Дожди-пистолеты. Любовь

Глава 8

Когда автомобиль остановился, Крайнов протянул водителю деньги и помог Авроре выйти из машины. Дождь поутих. Не задерживаясь, Макс повёл Аврору в высокую арку Толстовского дома, и девушка едва не присвистнула от удивления. Крутая машина, квартира в престижном доме, считающимся, между прочим, одной из жемчужин северного модерна начала двадцатого века — хорошо живут российские писатели.

Аврора глянула на шлагбаум и будку охраны, дворы Толстовского дома были закрыты для посторонних машин, да и охранять здесь было что: на всей территории трёх соединённых высокими арками проходных дворов теснились припаркованные дорогие авто — Лексусы, Рендж Роверы, Феррари. Девушка заметила знакомый чёрный Порше.

Макс открыл дверь парадной, пропуская Аврору вперёд. На старинном лифте они поднялись на шестой этаж, где оказалось всего две квартиры.

— У вас здесь что — пентхаус? — с любопытством спросила она, окидывая взглядом добротные двери.

— Нет, — ответил Макс, выуживая из кармана ключи. — Практически во всех парадных — по две-три большие квартиры на этаже. Давно всё переделано, но в парочке тех, что выходят в «колодец», кажется, остались коммуналки.

— Жильё для приказчиков средней руки, — улыбнулась Аврора. В любом доходном доме, еще с тех пор, когда они были построены, кроме парадных входов с широкими лестницами и квартирами для состоятельных жильцов, были и крошечные комнатушки с длинными общими коридорами, чёрными лестницами и крохотными окнами, выходящими в мрачные дворы-колодцы.

— Удивительное место! — восхищённо произнесла Аврора, переступая порог квартиры. — Ведь этот дом — один из символов Серебряного века. Здесь жили аристократы и творческие личности: Куприн, Аверченко, знаменитые писатели, балерины, художники… Ты поэтому здесь поселился?

— Англичане говорят, что недвижимость только тогда становится элитной и дорогой, когда имеет историю, — усмехнулся Макс, включая свет и бросая связку ключей на комод. — Проходи.

В холле, где на стенах приглушённого серого оттенка висели яркие абстракции в тёмных рамах (Аврору так и подмывало спросить: не бывшая ли жена декорировала квартиру?), она скинула надоевшие туфли и, мягко ступая босыми ногами по светлому паркету, направилась в приветливо распахнутые двустворчатые двери гостиной. Шторы на окнах не были закрыты, и приглушённое ночное освещение пробиралось внутрь. Из-за этого на полу и мебели, заламываясь под острыми углами, лежали тонкие синие полосы света.

Аврора окинула взглядом просторную комнату, выглядевшую как картинка интерьерного журнала: справа располагалась барная стойка, в центре — белоснежный кожаный диван строгого стиля со стеклянным столиком посредине. Два кресла у электрокамина и ещё один журнальный столик со стеклянной столешницей, в высокой вазе — роскошные орхидеи. Всю противоположную стену занимал асимметричный холст, вероятно, претендующий на звание произведения искусства: бессмысленные, небрежные линии и мазки. Зеркала и светлый матовый паркет создавали ощущение лёгкости и бесконечности пространства. Белые портьеры обрамляли окна, из которых открывался вид на ночной Петербург.

Аврора отметила, что в комнате царит идеальная чистота: ни пылинки, ни брошенной вещи, ни забытой чашки или книги. Стерильно так, что создаётся впечатление, что здесь никто не живет.

— Выпьешь что-нибудь? — поинтересовался Макс, подходя к бару.

— Спасибо, нет, — отказалась Аврора. Она была пьяна и без вина. Третий час ночи, но у неё ни желания сна, ни усталости. Наоборот, необычайный прилив сил.

Аврора подошла к окну и какое-то время наблюдала сквозь залитое дождём стекло за проезжающими внизу редкими автомобилями и приглушённо мерцающими огнями здания на противоположном берегу Фонтанки.

