Гневная любовь

Глава 12

- Герой Мач Крайм, на нас напали!!

Вопли, крики, какой-то душераздирающий звон, все это лупило по мозгам не хуже соседа с перфоратором, упившегося кофе в субботнее утро. Приподняв опухшую, гудящую и совершенно точно невыспавшуюся рожу, я сощурился ей на солнечный свет, бивший из окон прямо в глаза. Мозг медленно обрабатывал поступивший голосовой сигнал, прокручивая его вновь и вновь. Но впустую. Вчера Мимика слишком громко пела, мы все спрятались в подвал, тот оказался винным… ну и понеслось. Так, о чем это я? На нас напали!

Тревога оказалась почти ложной. Нападение имело место быть, но вторженец был перехвачен бдительным военным, причем в звании Генерала, принявшим ближе к утру пост у измученных службой грайвенов. То есть, проще говоря, — в коридоре, в пяти метрах от спальни, где я до этого безмятежно валялся в абстинентном синдроме, жаба душила принцессу.

Помотав головой и остро тут же пожалев о столь поспешном действии, я вновь попытался осознать увиденное. Нет, я человек простой и взрослый: если что-то выглядит как утка, ходит как утка и крякает как утка, то оно сука утка, даже если нет! Потому что нефиг тут плодить сущности на ровном месте! Поэтому никем кроме принцессы прижатая к стене и медленно удушаемая перепонкой между пальцев гигантской жабы девушка быть не могла! Белое с золотым платье, напоминающее бальное, дергающиеся ножки в вышитых белых туфельках, корона, опять же, невесть каким чудом удерживающаяся на блондинистой головке, испуганные голубые глазищи… Слегка портило впечатление налившееся кровью личико, но, когда тебя душат — это нормально!

— Шо у вас здесь происходит?! — усугубил я и так печальное свое состояние, слишком громко прокаркав вполне логичный вопрос.

— Докладываю! — не прерывая своей конструктивной деятельности, ответил Генерал, — Стоял на посту, заметил вторженца! Нейтрализовал, вызвал подкрепление! Нужно проверить остальной особняк!

Присмотревшись к жабу, я понял, что тот далеко не в строевом состоянии. Пил-то этот зеленый гигант наравне с нами и даже больше, а затем еще пил, в отличие от свернувшегося клубком и заснувшего манулотавра, так что сейчас сон разума Картавра почти одолел его же инстинкты солдата, а компромиссным итогом этого противостояния и была увиденная мной картина.

— Это кто? — на всякий случай решил уточнить я.

— Вторженец! — бодро квакнул не вполне адекватный Генерал, продолжая своё дело.

— Сильнее…, - вдруг прохрипела удушаемая, моментально вводя нас обоих в состояние глубокого когнитивного диссонанса и одновременный, инстинктивный и спонтанный вопрос «Шо?!», вырвавшийся помимо воли и соображения.

— Ой, — поправилась вторженка, скосив на меня голубые очи, а затем томно простонала, — Спасите…

На этом месте интригующую сцену пришлось прерывать, так как орал Картавр громко, от чего к нам сюда спешили люди, кони, монстры, министры экономики и даже Мимика приползла, держась одной рукой за стенку, а второй за натруженное за ночь горло. С такой боевой поддержкой, а также с уверениями отчаянно зевающих грайвенов, что более вторженцев не обнаружено, мы, отконвоировав подозрительно одетую придушенную личность в гостиную, приступили к допросу. Ну а что делать, если у нее, блин, титул «принцесса», класс «разведчик», а имя так вообще Опполина Эгнос Диццендорн?!!

А вот отпускать её из-под плотного контроля жабы не стоило. Взвившись в коротком быстром прыжке, мать-её-Опполина приземлилась на коленки (оседлав!!) не успевшего еще утвердить зад в кресле меня, обхватила руками за шею, а потом жарко сказала, чуть ли не целуя в уста:

— Герой Мач Крайм, я хочу от тебя ребенка!!

