Лесная сторожка

По грибы

— Смотри, Митрий, в Сорокине с Федькой не ходи, а то еще застрелят зверя эти чертовы слуги, — предупредил внука лесник.

— Да нет, деда… Что я, маленький, что ли?.. — ответил Митька, стаскивая с печи плетеный берестяной кузовок. — Я быстренько обернусь. Насобираю грибов и сразу домой.

— Ладно, ступай с богом, только далеко не уходи. И то неплохо грибков на похлебку. Завтра некогда будет, станем сено сушить. У других давно уж убрано, — ответил Егор Николаевич и, взглянув на небо, добавил: — Ну да ничего, погодки жаркие стоят, успеем.

Митька остановился в раздумье.

— Ружьишко взять нешто? — явно подражая деду, сказал он, глядя на Егора Николаевича. — Может, кроме грибов и дичины принесу…

Лесник усмехнулся. На днях он подарил внуку свое запасное ружье, охотничью централку. Митька очень гордился подарком и прятал его в дупле большого дерева, в лесу, на случай, если в дом нагрянут фашисты.

— Да нет, — продолжал Митька, небрежно махнув рукой, — на этот раз не стоит, и так обойдусь. —

Выскочив на полянку, он увидел, что Федька возится около поваленного гнилого дерева.

Потом, посмотрев на медведя, крикнул: — Пошли, Федька! А ты, Шанго, дома оставайся.

Егор Николаевич свистнул, и Шанго, виляя хвостом, нехотя подбежал к нему.

… Митька насобирал уже пол-лукошка грибов — лисичек, сыроежек, несколько боровиков. «Все пригодится», — думал он. Следовавший за ним Федька разыскивал кустики черники и брусники. На одной делянке медведь вспугнул выводок рябчиков. «Эх, ружье не взял, настрелял бы к ужину!» — пожалел Митька, глядя на птиц.

Чем дальше углублялся он в лес, тем больше попадалось грибов. Митька уселся на пенек и начал разбирать свое лукошко. «Выброшу сыроежки, ну их… — решил он. — Лучше белых наберу, подосиновиков, подберезовиков…»

Он уже заканчивал свою работу, когда вдруг услышал треск, глухой удар упавшего на землю дерева и рев Федьки.

Митька бегом бросился на шум. Выскочив на полянку, он увидел, что Федька возится около поваленного гнилого дерева, а над ним, с громким жужжаньем, вьется рой пчел.

— Федька, ты что делаешь?! — закричал Митька. Но медведь, не обращая на него внимания, уже раздирал когтями дупло.

Митька видел, как Федька вывернул из дупла лапой пчелиные соты, полные душистого меда. Мотая головой. и отмахиваясь от сердито гудевших пчел, медведь жадно пожирал добычу. Митьке страшно захотелось отведать меда, но пока он раздумывал, как до него добраться, Федька уже расправился с сотами. Поворошив трухлявое дерево и не найдя в нем больше ничего интересного, он, тряся головой и отбиваясь от наседавших пчел, побежал к Митьке. Гнавшиеся за медведем рассерженные пчелы сразу напали и на мальчика. Одна с ходу ужалила его в нос, другая в ухо. Закрывая лицо руками, Митька бросился бежать, но, зацепившись в кустах за какую-то корягу, упал и больно ударился лбом о торчавший из земли корень.

Ну и бежали же друзья от разозленных пчел! Федька с ревом мчался напролом через кусты и мелколесье — откуда прыть только взялась у косолапого. Митька бежал за ним по пятам, отмахиваясь от рассерженного пчелиного роя и свободной рукой, и лукошком. Он уже не обращал внимания на то, что грибы, совсем недавно так тщательно рассортированные им, сыпались на землю. До того ли…

Лишь у самой опушки леса пчелы начали, наконец, отставать от своих обидчиков. Митьке было и больно, и смешно, и обидно. Пчелы покусали, лоб расшиб, грибы растерял, а меду даже не. понюхал. Федьку тоже искусали, так тот хоть меду наелся.

А Федьке досталось от пчел здорово! Морда у него распухла, один глаз совсем заплыл, и теперь он смешно, боком, поглядывал на хозяина.

У опушки леса протекала речка. Почуяв ее близость, Федька прибавил шагу и с разбега бросился в воду, чтобы хоть как-то утолить боль от пчелиных укусов.

