Кома

Среда, 26 сентября, жизнь № 1

Встав рано поутру и взглянув на себя в зеркало, я поняла, что, идя на свидание с принцем, можно выглядеть как угодно, но только не так. Я, конечно, не собиралась выходить за него замуж (несмотря на то, что он этого очень хотел), но все-таки припереться на встречу растрепой с опухшим от суматохи лицом, синюшными от проблем и сомнений областями под глазами, к тому же в давно не стиранной одежде — это явилось бы верхом неполиткорректности и неуважения по отношению к другой стране в общем и красивейшему ее представителю в частности. Поэтому, вместо того чтобы работать весь день на прекрасном посту замдиректора по финансам, я позвонила Петру Владимировичу и совершенно неизвиняющимся тоном поставила его перед фактом, что я-де болею и на работу не приду, после чего, довольная, отправилась в парикмахерскую — приводить себя в порядок. А оттуда — по магазинам: так как времени выстирать, высушить и погладить одежду у меня уже не было (так как это все надо было проделать вчера, чего я по известным причинам сделать не могла, ибо находилась в ином месте, а мой клон ведет себя непредсказуемо, так что оставлять ему записку — ну это вообще опасно и может привести к какому-нибудь коллапсу во Вселенной или прочей глобальной чепухе), так вот, оставалось только время, чтобы ее купить. Что я и сделала.

Когда я была во всем параде — одетая, накрашенная и причесанная, — позвонил принцев представитель, который обрадовал меня тем, что у Йохана возникли срочные дела в нашем городе и встретиться со мной он сможет только через пару часов. Что ж, неожиданно свалившееся на мою голову лишнее время нужно было куда-то потратить, поэтому я взяла в руки телефон и набрала Витальку.

— О, путешественница в параллельных мирах! Приветствую. Что новенького?

Излюбленным саркастически-раздраженным тоном я начала рассказывать, «что новенького»:

— Благодаря тебе много чего! Кто-то накаркал очень здорово, пообещав, что вторая жизнь будет ухудшаться. Вот и представь себе, что в моей и без того славной, радостной и незамысловатой жизни номер два появились откровенные бандюганы, которых я застала при самых отвратительнейших деяниях — кого-то они то ли пытали, то ли убивали, короче, большая железяка там присутствовала и вполне себе шла в ход — и теперь они охотятся за мной и запугивают, чтобы я не смела никому об этом рассказывать! Спасибо огромное, милый друг Виталий!

— Вот ужас. Ну попроси своего принца о помощи! — хохотнул он.

— Ты издеваешься, да? Принц в другом измерении!

— Ну тогда смени адрес!

— Они вроде бы не знают, где я живу, — чуть успокоенным голосом ответила я. — И то хорошо. Но вот что плохо — меня все-таки взяли на новую работу. Так что сталкиваться с ребятками придется весьма часто. Если они этого захотят, разумеется. Сама-то я в жизни не сунусь больше под эту арку!

— Под какую арку?

Я рассказала историю в подробностях.

— Сперва я удивилась, что меня берут на работу. Ведь это была плохая жизнь. Но зато теперь я своими вставшими на место мозгами понимаю, что это как раз таки плохо, — горько-прегорько вздохнула я. — Отказаться я не могу, потому что работать мне негде. Если только где-нибудь уборщицей.

— Ну прекрати. У тебя прекрасный опыт, хорошая запись в трудовой.

— Запись-то может быть. Последняя самая, где я начальник бюро. Однако рекомендации со старого места работы я не могу принести, сам понимаешь. Я имею в виду хорошие! — поправилась я. — А опыт на самом деле ограничивается унитазами да раковинами. Я ж всю жизнь на одном месте.

— Ну не надо, везде имеются положительные стороны. Наоборот, работодатели поймут, что ты не склонна часто менять место.

— Ну не знаю. Буду тихонько подыскивать себе что-то другое. А если бандиты не отстанут, придется доложить обстановку новому начальству. Они же сдают им помещение в аренду! Вся территория принадлежит заводу. Их могут выселить. Я уж не говорю о доносе в правоохранительные органы.