— …сына? — промямлил я, пытаясь свести шарики за ролики. Нет, ну на самом деле, если на вас вешается шикарная двадцатилетняя мадама с предложением её оплодотворить безвозмездно (то есть даром!), то даже при полном отсутствии желания (пять из шести девушек — уже много!!), какой дурак упустит такой момент?

— И дочку! — тут же воспылала (обнаглела) принцесса, сразу же за этим пытаясь меня засосать. Последнее у неё не вышло, так как некто уже взял в свои твердые руки тонкую талию повернутой принцессы, а затем выполнил нечто, что в простонародьи зовётся германским суплексом!

Аудитория вновь впала в прострацию, разглядывая широко раскинутые буквой «V» ноги в белоснежных чулках, задранные в потолок. Ну как прострацию? В прострации еще были все просто от момента ранней и грубой побудки, в шоке и удивлении от самой принцессы, а тут уж совсем объединились под исконно русским чувством, имеющим нецензурное, но крайне могучее духовно название.

— Размечталась! — гневно и победно пыхтя, Саяка, выполнившая знаменитый борцовский прием, вылезла из-под принцессы, находящейся хоть и без сознания, но в состоянии устойчивого равновесия.

— А почему бы и нет? — задумчиво промычала стоящая поодаль Мотоцури, сонно хлопающая глазами, внимательно рассматривающими экран магикона, камеру которого гномка не отводила от слегка укутанной в изысканное белое белье пятой точки принцессы, — Пуская платит мм… десять миллиардов… и Мач ей делает хоть сына, хоть дочку!

— Слышишь…, - недобро посмотрел я на алчную встрепанную девицу, — Я тебя сейчас Лилит сдам в аренду. На неделю. За стакан компота.

— За компотом я не пойду, — отрезала суккуба, тем самым забивая ценообразование рыжих похмельных гномок ниже плинтуса, — А вы бы были серьезнее! Это явная провокация!

— Или подстава, — квакнул недодушивший свою жертву Картавр, аккуратно тыкая вырубившуюся принцессу в ляжку, от чего весь её организм шатался и грозил принять более естественную для бессознательных девушек форму, — Опполина Эгнос Диццендорн отличается очень малым количеством очков здоровья, если вы не знали. Врожденное.

— Твою мать! — рявкнул я, кидая «жар души» в белые кружевные трусы и их окружение. Одновременно с этим трясущий головой похмельный жаб тоже шарахнул излечением. От напора целительной магии конструкция «полом стукнутая принцесса» завалилась набок, дабы стать жертвой зверского ощупывания Матильдой, тут же оповестившей всех, что «оно живое!».

…но продолжившей щупать. Ладно, чем бы дитя не тешилось.

А затем ситуация из смешной и нелепой резко стала тревожной, после того как толстый командный голос, усиленный то ли рупором, то ли магией, то ли еще чем, предложил нам немедленно отдать Его Высочество, пока посольство не взято штурмом отборных гвардейских частей столицы. На всё про всё нам даётся две минуты или фельдмаршал Загур Контрабакт за себя не отвечает. Правда, как только отзвучало вот это вот всё, кто-то с грохотом приложился чем-то тяжелым к дверям посольского дворца. Раздались тревожные вопли грайвенов.

— Ой, — выдала краткую, но ёмкую характеристику происходящему Мимика. Правда, очень хрипло.

— Кажется, у нас проблемы, — меланхолично резюмировал моргающий красными глазами манулотавр, — Какие ваши предложения, господа?

— Отбиваться! — категорично квакнула жаба-Генерал, — И сохранить живой её высочество! Скорее всего, её хотят убить, обвинив в этом нас!

— Зачееееем?! — простонал я, делая челодлань. Удары тараном гулко бухали, неприятно тревожа злой и похмельный мозг.

— Скорее всего, здесь и сейчас пересекаются планы нескольких разных фракций Шварцтадда, — задумчиво промяукал Зауррморрхаввн, — Полагаю, что кто-то желает выставить империю жертвой нашего произвола и запросить помощь с других континентов!

