Overlord. Том 3. Кровавая валькирия

5

Игуварг бежал.

Он знал, что Момон намного лучше него как авантюрист, знал с самого начала, со встречи в гильдии, — просто старательно отрицал. Но стоило ему увидеть внушительный силуэт Момона верхом на магическом существе из легенд, верхом на Мудром Короле Леса, отрицать сей факт и дальше стало уже невозможно. Мифриловому авантюристу не под силу подчинить столь могущественное создание своей воле.

Момон вовсе не завирался. То, что он рассказал в гильдии, не было ни хвастовством, ни враньём. Когда Игуварг это понял, его охватила злоба.

«Понятия не имею, откуда ты такой взялся, но раз нужна информация — так уж и быть, брошу тебе кость. Главное, не лезь не в свои дела».

Для Игуварга Момон был всего лишь чужаком, вторгшимся на его территорию. Он думать ни о чём не мог, его терзала неукротимая зависть: ведь они ради своей мечты гоняли себя и в хвост, и в гриву, сотни раз пускались в самоубийственные походы, мучительно медленно ползли вверх в таблице рейтинга — и вдруг заявляется этот, свалившись как снег на голову, и получает всё прямо с порога, на блюдечке с голубой каёмочкой.

Выпади ему шанс насолить Айнзу, он бы обязательно им воспользовался, не погнушался бы даже распустить слухи, чтобы испортить его репутацию. Собственно, именно за этим он и увязался вместе с Момоном в поход на вампира.

И именно поэтому, когда появился сообщник Айнза в чёрных доспехах, когда сам Айнз объявил, что собирается от них избавиться, — Игуварг без сомнений выбрал бегство. Страх не парализовал его — наоборот, прибавил прыти. Его гнал вперёд вовсе не свист боевого топора, а яростное желание поскорее рассказать в гильдии неприятные детали того, каков же на самом деле этот Момон — точнее, Айнз.

«Сам напросился. Да я во что бы то ни стало вернусь живым, я всем расскажу, что ты сделал, засранец!»

Игуварг так и не нашёл чётких доказательств того, что тот в сговоре с вампиром, но приврать-то всегда можно. Несмотря на вероятность, что прямо сейчас на него со спины обрушится грозное оружие, несмотря на страх за свою жизнь, сжимавший сердце Игуварга, он не мог сдержать рвущиеся из груди чувства — и они отразились на его лице злорадной ухмылкой.

Его совершенно не беспокоила судьба товарищей. Точнее, он был бы не против, чтобы все передохли, если бы это дало ему малейший шанс сбежать.

«Я стану лучшим. Я стану орихалковым, потом адамантитовым. Я встану среди тех, кого называют героями».

Ему не нужны другие сильные авантюристы, ни рядом, ни вообще. Товарищи были для него просто головами, по которым можно пройти, чтобы забраться на вершину. Он обязательно станет подобен тем Тринадцати героям, которые спасли мир. Именно об этом мечтал Игуварг с тех самых пор, как ещё ребёнком слушал в своей крохотной деревушке проезжего барда, распевавшего саги об их подвигах.

А теперь из ниоткуда появился этот чужак, превосходящий его, превосходящий всю «Кралгру», — и то, что чужаку это давалось само собой, без особых усилий, делало его поведение ещё непростительнее.

Бежать. Бежать. Бежать.

То, что Игуварг мог бежать так долго, не выдыхаясь, служило ещё одним доказательством, что мифриловый жетон он заслужил честно.

Но вдруг…

В водную гладь его сознания, безошибочно ведущего его через чащу, словно вдруг швырнули камень. По воде пошли круги. Большие круги. Всё вокруг внезапно… переменилось?

«Где я? Я сделал крюк на случай, если меня ждут там, где я оставил коня, но… Что за?..»

Профессиональное чутьё говорило ему, что он не заблудился. Он там, где и рассчитывал оказаться. Никогда не изменяющее Игуваргу чувство направления было солидарно с чутьём. А вот интуиция почему-то тревожно вопила. По-хорошему, он не должен был потеряться даже в незнакомом лесу, но сейчас совершенно не представлял, где находится. Нет, может быть, ему просто кажется, и на самом деле всё в порядке?

Игуварг выбрал этот вариант как самый логичный, но сам он в него не верил. Поэтому, возможно, ему всё-таки придётся признать то, что признавать ужасно не хотелось бы, но…

— Потерялся? Вот ведь чушь… Это я-то, лесной следопыт, и потерялся?.. — Он даже нервно хихикнул.

Классы Игуварга заточены под работу в природных условиях, поэтому в лесу он обычно был как рыба в воде. Однако сейчас Игуварг не мог избавиться от чувства, будто только что добровольно засунул голову в пасть хищнику.

— Нет, погодите… да тут прямо лабиринт какой-то…

Лес, который был ему чуть ли не домом родным, изменился в мгновение ока, и это посеяло в его душе панику. А в следующий миг случилось это.

