Тайна старинных флаконов

Глава 18

В доме у Матса мир всё ещё был таким, каким мы его знали прежде. Казалось, царившее всюду забвение сюда не добралось. Леон с мамой сидели за обеденным столом в кухне и о чём-то серьёзно беседовали. Судя по хмурым выражениям их лиц, они недавно поссорились.

А может быть, с ними произошло примерно то же, что с нами. Вот только они-то друг друга ещё узнавали.

На этот раз Матс не стал спрашивать, почему я пришла. На лице у него читалась молчаливая догадка. Он погладил Бенно по голове, проводил нас к кухонному столу и достал кулёк со сладостями.

Раскрытый кулёк он поставил прямо перед нами с Бенно.

— Снимает стресс! — только и сказал он.

Поблагодарив Матса кивком, я присела на стул рядом с его мамой и взяла Бенно на колени. Я коротко представилась и в ответ узнала, что маму Матса и Леона зовут Сьюзан. У неё были такие же тёмные глаза, как и у младшего сына: мягкие, тёплые и полные терпения.

Не тратя лишних слов, Сьюзан принесла пушистый шерстяной плед и накрыла мне плечи. Мы с Бенно завернулись в него и стали похожи на два рулета. Я почувствовала себя лучше. И тут до меня дошло, что мы с Бенно оба, оказывается, дрожали от нервного напряжения.

— Посмотрите на меня, — сказала Сьюзан и достала из нагрудного кармана какую-то продолговатую серебристую ручку. Но не шариковую. На конце её, там, где обычно торчит кончик стержня с пастой, была лампочка. Сьюзан посветила ею в глаза сначала Бенно, потом мне. Она коротко кивнула, словно с облегчением, и сунула «ручку» обратно в нагрудный карман.

— Так что же случилось? — спросил Матс. По голосу я поняла, что ему давно не терпелось задать этот вопрос.

— Наши родители… — Я сделала паузу, чтобы проглотить слёзы и не разрыдаться. — Они… мне кажется, они потеряли память.

— Папа нас больше не узнаёт, — еле слышно добавил Бенно.

Сьюзан изумлённо зажала рот руками:

— Боже мой! Это самое ужасное из того, что мне довелось сегодня услышать. А я за этот день услышала много плохого.

Она встала со стула, взяла из шкафа две чашки и налила нам горячего чая.

— Ну что? Теперь-то вы мне верите? — Матс гневно переводил взгляд то на маму, то на Леона. — С папой ведь тогда случилось почти то же самое!

Я уставилась на Матса. Так вот что Леон имел в виду, когда пару дней назад упомянул про «семейные проблемы»!

— Ну вот опять! — простонал Леон. — Это не то же самое! Забудь уже чокнутые теории заговора и хоть раз взгляни правде в глаза. Наш распрекрасный отец… — Леон осёкся. Слова будто пытались вырваться у него изо рта быстрее, чем он мог их выговорить. Он сжал губы и взглянул на маму. — Ну, ты знаешь.

— Мальчики, сейчас же прекратите ссориться! — упёрла руки в бока Сьюзан. — Сейчас у нас полно других проблем, ну правда.

Тут мне бросилось в глаза, что на ней была белая униформа, какие обычно носят медсёстры. Это объясняло и фонарик, с помощью которого она только что нас осматривала.

Сьюзан заметила мой взгляд и улыбнулась.

— У нас в больнице сегодня было сразу несколько подобных случаев. Доктора пока не знают, что происходит, — сказала она, потирая лоб. — К сожалению, мне нужно возвращаться на работу. Врачей и медсестёр на всех не хватает. В приёмном покое чёрт знает что творится. Я лишь ненадолго забежала проверить, всё ли в порядке с моими большими мальчиками. — С этими словами она встала и испытующе посмотрела на нас с Бенно. — Хм. Захвачу-ка я вас, пожалуй, с собой в больницу. Надо бы осмотреть вас как следует.

Я яростно замотала головой.

— Это ни к чему. Я просто немножко замёрзла, — сказала я. — Чай мне уже помог. И плед тоже. Спасибо ещё раз.

— Тогда хотя бы Бенно, — настаивала она.

Бенно не менее яростно замотал головой и крепко обхватил меня руками. Сьюзан снова улыбнулась:

— Ну хорошо, тогда оставайтесь здесь вместе. Но если вдруг почувствуете себя хуже — сразу звоните. Хорошо? Вы пережили серьёзный шок.

Прежде чем уйти, она усадила нас с Бенно на диван в гостиной и принесла нам бутылку лимонада, плитку шоколада и второй тёплый плед. Она сделала всё то же самое, что ещё вчера сделала бы и наша мама, если бы мы приболели и о нас нужно было позаботиться. Ну разве что вместо шоколада с лимонадом мы получили бы травяной чай и фруктовые дольки.

