Забытьё

Первое сентября две тысячи шестнадцатого года. Вечер

— Через месяц к нему вернулась память. Так он сказал в записке: «Я всё вспомнил». И больше ничего. Ни «прости», ни «ухожу», ни «будь проклята». А ещё через два месяца я поняла, что беременна. Я даже не знала, жив он или мёртв…

— «Не знала»? — переспросил Гарри. — Так всё же потом с ним увиделась?

Гермиона неожиданно разозлилась:

— Не знала, не знаю — какая разница?! И чего ты хочешь теперь? Ничего бы не было, если бы…

— Я сам не знаю, почему не стал тебя разыскивать, — покачал головой Гарри. — То одни дела, то другие, а мы общались по совиной почте — и будто по-прежнему были на связи. Мне только сегодня пришло в голову, какой я идиот.

Гермиона пьяно захихикала, откидываясь на спинку кресла и мотая головой из стороны в сторону.

— Это не ты идиот, — наконец, выдавила из себя она. — Это я идиотка. Я ещё раз воспользовалась тем заклинанием. Только поступила мягче: вместо того, чтобы заставить о себе забыть, я просто заставила всех запамятовать, когда они последний раз меня видели. Я ничем не рисковала, — она горько скривилась. — Всё равно я теперь знала, что заклинание со временем ослабевает.

Гарри проговорил с ней ещё полчаса. Ему не хотелось оставлять Гермиону в таком состоянии, но время, открученное хроноворотом, подходило к концу, и Гарри надо было аппарировать к Джинни.

— Можешь идти, — словно угадав его мысли, подмигнула ему Гермиона. — Не волнуйся, я ничего с собой не сделаю. Не раньше, чем Майклу исполнится семнадцать.

Не то, чтобы мрачный юмор этой фразы (если это вообще был юмор) успокоил Гарри, но ему действительно было пора уходить.