Громила

Глава 28

Три дня прошли в какой-то серой мути. В груди жгло, словно хватанул кипятка или кислоты и обжёг пищевод. Я почти не спал. Не выходил из дома. Ел через силу, с трудом проталкивая куски в сжатое спазмом горло. Делал это только потому, что «надо». Я вообще хорошо умею говорить себе «надо». Только сейчас от этого не легче.

Большую часть времени я валялся на кровати, бесцельно глядя в потолок. Пытался читать, но практически не воспринимал текст. Прочитав абзац, не смог бы рассказать, о чём он. Иногда накатывали приступы активности, и я начинал лихорадочно что-то делать, мерил шагами комнаты, приседал, отжимался. Пытался выплеснуть внезапно накатившее возбуждение. Потом снова погружался в апатию.

Время от времени я подходил к окну, из которого виден дом Джейн. Воображение рисовало, как Джейн, Алиса и Фрэнк собирают вещи и пакуют их в коробки. Пару раз видел, как Джейн куда-то выходила и возвращалась с охапкой сложенных картонных коробок. Один раз она ходила одна, второй — с Фрэнком.

Четвёртую ночь я провёл как и три предыдущие — почти без сна. Пару раз проваливался в зыбкую полудрёму, но почти сразу просыпался. Ранним утром, ещё не рассвело, я спустился на кухню и с облегчением обнаружил, что холодильник опустел. Еды нет. Можно ничего в себя не запихивать. Вернулся на второй этаж, прошёл в спальню и завалился на кровать.

Не знаю, сколько я так пролежал. В коридоре послышались шаги. Странно. Вроде бы запирал дверь, а ключей нет ни у кого, кроме меня. Может быть, Кот вернулся? Я попытался подсчитать дни. Нет. Рано. Он должен был отсутствовать примерно пятнадцать дней, а прошло только… Двенадцать? Тринадцать?

Дверь в спальню открылась. На пороге стоял Кэп. Откуда он здесь взялся? Я не успел спросить.

— Рядовой Хромов, подъём! Смирно! Долго ты собираешься куском дерьма валяться? Баба бросила, и ты всё? Какой ты после этого Змей?

Рефлексы — страшная сила. Как подброшенный пружиной, я соскочил с кровати и вытянулся по стойке «смирно». Кэп говорил негромко, ровным, холодным тоном, но лицо у него было злым, очень злым. Я такое видел у него лишь однажды. В Таджикистане, когда мы накрыли подпольную порностудию, в которой снимали снафф-видео с детьми. Тогда он таким же ровным, холодным голосом скомандовал отключить регистраторы. Сейчас Кэп никаких команд не отдавал, просто отчитывал меня, сверля злобным взглядом. Он рассказал всё, что обо мне думает, а потом сделал два шага вперёд и впечатал кулак мне в переносицу.

Я резко сел в кровати и открыл глаза. За окном было светло. Кэпа в комнате не было. Пощупал переносицу. Нормально, не болит. Встал, вышел в коридор, прислушался. В доме тишина. Осмотрел комнаты на втором этаже. Никого. Спустился вниз — тоже пусто. Подошёл к зеркалу в ванной, посмотрел на своё отражение — нет, морда немного помятая, но в переносицу её явно не били. Во всяком случае, в последнее время.

Вспомнил, где я и открыл логи. Нет, никакого урона в последние несколько дней я не получал. Визит Кэпа мне приснился.

Внезапно я почувствовал, что мне лучше. В голове нет тумана, как все последние дни, горло больше не сдавливает спазм, а боль в груди резко ослабла. Захотелось есть. Сильно, будто несколько дней голодал.

Холодильник пуст, а значит, надо идти в магазин. Можно было бы съездить куда-нибудь поесть, но для нормальных заведений ещё рано, а в забегаловки соваться не хотелось. Оделся, вышел из дома. Посмотрел на машину. Ехать или идти? Решил, что надо проветрить голову и пошёл пешком. Погода как раз соответствует. На улице ясно, а воздух свеж и прохладен.

Магазин открывался в восемь, и мне пришлось немного постоять перед закрытой дверью. На обратном пути, проходя мимо дома Джейн, я увидел стоящего на крыльце Фрэнка. В домашнем халате, пижамных штанах и с чашкой кофе в руке. Он тоже увидел меня и приветственно махнул рукой. Я не особо обрадовался этой встрече, но на приветствие ответил.

