Вторник и другие приключения Марты

Наконец бумбощ-щ-щи остановились и, растерянно посмотрев вокруг, произнесли:

— Все пропало! На ней ничего нет!

— Как нет? Чего нет? Что это значит? А что там должно быть? — от волнения говорили все и сразу.

— Там были огоньки — зеленые и синие! — Семён чуть не плакал от досады. — Они означали души — спасенные и те, что предстояло спасти.

— Но сейчас они все исчезли! — почти кричал Олег. — Погасли, растворились, пропали!

— Да и домов на ней не разобрать, — подал голос Капецки, все это время пристально изучавший карту. — Это не план, не схема, не чертеж. Это просто лист старой ветхой бумаги. Посмотрите сами!

И действительно, на столе лежал просто старый бумажный листок, с потрепанными краями, местами выцветший, рваный на сгибах и совсем не похожий на карту. Правда, на нем угадывались то ли линии, то ли буквы, то ли рисунки, но отчетливо разобрать изображение было невозможно.

— Что это означает? — дрожащими губами прошептал Семён.

— Только не подумайте, что мы вас обманули! — Олег клятвенно сложил руки. — Клянусь, клянусь, там были и огоньки, и дома!

— Да мы даже не думаем сомневаться, — поспешила успокоить друзей Елена.

— Милые бумбощ-щ-щи, ну конечно же мы вам верим, — обнимала растерянных приятелей Марта.

— А знаете что? — прервал молчание Хэльмут, пребывавшей до этого в глубокой задумчивости. — Я знаю, что мы должны сейчас сделать!

Все вопросительно уставились на Секретаря.

— Сейчас мы должны выпить горячего ароматного чая! С лимоном! С булкой!

И Хэльмут направился в приемную, откуда почти сразу раздался звон чашек и шум закипающего чайника.

— Мы будем пить чай! — прокричал из приемной Хэльмут. — Когда не знаешь, что делать — просто пей чай, я знаю это с детства!

— Я тоже знаю это с детства, так всегда говорила моя бабушка, — тихо сказала Елена.

— И моя мама больше всего на свете любит булочки, — отозвалась Марта, — как же я хочу к маме!

— Не грусти, Марта, — поспешил успокоить ее Ответственное Лицо, — скоро ты отправишься домой.

— Правда? — Марта с надеждой подняла на него свои Огромные глаза.

Тут в кабинет вошел Хэльмут, и снова все поразились, как легко и непринужденно он держит огромный поднос с дымящимся чайником, блюдцами и чашками, конфетницей, тарелочкой с лимоном и целой горой ароматных, восхитительных, пышных булочек, посыпанных сахарной пудрой и корицей.

— Угощайтесь, — Хэльмут ловко поставил перед каждым чайную пару и налил свежезаваренного чая. — Плюшки свежайшие, их только что доставили из кондитерской Вашей жены, шеф, — пояснил он, обернувшись к Ответственному Лицу.

— Да, такую сдобу может печь только моя Нина, — с нежностью произнес Капецки, взял булочку с подноса, но так и замер с ней в руке, изумленно глядя на стол, где что-то странное происходило с картой. Бумага на глазах изумленных друзей вдруг начала расползаться, дробиться на мельчайшие кубики.

— Похоже на мегапиксели, — заметила Елена, завороженно глядя, как квадратики, выстраиваясь в ровные столбики, поднимаются в воздух и исчезают под потолком.

— Это и есть пиксели, — Капецки положил булочку на тарелку, отряхнул пальцы от сахарной пудры и достал телефон. Телефон замигал и завибрировал, отчего карточные мегапиксели хаотично закружили и заплясали, притягиваясь к телефону словно к магниту.

— Программа-ловец, — пояснил Капецки. — Ловец и распознаватель. Он внимательно смотрел в телефон, что-то набирая и нажимая в нем, но, видимо, не достиг нужного результата.

— Слишком поздно! Не успел! — в голосе Ответственного Лица звучала досада.

— А что это было? — испуганно спросила Марта.