В комнате воцарилась тишина. Почувствовав на себе мужской взгляд, Аврора обернулась и посмотрела на Макса. Тот, вытянув широко расставленные ноги, сидел на диване, одной рукой перекатывая кубик льда в бокале виски, другую расслабленно закинув на спинку.

От пристального взгляда внимательных глаз по телу побежали предательские мурашки. Его взгляд более чем красноречиво говорил о его желаниях, но Крайнов молчал, предоставляя ей полную свободу действий и выбора. Впрочем, свой выбор она уже сделала, пришла пора переходить к действиям. Он её пригласил — и она согласилась, он привёз её к себе — следующий шаг был за ней. И она хотела его сделать.

Аврора сняла жакет и бросила его на стоящее рядом кресло.

— Весь вечер мечтал увидеть, что под ним, — приглушённый бархатистый голос с едва заметной хрипотцой волнующей дрожью пробрался под кожу, заставляя низ живота сжиматься от предвкушения.

— Пиджаком или платьем? — спросила она и, не дожидаясь ответа, столкнула с плеч тонкие бретельки.

Платье с тихим шорохом скользнуло вниз, Аврора перешагнула через него и, оставшись в одних кружевных трусиках, покачивая бёдрами, медленно направилась к Максу, отмечая, как играют блики света на его лице, как тёмные волосы обрамляют остроту его черт, как небрежно расстёгнут и приспущен ворот белоснежной сорочки на груди.

Подойдя совсем близко, она встала между его расставленных ног, оперлась коленом о диван и медленно наклонилась, практически касаясь его лица. Призывно улыбнулась, заглядывая в вязкие и тёмные, как ночное небо, глаза. Затем обвила руками за шею, выгибая к нему тело, и запустила пальцы в удивительно шелковистые пряди.

Удерживая бокал левой рукой, правой Макс подхватил подбородок девушки и погладил большим пальцем её нижнюю губу. Аврора приоткрыла рот, словно приглашая, позволила пальцу скользнуть внутрь, облизала его и прошлась языком. Казалось, что всего на мгновение представила, что это нечто другое, но на этом все её мысли и закончились, уступая место инстинктам и желаниям.

Она выпустила палец Макса изо рта и прильнула к его губам. Не разрывая поцелуя, вытянула из брюк нижнюю часть его рубашки, и принялась расстёгивать пуговицы. Справившись, распахнула полы и, упершись руками в спинку дивана по обе стороны от головы Макса, спустилась поцелуем по подбородку вниз на шею, языком прочертила линию от запавшей между ключиц ямочки и дальше по груди вниз, для чего ей пришлось опуститься на пол. Положив ладони Максу на колени, она ощутимо прикусила кожу его живота, обвела кончиком языка пупок и, добравшись до тонкой дорожки тёмных волос, убегающей под пояс брюк, остановилась.

Бросив короткий взгляд снизу вверх и не встречая возражения, расстегнула пуговицу, а затем коротким быстрым движением и ширинку. Медленно потянула вниз брюки вместе с бельём, наблюдая за тем, как Крайнов откинул голову и в предвкушении задержал дыхание. Она довольно улыбнулась и посмотрела на обнажённый, возбуждённо налившийся кровью член перед своим лицом. Тот выглядел сильным и ровным, с взбугрившимися венками и потемневшей тонкой кожей открытой головкой. Аврора облизала её, словно примеряясь и пробуя на вкус, а затем обхватила губами. Наощупь она оказалась шелковистой и гладкой, с терпким, солоноватым привкусом. Аврора обхватила член ладонью у основания и медленно заскользила губами вниз, отчётливо ощущая каждый изгиб, каждую незначительную неровность под обжигающе горячей кожей.

Аврора ловила себя на том, что впервые действительно наслаждается этим процессом. С Владом она избегала минетов, испытывая неловкость. Сейчас, с Крайновым, Аврора чувствовала себя свободно и раскрепощённо, с ним не возникало ни малейшей неуверенности и настороженности, какие бывают во время первого секса с новым партнером. Всё было просто идеально.

