Вторая жена господина дознавателя

— Ну, пожалуй, остался последний штрих. — Орелия подала мне руку, и я не без труда поднялась. По всему телу уже начинала разливаться усталость после наряжённого дня и такого же вечера.

«Маменька», между тем, привлекла меня к себе и поцеловала в лоб прямо через вуаль, бормоча что-то невнятное. Наверное, какое-нибудь местное напутствие. Потом то же самое проделала Элинора. Я невольно содрогнулась. В моём мире в лоб обычно целуют отнюдь не перед свадьбой…

Иси тоже подошла ко мне, но в лоб целовать не стала. Опустилась на колени, поцеловала подол платья и тоже забормотала что-то. Тоже приятного мало, но уж лучше так!

— Пусть боги будут милостивы и даруют Элианне силы на эту ночь, — уже вполне чётко проговорила Орелия. — Теперь точно всё. Исидория!

Служанка, уже поднявшаяся на ноги, шустро пробежала и распахнула дверь. Орелия взяла меня за руку и повела за собой. Когда мы проходили мимо Иси, я услышала, как она тихо продолжает бормотать молитвы.

Ноги едва слушались, пока «маменька» вела меня вниз по лестнице. Элинора спустилась с нами в холл, но потом свернула, очевидно, к другому крылу дома. В холле нас уже ждал господин Азерис, что-то тихо говоривший мужчине в таком же балахоне, как у меня. Сердце невольно ухнуло вниз. Вот и наша первая встреча. Для Элианны, конечно, не первая, но мне это неважно. Будущий муж ненамного выше меня. Наверное, примерно такого же роста, как Антон. А больше пока ничего не понятно…

— Приветствую тебя, Элианна. Пусть дорога в храм будет лёгкой, — пафосно сказал «папенька». Я поклонилась, не зная, нужно ли отвечать или всё-таки стоит помалкивать, как того требует обычай. Кажется, я не прогадала: Бруно кивнул и посмотрел на Орелию.

— Приветствую вас, Адриэн. Пусть дорога в храм будет лёгкой, — произнесла та, и мужик в балахоне тоже молча поклонился. В холле царил полумрак, но я смогла разглядеть, что его балахон немного отличается: никакой вуали, конечно же, нет, просто капюшон гораздо больше и надёжно скрывает лицо.

Бруно, между тем, сделал знак, и откуда-то сбоку возникли двое слуг с зажжёнными свечами в громоздких металлических подсвечниках. Один получил сам Бруно, второй достался Орелии. Господин Азерис взял своего подопечного под руку, и они медленно двинулась к входным дверям. Орелия, и так не выпускавшая мои пальцы — может, боялась, что сбегу? — медленно пошла следом. Я, с трудом переставляя ноги, поплелась за ней. К счастью, туфли мне достались удобные — на невысоком каблуке, довольно устойчивые и как раз по размеру.

Мы вышли и так же медленно направились по подъездной дорожке в противоположную от дома сторону. Кажется, именно отсюда меня привезли в поместье. Несмотря на фонари, аллея выглядела сумрачной, однако свечи явно несли просто для соблюдения традиции: они мало помогали. Я вцепилась в руку Орелии, чувствуя, что силы окончательно покидают тело. Не то от свежего воздуха, не то от странной водички начала кружиться голова, ноги ещё сильнее отяжелели, и каждый шаг давался с трудом, будто я волочила за собой чугунные гири.

— Не отставай, — строго сказала Орелия.

Я заторможенно кивнула, стараясь приноровиться к её шагу. Бруно и его спутник шли гораздо быстрее. Я попыталась выровнять дыхание, начавшее ощутимо сбиваться. Наверное, летний вечер был прекрасен. Сквозь лёгкий туман в голове до меня доносилось пение цикад и шелест крон деревьев по краям аллеи. Несмотря на полночь, особой прохлады и свежести не ощущалось.