— Не смеши меня, — нежданно-негаданно ворвался нездоровый скептицизм в мои логичные размышления.

— Чего? — хлопнула я глазами.

— Ты из начальников только своего Быка видела в жизни?

— Коня, — автоматом поправила я.

— Ну не важно. Ты думаешь, почему я давно уже работаю на самого себя?

— Потому что лучший работодатель — инопланетянин, и ты хочешь быть свободен, когда наконец повстречаешься с таким?

— Именно! — не понял издевки друг. — Я нагляделся на людей. Тем более людей, занимающих высокий пост. Твои нынешние начальники имеют от этих бандитов такие барыши, какие не приносит их законная производственная деятельность. Так что закопают они скорее тебя, а не их.

— Как закопают?! — У меня отвисла челюсть. — За что?! Я не хочу! Куда я попала?!

— Вот-вот. Любуйся на своих людей. Мой тебе совет, нет, не совет — требование, никому ни за что не признавайся, что ты что-то видела! Возможно, на этом заброшенном складе именно по приказу твоего нового гендиректора кого-то пытают и избивают! А ты щас напорешься, рассказав обо всем!

— Ой, блин… — протянула я. Пошла на кухню и приложилась лбом к холодильнику, чтобы его остудить. В смысле лоб. — Что ж мне делать-то, Виталька? — жалобно проскулила я.

— Бежать тебе надо из этой жизни!

— Отличный совет, спасибо! — злобно оскалилась я. — Между прочим, если ты не заметил, я не научилась еще выбирать, в какой из двух жизней мне тусоваться.

На том конце загадочно помолчали, затем не менее загадочно выдали:

— Возможно, скоро придется.

— Не поняла?

— Не бери в голову. Мысли вслух. Ну ладно, что еще произошло?

— Еще… Я совсем спятила и поехала к Игорю за помощью.

— Мощно, — протянул Голиков. — И как прошло?

— Отстойно, — не стала я скрывать истинное положение вещей. — Он мне не поверил.

— Хм, — по всей видимости, Виталий нахмурился. — С другой стороны, я же тоже не сразу поверил. Может, стоит еще попытаться?

— Нет, — покачала я головой. — Это безнадега.

— Ты думаешь? Кстати, ты сообщила ему, что он умер?

— Ты что?! — решила я, что ослышалась. — Как я могу сказать человеку, что он умер?

— А почему бы и нет? Нужно запугать его. Чтобы он быстрее тебе поверил.

— Я не хочу его пугать, я хочу с ним помириться!

— Да? — как будто удивился приятель. — А, ну тогда ладно.

— Ты снова издеваешься? — догадалась я.

— Ха.

— Я тебе дам щас «ха»!.. Ой, подожди, у меня вторая линия. — Прорвавшийся в мою богатую беседу с другом абонент сообщил, что Его Высочество подъедет к моему дому в течение пятнадцати минут. Я поблагодарила за приятное известие. — Слушай, Виталь, мне пора бежать. Если буду в состоянии, звякну тебе вечером, или до послезавтра тогда!

— Подожди-ка… А кудай-то ты намылилась а, принцессушка?

— Ты прав, — угрюмо согласилась я, поняв, что мои планы раскрыты. — Это именно то, что ты думаешь. Принцессушка. Будущая. Ну все, пока!

— Эй-эй, а как же… — Но я уже дала отбой.

Принц не заставил себя ждать. Только я, накинув плащик и застегнув высокие кожаные сапожки, вышла на улицу, сразу увидела, как длинный лимузин аккуратно, стараясь не задеть кусты и припаркованные автомобили, сворачивает во двор.

— Ксенья! — вышел мне навстречу принц, чтобы придержать дверь и помочь усесться с комфортом.

— Салют, — кивнула я. — Вау, — оглядев полупустую машину, пробормотала я, — а где твои… хм, люди? — подобрала слово.