Дверь открылась и из дома вышла Алиса в школьной форме и с сумкой через плечо. Уилсон решил изобразить из себя папочку, приобнял за плечи и попытался чмокнуть в макушку. Алиса передёрнула плечами, резко отстранилась и быстро зашагала вперёд с недовольным лицом. Фрэнк ухмыльнулся и проводил её таким взглядом, что у меня сжались кулаки. Это был совсем не отеческий взгляд. Похотливый, масленый.

Включенная Проницательность показала у Уилсона полностью оранжевый социобар. Он соблазнил Джейн, когда той было двенадцать лет. И теперь таращится на родную дочь. Меня начало потряхивать от злости. Вот же мразь… Ох, как же я опрометчиво пообещал Джейн не трогать его…

Я остановился напротив крыльца. Подойдя ко мне, Алиса слабо улыбнулась и тихо сказала:

— Привет.

— Привет. Ты в школу?

— Ага. Сегодня последний день. Завтра уже не пойду. Послезавтра поезд.

Я ничего не ответил. Молча, мы дошли до моего дома. Алиса остановилась, хотела что-то сказать, набрала воздух, но не решилась. Выдохнула. Опять слабо улыбнулась. Махнула рукой, прощаясь.

— Пока.

— Постой. Алиса, мне нужно кое-что тебе сказать. — Я помолчал, подбирая слова. Ничего толком не придумал и продолжил: — Точнее, спросить. Как мама?

— Радуется. Постоянно улыбается, смеётся. Сегодня поедет прощаться с тётей Энн.

По голосу девочки было ясно, что маминой радости она не разделяет. Чёрт… Как же спросить? Я совершенно не умею задавать деликатные вопросы. Как спросить девочку-подростка, не пристаёт ли к ней отец?

— Фрэнк, он…, хорошо себя ведёт?

— Нормально. Улыбается. Дарит подарки. Хвалит. Говорит, что я красивая. Только…

— Что?

— Не знаю, как сказать. Какой-то он… Противный. Смотрит, а глаза такие… Будто… Не знаю. Как будто слизняк ползает, когда он смотрит. Извини, я непонятно говорю?

— Нет. Я понял. Алиса, пообещай мне. Если что-то у вас пойдёт не так, что угодно. Или тебе покажется, что что-то идёт не так. Или ты подумаешь, что что-то может пойти не так. Немедленно сообщи мне. Телеграммой, а лучше позвони. И ещё, запиши телефоны…

Я продиктовал Алисе номера Кота и заведения Билла Каннингема. Она всё записала. Пообещала писать, попрощалась и убежала. После разговора со мной она явно повеселела, а вот про себя я так сказать не могу.

Зашёл домой, покидал продукты в холодильник, оставив сыр и колбасу. Поставил чайник. Пока он закипал, соорудил несколько бутербродов.

Пока возился с завтраком, отвлёкся. Но бутерброды и чай быстро закончились, а проблема Фрэнка осталась.

Что делать? Первое, что пришло в голову — завалить Уилсона. Хрен с ним, со штрафом, главное, его не будет в жизни Джейн и Алисы. Идея неплоха, но Джейн меня возненавидит. Устранение Фрэнка оставляем как крайний вариант. Думаем дальше.

У него оранжевый социобар. Сдать в полицию на перевоспитание? А за что? Просто так могут и не взять. К тому же, основную проблему это не решает.

Перевоспитать ударно-болевым методом? А зачем? Чтобы отстал от Джейн? Скорее всего, получится наоборот, и Фрэнк станет идеальным семьянином, да и неизвестно, насколько возможно так перевоспитать «оранжевого». Кот говорил, что такими занимается полиция.

Хотя… А зачем его перевоспитывать? Громила я или нет? Можно просто запугать. Алиса говорила, что Джейн сегодня не будет дома. Дождусь, пока она уедет, приду «в гости» и «уговорю» Уилсона собрать вещички, оставить прощальное письмо и… даже отвезу на вокзал. А сиденье потом можно будет и помыть.

