Кейдж

— Ты любишь меня? — снова шепчу я через несколько мгновений, просто принимая его.

— Да. Сильно. — Его сильный голос окутывает меня, а его любовь подобна теплому одеялу. Я чувствую это как осязаемую вещь, заполняющую комнату.

— Я тоже тебя люблю. Боже, я…. так сильно.

Мои тихие слезы теперь превратились в рыдания. Он на секунду отпускает мое лицо, но только для того, чтобы поднять меня за бедра и усадить на столешницу. Мои ноги автоматически раздвигаются, и он входит, обнимая меня руками и прижимая мою голову к своей шее.

— Детка, насколько я могу судить, это хорошо. Почему ты плачешь из-за этого? — спрашивает он, его голос грохочет у моего уха. Он стоит там, прижимая мою голову к своей груди, и позволяет мне насладиться моментом. Молча, он был моей опорой, моей силой, и принадлежит мне.

Когда я слышу несколько громких хлопков и победный боевой клич Коэна, я знаю, что это только вопрос времени, когда наш момент будет прерван.

Я отстраняюсь и вытираю глаза, прежде чем посмотреть в глаза Грегу.

— Ты любишь меня? — Я спрашиваю снова, но на этот раз показываю свое счастье и улыбаюсь так широко, что даже немного больно.

Он откидывает голову назад, и его смех разносится вокруг нас.

— Да.

— Это хорошо.

— Ты ошибаешься, детка, — говорит он с улыбкой. — Это не хорошо, это чертовски потрясающе.

Поскольку сегодня воскресенье, и мы с Грегом оба начинаем работать довольно рано, мы привозим Коэна домой перед ужином, чтобы мы могли пойти куда-нибудь и немного побыть вдвоем до начала недели. Это тоже то, что мы стараемся делать в течение недели. Когда в офисах службы безопасности Корпорации творится что-то безумное, он иногда возвращается домой после ужина. Поэтому, если у нас есть время, мы берем за правило проводить вместе такое особенное время, как это.

«Супер Ко», как нам было приказано теперь называть Коэна, врывается в дом моей мамы в ту же секунду, как Грег паркуется. Его плащ развевается на ветру позади него, и мы уже слышим, как он начинает свою речь с моей мамой. Грег подходит и берет меня за руку, прежде чем мы направляемся в дом.

Когда мы добираемся до кухни, Коэн все еще кричит о своей магии.

— О боже, это хорошие новости, детка. — Моя мама улыбается нам и крепко целует Коэна, прежде чем он убегает в свою комнату, чтобы убедиться, что там нет никаких ниндзя.

— Этот мальчик иногда такой забавный, — говорит она, качая головой. — Мели-Кейт, иди сюда, детка. — Я отпускаю Грега и вхожу в ее объятия.

— Ты сегодня выглядишь счастливой, — шепчет она мне на ухо.

— Да, — шепчу я в ответ. — Я действительно счастлива.

— Это хорошо, детка. Ты заслуживаешь этого.

Она отстраняется и целует меня в лоб, прежде чем повернуться к моему мужчине.

— Иди сюда, красавчик, и доставь этой старой леди немного острых ощущений. — И вот тут начинается еженедельное наслаждение моей матери моим парнем и смущение меня на каждом шагу.

— Лилли, — говорит он и подходит, обхватывает ее руками и поднимает ее с ног в крепком объятии.

Она громко смеется и игриво шлепает его по руке, когда он опускает ее.

— Такой сильный мужчина! Отведи мою девочку домой и пожелай ей спокойной ночи. — Она хихикает, и я густо краснею.

— Мама! Боже! — Они оба смеются, наслаждаясь этой новой попыткой команды тэгов смутить меня.

Мы остаемся на кухне на некоторое время, прежде чем Грег извиняется, чтобы пойти попрощаться с Коэном. Как я могла так долго не замечать, как сильно он заботится о моем племяннике?

Я не осознаю, что ошеломленно смотрела на пустой коридор, пока тихий смех моей матери не обволакивает меня.

— О, моя дорогая девочка, ты попала.

