Универсальный доктор. Билет на выживание

Сканер пискнул, синхронизируясь с чипом через спутник. На крохотном дисплее появилась стрелка направления и высветилось расстояние. Мои спутники, как и мы и договаривались, ожидали меня на тропинке, ведущей вглубь парка. Якуб переминался с ноги на ногу, виновато озираясь по сторонам.

— Мы ее не найдем. Здесь десятки обезьян, — произнес он, с досадой покачав головой. — Взгляни по сторонам.

Не вспомни я про сканер, и Якуб оказался бы прав. Парк буквально кишел макаками. Они устраивали шумные игрища в кронах деревьев, дрались за куски еды на земле или просто мирно дремали, подставив солнечным лучам, прорывающимся сквозь густую листву, светлые шерстистые брюшки. Я торжественно выставила вперед руку с зажатым в ней сканером.

— Почти четыреста метров! И расстояние продолжает увеличиваться, — удивилась Роуз, когда дисплей появился перед ее глазами. — Шустра, зараза! О, нет, вроде остановилась.

— Внимание! Основное испытание дополнено. Испытание будет завершено только в случае выполнения всех этапов. Выявлен новый зараженный.

— Она начала кусать людей, — обреченно, пробормотала Роуз.

— И распространять заразу, — зло процедил сквозь стиснутые зубы Якуб.

— И усложнять нам жизнь, уточнила я, вчитываясь в свежий информационный файл. — Ее первая жертва, прости Якуб, ведь ты все-таки нулевой, совсем рядом. Пойдемте быстрее, пока она куда-нибудь не ушла.

Кривая земляная тропинка, словно пьяная, вилась между деревьев, уводя нас на северо-запад посадки, которую лишь с натягом можно было назвать парком. Выгоревшие на солнце обертки от дешевой еды вперемешку с опавшей листвой и крошащимися под ногами сухими ветками сплошным ковром устилали землю.

— Стой! Да стой же! — Я едва успела ухватить Якуба за полу жалобно затрещавшего пуговицами халата. — Вон там, в траве.

Вовремя. Еще один шаг, и Якуб обзавелся бы дополнительной парой отверстий в своей многострадальной шкуре. Под сухим листом фикуса с тихим шуршанием копошилось нечто. Подняв с земли длинную палку, пыхтя и отдуваясь, Роуз нагнулась и приподняла лист. На нас уставилось два черных немигающих глаза. Мелькнул розовый раздвоенный язычок, и потревоженная змея приподнялась над землей.

— Только этого еще не хватало, — отпрянул назад Якуб.

— Так ты под ноги смотри, и все будет хорошо, — попеняла его я, отбирая палку у Роуз. — Пусть себе и дальше тут лежит.

Я вернула недовольно зашипевшей змее ее листок, и мы продолжили путь. Пыльная тропинка закончилась широкой солнечной поляной, на которой совсем недавно что-то стряслось. Наша обезьяна медленно двинулась дальше, однако я успела отметить на карте то место, где она сделала остановку.

Идиллия воскресного семейного пикника была грубо прервана незваным гостем, на проверку оказавшимся не столь добрым и милым. В самом центре поляны, стоя на расстеленном на земле огромном клетчатом пледе, голосила невероятно худенькая смуглая девочка, лет трех от роду. Ее мама, закутанная в яркие ткани, безуспешно старалась успокоить малышку, а заодно пыталась замотать тряпкой ее ручонку, которую девочка не желала отрывать от груди, оглашая окрестности, словно сирена, все новыми звуковыми волнами.

Отец девочки, подобрав длинную крепкую палку, и отгоняя мешающегося под ногами долговязого мальчишку, тычущего пальцем то в одну, то в другую сторону, зло всматривался в кроны деревьев. Напрасно. Виновница нападения была уже далеко. К нашему счастью, других людей на поляне не оказалось.

— Мы должны как-то доставить ее в лабораторию. Ребенку понадобится вакцина, — заявила Роуз, решительно выходя на поляну.

— Как бы она все не испортила, — пробормотал Якуб, стараясь не отставать от девушки.