Мы ещё некоторое время шли по аллее, а потом Бруно и его спутник свернули влево. Оказалось, что среди деревьев вилась узкая тропинка, где едва могли пройти рядом два человека. Земля была ровной, но я всё равно умудрилась споткнуться и едва не упала.

— Да что с тобой такое? — прошипела «маменька», явно забыв о сострадании и прочих так восхваляемых ей качествах. — Если надеешься разыграть немощь или сбежать, то можешь об этом даже не думать.

Я и не думала, мечтая лишь об одном: поскорее хоть куда-нибудь присесть. Вроде Иси не говорила, что нужно стоять, и это вселяло надежду. Мужчины на нашу заминку не обернулись, чему я только порадовалась. Кое-как совладав с жуткой слабостью, продолжила ковылять дальше. Орелия безжалостно тянула меня, не давая отстать.

В конце концов, деревья расступились, открывая взору небольшую, уютную полянку и небольшой домик с конусообразной крышей. Не очень-то это здание похоже на храм! Наша компания зачем-то разделилась: Бруно с будущим зятем пошли в обход домика направо, а мы с Орелией — налево. Встретились снова у неприметной двери.

Господин Азерис извлёк из кармана сюртука — тоже чёрного, как и платье его жены — внушительного размера ключ вставил его в большой висячий замок. Дверь открылась беззвучно, и Бруно первым вошёл в храм. За ним последовал мой будущий муж, потом Орелия, так и не выпустившая мою руку. Мы вошли в небольшую квадратную прихожую, где господин Азерис всё-таки зажёг свет — тусклая лампа под потолком светила как-то зловеще. Здесь ничего не было, кроме четырёх дверей: одной большой двойной посередине, совсем крохотной и неприметной рядом с ней и двух узких по бокам.

Наверное, маленькая дверка ведёт в уборную. Надеюсь, там хотя бы не дырка в полу, и я не улечу в очередной портал. Хотя было бы весело из уборной попасть обратно в свой мир… Я невольно хмыкнула, и Орелия неодобрительно глянула на меня.

— Веди себя как полагается, — шикнула она.

— Ну вот мы и на месте, — начал Бруно, открывая перед господином Норденом. — Прошу вас. Увидимся завтра на церемонии. Пусть ночь пройдёт легко.

Орелия распахнула левую дверь и кивнула мне.

— Пусть ночь пройдёт легко. И не смей думать о глупостях!

Она почти втолкнула меня внутрь, и через несколько мгновений послышался звук запираемого замка. Я осмотрелась: свет здесь, видимо, не предусмотрен. Придётся ждать, когда глаза привыкнут к темноте. Прислонившись к стене, я тяжело и прерывисто вздохнула. Клаустрофобией вроде никогда не страдала, но сейчас почувствовала себя неуютно. Дверь в комнатушку не заперта, и я, в общем-то, нахожусь наедине с будущим мужем. Надеюсь, никаких непотребных идей ему в голову не придёт. А то мало ли — решит начать брачную ночь заранее. Я поёжилась и закрыла глаза. Кровь билась в висках и самочувствие оставляло желать лучшего. Хочется верить, что до свадьбы я хотя бы доживу…

Глава двенадцатая. Свадебный обряд

За узким окошком, похожим на бойницу, забрезжил рассвет. Эта мысль прошла где-то по краю сознания, не вызвав ни радости, ни страха. До полудня всё равно ещё долго, а я уже выжата, как лимон.

Миссия «не спать всю ночь» поначалу казалась мне совершенно невыполнимой. Когда глаза привыкли к темноте, я отыскала лавку и осторожно села, прижавшись спиной к стене. Мне было непонятно, зачем обряжать невесту в платье на всю ночь — оно ведь может и помяться, и испачкаться, — однако теперь дошло: судя по тому, что под пальцами я не почувствовала ни пылинки, в комнатке чисто, а боязнь помять платье не даст невесте расположиться с удобством.

