Синдром отличника

Подумаешь — дело: задирать с приятелями всю школу и гонять на мотоцикле! Пусть бы братец попробовал НЕ делать этого. Пусть бы попробовал часами беседовать в гостиной с мамиными подругами, носить правильную причёску, писать каллиграфическим почерком и вступать во все приличные светские общества — от «клуба слизней» до Пожирателей Смерти... Пусть бы попробовал хоть на день стать хорошим сыном! Но на это ведь имеется младший брат! На то, чтоб соблюдать семейные традиции. А ещё беречь мать от слёз, а отца от сердечных приступов.

Как, наверное, здорово, быть бесчувственной скотиной и делать, что в голову взбредёт! Пользоваться тем, что ты Блэк, но презирать свою семью и ничего для неё не делать. Будь Сириус просто Сириусом, кто бы стал терпеть его выходки?! Да он бы давно вылетел из школы, как Рубеус Хагрид! Регулус не был в курсе, за что школьного лесничего лишили волшебной палочки, но явно он не мог переплюнуть наследника рода Блэков. А из Сириуса даже лесничий вышел бы дрянной!

С неприязнью Регулуса к Сириусу могла сравниться только неприязнь Сириуса к Регулусу. Вероятно, уже не неприязнь, а ненависть. С тех пор, как брат выпендрился и поступил в Гриффиндор, вся родня говорила только о нём. Регулуса хвалили, Регулусом гордились, на Регулуса возлагали надежды. Но говорили о Сириусе. Не переставая. Часами. Сириус дерзит учителям... Сириус неуравновешен и не реагирует на замечания... С ним не справляется староста... С ним не справляется декан... С ним даже директор не справляется... Сириус исчезает по ночам из школы, срывает уроки, Сириус натравил оборотня на другого ученика... Оборотня! Может, и сегодня с ним был Ремус Люпин? Ну и дружки же у братца! Пожиратели Смерти как минимум не хуже, и Регулусу нечего было стыдиться.

Почему ж ему было стыдно? Так стыдно, что хотелось закрыть руками лицо? Как Сириус смотрел на него сегодня — как на тлю! Регулус даже сейчас ощутил прилив жара к щекам. Лучше бы брат его убил — это решило бы все проблемы! А то воспитывать взялся! Вспомнил про семью! Да кто он такой?! К Мерлину Сириуса. Не так уж велика вероятность, что они опять встретятся в бою, а встретятся, тогда всё и решится.

В этом плане Регулуса беспокоило только одно — говорить ли отцу и матери, что он видел брата? Регулус решил, что не стоит. Пришлось бы рассказывать в подробностях, а родители пока не знают, что братец вступил в этот орден помешанных. Сейчас Сириус жив, а завтра... кто знает? И потом, он ведь всё равно не вернётся. Никогда. Сегодня Регулус ясно это понял. Сегодня они с Сириусом в последний раз были братьями. Ну и чёрт с ним, раз это его выбор. Каждый делает выбор сам. Каждый.

Регулус не хотел смиряться только с одним выбором, потому что не мог разорвать эти узы также легко, как братские. С Сириусом они никогда не были дружны. Иное дело... Это иное дело волновало его особенно сильно, хотя и было меньшей из проблем. Эта затаённая мысль совсем уже не походила на мысль — просто клубок эмоций, к которому Регулус боялся подступиться, чтоб не растерять остатки здравого смысла и не склониться к яду. С Сириусом он ещё мог честно подраться, но не с...

Додумать он так и не успел — дверной молоток тихонько ударил раз, потом другой, но только на третьем ударе Регулус сообразил, что придётся открывать самому. Непохоже, чтоб это вернулись родители. Кого ж это принесло в такой час и без предупреждения?

То ли злой, то ли пристыжённый, готовый то ли рыдать, то ли бить фамильный фарфор, Регулус поплёлся отпирать. Можно было этого не делать, а плюнуть на гостя и пусть думает, что никого нет дома. Но это было бы невежливо. Регулус быстренько одёрнул на себе мантию, пригладил волосы и отворил. Из осенней тьмы над безлюдной площадью Гриммо на него глянуло бледное, как у призрака, лицо Алисы.

