Дело влюблённого инкуба

.

В доме затихло. Лежа в постели, заложив руки за голову и уставившись в потолок, Вэл вернулась к тем воспоминаниям, течение которых прервалось с приходом гостей.

– Меня мучает любопытство, что вы хотите узнать у ведьмака после того, как он во всём признался, горничная Хло всё подтвердила про нож, а дело влюблённого инкуба полностью и окончательно прояснилось, – сказал капитан Уильямс, провожая её утром в тюремную комнату для свиданий.

– Не полностью, капитан: вы забыли про изменение запахов.

– Так всё объяснила супруга мастера!

– Меня интересует не вопрос «как», а вопрос «зачем». Помните, привидение мамочки Марты упомянуло, что к моменту её знакомства с Хоупом тот был известным изготовителем ведьминских зелий и успешным дельцом чёрного рынка магии? Хотелось бы знать, в чём секрет его успешности – не на поддельных ли запахах специализировался этот малый? Раз ведьмак так уверенно и просто менял запахи для осуществления задумок дочери, у него явно имелся немалый опыт подобных маго-химических экспериментов. Это косвенно подтверждается рассказом его матери о любви сына к химии в школьные годы, а как заметил ваш мастер: достаточно и одного учёного, чтобы перевернуть весь мир Иных.

Капитан встал столбом и воззрился на неё, как на восьмое чудо света:

– Вы сговорились с судьёй Кэмпбеллом, что ли?! Он приходил пару часов назад с такой же просьбой побеседовать с арестованным и с таким же объяснением своего интереса!

Сердце Вэл заполошно забилось, кровь бросилась в лицо. Судья тоже приходил узнавать, нет ли возможности подделать запах, который обманет нюх и вампира и оборотня?!! Нет, она не собирается делать преждевременных выводов! Она просто собирает важную информацию, которая может оказаться ключом к разгадке в других, будущих делах её клиентов! Однако в горле пересохло, на восклицание капитана она смогла отреагировать лишь нарочито безразличным пожатием плеч. И спустя четверть часа старалась смотреть в холодные глаза преступника без веры в великое чудо. Честно сказать, подавить веру в чудо оказалось одной из сложнейших задач в её жизни!

– Вам часто доводилось создавать подменные запахи? – спросила она.

– Скажу вам то же, что и монструозному судье: я отказываюсь отвечать.

– На каком основании отказываетесь?

– На основании того, что ответ может быть вменён мне в вину, – ухмыльнулся Хоуп.

– Вам и без того грозит смертная казнь.

– А бизнес пусть останется, я не испорчу малину своим парням и девочкам, десятилетия трудившимся в моей тайной лаборатории. Тем более не испорчу её сейчас, когда нам перепало крупное, очень крупное дельце, открывающее большие перспективы, – гадко ухмыльнулся негодяй. – И не пытайтесь меня устрашить: это не удалось могущественному гибриду, не удастся и вам. Мне нечего терять, никто не отменит мою казнь из-за сотрудничества со следствием по другим эпизодам моей подпольной карьеры.

– Если ваше сотрудничество поможет раскрытию других тяжких преступлений, я попытаюсь организовать вам сделку с прокурором.

Чёрт, она бы правда попыталась! И взяла бы в клиенты этого заядлого мерзавца, лишь бы выяснить, насколько правдоподобную инсценировку с обличающими запахами позволяют устроить современные маго-научные технологии!

– Крупному незаконному бизнесу не выгодно светиться в громких тяжких преступлениях. Наш девиз: «Меньше шума – больше денег». К чему влезать в заказные убийства, если в политической сфере крутится куда больше наличных деньжат? – гадко оскалился Хоуп.

– В политической? – хрипло переспросила Вэл. – Вы организовывали подставы политикам из Иных?!

– Не понимаю, о чём вы, адвокат, – издевательским, наигранно скучающим тоном протянул ведьмак, и Вэл еле удержалась от того, чтоб протаранить разделяющее их бронированное и магически зачарованное стекло. – И так, к слову: вы же понимаете, что как только мои ведьмочки доделают последний заказ, они обязательно отомстят всем виновникам моего ареста? Прощайте, мисс адвокат. Эй, надзиратель, мне надоело болтать с этой дамочкой, веди меня обратно в камеру!

Зло стукнув ни в чём не повинную подушку, Вэл перевернулась на бок. Чтоб ведьмаку в аду гореть! Слишком самонадеянно рассчитывать на то, что ей удастся отыскать подпольную лабораторию, которую десятилетиями не могут накрыть ни полиция, ни Магический Контроль. Как бы выйти на тех ведьм-нелегалок, что промышляют на чёрном рынке, находя применение самым разным ложным запахам? И чем ещё, кроме запахов, они занимаются? Политика – мутное море, глубоко-глубоко хоронящее свои неприглядные тайны...

«Он тогда отказался от участия в выборах в Сенат. Почему я пять лет назад об этом не задумалась? Мне в голову не пришло, что это может быть как-то связано с... Впрочем, связано – не связано, какая разница?! Факт-то остаётся налицо... Или нет? Чёрт, какого дьявола я тогда отказалась выслушать его показания?! И есть ли смысл выслушивать их сейчас?» – Сердце так сжало застарелой болью, что стало трудно дышать. Хватит ли ей духа выслушать такого свидетеля по такому делу? Делу настолько глубоко личному, настолько болезненному, что при одном воспоминании о прошлом хочется свернуться в клубок и безмолвно умереть от горя. Она стала уже достаточно сильной и взрослой? Ведь очевидно, что ей нечего мечтать о новых отношениях, пока она не разберётся в причинах бед прошлого и не закроет дверь в него раз и навсегда.

Тихо завибрировал поставленный на беззвучный режим телефон, и Вэл непроизвольно вздрогнула: кто звонит ей в неурочный час?! Неужели... Додумать она не успела: рука уже ухватилась за мобильный, а на экране высветилось имя Дона Шепарда. С разочарованным вздохом она ответила на вызов:

– Что неладно в нашем королевстве?

– Так и думал, что ты ещё не спишь.

– Ну да, какой сон в третьем часу ночи, – съязвила Вэл. – Что у тебя?

– Гоблины у меня! Тебе хорошо: у тебя всё Мировое Зло уже упокоено, все злодеи арестованы, все клиенты оправданы, а судьба преданных друзей тебя не заботит.

– У каждого свой крест, – философски пожала плечами Вэл, размышляя, что проблемы эльфа – сущая мелочь в сравнении с её собственными.

– У тебя-то никаких забот при таких-то гонорарах!

– Всё-то ты ведаешь, – меланхолично откликнулась Вэл. – Но насчёт отсутствия проблем ты не прав, просто я не имею обыкновения плакаться в жилетку. Мудрость уменьшает жалобы, но не страдания.

– Слушай, а это точно ты? – вдруг усомнился эльф. – Какое-то странное у тебя сегодня настроение... не боевое...

– Третий час ночи, Дон!!! И это первая спокойная ночь после тяжёлой недели, кровавой драки, выматывающих затяжных заседаний и долгих перелётов с одного края континента на другой! – рявкнула Вэл. – Какой тебе нужен боевой настрой?!

– Уф, всё-таки ты. Так возьмёшься за дело гоблинов? Пока ты в Калифорнии прохлаждалась, наши копы арестовали вождя их племени, проживающего в пещерах Аппалачей у Атланты. Его обвиняют в том, что он возглавляет банду, грабящую банки.

– Почему об одном ограбленном банке ты говоришь во множественном числе?

– Потому что их уже два, – хмуро известил эльф.

– Тогда с твоего клиента – владельца первого банка – уже должны снять подозрения: он же не мог отключить сигнализацию во втором, не принадлежащем ему банке?

– С клиента подозрения сняты, проблема в другом...

– Дон, не тяни, моя феноменальная догадливость глубоко заснула где-то три часа назад и до утра просила не будить!

– Арестованный копами вождь племени – отец моей девушки, – после паузы признался владелец сыскной конторы.

– А-ааа, всё-таки девушки?! – подскочила на постели Вэл.

– Да, но я ввожу строжайший запрет на комментарии! Так возьмёшься выручить из беды моего... э-эээ....

– Будущего тестя? – любезно подсказала Вэл и рассмеялась на тихую, беззлобную ругань смирившегося эльфа. Настроение у неё подскочило вверх, как рейтинг адвокатской конторы после успешно завершённого громкого дела. – Уговорил, в понедельник жду тебя в своей конторе, а размеры моих гонораров известны тебе лучше, чем мне.

...

Дорогие читатели, вы уже догадались, какое новое запутанное дело будет расследовать Вэл – это дело об ограблении банков. Как и всегда, оно будет у неё не единственным: то прибежит сильная ведьма, из сейфа которой исчез смертельный яд, то непосвящённый человек, у которого украли прах любимого батюшки, то известный хирург... Но с новыми историями мы начнём знакомиться с понедельника! А дальше идёт эпилог, расставляющий все точки над «i»

Искренне Ваша, Валентина.