— Я хочу быть с тобой один и один.

— Отпусти тогда водителя, — хихикнула я, но, как оказалось, иронизировала зря, потому что:

— Еще не время. Быть на месте — отпустить, — вот что мне ответили.

Тут мне стало по-настоящему неловко. Что я делаю в машине с посторонним человеком, который вовсе не к добру и не из любезности отпустил всех своих приятелей и собирается отпустить шофера, когда мы приедем в какое-то таинственное место. Нужно ли мне это? Не пора ли дать деру?

Хотя я ведь в хорошей жизни, одернула я сама себя. Чего я должна опасаться?

Мы где-то с час покатались по городу, совмещая просмотр достопримечательностей из окна с распитием шампанского, в процессе чего я наслушалась много-много приятных слов в свой адрес.

Обратив ко мне пронзительно-синие глаза, молодой человек вещал:

— Твой волос отражатель луч солнца, что светит высоко-высоко над почвой. — Я еле сдержалась, чтобы не прыснуть. Голландец обладал большим лексиконом, при этом совершенно не умел подбирать сочетающиеся друг с другом слова. Однако, что ни говори, комплимент — он и в Амстердаме комплимент, поэтому, когда смысл сказанного ясен, это все равно приходится по сердцу. — Твоя губа как налитой помидор, — продолжал распинаться принц, смеша меня до невозможности, — красный и… спелый… и толстый. А глаз… Твой глаз… То есть глаза! Прости, глаза! Множественный число, — запоздало вспомнил о количестве мой кавалер. — Твоё глаза… нет, не так…

— Твои глаза! — не сдержалась я и дала подсказку. Так человек мучается…

— Да-да, твои глаза как… лиловая незабудка, припорошенная росой утра… утреннею росой.

— Утренней.

— Да! Лиловая незабудка с утренней росой в уголке…

— Может, все-таки голубая? — сморщилась я, представив себя с сиреневатыми радужными оболочками.

— Да! Голубая незабудка, который манит меня и мое сердце… глядеть туда поглубже… и глядеть, и глядеть, пока лоб не пойдет кругом… — и прочее в таком же духе. От собственной иронии, бороздящей просторы мозга и требующей немедленного выхода, я слегка расслабилась, задумавшись о том, как дать понять принцу, что он несет полную чушь, пока через некоторое время не прозвучало роковое «люблю», да с таким чувством, что я вздрогнула, позабыв про свой саркастический настрой, а губы принца начали стремительно приближаться к моему лицу. Тогда я демонстративно закашлялась, будто искрящийся напиток попал мне не в тот проход, и мой визави вынужден был отстраниться. Но только на время! Рано я порадовалась — бой был не сдан. Я осознала, что настырный принц будет пытаться и пытаться дальше, пока не достигнет цели, с этим я решила сменить тему разговора, чтобы как-то его отвлечь от меня.

— Расскажи мне, что тебе больше всего понравилось в нашей стране.

На удивление, замысел удался. Йохан Фризо с удовольствием принялся во всех подробностях красочно описывать все увиденное и услышанное в России, и вообще все то, что тем или иным образом затронуло его мозг, глаза или иные органы. Пока он рассказывал, у меня было время, чтобы подумать над тем, как от него половчее избавиться. Идеи, честно говоря, лезли в голову одна хуже и невыполнимее другой.

Через час мы прибыли на место, которое представляло собой ни много ни мало роскошный отель, и принц отпустил водителя вместе с лимузином (вот что он, оказывается, имел в виду), после чего наша парочка направилась к входу.

Тут в моей голове что-то прояснилось, и я остановилась перед громадными зеркальными дверями, которые уже, почуяв наше приближение, гостеприимно разъехались в стороны.

— Йохан, зачем мы идем туда?

— Я остановился в этот отель, последний этаж, крыша. Я хотел показать тебе бассейн! Ты знала бы, как красиво, если звезды, а ты внутри бассейн!