* * *

Алиса выглядела так, будто недавно плакала, хотя Регулус никогда не видел её плачущей. И настолько встревоженной тоже никогда не видел. Кажется, она не была уверена, стоит ли заходить в дом, но Регулус с таким облегчением воскликнул "Как же ты вовремя!" и с такой радостью потянул её за обе руки, что она решилась переступить порог.

— Сегодня воскресенье, — прошептала Алиса вместо приветствия. — Ты говорил, твоих родителей не бывает по вечерам...

— Да, они в опере. По-моему... — Регулус наугад махнул палочкой, запирая дверь, но его взор был намертво прикован к Алисе. Живая! А то он уже начал думать... невесть что.

— В опере... — повторила Алиса таким голосом, будто опера располагалась на планете Плутон.

Потом она всхлипнула, опять же без слёз, и надолго повисла у него на шее. С окончания Хогвартса они виделись всё реже и реже — оба были ужасно заняты. Регулус даже себе затруднялся ответить, продолжается ли ещё этот школьный роман, и насколько всё могло быть серьёзно. Но сейчас он остро почувствовал, как сильно соскучился по Алисе. Словно по глотку свежего воздуха. Алиса была единственным человеком в жизни Регулуса, который не имел отношения ни к Слизерину, ни к Блэкам, ни к Лорду. Встречаться с ней было даже опасно, но это был тот уровень риска, который Регулус соглашался себе позволить. Девушка не с того факультета, не с той стороны баррикады... Алиса.

Он начал целовать в полумраке её губы, узнавая такой привычный, уже начинающий пьянить вкус. Всё было так знакомо и так, как надо — её живое тепло, её взволнованное дыхание, её маленькие руки и тоненькая гибкая талия. Она вся была маленькая и гибкая. Похожая на мальчишку. Особенно в несуразной маггловской одежде — куртке и джинсах. И с незнакомой короткой стрижкой. Чёрные кудряшки, которые она носила прежде, нравились Регулусу куда больше.

— Ты не голодная? — Регулус решил вспомнить про гостеприимство. Он и сам не ел очень давно, но только теперь подумал, что неплохо бы перекусить. Мысли о яде немного отступили на задний план.

— Нет, — глухо отозвалась Алиса, уткнувшись в его плечо.

Ничего удивительного, что ей было не до ужина. В конце концов, она тоже рисковала. Как минимум, работой. Но все предосторожности были соблюдены. Дом был надёжно защищён чарами — только что не спрятан под Фиделиус. И Алиса правильно сделала, что пришла по темноте, без форменной мантии. Конечно, окажись дома родители, они и маггловский стиль осудили бы, но всё лучше, чем принимать у себя аврора. И угораздило Алису поступить в Аврорат! Ну какой из неё аврор?

Регулус вспомнил, как она выскочила из кустов на Лорда, и прижал Алису покрепче. Сердце отозвалось нежданной и острой болью.

— Может, ко мне поднимемся? А то что мы тут... — он осекся, сообразив, что тащить гостью напрямик в спальню не очень вежливо. Это Алисина квартирка состояла из одной комнаты, и там выбирать не приходилось.

Дело в том, что Алиса и в более спокойные времена не соглашалась прийти к нему в дом. Хотя никто не запрещал им пить чай в гостиной и листать семейные альбомы. И родители Регулуса вовсе не походили на монстров. В конце концов, Алиса была очень милой девушкой, хотя и с Гриффиндора. Но чистота крови компенсировала неправильный факультет.

Только Алиса не любила рассуждений о чистоте крови. И стиль его комнаты ей не понравился бы — слишком многое там говорило о Тёмном Лорде. И объявление на двери «Не входить без ясно выраженного разрешения Регулуса Арктуруса Блэка» её рассмешило бы. Алиса была очень смешливая. Раньше. Нет, всё-таки лучше было проводить её в гостиную...

— Нет, я на минутку, — успокоила его Алиса. — Я только хотела убедиться, что с тобой всё в порядке.