— Видимо, это карта-программа? — предположили Елена. — Запрограммированная на самоуничтожение, я слышала о таких, но сама не видела.

— Да, Елена, ты совершенно права. А самоликвидируется она только в двух случаях: либо по достижении цели, либо из-за угрозы расшифровки. Значит, Маэстро или получил то, что хотел, или он чего-то испугался. Знать бы правильный ответ…

— Или что-то пошло не так, и именно поэтому Форбичи уничтожил карту! Ну, посудите сами, — взволнованно сказала Елена и подняла палец вверх, из-за чего сразу стала похожа на учительницу, разъясняющую школьниками сложную задачку. — Совершенно точно, что Форбичи нужна была Марта, ведь только она дружит с Эженом. Эжен связан с Тори, а Торина голубятня, пусть уже и заброшенная, находилась во дворе моего дома. Предположим, что Маэстро знал про голубятню и Тори, но не знал точного адреса дома, возле которого они находились. Ему было нужно найти дом, и для этого он, используя свои способности и возможности, привлек бумбощ-щ-щей. И они нашли дом!

Елена торжественно посмотрела на Олега и Семёна, отчего те горделиво выпрямились и смущенно покраснели.

— Но ведь мы действительно находили души, помещали их в Хранилища… — резонно заметил Олег.

— Да, — кивнул Семён, — мы столько всего видели в этих домах, это же все было по правде! Но зачем?

— Не знаю, — развела руками Елена. — Может быть, просто так, для отвода глаз и наработки опыта. Подумаем об этом потом! Главное не это! Главное то, что все закончилось именно на моем доме. Получается, целью был именно он.

Елена замолчала. Высказанные ей предположения казались совершенно логичными и справедливыми, но совсем не объясняли, что делать дальше.

— Я думаю, — вдруг сказал Капецки, — что Елена права. А ещё я уверен, что не только мы не знаем, как быть. Этого не знает и Маэстро.

— Но ведь всё это придумал Форбичи, — возразил Хэльмут. — А раз придумал, значит и просчитал! Он же великий логик, математик и вообще ученый.

— Милый Хэльмут, скажу тебе как Ответственное Лицо со стажем — всё просчитать невозможно. Конечно, хороший план срабатывает почти всегда. Но все же порой даже в самые безупречные расчеты вмешиваются обстоятельства, которые никак нельзя было предусмотреть.

— И что же это за обстоятельства? — недоверчиво поинтересовался Хэльмут.

— Елена! — провозгласил Капецки.

— А? Что? — переполошилась Елена, что-то писавшая в своем ежедневнике. — Я? Я?

— Елена — вот, чего никак не мог предположить Маэстро, — начал объяснять Ответственное Лицо. — Он не мог даже помыслить, что Марта попадет в дом к Елене, которая тоже окажется Мартой, и которую чуть не лишат жилья из-за этой путаницы с именами. Невозможно было просчитать и то, что Елена подаст прошение о смене своего имени мне — тому, кто входит в Совет Ответственных Лиц и знает все и про Холодную Реку, и про Эжена, и про Форбичи и еще про много что. Это всё — стечение обстоятельств. Случай. Судьба.

— И что же теперь? — растерянно спросила Марта.

— А теперь, — решительно произнес Капецки, — теперь мы должны использовать это обстоятельство первыми, и до того, как это сделает Форбичи, заблокировать Холодную Реку. Мы должны найти и обезвредить Маэстро. И в этом нам поможешь ты, Марта! Ты дождешься Эжена и узнаешь у него, где Тори и где ключ.

— То есть мы не станем искать Эжена сами, а будем просто сидеть, ничего не делать и ждать? — возмутился Олег. — Но ведь у Вас наверняка есть способы найти голубя! Вы же Ответственное Лицо! Представляю, какие у Вас возможности! — кипятился бумбощ-щ-щ.

Но Капецки лишь снял очки и добрым близоруким взглядом обвел замерших в ожидании ответа друзей, в душе согласных с Олегом.

— Иногда, — сказал Капецки, — чтобы что-то найти, единственно верным будет прекратить поиски.

— Звучит парадоксально, — вздохнула Елена.

