Прозрение. Том 1

История двадцать третья. «Полигон»

Открытый космос, алайский испытательный полигон

Капитан «Райота» смотрел в экран стеклянными от напряжения глазами. Десять минут назад он был здесь один. На расстоянии качания от десятка среднетоннажных алайских крейсеров. Полувоенных, как они это называют. Шакалов, как называем их мы.

— Агжей, импл-капитан спецона, — представился я уже привычно.

Скоро буду бесфамильным, как Рогард или Домато. Надо хотя бы узнать, что это за традиция такая — когда у человека только одно имя?

— Сакихаял Амит, капитан первого ранга торгового флота Содружества, — не сказал — выжал из себя капитан.

Он был коричнево-серый от страха и напряжения, но лицо постепенно бронзовело. Спецон — слово говорящее, да и огневой класс «Персефоны» можно оценить даже по навигационной сетке.

— Ну, вот и отлично. — Я улыбался ему самым дружелюбным образом. — Надеюсь, если нам придётся сотрудничать — сотрудничество будет плодотворным.

Капитан сдержанно кивнул, но в глазах засветилась надежда. Сейчас он готов был подарить мне весь груз «Райота», даже вместе с командой, лишь бы я сказал ему, что к Хэду это сотрудничество и он тут больше не нужен.

Млич окликнул меня из навигаторской. В пределах качания из зоны Метью вышло ещё одно наше судно, похоже, патрульное, из пограничного сектора.

Десять секунд, и на экранах появился, лихорадочно сбрасывая скорость, второй патрульный. Оба среднетоннажные.

Мы с навигатором переглянулись, его рожа зависла прямо у меня над командной панелью. На стадо алайских шакалов — вот такой вот жалкий патруль?

Млич послал запрос, корабли опознались — «Оппенгейм» и «Верона», старые, не особо маневренные работяги. И гражданский экзотианский «Райот». От Рюка, что ли, подарочек?

Прорезался Мерис. Рта не дал раскрыть.

— Сейчас Дегир отдаст два своих патрульных. Больше помощи не получишь. Формально конфликта нет, и его нельзя допускать. Делай, что хочешь, но не давай вывезти би-пространственные модули за условные границы полигона.

Я молчал. Ну и как я, по его мнению, должен гоняться за алайскими полутяжёлыми крейсерами — бегом в скафандре?

Мерис поморщился и жестом велел выключить из разговора Млича.

Я повиновался.

— Контрабанда — информационное прикрытие. Столичным идиотам кто-то слил историю про алайский испытательный полигон, — скупо пояснил генерал. — Только эти идиоты не знают, что по случайности оказались не на полигоне, а в соседнем с ним секторе. Сейчас они его усиленно инспектируют. Мы им активно помогаем. Алайцы просекли подставу и хотят устроить из неё военный конфликт. Переместить настоящие диггерные модули туда, где проходит фальшивая инспекция. Сейчас я скину тебе карту полигона. Твоё дело не выпустить модули. В крайнем случае — стреляй по ним.

— Если по модулям стрелять, пространство тоже свернётся?

— Я тебе кто, эксперт? Связывайся, консультируйся. Я сообщил Локьё. Он тебе поможет, но не сразу. У нас дипломатические сложности.

— А «Райот» здесь на кой Хэд?

— «Райот» на контрабанде поймали. Капитан раскаивается и готов изобразить захваченный алайцами торговый корабль. При необходимости. Если министр всё-таки выяснит, что основное поле действия — здесь. Тогда ты будешь показательно спасать «Райот» и параллельно уничтожать модули.

Я всмотрелся в навигационную сетку.

Модулей было двадцать два. Если бы они имели собственные двигатели, пригодные для прыжка, их давно бы уже перегнали в сектор, где бродит инспекция. Следовательно, серьёзных двигателей нет. Скорее всего, модули планируют цеплять к кораблям. Дело это небыстрое, и сначала алайцам придётся убрать из сектора нас. Иначе мы начнём стрелять по кораблям, цепляющим модули, и это будет очень результативная стрельба.