Она задержала дыхание, отступила на шаг и спросила внезапно надломившимся голосом:

— Слышал про больницу?

У Регулуса по спине прошёл холодок. Что, и она туда же — вслед за Сириусом? Пришла учить его жизни?

— Ваших сегодня слетелось немерено, — внимательно глядя на него, прошептала Алиса. — Может, и ты там был?

— Нет, я не был в больнице, — ответил Регулус и даже не солгал. — Но я знаю про пожар. И чем я могу помочь?

Лицо Алисы дрогнуло, как перед смехом или перед плачем. Она смотрела даже не на Регулуса, а на волшебную палочку у него в руке.

— Покажешь мне дом? — спросила она негромко. — Давно мечтала посмотреть, как ты живёшь.

Пойми этих женщин!

Регулус пожал плечами, всё ещё ощущая мучительное сердцебиение. Конечно, лучше рассказывать про фамильные портреты, чем продолжать тот разговор, который она так внезапно оборвала. Но как-то не верилось, что Алисе вдруг захотелось полюбоваться на старинное серебро и живопись. Но Алиса уже обернулась к большой золочёной раме напротив входных дверей.

— А где тот, кто тут нарисован? — спросила она, носок о пятку сбрасывая кроссовки. — Это живая картина?

— Нет, — отозвался Регулус, машинально помогая ей снять куртку. — Раньше здесь вешали портреты Министров Магии. Но сейчас с матери пишут её парадный портрет. Тот будет живым. После её смерти.

— А-а! — неопределённо протянула Алиса. — А там что?

— Кухня. Кладовые. Кикимер тоже там живёт.

— Ваш домовый эльф? — улыбнулась Алиса.

— Да. Уже несколько поколений.

— И на волю не просится? — Алиса, прищурившись, рассматривала головы предыдущих эльфов, украшавшие потолок над парадной лестницей.

— Нет. Его всё устраивает. Ты точно не хочешь чаю?

— Не-а. А это что за комната?

— Малая столовая, — Регулус устало распахнул дверь, уже не ожидая, что Алисе что-нибудь понравится. Но гостья есть гостья.

На самом деле малая столовая была самой уютной комнатой в доме — здесь всё напоминало о тихих семейных трапезах. И стол, уже сервированный к ужину. И стулья на гнутых ножках, обитые тёмно-зелёным бархатом. И портьеры на окнах, расшитые витиеватым серебристым узором.

— Малая? — переспросила Алиса. — А есть ещё и большая?

— Есть. Вроде зала для приёмов... Стой! Это лучше не трогать!

Алиса замерла, держа в двух пальцах музыкальную шкатулку, которую взяла с каминной полки. Наверное, не стоило говорить ей, что все безделушки были расставлены с геометрической точностью? Ничего, Кикимер потом приберётся.

— От её музыки тянет в сон. А потом полдня болит голова, — пояснил Регулус.

— Зачем же она стоит на виду?

Регулус только пожал плечами.

— Здесь полно такого добра! Шкатулка — подарок тёти Лукреции. На память.

— А почему надо помнить тётю Лукрецию? Она чем-нибудь отличилась?

— Да ничем. Просто тётя.

Был только один способ заставить Алису прекратить её невинное подтрунивание — притянуть её поближе и целовать подольше. Прежде это срабатывало, и в этот раз она тоже не стала возражать — наоборот, прижалась к Регулусу так тесно, что у него перехватило дыхание, а потом поцеловала так жарко, что у него сразу вылетели из головы даты рождения и смерти тёти Лукреции. Через пару минут тёплая и раскрасневшаяся Алиса быстро, но необидно отстранилась и выпорхнула из комнаты. Как-то уж слишком резко у неё сегодня колебалось настроение. Регулус, нахмурившись, вышел следом, не забыв аккуратно притворить за собой дверь.

— Гостевая спальня, — вздохнул он, кивнув на дверь, у которой притормозила Алиса.

— А здесь?

Переметнувшись в самый конец тёмного коридора, Алиса обернулась, взявшись за ручки двустворчатой стеклянной двери у себя за спиной.