И надо же было так случиться, что как раз в это время на берегу речки сидел с удочкой Толька Коровин. Он только что выкупался и, нацепив червяка, готовился было забросить удочку в омут, где водились окуни и даже щуки. И вдруг какое-то мохнатое страшилище с ревом кинулось прямо перед ним в воду, подняв целый столб брызг. Толька в ужасе вскочил, увидев барахтавшегося в воде медведя. Со страху ему показалось, что зверь плывет прямо к нему. Он дико заорал и нагишом, как сидел после купанья, помчался по поляне. Лишь отбежав на порядочное расстояние и оглянувшись, он убедился, что никакой медведь за ним не гонится. Но кто это стоит на берегу и что-то кричит ему? Митька! Да, действительно, это Митька, его друг!

— Иди сюда! — махал рукой Митька. — Что ты понесся, как сумасшедший!

С опаской подойдя поближе, Толька удивленно уставился на друга. Что это с ним случилось? Голос Митькин, кудрявые светлые волосы тоже, а с лицом-то что стряслось?.. На себя не похож: нос толстый, как картошка, на лбу синяя шишка, ухо в крови!..

— Это ты, Мить?.. — нерешительно спросил Толька.

— А ты что, не узнаешь? Наверно, со страха ума лишился, — проворчал Митька.

— Ну вот, теперь узнал, — радостно сказал Толька. — Да что с тобой случилось? Что у тебя с лицом-то?

— Со мной ничего, а вот с тобой что? Орешь, как сумасшедший, бежишь — только пятки сверкают, да еще без штанов. Я думал, тебя кто резать тут собирается.

— Тебе смешно. А если бы на тебя медведь напал… — смущенно и обиженно ответил Толька.

— Так ведь это Федька в речку купаться бежал. Его пчелы покусали, вот он теперь и сидит в воде, отмачивается, — усмехнулся Митька.

— А кто его знал, что это Федька. Ввалился в воду, как бешеный. Я думал — это дикий медведь, — натягивая штаны, сердито бубнил Толька. — А тебя тоже пчелы покусали? — спросил он. — Погляди — нос, что картошка. Я и признал-то тебя только по голосу.

Федька забрался в тень, под куст, где было поглубже и попрохладней. Он недовольно фыркал и то и дело тер лапой запухший глаз.

— Толька!.. Фрицы сюда идут! — негромко крикнул вдруг Митька.

— Где?

— Глянь, вон за кустами мелькает. И винтовка за плечом…

— Вижу, — тихо ответил Толька. — Да, кажется, и не один. Что их нечистая сила носит! Давай, Мить, в лес удирать.

— Нельзя! Еще за партизан примут да стрелять начнут. Давай лучше в воду, под куст к Федьке. Там не увидят. Пройдут мимо, а тогда мы и убежим, — сказал Митька.

Схватив свое лукошко, Митька вслед за Толькой побежал к развесистой иве, под которой сидел в речке медведь. Спрятав под куст одежду, ребята влезли в воду, стараясь не шуметь. Свисавшие до самой воды ветки ивы укрыли их. Медведь, не обращая внимания на мальчиков, продолжал окунаться в воду и тереть лапой глаз.

— Толька, — прошептал Митька, — как подойдут фрицы, сразу ныряй в воду. Не бойся, набирай только побольше воздуху. Просидим…

— Идут! — громко прошептал Толька и нырнул прямо под корни.

Набрав воздуху, Митька нырнул вслед за другом.

Медведь в недоумении глядел, как его хозяин скрылся под водой. Но едва Митька нырнул, как кто-то схватил его за бок. Оттолкнувшись руками от чего-то скользкого, он вынырнул на поверхность. В это время у самого берега показалась из воды и голова Тольки.

— Ми-Ми-Мить!.. — выплевывая воду и «едва переводя дыхание, с трудом проговорил он. — Змеи там…

— Тише ты! Фрицы уже рядом…

Но Толька ничего не хотел слушать и, цепляясь за ветви кустов, выскочил на берег, с ужасом глядя в воду.

И тут, попыхивая козьей ножкой, из кустов вышел вдруг дядя Илья. На плече у него висел небольшой сачок для рыбы, конец которого торчал за спиной, как ствол винтовки.