— Не майся, всё равно не поймёшь, — хмыкнул Мерис.

Ага, не пойму. Разбежался.

Детали, может, и не пойму, не знаю я их. Но суть проблемы была как на ладони.

Пока Мерис и Локьё страховали алайский полигон от акций Содружества, им на голову свалилось родное имперское министерство.

Алайцы возликовали. Этим сгодился бы сейчас любой конфликт, хоть с Империей, хоть с экзотами. Главное — спровоцировать драку и нарушить перемирие.

Перемирие — отвратительная штука, если ты зарабатываешь торговлей оружием, наркотой и наёмниками. А уж если перемирие навяжут на двадцать лет…

Мерис подсуетился, дезинформировал военного министра и отправил комиссию в другой сектор, где тоже был, наверное, какой-нибудь алайский испытательный полигон. Давно заброшенный или не из самых опасных.

«Хорошо, — сказали алайцы. — Если гора не идёт к полигону…» И решили перетащить модули поближе к охотникам.

А я должен был их каким-то манером не выпустить. На пару с «Райотом».

Красота.

Я посмотрел на Мериса, как идиот на идиота.

Уточнил:

— Испытательную аппаратуру не выпускать любой ценой. Помощи не будет. Я правильно понял приказ?

— Правильно. Развлекайся.

— Слушаюсь, господин генерал.

На навигационном экране родился из небытия экзотианский патрульный. Для разнообразия крейсер-экс, хотя бы не уступающий «Персефоне» в скорости разгона. Второй был того же класса, что и наши, патрульные. Середнячок, но поновее.

Ещё один детский сад на выпасе. Второй за четыре с половиной часа.

В висках заломило. На десять шакалов у нас имелся один корабль превосходящий их по скорости и огневой мощи, два — сопоставимых по количеству реакторов, они хотя бы маневрировать смогут, и ещё два тихохода. И один грузовик, который придётся защищать. Ситуёвина — веселее не придумаешь.

Когда в капитанскую вошёл Млич, я уже улыбался во весь рот. Ну не рыдать же? Мне рыдать не положено, я не наследник.

Кьясна, территория Содружества

Эйнитская молодёжь с интересом разглядывала огромную шлюпку. К «двойкам» в храме уже привыкли, но этот матово-чёрный «кит» был больше учебного дома, а жар от него шёл такой, что не подойти и на десять шагов.

Когда Рос выбрался и помог спрыгнуть на песок Эберхарду, облачённому в текучий компрессионный костюм, вокруг шлюпки на безопасном расстоянии уже собрались почти все старшие ученики.

Шлюпка «припарковалась» на песчаном пляже, повиснув одним боком над водой. А в большой обеденный перерыв все как раз бежали на пляж, чтобы успеть искупаться.

Рос разрешил наследнику сесть на место второго пилота, и полётное возбуждение всё ещё заставляло мальчишку дрожать, как воздух над остывающей шлюпкой.

Ученики перешёптывались, с интересом заглядывали внутрь, через распахнутый шлюз. Эберхарда особо не замечали, и он был рад уже этому. Нравы в эйнитской общине строгие, тут праздник, если откровенно не презирают.

Подошла Айяна. От одного её вскользь брошенного взгляда наследник спрятался за спину Роса.

— Сам так решил? — спросила Проводящая пилота.

Тот молча кивнул.

Айяна уставилась на молодёжь:

— Ну, он-то даже карьерой не особо рискует. А вы?

— Мы тоже рискуем только своими жизнями. Храм не встанет за несовершеннолетними. — Тоо не привык спорить с матерью, но выбора не было, больше Айяне здесь не мог возразить никто.

Она была не только матерью Тоо, но и Проводящей храма. Если не разрешит лететь…

— Вы решили истребить целое поколение тех, кого мы растили здесь тридцать лет? — произнесла Проводящая с горечью в голосе. — И ради чего? Война людей закончится только вместе с людьми.

— Но на Юге наступит мир!

Молодые сбились вокруг Тоо неровной группкой. Отступать они не собирались.