Та-ак. Это уже похоже на план. Конечно, я обещал, что не трону Фрэнка, но… Тут можно было бы придумать несколько оправданий, но я этого делать не буду. Обещания нарушать плохо, но иногда исполнять ещё хуже. Совесть потом заест. Ей ведь не объяснишь, что, дескать, обещал и потому…

Приняв решение, я занял наблюдательный пост у окна. Часа через полтора к дому Гринуотер подъехало такси. Джейн села в него, машина тронулась, проехала мимо меня и скрылась из виду. Отлично. Я надел куртку, проверил, есть ли в кармане пузырёк с «нашатырём» и вышел из дома.

По дороге прикинул, сколько у меня времени. Не знаю, на сколько уехала Джейн, но до возвращения Алисы из школы у меня около двух часов. Не так, чтобы много, но я постараюсь управиться.

Фрэнк открыл довольно быстро.

— Что-то забы… — начал он, видимо решив, что это вернулась Джейн, но увидев меня, прервался на полуслове, потом продолжил: — а, это ты. У тебя дело к Джейн? Она уехала и будет только вечером. Зайди позже. Или завтра.

— Нет, Фрэнк, я к тебе. Разговор есть. Впустишь?

Если не впустит… Ну, будет сам виноват, что получил на плюху больше.

— Заходи, — Уилсон распахнул дверь. Хорошо, не придётся бить его на пороге. — О чём хотел поговорить?

— О Джейн.

— О Джейн? Дай-ка догадаюсь, ты с ней переспал и вообразил, что она в тебя влюбилась? Ха, а она хороша в постели, согласись! А малышку ты пробовал? Она будет горячей шту…

Он не договорил. Идиот. Надо же думать, что говоришь человеку, который тяжелее тебя килограммов на сорок. Судя по тому, как хрустнула челюсть, Фрэнк в ближайшее время говорить будет очень невнятно. Если вообще сможет. Да-а… А разговор-то с самого начала пошёл не по плану… Кто ж знал, что у меня выдержка так ослабла?

Стоя над лежащим без сознания Уилсоном, я прикидывал, насколько выполним мой план в текущей ситуации. Так-то принципиально ничего не поменялось, разве что, он не сможет сам билет купить. Ну, а на что нужны друзья? Я ему в этом помогу, и на поезд посажу. Могу даже на руках занести. А что? Провожаю друга, который несколько не рассчитал сил, прощаясь с прекрасным городом Ист-Харбор. Надо будет его вискарём спрыснуть.

Открыв пузырёк с «нашатырём», я сунул его под нос Фрэнку. Зелье сработало, и Уилсон сразу же открыл глаза. Увидев меня, он замычал и попытался отползти, активно толкаясь пятками и локтями. Естественно, у него не получилось.

— Продолжим разговор, — сказал я, взял его за отвороты халата, поднял и швырнул об стену. По ставшим бессмысленными глазам понял, что Фрэнк словил Оглушение. Не дожидаясь, пока пройдёт, дебафф, взял за шкирку и закинул в гостиную. В полёте Уилсон снёс кресло и опрокинул журнальный столик. Полежал несколько секунд. Дождавшись, пока Фрэнк придёт в себя, я снова поднял его и швырнул об стену. Оглушение. Такие действия Система не засчитывает как удар и они не наносят урона, поэтому я не боялся случайно его убить.

Броски Фрэнком об стену я повторил ещё несколько раз. Каждый бросок приводил к Оглушению, и мой соперник по несколько секунд лежал неподвижно, пока не пройдёт эффект. В очередной раз Фрэнк влетел в стену и сполз по ней бесформенной кучкой.

Пока Уилсон лежал под дебаффом, я прошёл в комнату Алисы, взял несколько листов бумаги и карандаш. Спускаясь по лестнице, обнаружил, что Фрэнк уже очнулся и пытается сбежать, неловко ковыляя на четвереньках. Поймал его за воротник халата и закинул обратно в гостиную.

— Ты куда, Фрэнк? Мы ещё не закончили. Скажи, тебе нравится то, что сейчас происходит?

Спрашивая, я расставлял по местам поваленную и раскиданную мебель. Уилсон в ответ замычал и замотал головой. Сломанная челюсть распухала на глазах.

— И мне не нравится. Можешь не верить, но я не люблю бить людей. Хороших — потому, что не за что. Таких как ты — противно.