— Но что тогда нужно делать? — с отчаянием спросила Марта.

— Ждать. И тогда нужное найдет тебя само.

Глава 14. Капецки распоряжается

Марта лишь вздохнула в ответ, и все замолчали, переваривая услышанное. Вдруг безмолвие прервало смачное чавканье — это бумбощ-щ-щи, не выдержав изумительного аромата чая и булочек, схватили по две в каждую руку и откусывали попеременно, закрыв глаза от удовольствия.

Все же, как ни крути, а булочка с чаем — это лучшая еда на свете, вкусная и зачастую более исцеляющая, чем таблетки и микстуры!

Примеру бумбощ-щ-щей последовали остальные и вскоре в кабинете воцарилась благостная тишина, нарушаемая лишь прихлебыванием чая и аппетитными причмокиваниями.

Пока все наслаждались удивительным вкусом, Ответственное Лицо посвятил друзей в некоторые подробности проекта «Холодная Река».

Когда Холодная Река потекла по своему бетонному руслу, сразу стало понятно, какую пользу она несет. Как огромный магнит, она притягивала к себе происходящее на планете зло: закончилась вирусная эпидемия, одна за другой непостижимым образом вышла из строя военная техника и оружие, что в конечном итоге привело к окончанию всех войн. Все плохое тонуло в ледяных водах Холодной Реки, замораживалось, но оставалось живым, о чем свидетельствовали маленькие зеленые огоньки, летающие под землей — души людей, которые пострадали от этого самого зла. Так Совету Ответственных Лиц стало понятно, что зло не исчезает — оно просто собирается в одном месте, в Холодной Реке! А это значит, что сама река стала огромным источником опасности!

Маэстро Форбичи утверждал, что его проект технологически совершенен и Холодная Река никогда не выйдет из-под контроля, ведь за ней следят два супермощных компьютера, которые мгновенно отреагируют на малейшие изменения в поведении реки. Управляют компьютерами компьютерные гении — глэки, которых Маэстро самолично отобрал по всему миру. Всего три человека соответствовали его высоким требованиям, и все трое работали теперь на него, хвастливо заявлял Форбичи. Он заверил Совет, что с такими гениями миру ничего не угрожает. У Совета не было причин не доверять Маэстро, но все же Капецки его обещания показались недостаточными. И, как оказалось, совершенно правильно!

— Вы такой умный! — восхитилась Марта.

— Великолепный аналитик! — уважительно произнесла Елена.

— Самый авторитетный и ответственный, — почтительно встал со стула Хэльмут.

— И что же было дальше? — хором спросили любопытные бумбощ-щ-щи и поймали на себе укоризненный взгляд Секретаря, который искренне преклонялся перед невероятным умом своего начальника и хотел, чтобы все чувствовали то же самое. Но простодушные и не слишком воспитанные бумбощ-щ-щи не соблюдали, да и, откровенно говоря, не знали правил этикета, делая всегда то, что взбредет в голову. Но из-за их искренности и доброты на них не обижались, даже если при этом Олег и Семён нарушали установленные правила.

— А дальше, — продолжал Капецки, — было вот что.

В Городке с давних времен проживал Тори-сан. Скромный старичок, наполовину японского происхождения, он тихо и неприметно жил на улице Приречной и разводил голубей. Никто не знал, сколько ему лет, была ли у него семья. Тори не любил общения и не водил ни с кем дружбы, его и голос-то почти никто не слышал, кроме голубей, потому что если в целом мире он с кем и разговаривал, так это с голубями. Он читал им потрепанную книгу про чайку Джонатана, просиживал целыми днями в голубятне и никому не мешал. Казалось, он живет так уже лет сто или даже больше. Для жителей Городка Тори стал вроде достопримечательности, ну, как памятник или историческое место. Его худую фигуру, облаченную, независимо от времени года, в болотного цвета макинтош и старую тирольскую шляпу с перышком на боку, знали все и относились по-доброму, приветливо здороваясь при встрече. Старичок в ответ неизменно снимал свой потрепанный головной убор и с легким поклоном проходил мимо.