Под чьими-то ногами зашуршала трава. Воображение тут же нарисовало Игуваргу грозного палача, со свистом опускающего топор ему прямо на затылок… Он обернулся мгновенно, чтобы встретить опасность лицом к лицу, однако вместо этого столкнулся взглядом с ребёнком, робко выглядывающим из-за дерева.

Игуварг невольно выдохнул. Всего лишь тёмный эльф. Эти создания приходились дальними родственниками обычным эльфам. Гуманоидная раса, обитающая в густых лесах.

«Но что он тут делает?»

Кажется, крупное поселение тёмных эльфов находилось южнее, в ещё не исследованных глубинах леса. Тёмные эльфы предпочитали селиться подальше от людской суеты, в отличие от обычных эльфов, поддерживавших с людьми торговые отношения. Поэтому немного необычно было увидеть тёмного эльфа, да ещё и ребёнка, одного в этих краях.

А тёмный эльф вдруг неуверенно выступил из-за дерева, показываясь во всей красе.

«Девчонка?..»

Одеяние на эльфийке было определённо женским, и вкупе с трогательным страхом, написанным на изящном личике, это пробудило в Игуварге вполне закономерные желания. Его посетила мысль, что она может быть заодно с Момоном, но он отбросил её, даже не задумавшись. Гораздо важнее то, что эта тёмная эльфийка живёт в лесу, а значит, знает тут каждую кочку. Она наверняка сможет вывести Игуварга на безопасную тропу.

К тому же, если опять появится тот воин в чёрных доспехах, девчонку всегда можно будет использовать для отвлекающего манёвра. Продумав всё как следует, Игуварг шагнул к эльфийке, собираясь хорошенько её запугать.

— Эй, ты! — окликнул он девочку, стараясь говорить угрожающе.

Тёмная эльфийка подпрыгнула от неожиданности:

— А… П-простите…

Игуварг ухмыльнулся. Боится. Это хорошо — значит, всё пройдёт без особых проблем.

— Не извиняйся, я просто спросить кой-чего хочу. Иди сюда.

— А… Ну… ну, это… Извините, пожалуйста! — снова выпалила эльфийка.

Игуварг никак не мог взять в толк, за что она так извиняется. Но прежде чем он успел удивиться, девчонка взмахнула посохом из эбенового дерева.

Окружающие растения вдруг превратились в цепи и стремительно оплели Игуварга, полностью обездвижив. Ни вырваться, ни шевельнуться. Игуварг рванулся в одну сторону, в другую — но лозы лишь сплелись туже, не думая поддаваться. Он содрогнулся всем телом. Неужели он, авантюрист мифрилового ранга, не в силах сопротивляться заклятию какой-то соплячки?

Игуварг бился в путах изо всех сил, пытаясь вырваться, но те не поддавались. Чувствуя, как душу переполняет паника, он выкрикнул, отчаянно блефуя:

— Эй, ты, засранка! Если не отпустишь, я тебя на куски порву! — И снова дёрнулся с отчаянным воплем. От натуги по спине заструился пот.

Нерешительно потупив взгляд, тёмная эльфийка приблизилась к нему.

Вблизи Игуварг наконец сумел оценить роскошь её одеяния. И одежда, и броня её были отменного качества — Игуваргу такое прекрасное снаряжение только снилось. А вот глаза… в голове вдруг всплыли слова одного знакомого эльфа.

Но прежде чем он успел довести мысль до конца, над ним взметнулась длинная тень. Девчонка занесла над ним посох. Лицо её всё ещё было искажено страхом, но вот в глазах не читалось ни тени эмоций. Ни следа сочувствия или жалости — мысль о том, что она собирается сделать с этим человеком, не вызывала у неё никаких чувств. Словно этот страх был не более чем тщательно разыгранным спектаклем для двух благодарных зрителей.

И тут их образы вдруг сложились у мужчины в голове: зловещий образ человека в воронёных доспехах — и этой девочки, пугающе равнодушной.

— П-постой! Ты что вообще тво…

Альбедо прибыла на место именно тогда, когда посох Маре обрушился на голову мужчины. Шлем смялся, словно был из фольги, и глаза бедняги вывалились из глазниц. Человеческий череп раскололся, будто спелый арбуз.

— Хорошая работа, Маре.

— О, г-госпожа Альбедо! — Тот даже подпрыгнул от неожиданности. — А я уже закончил! Я-я всё правильно сделал?

Альбедо сняла с головы свой шлем и улыбнулась мальчику. А тот прямо трепетал, глядя на неё снизу вверх.

— Да, всё прошло чудесно. Немного неряшливо, правда, зато действенно. Владыка Айнз тебя точно похвалит.

— Что, правда? — Мальчишка неловко и мило захихикал. Альбедо перевела взгляд со счастливого тёмного эльфа на изуродованный труп.

— А что со вторым?

— А, ну… Я уже… уже его убил. Он там… вон за тем деревом.

— Прекрасно. В таком случае, Маре, перенеси все эти трупы в Назарик, пожалуйста.

— По-по-понял!

Мальчишка отчаянно закивал, улыбаясь от уха до уха и сжимая окровавленный посох. Альбедо улыбнулась ему в ответ.

Что за чудный мальчик. Жаль только, гордости у него ни на грош.