Когда Сьюзан захлопнула за собой дверь, я взяла стакан лимонада и взглянула на Матса и Леона, усевшихся перед нами в кресла.

— А что ты имел в виду, когда сказал, что с вашим папой случилось то же самое? — сразу же вырвался у меня вопрос.

Больше никаких тайн, решила я. Пора Матсу наконец рассказать нам правду!

Он медлил с ответом — видимо, подыскивал слова для объяснения.

— Это случилось довольно давно, — медленно начал он.

Леон снова застонал:

— Матс так горячо интересуется виллой «Эви» именно из-за нашего отца. Так и знай.

— Что?! — я выпрямилась. — Но… Как это?

Матс смущённо опустил глаза и принялся разглядывать свои ноги.

— Отец ушёл от нас четыре года назад. Да, я знаю, это бывает, в других семьях тоже такое случается… — Он бросил взгляд на Леона, но тот лишь скрестил руки на груди.

Я переводила взгляд с одного брата на другого и обратно:

— Но какое отношение это имеет к вилле «Эви»?

— Да просто наш отец частенько помогал Ханне с мелким ремонтом в доме. У него были золотые руки. Однажды чердак на вилле стало заливать дождём, и он пошёл туда, чтобы починить крышу и залатать брешь. Именно после того раза — я хорошо это помню — всё и началось.

Леон покачал головой.

— Чушь это всё, — пробормотал он себе под нос.

Бенно снова залез ко мне на колени:

— Что началось?

Матс набрал в лёгкие побольше воздуха:

— Он стал странным. Очень странным. Совершенно равнодушным и иногда даже по-на-стоящему злым, хотя раньше никогда таким не был. А потом просто взял и пропал. Бросил нас без всякого предупреждения. Мы больше никогда ничего о нём не слышали.

Тут терпение Леона лопнуло:

— Для таких людей есть специальное слово. Начинается на «зас» и заканчивается на «ранец». Поверь, вилла «Эви» не имеет к этому никакого отношения. Ты просто ищешь ему оправдания, хочешь, чтобы это оказалось не его виной.

— А почему же с тех пор Ханна никого не пускала на виллу «Эви»? — сверкнул глазами на брата Матс. — Даже ты не можешь отрицать, что это странно.

Леон надул щёки и резко встал с кресла:

— Всё, не могу больше это слушать, правда. Из года в год одно и то же! Если понадоблюсь — я наверху.

И он быстрым шагом вышел из комнаты.

Глаза Бенно округлялись всё больше и больше:

— Так ты поэтому искал с нами чердак?

А ведь мой младший брат попал в точку. Неужели Матс всё это время водил нас за нос?

— Почему же ты только сейчас нам об этом рассказываешь? — я не могла больше сдерживать раздражение.

Матс снова уставился себе на ноги:

— Не знаю, я боялся… что вы отреагируете так же, как Леон, и решите, что я чокнутый.

Я не знала, что и подумать, поэтому первым делом подлила себе лимонада и стала размышлять, что же могло произойти с отцом Леона и Матса.

— Звучит действительно безумно, — согласилась я немного спустя. — По крайней мере для всех тех, кто не знает, что спрятано под виллой «Эви».

Матс поднял голову — по его лицу было видно, что у него камень с души свалился:

— Так, значит, ты мне веришь?

— Конечно, — кивнула я. — Твой отец, а теперь и наши родители, и другие люди в городе… Все они изменились до неузнаваемости в одно мгновение. Это не может быть совпадением. Эй, а помнишь тот старый воздушный шар на чердаке? — осенило вдруг меня. — Я ещё заметила пятно у него на полотнище…

— Точно! — взволнованно вставил Бенно. — И пустая бутылочка там тоже была!

— Вот именно. Возможно, там разлился какой-то флакон из аптеки ароматов, — предположила я. — Может быть, твой отец чем-то таким надышался, пока чинил крышу?

Матс весь напрягся. По его лицу видно было, насколько сильно он хочет выяснить, что же тогда случилось:

— Может, ещё разок туда сходим?

Я кивнула, допила лимонад и внезапно поймала себя на мысли, которая до этого не приходила мне в голову.

— Послушай: когда вернёмся домой, нам нужно будет присматривать за мамой и папой, — я серьёзно посмотрела на Бенно. — Следить, чтобы с ними ничего не случилось. За всем этим однозначно стоит подземная аптека, нужно лишь выяснить, что именно произошло и как можно это исправить. А до тех пор, пока мы это не выясним — мы за них в ответе. Сегодня нам придётся побыть родителями для мамы и папы, понимаешь?

Испуг во взгляде Бенно постепенно сменялся чем-то похожим на упрямую решительность. Кажется, наш общий план действий наконец-то вывел его из оцепенения.

— Понимаю!