Аврора слышала, каким потяжелевшим и рваным стало срывающееся на хриплые выдохи дыхание Макса. Его рука соскользнула со спинки дивана, и Аврора ощутила тепло и твёрдость его ладони, когда та пробралась под её волосы и легла на основание шеи. Пальцы мягко надавили, и Аврора пугливо вздрогнула, когда головка ткнулась глубоко в глотку. Она послушно ускорялась, не ослабляя хватки, заставляя Макса толкаться бёдрами ей навстречу от нетерпения. Его дыхание окончательно сбилось, ладонь, лежавшая на затылке, больше не направляла её, теперь пальцы скользили, перебирая пряди, слегка оттягивая.

Ему нравилось, и его реакция на то, что она делала, заставляла низ живота сладко поджиматься. Между ног нарастал жар, Аврора чувствовала, как увлажнилось бельё. Отчаянно хотелось запустить руку в свои трусики, приласкать, а ещё лучше — почувствовать его там. Глубоко внутри. Аврора невольно застонала, представив это, и в этот момент Макс, подхватив затылок девушки, с силой притянул её голову к себе. Хриплый вздох, и сперма горячими брызгами потекла прямо в горло Авроры. Она едва не поперхнулась, но проглотила всё, не уронив ни капли. Подняв взгляд на Макса, вытерла губы тыльной стороной ладони и улыбнулась.

— Это было… — Крайнов шумно выдохнул, пытаясь выровнять дыхание. — Охрененно.

— Я думала, популярные писатели не выражаются, — засмеялась Аврора, поднимаясь с колен.

— Ты даже не представляешь что делают популярные писатели, — многозначительно приподняв бровь, предупредил Крайнов.

— Оу, звучит интригующе, — игриво ответила Аврора. — Покажешь?

Пару минут спустя Аврора уже лежала на кровати, но Макс, избавившись от одежды, не торопился присоединиться к ней. Он замер, глядя на неё, словно заворожённый представшей перед его глазами картиной. Авроре хотелось думать, что он пытается запечатлеть в памяти этот момент — её светлое, практически обнажённое тело среди чёрных простыней его постели.

Спальня Крайнова была выдержана всё в тех же преимущественно белых тонах, как и гостиная, но теперь с контрастными вкраплениями чёрного: мягкий ковёр на полу, больше похожий на блестящую шкуру какого-то животного, шёлковое постельное белье, чёрные рамы репродукций на стенах, причудливые статуэтки чёрного дерева на комоде. По обеим сторонам широкой кровати с кованым изголовьем — белоснежные тумбочки, на них — лампы с чёрными абажурами, испускающие мягкий приглушённый свет.

Кровать прогнулась под тяжестью мужского тела, и Аврора на короткий миг забыла, как дышать, когда их взгляды встретились, у неё перехватило дыхание — таким пугающе-серьёзным вдруг показалось ей его красивое лицо. Но стоило его губам встретиться с её, и она вновь стала не в состоянии думать ни о чём другом, утонув в пучине сексуального желания, в предвкушении утоления которого дрожало всё её тело.

Максим пальцем подцепил резинку её кружевных трусиков, стягивая их ниже, и Аврора вытянулась, помогая их снять. Она задыхалась, плавилась под его прикосновениями, нетерпеливо приподнимая бёдра, пока Макс целовал её, а его руки непрерывно скользили по её телу.

— Макс, пожалуйста, — кусая губы, изнывая от желания, прошептала она, лихорадочно касаясь его плеч и груди, спускаясь ладонями вниз к животу и ниже.

— Не так быстро, солнышко, — улыбнулся Крайнов, отводя её руки. — Мы только начали.

Он потянулся к прикроватной тумбочке, но извлёк из верхнего ящика не презервативы, как ожидала девушки, а наручники.