Митька первым увидел его и тихо прошептал:

— Толька, да это же дядя Илья. Давай, позовем его, может что-нибудь интересное расскажет.

— А ну его, еще смеяться будет над нами, что его за фрица приняли, — ответил Толька и тут же, сердито размахивая руками, набросился на Митьку. — А все ты виноват! Орешь: «Фрицы идут, ныряй». Я и нырнул. А когда я ныряю, у меня всегда глаза открыты. Только я под воду, смотрю — прямо на меня змеюга здоровенный, как зашипит… Я как заору под водой!.. А он на меня как бросится!.. Вот я сразу и выскочил из воды. А он меня хвать зубищами за бок… Вот, посмотри, следы.

На боку у Тольки действительно были еле заметные красные полоски.

— Ой, Толька, плетешь ты что-то, — недоверчиво покачал головой Митька. — Как же он на тебя шипел под водой? И орать ты под водой не мог, сразу бы захлебнулся.

— Не веришь? Не веришь, да? А вот так…

Толька сунул голову в воду. По воде забулькали крупные пузыри и действительно раздался какой-то глухой звук. Толька поднялся и, протирая глаза, с торжеством спросил:

— Слышал?..

— Ну, слышал, а все-таки… Откуда вдруг змеи в нашей речке? Да еще чтобы под водой шипели. Постой, ты где нырял-то?

— А вот у берега.

— Ну-ка, я сам посмотрю.

И не успел испуганный Толька удержать друга, как тот бесстрашно кинулся в воду. Мутная вода заволновалась, и через мгновение из нее появилась улыбающаяся физиономия Митьки.

— Змей, говоришь?.. Вот он, держи!.,

В Тольку полетело что-то извивающееся, темное, скользкое. Взвизгнув, он пулей вылетел на берег и, лишь остановившись на безопасном расстоянии, разглядел, что Митька со смехом снова вылавливает из воды и тащит к нему длинное мокрое корневище.

— Ну и змей… Прямо Змей-горыныч, — рассмеялся Митька. — Давай послушаем, может опять зашипит.

— Да? А за бок кто же меня схватил? Вот они, следы.

— Да я, наверно. Когда я нырнул, мне что-то мягкое под руку попало. Значит, это твой бок был.

Как будто бы все сходилось. Но смущенный Толька все еще продолжал с сомнением разглядывать размокший в воде длинный змеевидный корень.

— Вот герой так герой! — хохотал Митька. — Корень за змея принял. Шипел, говоришь?.. Ха-ха!

— Ну и принял!.. Ну и нечего смеяться!.. Сам небось дядю Илью тоже с фрицем перепутал. «Фриц, фриц с винтовкой!..» А это вовсе сачок для рыбы. Вот и сам молчи.

Друзья еще долго спорили. Потом, обувшись, Митька присел на пенек. Федька уже вылез из воды и тоже растянулся в тени кустов.

Спрятав удочку в прибрежных зарослях, Толька еще раз косо посмотрел на воду, потом уселся рядом с Митькой.

— Ну и жарища, хоть снова в воду лезь, — сказал он. — Мить, а ведь скоро первое сентября. Пора бы в школу собираться.

— Да, — встрепенулся Митька. — Как ты думаешь, Толька, пойдем мы в школу или нет?

— Черта с два пойдем! — сердито ответил Толька. — Я как-то пошел к школе, дай, думаю, посмотрю, что фашисты там делают. Заглянул в окно, а там солома на полу, сено, и фрицы лежат. Я только хотел убежать, а фриц над моим ухом как крикнет, я так и присел со страха. Потом взял меня за ухо и повел, знаешь куда?

— Ну?..

— В школьный сарай, где раньше дрова лежали. Ну, думаю, сейчас повесит, и давай его просить: «Дяденька, отпусти, больше не буду!» А он смеется, открывает дверь в сарай, а там куча дров нарубленных. И знаешь каких? Все парты черти порубили. Две еще целые стоят, но и те, наверно, порубят. Вот он показывает мне на дрова и говорит: «Шнель-шнель», — чтобы я, значит, дрова на кухню носил, а сам автомат в руках держит и похлопывает по прикладу: мол, если побегу, так «пуф-пуф» и капут.

— Ну, а ты что? — спросил напряженно слушавший Митька.