Кейдж

Глава 15

Грег

Как только дела в офисе наладятся, мне будет намного легче заниматься своими делами. Мой пыл по отношению к Деррику совсем не угас, но я знаю, что мне нужно держать голову на плечах. Не прошло и тридцати минут после моего звонка, как Деррик вбегает в здание с коробкой, полной папок с делами. Я почти уверен, что этот идиот наложил в штаны, когда вошел в мой офис и обнаружил не только одного взбешенного человека, но и еще двоих. Куп и Аксель не возражают против того, чтобы сидеть здесь и бросать свои взгляды на этого идиота.

У меня уходит добрый час на то, чтобы просмотреть материалы дела и понять, что я крупно облажался, доверившись ему. Он не только не владеет информацией, которую передал мне, но и не упоминает о том, насколько плохо обстояли дела в доме Вагнеров. Я обнаружил пять обращений в больницу, не считая рождения сына, о котором я так и не узнал, четырнадцать визитов местной полиции, вызванных звонками соседей, которые закончились только тем, что София Вагнер сообщила им, что все в полном порядке. И вишенка на вершине — последний звонок от Деррика, в котором не упоминается о спящем сыне, найденном наверху, рядом с мертвыми родителями.

— Черт, — процедил я, захлопывая на столе очередную папку с хреновым дерьмом. — Ты веришь в эту чушь? — спрашиваю я Мэддокса. С тех пор как я начал просматривать файлы, он единственный, кто остался в здании, достаточно глупый, чтобы терпеть мое дерьмо. — Как я мог быть настолько чертовски слеп? Я тот, кто попросил этого идиота провести расследование и сообщить мне всю информацию, а я получаю полуправду и разбавленную чушь.

— Манипуляции. Не вини себя за то, что он сделал. У тебя и так было достаточно дерьма на руках с Иззи, Акселем и этим гребаным Брэндоном. — Он заканчивает просматривать последнюю папку, которую я бросил в него, и откидывается на спинку стула, рассеянно потирая левое колено.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, кивая головой в сторону его колена.

— Нормально, забей. Я буду годами выковыривать блестки из своего мозга. — Я могу сказать, что это еще не все, но я знаю, что лучше не давить на него.

— Я здесь, если ты захочешь поговорить. И перестань быть сукиным сыном, ладно? Я буду держаться подальше от твоего дерьма, но прекрати, и ты чертовски хорошо знаешь, о ком я здесь говорю. А теперь вернемся к этому беспорядку. Что мне со всем этим делать?

— Держи это при себе, пока не узнаешь больше об этой цыпочке. Не нужно бередить старые раны, если ты не знаешь, что это стоит того, чтобы быть той опорой, которая ей понадобится. — Он встает и направляется к двери. Когда он оборачивается, и я встречаюсь взглядом с его черными глазами, впервые за много лет я вижу в них сострадание. — Как бы то ни было, ты заслуживаешь немного покоя, брат. Она тоже может стать той опорой, которая тебе нужна. — И с этими словами он ушел.

* * *

Я остаюсь в офисе еще на несколько часов, занимаясь делами, проверяя те, которые требуют моего внимания, и просто избегая мыслей о Мелиссе хотя бы на несколько секунд. Это нелегко, когда все, что я могу вспомнить, — это выходные, которые я провел с ней. Достаточно одной секунды, чтобы ее лицо промелькнуло в моем сознании, чтобы мои штаны натянулись. Сказать, что у меня все плохо, все равно что сказать, что солнце — маленькая звезда.

Решив, что мне все равно, что обо мне скажут, если я позвоню так скоро, я поднимаю трубку и нажимаю на ее имя.

После нескольких гудков я слышу ее задыхающийся голос, и мое сердце мгновенно набирает скорость.

— Алло?

— Мелисса. — Боже, одного ее голоса достаточно, чтобы забыть обо всем дерьме на свете.

— Грег, — возможно, я выдумываю, но почти уверен, что она просто выдохнула мое имя, и этого достаточно, чтобы мое эго взорвалось. Да, она может играть в злую игру «держись подальше», но она не так равнодушна, как хотела, чтобы я поверил.