Появление трех людей в белых халатах шокировало некогда счастливое семейство. Все четверо замерли, ошарашенно глядя на нас. Даже девочка, забыв о своем горе, мгновенно замолчала, напоследок хлюпнув носом.

— Вашу девочку мартышка укусила? — бочком продвигаясь вперед, до приторности слащавым голосом осведомилась Роуз. — А мы как раз врачи, мы поможем.

Ее заверения прошли впустую. Насупившийся глава семейства храбро заслонил собой дочь с женой, воинственно встопорщив щеточку усов. Проведя пятерней по вспотевшей круглой лысине, обрамленной рядом крашеных иссиня-черных волос, он угрожающе затараторил.

— Что он говорит? — покосившись в мою сторону, спросила Роуз. — Я ничего не понимаю.

И никто не понимал. Система, на этот раз не удостоив нас переводом, ввела в полное замешательство всех троих. Слегка опешившая Роуз отступила назад.

— У нас нет времени возиться с ними, — раздраженно прошипела я, посматривая на настороженно поводящего усами главу семейства. — Давайте я их отвлеку, а Якуб девочку просто выкрадет. Только надо делась все быстро. Роуз, ты иди к лаборатории прямо сейчас. Если останешься, то убежать от взбешенных родителей точно не успеешь.

— Киднеппинг, хм? — криво ухмыльнулся Якуб. — Что же, можно попробовать. Твой пестрый шарф сейчас очень пригодится. И дай мне буквально секунду подготовиться. Я, конечно, прихватил это не для девчонки, но в данной ситуации эта штука придется кстати.

С удивлением я обнаружила, как Якуб достал из кармана пневмопистолет. Дротик со снотворным занял свое положенное место, и Якуб удовлетворенно кивнул.

— Он у меня всего один, так что используем на девчонке, чтобы не шумела. Нейтрализация остального семейства — твоя забота.

Знал бы Якуб, что я задумала, таким спокойным он бы не был. Убедившись, что Роуз, с шумом проламывая кусты, удалилась, я решительно направилась к расстеленному на земле пледу. Стоило мне перешагнуть незримую черту, тревожное семейство, словно по команде, повернулось в мою сторону. Замотанная в ткани женщина, успевшая кое-как перевязать дочери руку, слегка попятилась назад, утягивая за собой девочку. Более не медля, я встала напротив главы семейства, выпятила грудь и дернула ворот белого халата.

Звук отрывающихся пуговиц слился с тончайшим писком, вырвавшимся из раскрытого рта ошарашенной женщины. Надо признаться, небезосновательно. Мари Келинел в этот прекрасный весенний день пренебрегала частью нижнего белья и надела халат практически на голое тело. Не верящий своим глазам отец семейства, едва не лишившись чувств, уставился на белую грудь Мари. Его глаза были готовы выскочить из орбит, и на мгновение мне даже стало страшно за мужчину. Он окаменел и, казалось, перестал дышать.

Его жена гармонично дополнила ансамбль скульптур. Так и не закрыв изумленно распахнутый рот и продолжая тоненько попискивать, она стиснула руку хихикающего сына, запоздало стараясь прикрыть тому глаза. Я же едва сдерживалась, чтобы не начать хихикать вместе с мальчишкой, старающимся выпутаться из материнских объятий.

Однако цель была достигнута. Семейство оказалось нейтрализовано и полностью позабыло о не перестававшей всхлипывать ничего не понимающей девчушке. Чем и воспользовался Якуб. Словно мышкующий кот, он подкрался сбоку, и, когда его нога уже ступила на краешек пледа, Якуб выстрелил. Пестрый дротик, вращаясь в полете вокруг своей оси, вонзился в шею девочки, отчего та тихо вскрикнула и непонимающе потянула ладошки к оперению. Ладошки до дротика так и не дотянулись — снотворное подействовало практически моментально. Девочка потерла слипающиеся глаза, силясь прогнать дремоту, и пошатнулась. Якуб не дал ей упасть, словно фокусник ловко обмотав ее шарфом и подхватив на руки. Исчезновения девочки никто не заметил.

