодушие не осталось незамеченным, и мистер Томас Снайдер попробовал осторожненько прозондировать почву. Спросил, почему я не взял с собой «мисс Голикову, мисс Рыжову и мисс Доулан».

- А зачем их было брать? — «удивился» я. — Подписывать какие-либо документы я не собираюсь, выкладывать в блог записи этой встречи — тоже, а мисс Доулан загружена поиском других потенциальных партнеров.

Хозяина дома начало плющить, но он предпочел не торопиться. Поднял нас на третий этаж, завел в помещение, которое было чем-то средним между просмотровой комнатой, переговорной и гостиной, познакомил с владельцами еще трех киноконцернов, уже обретавшихся там, и так далее. А следующий вопрос задал только после того, как мы отказались от спиртных напитков, «настоящего бразильского кофе» и даже минералки:

- У меня создается впечатление, что вы не рады этой встрече. Может, объясните, почему?

- Вы не ошиблись, не рад… — подтвердил я, откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и продолжил тем же равнодушным тоном. — Я не люблю, когда меня держат за тупого спортсмена и готовятся нагнуть.

Снайдер включил дурака:

- Простите, но что вы имеете в виду?

- Через пять дней я уйду из Большого Спорта, так как добился в нем всего, чего хотел. Вариантов, чем заняться дальше, предостаточно, ибо я располагаю имиджем, размеры которого трудно переоценить. Говоря иными словами, оббивать пороги ваших приемных, выпрашивать какие-то там роли и о чем-нибудь торговаться не буду в любом случае — единственный вариант работы, который меня устроит в вашем бизнесе, это сотрудничество в ключе, который я обозначу САМ.

- Мистер Чубаров, Большой Спорт и Большое Кино — это не одно и то же! — снисходительно сообщил владелец «Paramount Pictures Corporation». — Поверьте, законы бизнеса, к которым вы привыкли, в нашем бизнесе могут и не сработать.

- А я бы с удовольствием послушал описание того «ключа», о котором вы упомянули… — дав ему договорить, заявил его конкурент из «MGM». По моим ощущениям, потом хотел добавить что-то еще, но прикусил язык.

Ответ на этот вопрос или чем-то похожие мы проработали заранее, так что я даже не задумался:

- В боевиках, в которых главный герой носится по полям, лесам, городу или стране, расстреливая тысячи врагов или ломая им же конечности, я сниматься не буду. В слезливых мелодрамах или комедиях — тем более: я хочу, чтобы фильм с моим участием показал молодежи дорогу в будущее, которое начали строить страны Большой Десятки, пробудил желание созидать и заставил поверить, что наша родина — это не дом в пригороде, не город, не страна и не континент, а вся Солнечная система. Да, съемки будут недешевыми. Но этот проект будет поддержан всеми десятью государствами. В частности, киноконцерн, с которым я договорюсь, сможет проводить натурные съемки на настоящих космодромах и в реальных центрах подготовки космонавтов, получит в свое распоряжение записи, сделанные в космосе, и много чего еще.

Во взглядах и в эмоциях наших собеседников замелькали цифры со многими нулями. Но это было предсказуемо, поэтому я выдержал небольшую паузу и нанес добивающий удар:

- Короче говоря, подобный фильм будет снят в любом случае. С вами или без вас.

Первым оклемался все тот же владелец «MGM»:

- Мистер Чубарофф, я в игре и сегодня же вызову к себе сценаристов. Но для того, чтобы правильно сформулировать задачу, мне надо знать ответы на ряд вопросов…

…Обсуждать нюансы будущей работы можно было до потери пульса, но я ни на мгновение не забывал об остальных планах на этот день, поэтому, ответив на десяток «общих» вопросов, заявил, что остальные карты открою только после подписания контракта своему партнеру или партнерам. Мужикам это, конечно же, не понравилось, но они играли в подобные игры не первый год и знали правила. В результате переключились на нейтральные темы и начали терзать вопросами не только меня, но и Аньку.

Диапазон тем, которые эти деятели умудрились затронуть за каких-то сорок минут, мог бы сделать честь иной пресс-конференции, так что нам пришлось попотеть, чтобы придумать несколько десятков оригинальных ответов, ни разу не сбиться на банальности и, что самое главное, не выболтать ни бита «лишней» информации. Впрочем, с последним было проще всего — прямо напротив нас, под потолком помещения была присобачена стандартная полусфера, скрывающая под собой камеру наблюдения, и мысль о том, что все сказанное будет рассматриваться через самые разные призмы, не позволяла расслабляться. В общем, выражаясь сухим протокольным языком, вторая половина встречи прошла в теплой и дружественной обстановке, а за десять минут до времени «Ч» мы с Росянкой признались, что нам пора, отбились от предложений задержаться на ужин/обед/хотя бы часик и в сопровождении всей толпы спустились к нашему «конверту».