— Сегодня был долгий день, детка, и я приглашаю тебя на обед. Сбеги со мной и давай поедим чего-нибудь.

— Это было бы приятнее, чем мои нынешние планы. Сегодня я не могу сбежать, Грег. И я не уверена насчет завтрашнего дня. — Если бы не сожаление в ее голосе, я мог бы подумать, что она отмахивается от меня.

— Что происходит, Мелисса?

— Тебе не о чем беспокоиться, просто семейные проблемы. — Я знаю, что еще рано, и она не доверяет мне, но это дерьмо все еще немного жжет. Я ничего не могу с этим поделать. Это то, кто я есть, и я хочу все исправить для нее.

— Ты же знаешь, что можешь поговорить со мной. Я понимаю, что ты не хочешь, чтобы я лез в твои дела, пока ты не узнаешь меня получше, но если тебе нужно поговорить, не отгораживайся от меня.

Наступает долгое молчание, и я почти слышу, как в трубке раздается:

— Я знаю. Мне просто нужно разобраться с этим, хорошо? — Возможно, мне это не нравится, но пока я могу дать ей это.

— Да, Красавица… пока.

— Ты так расстраиваешь, Грег Кейдж. — По крайней мере, смех и легкость, с которыми она прощалась со мной, вернулись.

— Я хочу увидеть тебя в ближайшее время, и я не приму отказа. Закончи свои семейные дела, но позвони мне завтра. Если завтра ты не позвонишь, я приеду к тебе. Обед, ужин или, блядь, поздний завтрак.

— Ладно, хорошо. Я позвоню тебе завтра и сообщу, что происходит. Тебя это устроит? — Умная соблазнительница.

* * *

Следующий день ненамного лучше для моего рассудка. Идти на работу по золотому тротуару почти комично, и я мог бы начать день позитивно. Но войти в офис и увидеть Эмми в слезах, Купа, расстроенного тем, что он ни черта не смыслит в женщинах и не знает, как их исправить, Бека, переживающего и утешающего Эмми, и Мэддокса, пробивающего дыры в его кабинете, — все это не предвещает хорошего начала.

Я разрываюсь между необходимостью защитить Эмми и ее невинную, чистую любовью к мужчине, который не может ее принять, и мужчиной, который был мне братом на протяжении многих лет. Я знаю предысторию и знаю, что в ближайшее время она не станет лучше.

Теперь, когда Аксель наконец-то уехал на неделю, все тяжелое дерьмо ложится прямо на мои плечи. Лучшее, что кто-либо может получить от Эмми, — это то, что с ней все в порядке. Она успокаивается, когда я отвожу ее в сторону и напоминаю о нашем предыдущем разговоре. Я понимаю ее, правда. Некоторые из нас посланы на эту землю, чтобы исцелять, делать жизнь других ярче, а когда этим людям не нужна наша помощь, наша любовь? Мы принимаем это близко к сердцу. Что бы я ни говорил, с ней это не изменится, но этот разлад в офисе, черт возьми, должен прекратиться.

После этого все идет комом. У нас есть проблемные дела, компьютеры выходят из строя, а Мэддокс все еще валяет дурака в офисе. Если я знаю, что увижу Мелиссу сегодня, я почти могу принять весь этот дерьмо, но уже зная, что этого не произойдет, это только усиливает мое плохое настроение.

К середине дня я не могу больше терпеть и наконец звоню ей. Я попадаю на ее голосовую почту и оставляю короткое сообщение с просьбой позвонить. Ее ответное сообщение коротко и по существу:

— Сегодня не могу, слишком много семейных дел. — И у меня все внутри переворачивается. Без причины, но мое чутье никогда меня не подводит. Что-то происходит, и я не могу помочь ей, не зная, что именно у нее за дела.

Это ощущение невозможности помочь — новое для меня. Последние почти пять лет я была опорой, поддержкой, силой, способной помочь, и это почти заставляет меня чувствовать, что я делаю что-то, что заставило бы Грейс гордиться мной. Что-то лучшее, чем все те годы, которые я провел впустую, живя за счет выпивки и шлюх на дороге.