Проводящая Эйи смотрела устало и остро. Наверное, в её зрачках можно было прочитать сейчас будущее, но даже сын не решался встретиться с ней глазами.

— А нельзя так, чтобы никем не жертвовать? — спросил Рос. — Может, пусть не один летит, а двое или трое? Легче же будет? Может, тогда обойдётся без жертв?

Он уже думал об этом, потому и пригнал не четырёхместную двойку, а десантную полутяжёлую.

— Двоих мало, — отмахнулся Тоо. — Погибнут двое, только и всего. Тут разве что полный круг.

— Сколько?

— Полный круг — девять. Замещённый — двенадцать.

— Войдут, — Рос хлопнул остывшую шлюпку по зеркально-чёрной броне.

Молодёжь загомонила, советуясь.

Полный эйнитский круг — это серьёзно. И старшие ученики уже вполне могли работать в круге, хотя и не прошли ещё процедуру введения во внутренний храм. А значит — они ещё вне причинности, их воля свободна и не подчинена линиям.

— Не всем безопасно идти в прокол, — покачала головой Айяна и обернулась со вздохом.

По тропинке от главного храмового здания, замаскированного под неброский белый кирпичный дом, шла девушка.

Босая, гибкая, с длинными светлыми волосами, с глазами на пол-лица — небо и золото. Она шла, почти не касаясь земли. Казалось, взлететь ей не давали расшитый бисером сарафан да большая пёстрая сумка через плечо.

— Даньку проспали, — огорчился красавчик Кае. — Обещали ведь встретить.

Лисичка взвизгнула и побежала навстречу гостье, повисла на шее.

За ней устремились другие — кто со смехом и криками, кто более сдержанно, но обнимались все.

— Это кто? — удивлённо спросил Рос. При храме он бывал часто, но эту девушку видел впервые.

— Это Данúни, — Тоо шагнул вперёд последним и крепко обнял гостью.

— Она из джангарской общины, — пояснила лисичка. — Сводная сестричка Линниаéны. Ну, той, что ваши пилоты эвакуировали с Джанги.

Данини всучила сумку одному из парней и с наслаждением плюхнулась на песок.

— Пешком шла! — оповестила она. — Туфли убиты в хлам. Выкинула.

— Мы забыли тебя встретить, — извинился за всех Тоо. — Это очень важно, ты понимаешь? Нужно отступить или лететь с ним. — Он кивнул на Роса и шлюпку.

Данини внимательно посмотрела на пилота, потом на наследника.

Эберхард зябко обхватил руками плечи, но глаз не отвёл. Уж какой есть, теперь не исправишь.

— Этого брать нельзя, — Данини кивком указала на наследника. — Никто не вернётся.

Айяна поморщилась, как от боли, но положила руку Эберхарду на плечо, притянула к себе, показывая, что его-то наоборот привезли, чтобы сдать в храм.

— Так никто и не собирается брать, — отозвался Тоо. Он не видел, что сделала мать.

— А в чём тогда спор? — Данини посмотрела на Проводящую. — Полечу я, вот и всё. Долг платежом красен.

— Мы тоже полетим! — Тоо указал Данини на шлюпку. — Сюда поместятся все, кто сможет перенести прокол.

— То есть, никто? — уточнила Айяна.

— Почему? — Данини поднялась на ноги, чтобы встать вровень с Проводящей.

Гостья и хозяйка встретились глазами. Айяна знала, что Данини три последних года провела во внутреннем храме, занимаясь упражнениями и медитацией перед итоговыми испытаниями. Запертая в келье, она не смогла принять участия в судьбе сводной сестры. Но как только вернулась в мир, чтобы срастись с ним после длительного отрешения, отодвинула процедуру вхождения в храм и вылетела на Кьясну.

Сомнения Проводящей Данини прочла без слов.

— Ты видишь — я прилетела сама, не в капсуле медиков, — сказала она. — Мы много работали над подготовкой тела и разума к перемещению между звёздами. Я дам необходимый настрой и покажу нужные упражнения. Проводящий Аскеароми будет доволен, что мы не просто обменяемся знаниями, а сумеем их проверить на практике.