В общем, кое-как пристроившись на сиденье, я прижалась затылком к стене. Голову пришлось сильно запрокинуть, чтобы не испортить идеальный пучок. Сидеть в такой позе оказалось жутко неудобно. Тогда я наклонилась вперёд, поставив локти на колени и уронив на них голову. Однако узкое платье тут же начало давить со всех сторон. Я попробовала держать голову прямо и даже, кажется, начала погружаться в дрёму, но тут и ждал самый большой подвох. Стоило прикрыть глаза, как меня подбросило: всё тело сотряслось, будто я чего-то сильно испугалась.

Решив, что, возможно, это нервы и подсознание играют со мной злые шутки, я немного посидела прямо, созерцая темноту, и вскоре почувствовала, что опять начинаю клевать носом. И снова непонятный толчок вернул меня в реальность. Сонливость при этом не исчезала, но уснуть оказалось всё так же невозможно.

Поразмыслив над этим феноменом, я пришла к выводу, что Орелия дала мне нечто тонизирующее. В общем-то, эта версия показалась логичной: а как иначе проверить, спала невеста в храме или нет? Наверняка какая-нибудь очередная хитрая настойка от целителя Иверса.

Голова совершенно опустела, тело периодически прошибал озноб, а потом так же внезапно бросало в жар. Перед глазами вспыхивали молнии. Иногда я слышала в углах какие-то непонятные шорохи и уже не знала, кажется мне или тут в самом деле есть кто-то живой. Несколько раз выходила в крохотную уборную, молясь всем богам, чтобы не столкнуться по пути с женихом. К счастью, этого не произошло, но нервы каждый раз натягивались струной.

Поняв, что даже подремать не удастся, я уцепилась за воспоминания. Почему-то именно сейчас в голову полезли мысли об Антоне. За дни, прошедшие с нашей последней встречи, я о нём почти не думала, однако было бы странно, если бы вообще забыла о его существовании.

Мы познакомились на новоселье Ксюшки и Ромки. Я прекрасно понимала, что ребята решили нас свести, но делала вид, что ни о чём не догадываюсь. Нас, естественно, посадили рядом, и Антон за мной ухаживал, подкладывая на тарелку салаты и подливая вина. Кроме него было ещё несколько парней и девчонок, и наедине мы не оставались, но когда я собралась домой, Антон вызвался меня проводить.

— Мне на улицу Строителей, — сообщила я.

— Как раз по пути, — улыбнулся Антон, и только когда мы стали общаться ближе, я узнала, что он живёт в противоположной стороне города.

Какой-то любви с первого взгляда между нами не случилось. Антон мне понравился, но не более того. Приятный внешне, пусть и не красавец — светловолосый, с довольно крупным носом и пухлыми губами — такой типаж не в моём вкусе. Однако он оказался приятным собеседником с чувством юмора. К тому же у нас нашлась общая тема — любовь к животным. Правда, я предпочитаю кошек, а Антон собак.

Он проводил меня и предложил на следующей неделе сходить на концерт местной группы в Доме Культуры. Я не стала отказываться. Мы сходили на концерт, в следующий раз Антон позвал меня погулять в парк, а на третьем свидании были посидели в кафе, после которых он будничным тоном предложил:

— Слушай, Полин, а как ты насчёт того, чтобы начать со мной встречаться? По-моему, нам хорошо вместе, легко. Что ещё нужно?

— Почему бы и нет? — улыбнулась я, про себя удивившись, как банально всё вышло.

В тот вечер мы ещё долго сидели в его машине и целовались, как подростки. А на следующий день Антон стал моим первым мужчиной. Это было как раз в июле…

Как-то так вышло, что я хранила невинность до двадцати четырёх лет. Не могу сказать, что переживала по этому поводу: конечно, как и любой девчонке, мне хотелось встретить того единственного, с кем захочется прожить всю жизнь. Но и нарочно никого искать не стремилась: сначала прилежно училась, потом усердно работала. Ксюша при таком же ритме успевала крутить романы и встречаться с разными парнями из Интернета, а я смотрела на это скептически. Девственность жить не мешала, а спать с кем-то просто ради интереса я смысла не видела.