Я хочу стать таким человеком для Мелиссы, и меня убивает, что она не пускает меня к себе. Разум твердит мне, что надо потерпеть, что все только начинается, и кто же так доверяет кому-то через неделю? Но мое сердце, черт возьми, мое сердце говорит мне, чтобы я сейчас же поехал к ней и потребовал, чтобы она меня впустила.

Безумие, знаю… Но, я чувствую и уверен в этом. Она женщина, которая стоит всех проблем и, если мне не изменяет интуиция, она может быть той, кто залечит мои, даже самые глубокие, раны.

Когда мой телефон звонит прямо перед закрытием и я вижу имя Мелиссы на экране, мое сердце подпрыгивает. Как маленькая сучка, оно прыгает прямо мне в горло. Одна неделя, и я уже так глубоко увяз, черт возьми.

— Соскучилась по мне? — Ожидая получить в ответ какую-нибудь дерзость или хотя бы приветствие, я слышу тихий всхлип, который раздается в трубке, и мое сердце тут же падает вниз. — Мелисса? Что случилось? — Хватаю ключи, даже не зная, куда ехать — это рефлекторная реакция. Я выхожу за дверь, несколько раз дернув подбородком в сторону остальных, и покидаю стоянку. — Детка, где ты?

Ей требуется несколько минут, чтобы взять себя в руки, и когда она заговорила, в ее тоне не было печали. Это чистая ярость

— Я убью эту маленькую суку, Грег. Моя машина может быть дерьмом для кого-то, но она моя, и она важна для меня. Конечно, это кусок дерьма, но это МОЙ кусок дерьма!

В этот момент я должен съехать на обочину. Несмотря на непреодолимую потребность связаться с ней и исправить то, что, черт возьми, только что произошло, я ни за что на свете не могу понять, о чем, черт возьми, она говорит.

— Детка, я пытаюсь понять, о чем именно ты говоришь, так что не могла бы ты рассказать мне поподробнее? — Я наклоняюсь вперед и пытаюсь снять напряжение с шеи.

— Ладно. Позволь мне изложить это так, чтобы ты понял. Твоя маленькая преследовательница? Возможно, ты был недостаточно откровенен с ней, когда порвал. Мне хотелось бы думать, что я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы ты не морочил мне голову и не пытался так сильно заставить меня открыться. Так что представь себе мой шок, когда она появляется на моей работе и разбрасывается своим дерьмом!

Боже.

— Скажи мне, что ты шутишь, Мелисса.

— Думаешь, я бы сейчас звонила тебе, чтобы ты приехал за этим мусором, если бы у меня не было серьезных намерений?! — От ее крика я чуть не выронил трубку.

— Где ты?

— В офисе, знаешь, у себя на работе, где есть дети, семьи и все эти счастливые семейные флюиды? Да, эти флюиды просто взорвались нахуй, когда «Сталкерша Сью» пришла ко мне на работу, крича о том, какая я шлюха из-за того, что ты порвал с ней! ПОТОМ, когда мы, наконец, вытащили ее из офиса и у меня было немного времени, чтобы успокоиться, я выхожу на улицу и вижу, что она РЕЖЕТ МНЕ ШИНЫ чертовым ножом! Так что, поскольку я не могу вести машину с четырьмя спущенными шинами, я все еще на работе.

Как я мог этого не предвидеть? Ну, может быть, не это, но черт бы побрал Мэнди и ее ебанутое дерьмо.

— Звони в полицию, детка, я буду там через пятнадцать минут. И, Мелисса?

— Что? — выплевывает она.

— Возможно, сейчас не лучшее время упоминать об этом, но весь этот огонь и страсть, которые ты бросаешь в меня? Детка, ты меня так возбудила, что будет чудом не овладеть тобой в ту же секунду, как я встречусь с тобой взглядом.

— Ты монстр, Грег Кейдж.

Возможно, это было неуместно, но, когда я слышу ее смех перед сбросом звонка, я знаю, что сегодня сделал что-то правильно.