Скульптур на библейские темы возле него, конечно же, не оказалось, но свои роли «Яровиты» отыграли на пять с двумя большими плюсами — впились лица «особо подозрительных личностей» настолько холодными взглядами, что двум потенциальным работодателям и партнерам, видевшим и Крым, и рым, стало не по себе.

С реплики владельца «Paramount Pictures Corporation», за которой он пытался скрыть свой страх, мы угорали всю дорогу обратно, повторив ее раза четыре в различных вариациях:

- Wow, какие фактурные персонажи!

А когда «Гнев» встал на посадочные опоры, я поблагодарил парней за помощь и послал их куда подальше. В смысле, еще раз подтвердил, что до вечера воскресенья и «Гольфстримы», и «Яровиты» свободны, как рыба об лед.

Кстати, планы команды на этот уикэнд наконец-то обрели положенный размах. «Спортивное крыло» умотало в город на катере тренеров еще в полдень и должно было разделиться на молодежь и тех, кто постарше. Летуны планировали начать отрыв с каких-то обязательных регламентных работ, а после их завершения оставить «Гнев» рядом с самолетом и состыковаться с Тимуром, Тихоном и Рамазаном. Ну, а «Яровиты» собирались пойти направо, налево и в другие стороны в сольном режиме. То есть, прокатиться до Лос-Анджелеса на квадрокоптере Заката, сразу же свалить в туман и пропасть с радаров на сутки с лишним.

Само собой, не успел я договорить долгожданную фразу, как народ пожелал нам с Анькой хороших выходных и унесся переодеваться. Мы тоже не стали задерживаться — подключили машину к НИП-у, прикрыли дверь ангара и ушли в дом.

Пока пятерка «опозданцев» готовилась к разврату и летела до аэропорта, успели пообедать и посмеяться над вольным описанием «процесса трамбовки киношников», как в самом начале стендап-шоу выразилась Анька. Потом завалились на ковер и бились в истерике еще минут пятнадцать. Правда, уже по другому поводу — Линда ради прикола собрала в отдельный файл фотки всего того шмотья, которое предлагали рекламировать мне и Ростовцевой, нашла программу, позволяющую устраивать виртуальные примерки, запихала в нее наши гифки и, чуточку поколдовав, сбацала музыкальный видеоролик. Что самое обидное, ни о каком делении вещей на мужские и женские речи намеренно не задумывалась, так что ржали, в основном, надо мной.

Следующие два часа девчонки развлекались по-другому. Сначала обсуждали, на чем Ростовцевой реально стоит «заработать малую денежку» и отсеивали из имеющегося списка те компании, продукция которых хоть чем-то не устраивала. Потом сочли, что список из девяти компаний слишком велик, и моя напарница одуреет от съемок, вычеркнули еще четыре штуки, но после недолгих обсуждений вернули. В резерв. И со спокойной совестью продолжили развлекаться. Правда, в среднем раз в полчаса мне кто-нибудь звонил или телефон сообщал о событиях типа разблокировки замка на двери «Гольфстрима», но это было нормально. А ближе к семи вечера я пролистал пару десятков картинок с камер, установленных в ключевых точках острова, и дал команду собираться.

У Мадонны, решившей, что мы куда-то сваливаем, испортилось настроение, но совсем ненадолго — минут через десять, оказавшись в лифте и почувствовав, что он едет вниз, она аж затрепетала от надежды. А еще через две, первый раз за все время пребывания в особняке вдохнув обычный, а не кондиционированный воздух, аж задохнулась от восторга:

- С ума сойти, как тут здорово пахнет!!!

Вопрос «А чем?» так и не прозвучал, но нам этого и не требовалось — я подвел девушку к опушке, помог нащупать лепесток одного из цветков, растущих на декоративных кустах, а мелкая его описала. Да так красиво, что я заслушался.

С этого момента мы с Олей «работали» дуэтом. Я исполнял обязанности проводника, поводыря и, при необходимости, носильщика, а она заменяла Люде глаза. И за сорокаминутную прогулку по самым красивым местам наших владений настолько поразила взрослую, битую жизнью и навидавшуюся грязи женщину кристальной чистотой и детской искренностью своих эмоций, а также полным отсутствием в них какого-либо негатива, что та даже пошутила: