Они должны умереть. Такова любовь. Нерешительный

ГЛАВА IV

Моряка звали Джефф Талбот. Когда алкогольный туман почти рассеялся, он посмотрел в окно и, глядя на открывшийся вид, очень удивился: каким образом эта местность могла ему понравиться и почему он назвал ее красивой. Даже в яркий солнечный день здесь не было ничего привлекательного. Солнечные лучи можно было сравнить с мощным прожектором, спроектированным на свалку и усиливающим гнетущее впечатление. Щурясь на солнце, моряк вдруг произнес:

— А я протрезвел, — и в этот момент до него дошло, что это было действительно так.

— Отлично, — произнес Луис. — Ну и как выглядит мир?

— Мерзко. — Он отшвырнул стул к стойке. — У меня болит голова. Здесь довольно скверный район, не так ли?

— Все зависит от того, как ты на него посмотришь, — ответил Зип. — Лично мне здесь нравится.

— Неужели?

— Это место, где я живу. И если я здесь — все кругом поет.

— Ну и что же все поют? — поинтересовался Джефф. Вдруг в его голове пронеслось: «Почему он завел разговор с незнакомыми людьми и почему так сильно напился вечером?»

— Все поют рок-н-ролл, — ответил Луис.

— Старик во всем знает толк. Он разбирается…

Зип замолчал. Устремив взгляд на улицу, он вдруг весь напрягся.

— Что там такое? — спросил Джефф.

— Полиция, — стараясь сохранить спокойствие, произнес Зип. *

Полиция, о которой он говорил, была представлена в лице детектива Энди Паркера, шагающего по улице чинно, с высокомерным безразличием ко всем окружающим. В уголке губ у него небрежно болталась сигарета. На мир он смотрел так, как смотрит лодырь, не имеющий ни копейки за душой, но зато крепко выспавшийся у одного из дверных проемов. Его яркая гавайская рубашка была помята и забрызгана кофейными пятнами. Лениво почесывая свою грудь, он зорко следил за всем происходящим. 

— Единственно, кому я привык подчиняться, так это береговому патрулю. — Потеснив Зипа, стоявшего у окна, Джефф поставил чашку на стойку и попросил налить еще кофе. Хотел усмехнуться, но сморщился от боли. — Ох, голова болит даже тогда, когда улыбаюсь.

У дверей уже стоял Энди Паркер и, помахав Луису рукой, крикнул:

— Que pase, maricon[6]?

— Привет, Энди, — улыбнулся Луис. — Хочешь кофе?

— Не откажусь, — ответил Паркер. — Только погорячей. — Он вошел в кафе и сел рядом с Джеффом. Остановив взгляд на Луисе, Паркер обратился к Зипу — С каких это пор ты начал заниматься контрабандой?

— Я зашел сюда, чтобы выпить чашку кофе, — произнес Зип. — Разве это запрещено, лейтенант?

— Я не лейтенант, и не слишком огорчаюсь по этому поводу.

— А я думал, вас произвели в капитаны после той драки, которую вы разняли в Гровер-парке.

— Послушай, щенок…

— Это детектив Энди Паркер, — просвятил моряка Зип. — Он слывет здесь за самого сурового полицейского. Бесстрашного. Всего лишь за два цента он арестовал свою собственную бабку. — Он улыбнулся и тотчас перед Джеффом предстал образ Зипа — белозубого, с обезоруживающей улыбкой, которая давала ему право на успех.

Его улыбка излучала столько энергии, что на нее невозможно было’ не ответить. Даже Паркер не' мог устоять перед ней и улыбнулся в ответ.

— За два цента я вас всех приведу в чувство, — ответил он, но в его словах не слышалось угрозы — обезоруженная улыбкой, она была пустым звуком.

— Видишь? — не унимался Зип. — Могу поспорить, здесь он готов пришить всех малолеток.

— Давай, давай, продолжай в том же духе. — И опять в его голосе не слышалось угрозы, улыбка, как и раньше, обезоружила его. Переключив внимание на моряка, он внимательно посмотрел на него. — Что ты здесь делаешь?

— То же самое, что этот парень. Пью кофе, — ответил Джефф.

— Начнем все сначала, — устало произнес Паркер. — Что ты здесь делаешь?

— Я это уже слышал, — ответил Джефф.

— Тогда отвечай мне прямо.

— А здесь что, запретная зона?

— Нет, но…

— Тогда оставьте меня в покое.

Паркер молча взглянул на него, затем произнес:

— Очень остроумно.

— Очень, — подтвердил моряк.

— Энди, он немного пьян, — вставил Луис, протянув руки. — Так что здесь нет ничего…

— Не встревай, Луис, — перебил его Паркер.

— Я уже протрезвел, Луис. Спасибо.

— Я спрашиваю тебя.

— Ради бога, — произнес Джефф. — Я здесь для того, чтобы проведать больную бабушку.

Зип разразился смехом, но, когда Паркер холодно взглянул на него, быстро умолк и пожал плечами. Он вновь повернулся к моряку.

— Как ее зовут? — спросил он.

— Вы меня уже утомили. Я называю ее просто бабуся.

— С какого ты корабля?

— Какое это имеет значение?

— Я тебя спрашиваю. -

— Почему я должен отвечать? А' вдруг вы русский шпион?

— Вы все мните о себе, что очень умны. Приходите на мой участок и позволяете ребе черт знает что.

— Кому нужен этот участок? Я просто пью кофе и больше ничего.

— А вот и твой кофе, Энди, — попытался примирить их Луис. — Выпей, пока он еще не остыл.

Паркер взял чашку:

— Тебе известно, сколько всего вас сюда заброшено?

— Сколько? — спросил Джефф.

— Лейтенант, этого моряка никто никуда не забрасывал. Он вообще-то находится под моей протекцией.

— Не советую тебе его защищать. Итак, что ты здесь вынюхиваешь?

— Я уже сказал, — Джефф был явно раздражен. — Бабуля.

— Ты у кого-нибудь на хвосте?

— Что? Между прочим, вы уже размениваетесь по мелочам.

— Моряк, не…

— Вы хотите сказать, что я могу совершить какое-то ужасное преступление на вашем чудесно-милом образцовом участке, за который вы так трясетесь?

— Моряк, я хочу поговорить с тобой по-дружески. Сматывайся отсюда, пока не поздно. Луис, разве я не прав?

Пуэрториканец пожал плечами:

— Я посоветовал ему то же самое, Энди.

Паркер кивнул:

— Послушай, Луис живет здесь уже давно. Он знает эту местность как свои пять пальцев. Луис, ты все ему рассказал?

— Да, да.

— Кто тебя здесь интересует? Такие парни, как Пепе Мирандо?

— Si, есть здесь один такой, — подтвердил Луис.

— Что ты имеешь против Пепе? — спросил Зип. — Вчера он заставил ваших ребят дрожать, как паршивых овец. — Усмехнувшись, продолжал — Сколько полицейских всего попалось в его засаду? Четыре? Пять? Господи, как он заставил вас понервничать! — Повернувшись к моряку, продолжал — Они вошли в квартиру и уже через какие-то десять секунд сдали ему оружие, а он был таков. Им крупно повезло, что он не подстрелил их всех ради удовольствия.

— Каков герой! — произнес Паркер. — Он нарушил закон, а ты… .

— А я ничего. Мне только кажется, что вы, детективы, величайшие мастера своего дела, должны были его уже давно поймать, вот и все. — Разве я не прав?

— Мы поймаем его, если он опять вернется сюда, — ответил Паркер.

— Он вернулся! — спросил Зип, наклоняясь вперед.

— Может быть, — ответил Паркер.

— Без дураков?

Паркер пожал плечами.

— Он здесь? Вы меня не обманываете?

— Тебе, случайно, не известно, где он находится?

— Я? Что вы, лейтенант. Если бы я что-то и знал, то непременно рассказал. К сожалению, меня эти игры не интересуют.

— А ты, Луис, что скажешь? — желая застать его врасплох, Паркер резко повернулся к стойке.

— Я все это слышу впервые от тебя, Энди. С какой стати он должен вернуться? По-моему, он и так наделал здесь слишком много шума.

— Кто такой Пепе Мирандо? — спросил Джефф.

— Пепе Мирандо — это тридцатипятилетняя мразь. Я прав, Луис?

— Он мразь только потому, что вам не удается его поймать, — произнес Зип.