Я оглядываюсь и улыбаюсь своей матери. Ее глаза затуманены эмоциями, но печаль не входит в их число. Ее улыбка огромна, и вы можете сказать, что она счастлива, что я нашла это.

— Ты понятия не имеешь насколько. Он невероятный, мама, и он любит Коэна. Можешь в это поверить? Он любит этого сумасшедшего ребенка так же, как если бы он был его собственным. Так же, как и мы.

— Я знаю, детка. Я могла бы избавить тебя от необходимости разбираться во всем этом самостоятельно, но я знала, что ты добьешься своего. Он хранитель, Мели-Кейт. Я знаю, что у меня не самый лучший послужной список, когда дело доходит до оценки мужчин. Сначала с твоим отцом, а потом… ну, я просто не знаю. Но с таким человеком, как он, сомнений нет. Он именно такой мужчина, о котором ты мечтаешь, детка. Никогда не позволяй своему прошлому затуманить это знание.

— Не позволю. Я люблю тебя, мама.

— Я знаю это, милая. — Мы обнимаем друг друга и садимся поболтать о том, что произошло на этой неделе, пока ждем, когда мальчики закончат свои дела. Минут через тридцать или около того Грег возвращается, смеясь.

— Он заснул прямо на середине предложения. Мы сидели там, обсуждая лучшие способы борьбы с летающими ниндзя, и бац, его маленькая головка просто уткнулась мне в колени, и он отключился. Лилли, я переодел его в пижаму, чтобы тебе не пришлось беспокоиться об этом.

Она лучезарно улыбается ему, наклоняется и шепчет мне на ухо:

— Хранитель.

Вскоре после этого мы уходим и направляемся в центр города в нашу любимую закусочную с бургерами. Мы только сели, когда зазвонил его телефон, и он извинился, чтобы ответить на звонок снаружи. Его не было всего несколько минут, когда он вернулся внутрь, выглядит взволнованным.

— Ты в порядке?

— Да, я в порядке. Просто какое-то дерьмо от Акселя, но ничего особенного. Слушай, я столкнулся с Мэнди на улице. Ничего не случилось, но давай уйдем, хорошо?

Черт. Как раз тогда, когда мы думали, что эта женщина ушла навсегда.

— Конечно, детка. — Мы оплачиваем счет и упаковываем наши блюда. На выходе я вижу Мэнди, стоящую рядом с несколькими подружками. Мне не мешает видеть ее, но что меня беспокоит, так это взгляд, который она бросает на меня.

Она может дурачить других, но я вижу чистое зло за этой тщательно одетой маской. И я просто знаю, что она с нами еще не закончила.

Той ночью, после трех умопомрачительных оргазмов, я лежала в объятиях Грега и спросила его о его разговоре с Акселем. Я забыла, что, когда он упомянул Мэнди, он выглядел расстроенным, более расстроенным, чем обычно, когда видит ее лицо. Мне не нравится знать, что его что-то беспокоит, если есть шанс, что я могу этому помочь.

— Детка? — спрашиваю я, поднимая голову с его груди.

— Хм, — отвечает он, все еще проводя пальцами по моей спине. Его глаза закрыты, а лицо пустое, но умиротворенное.

— Чего хотел Аксель сегодня вечером?

Его глаза резко открываются, и взгляд, который мне совсем не нравится, сменяет его пустое выражение.

Он что-то скрывает и дерьмово с этим справляется.

— Ничего. Просто какое-то дерьмо, которое мы обсуждаем уже некоторое время.

Я могла бы надавить, и моя интуиция подсказывает мне, что я должна это сделать, но гордость останавливает. Я знаю его, и то, что его беспокоит, глубоко ранит его. Он скажет, когда будет готов, но мне неприятно думать, что между нами есть секрет.

— Ладно. Если захочешь поговорить, просто дай мне знать.

Его глаза загораются, но что бы там ни было, оно исчезает прежде, чем я успеваю это понять:

— Знаю. Люблю тебя, Красавица.

— Я тоже тебя люблю.

Впервые за несколько недель мой сон не был спокойным.