Два демона начали обсуждать происходящее, к ним присовокупилась Лилит, Матильда продолжала органолептический анализ принцессы, в дверь долбили, Мимика втихую высасывала извлекаемые из инвентаря сырые яйца, грайвены рычали и готовились к бою, а я… неожиданно взбесился.

Есть люди, к которым нельзя соваться, когда они не выспались или только-только проснулись. Такие личности, пребывая в полузагруженном состоянии, не отличаются умом и сообразительностью в середине процесса восприятия нового дня. А еще они не отличаются терпением, кротостью, ярко выраженным желанием простить и понять, а уж если всё это усугублено похмельем, неожиданным скачком тестостерона, осознанием грядущих проблем и совершенно ненужных, но не менее грядущих, сложностей, то сорванная планка — вполне адекватный выход для мозга, затрудняющегося провести все нужные вычислительные операции.

Проще говоря, если кто-то решит неаккуратно достать просыпающегося или невыспавшегося человека, то огрести он может ассиметрично. Очень ассиметрично.

— Пираты, слушай мою команду, — почти спокойно, но внутренне зверея, произнес я, вставая с кресла, — Забрать грайвенов, найти наиболее защищенную комнату, охранять посольство, Валеру и принцессу. И Виталика. Ждать моего возвращения. Всё ясно? Всё ясно.

— Ээ…, - озадачилось абсолютное большинство, глядя, как я бронируюсь и вооружаюсь.

— Мач Крайм, вы куда?! — всполошился кошкогорилл, уже взявший на руки вырубленную принцессу, — Вы зачем?!!

— Дипломатию делать буду, — злобно ощерился я, извлекая из инвентаря свой щит Громового Возмедия и топор Добра и Света, — Слышали когда-нибудь про дипломатию канонерок?! За мной не ходить! Вы не умеете не убивать!

На самом деле терпелка просто лопнула. Мы должны были прибыть в уже сдавшуюся империю, поторговать лицом, похмурить брови, дать манулотавру сделать своё грязное дело, расколов сие недоброкачественное (в глазах демонов) образование на три автономии, так? А у нас тут бордель на бардаке и веслом погоняет! Там неуважение, тут подстава, здесь махинации! И намеков эти воины добра не понимают совершенно! Ладно, донесем в привычном виде.

Рявк в сторону ощетинившихся оружием голубокожих грайвенов, стоящих в боеготовности напротив ломаемого входа, приводит бойцов в движение наверх по лестнице, туда, откуда я пришёл. Хорошо, дисциплинированные мужики. Прячу кровожадный оскал под глухим забралом шлема, дожидаюсь, пока двери снова содрогнутся от удара, а затем пинком сбрасываю отработавший на «ура» засов. Кто-то достаточно умный тут же налегает на створки дверей плечом, распахивая их и демонстрируя собравшимся «спецназовцам» злобного и красивого меня.

Серьезные, но возбужденные мужики в латах, держащие копья там, щиты, мечи и, собственно, таран, вылупились на одинокого Героя как спецназовцы на наркоторговца. Человек десять аж набилось прямо ко входу.

— Ну, сволочи…, - предвкушающим тоном сказал я, добирая от этого зрелища последние крошки топлива злости для внутреннего реактора, — Держитесь!

«Неистовый таран» — это невидимая электричка вокруг моего бренного тела. Широкие двери дворца, раскрытые сейчас настежь, вполне годятся для визуализации туннеля для этой электрички. А вот те, кто оказался на рельсах… они оказались на рельсах. И теперь красиво разлетаются в затяжных, но невысоких полетах в разные стороны.

Весь двор забит разумными, часть из которых в доспехах, а часть в робах. Классика, танки спереди, остальные сзади, лучники прослойкой. Окидываю за долю секунды диспозицию, а затем с воплем, содержащим в себе угрозы анальных кар, прыгаю со ступенек вниз, туда, где меня совсем не ждут (а провожают взглядами летящих штурмовиков) люди, эльфы, гномы и прочая гадость.