— Нет, нет, Энди прав, — сказал Луис. — Мирандо — отвратительный человек. Это подонок.

— Мы хорошо' уживаемся с Луисом, — произнес Паркер. — Понимаем друг друга с полуслова. Он живет здесь так же давно, как и я, и мне никогда не приходилось видеть, чтобы он хоть раз плюнул на тротуар. — Паркер засмеялся.

— Он знает, что, если это сделает, я сразу же отволоку его в полицейский участок, верно, Луис?

— Абсолютно верно, — ответил тот, не обижаясь на шутку. .

— Что же вы не отволокете Мирандо в полицейский участок, лейтенант? — вкрадчиво спросил Зип.

— Не торопи время, он от нас никуда не уйдет. И перестань называть меня лейтенантом. Заруби себе на носу — он шагает навстречу своей гибели. В случае, если подросток значится как «н. п.», если ему нет четырнадцати лет… .

— Как это? — переспросил Джефф.

— Несовершеннолетний преступник, на счету которого огромное количество преступлений. И это в четырнадцать лет! Так чего можно ожидать? Он не изменился с тех пор, как организовал банду на этой улице много лет назад. Она называлась «Золотые испанцы». Ты помнишь их, Луис? Это было давно, когда уличные шайки не доставляли много хлопот.

— Он был впереди своего времени, — ухмыльнулся Зип.

— Впереди его времени, болван.

— Неважно, — произнес Луис, поморщившись. — Я все помню. Сопляки. Точно такие же, как сегодня. Без разницы.

— Только сейчас — атомный век, — произнес Паркер. — И, вместо ножей, они носят оружие. Знаешь, моряк, когда Мирандо было семнадцать лет, он убил парня. Это было в 1942 году. Разрезал ему лицо от уха до уха.

— Наверное, парень этого заслужил, — вставил Зип.

— Ему дали статью за непредумышленное убийство, — произнес Паркер.

— Его следовало посадить на электрический стул или сжечь, — сказал Луис.

— Его послали на север штата, в Кэстлвью; сидя там, он избежал второй мировой войны. Когда его досрочно освободили, он вернулся сюда. В то время продажа героина была очень прибыльным делом. И он начал заниматься сбытом.

— Подумать только, травить детей! Что толкает людей на это?

— Не хочешь — не травись, — сказал Зип. — И хватит винить Мирандо.

— Так пусть ответит за тех, кого убил в этом городе.

— Надо еще доказать, что он здесь убил кого-то.

— Вот ты куда клонишь Как раз сейчас в больнице умирает женщина, которая опознала Мирандо по фотографии. Он зверски избил ее и отобрал кошелек.

— Мирандо и уличный грабеж? Не надо дурить меня.

— Представь себе, Мирандо и уличный грабеж! Не такая уж он большая шишка. Это не профессионализм убийцы высокого класса — а всего лишь избитая беззащитная старая леди.

— Поверь, как только мы поймаем это чудовище, мы раскрутим все его дела.

— Вот именно, когда вы поймаете его. ’

— Не сомневайся в этом. Наверняка, он где-то близко. Когда мы это выясним — ему конец. Одним героем в этом районе будет меньше. — С наслаждением допив кофе, он поставил чашку на стол. — Кофе был отличным. Ты, Луис, готовишь самый вкусный кофе во всем городе.

— Разумеется, разумеется.

— Он думает, я его обманываю. Луис, если бы я тебя недолюбливал, все равно приходил бы пить кофе только к тебе.

— Как хорошо, когда полицейский — твой постоянный клиент. В таком случае можно ни о чем не волноваться и не заботиться.

— Забот хватает по горло, — сказал Паркер.

— Да, от скуки ты не умрешь, это уж точно, — усмехнулся Луис.

— Здесь совсем другая жизнь, чем на острове, не так ли?

— Да, да.

— Мне однажды пришлось пробыть там неделю. Нужно было вернуть одного подонка, который сбежал из города на остров, после того как ограбил ювелирный магазин на Четвертой Южной. Я скажу, там сплошной рай. Лежи весь день на солнце, соси сахарный тростник, лови рыбку. А вечером… — он подмигнул Луису. — Есть ли там для пуэрториканских мужчин заведение, где можно хорошо провести ночь?