Якуб быстро попятился, стараясь скрыться в кустах, когда ошарашенные родители зашевелились. Нам было нужно еще немного времени, и я, широко улыбаясь, исполнила перед ними короткий незамысловатый танец. Это вызвало эффект разорвавшейся бомбы. Женщина пришла в себя первой. Она с яростью накинулась на меня с кулаками, но прикоснуться так и не решилась. Зато ее муж не растерялся, решив, что у той палки, которая предназначалась макаке, может найтись применение получше. Не став дожидаться кульминации, я запахнулась в халат и бросилась в противоположную от Якуба сторону, даря ему немного форы.

Преследователи отстали быстро. Уже выходя на тропу, по которой мы дошли до поляны, я услышала их гневные крики — семейство не досчиталось дочери. Припустив со всех ног по тропинке, я все-таки дала себе волю и засмеялась, спугнув с ближайшей ветки пару крупных пестрых птиц. Якуба я нагнала лишь у самого входа в парк. Взвалив на плечо завернутую в шарф ношу, он трусцой бежал в сторону лаборатории.

— Ну ты и учудила, вот просто слов нет, — едва не подавившись смехом, проговорил он. — Такого я от тебя точно не ожидал.

— Знаешь, я тоже от себя такого не ожидала, — запахивая полы норовившего разойтись пошире халата, призналась я.

К нашему возвращению Роуз, обложившись шоколадками, вовсю изучала содержимое файлов, предложенных компьютером. При нашем появлении она вздрогнула и попыталась сгрести шоколад под стол, но непослушные батончики вместо того, чтобы скрыться, разлетелись по всему полу.

— А что? Я ничего, — отпихивая ногой улики, стыдливо проговорила Роуз.

Якуб лишь хмыкнул.

— Куда ее деть? — спросил он, разворачивая сверток на хирургическом столе. — Не в клетку же сажать девчонку.

— Нет, не в клетку. Посади ее в бокс. Скоро она может стать заразной. Кстати, как и ты сам.

Поколебавшись, Якуб отнес начавшую приходить в себя девочку в соседнее помещение, где в ряд расположились пять изолированных боксов с фронтальными стенками из пуленепробиваемого стекла.

— Не забудь ей воды оставить и вон у Роуз шоколадки забери.

При этих словах, воровато осмотревшись, Роуз утянула пару батончиков в карман.

— Что удалось найти? — обратилась я к вечно голодной девушке, глядя на монитор через ее плечо. — Пожалуйста, порадуй меня хорошей новостью.

Роуз лишь грустно покачала головой.

— Нечем мне тебя порадовать. Тропическая оспа в этой реальности — не новость, однако тип ЮРК — это новая мутация. Согласно данным, ее получили всего месяц назад, и наша макака осталась единственной выжившей испытуемой. Остальных уже утилизировали. Образцы в хладохранилище отсутствуют, так что наш единственный шанс получить вакцину — поймать беглянку. Теперь из хорошего. Этот вид оспы на начальных этапах не передается воздушно-капельным путем, а только через кровь. Ну и через укусы. Значит, у нас есть некоторое количество времени в запасе. Плохая новость. Заражение очень сильно повышает агрессию. Сами понимаете, что это означает. Макаку инфицировали пять дней назад. Теперь у нас чуть больше суток до того момента, пока она не пройдет начальную фазу и не вступит в следующую. Если мы не успеем, тогда беда. Вирулентность ЮРК увеличится в десятки раз, и вирус начинает передаваться по воздуху.

В лаборатории повисла тишина.

— Ладно, раз так, то другого выхода у нас нет, — откашлявшись произнесла я, на шажок отступив от Якуба. — А из укушенных мы вакцину получить не можем?

— Нет, нужна кровь зараженной обезьяны, — с сожалением развела руками Роуз. — Заразить новую обезьяну, например, кровью Якуба, или если он укусит одну из подруг беглянки в отместку, тоже не получится. В обратную сторону это не работает.