Стрёмная башня

Глава 27, в которой долгожданная пропажа

И он поведал… О том, как прорыв людей в соседний мир «сломал» магию, как потеряли гимны свою силу, и что магам потребовалось столько времени, чтобы понять – всё поменялось. Тысячи жизней были потеряны, прежде чем маги поняли, что гимны теперь не полноценны.

– Седьмая раса, – сказал Оркос, – Это не просто седьмой гимн, это ещё и седьмая нота. Шесть гимнов Высших магических рас перестали работать, потому что их требовалось переписать. В каждый надо было добавить новую ноту, в каждый из шести…

– Босс, это до хрена, – рявкнул один из гоблинов.

– Шесть плюс семь, на!

– Семь плюс один, на.

Оркос поджал губы. Самообладание у него было на высоте – стоять в одном шаге от своей цели, и терпеть непроходимую гоблинскую тупость.

– Недостаточно собрать ноты, надо уметь написать гимн. А это могут сделать только барды.

– Босс, а у нас тоже есть гимн, на? – вдруг спросил один из гоблинов.

Менэтиль округлил глаза, перехватил мой взгляд. Я стал расплываться в улыбке, уже чувствуя, как удача сама летит мне в руки. Ага, надёжные, говоришь?!

Но тут Оркос, широким жестом вытаскивая из-за пазухи очередной свиток, только побольше размером, широко улыбнулся мне:

– Видел бы ты своё лицо, Гончар. Ах, я ж тебе сказал, что гоблины – это предсказуемость, и в этом их сила.

– НА!!! – рявкнули зелёные коротышки, – У нас есть гимн, на!

Оркос подозвал одного, сунул ему свиток в руки. Улыбнулся, потрепав гоблина по облезлой голове:

– Пока изучи, – и подмигнул мне, – Не бойся, Гончар, у меня запасных планов теперь уйма.

Гоблин зашуршал свитком, раскрыл, и стал кивать, напевая под нос:

– На-на… на! На, на, на… На? Или не на? – он стал вертеть свиток.

Я отстранённо кивнул Менэтилю, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Да кто ж меня зовёт-то?

«Кровь… Магический статус… Гонча… Гонча…»

Где-то на фоне проступили слова, сказанные скрипучим гномьим голосом. Кажется, такой же я слышал в древней статуе, которая попалась мне в глубоком подземелье под Батоном.

Я попытался обернуться назад, где за спиной высилась Статуя Определения в форме осьминога.

– Твоя тётя подождёт, Георгий, – улыбнулся Оркос.

– Что?

– Я же сказал, у меня куча запасных планов. Кровь очень важна в этом ритуале.

Не обращая внимания на моё волнение, Менетиль продолжил рассказывать.

О том, что если в начале он и вправду хотел вернуть сюда «властелина», то последние события ясно показали, что обрести такую силу может любой. Ещё Чекан, мой отец, тогда в Прорыве под Батоном почуял эти всполохи силы, которые происходят при открытии врат.

«Властелин» не мог ждать вечно на той стороне, потому что сила постепенно перетекала в этот мир. И первым делом он с помощью зачарованного Гимли и Осколков Кольца «закрепил» Прорывы, сделав некоторые из них Вечными.

– А вот со вторым делом всё никак не получалось, – цыкнул Менэтиль, – И даже то, что «властелин» заполучил к себе Чекана, никак ему не помогло. Бард клюнул на наживку, но…

Он покачал головой.

– Моя мама, – сказал я.

– Да, Гончая всё испортила, – кивнул Оркос, – Оставила в этом мире тебя, бомбу замедленного действия. Ну, подумать только, ведь и вправду всё получилось почти так, как она задумала!

Он обвёл нас всех взглядом:

– Семь игроков, среди которых бард. А ты знаешь, что среди вас есть кровь всех семи магических рас?

– Э-э-э, – только и вылетело у меня.

– Ни хрена себе, – вырвался мощный бас Бобра.

– Ну с тобой, громогласный наш пухляш, всё понятно, – Оркос улыбнулся, – Где-то в тебе течёт зелёная оркская капля.

– Ништяк, – Бобр кивнул, и Менэтиль поскрёб задумчиво затылок.

Он подошёл к Боре и коснулся его нагрудника, проверяя, работает ли магия.

– Что, Гоблинос, не так чего-то? – весело спросил Бобр.

– Гоблинос? – тот даже удивился.

– Ну ты раньше с орками болтался, и был Оркос, – Боря оскалился, – А теперь Гоблинос, ядрён батон!

Менэтиль нахмурился, а потом схлопнул ещё свиточек на груди Бобра.

– И? – спросил Боря.

– Не понимаю… – Оркос растерянно отошёл, а потом стиснул посошок, – Да и ладно, это ничего не меняет.

– В нём кровь Гаргоса, – осенило меня, и я засмеялся, – Твоя же, Менэтиль. Вот и не работает магия, ведь ты сам выпил зелье непослушания под Баттонскиллом, помнишь?

– От которого я чуть не двинул кони… – вырвалось у Менэтиля, и он ещё раз подошёл к Бобру, – Что, родственничек, значит?

И он махнул гоблинам окружить Бобра на всякий случай. Те выстроились вокруг, приготовив тесаки для удара, если вдруг наш танк сможет двигаться.

А Оркос ткнул в меня:

– Кровь человека, – потом перевёл палец в сторону львицы, – У неё кровь дриады.

Указал на Бобра: «Орк!»

Лекарь – «Эльф».

Айбиби – «Гном».

Ткнул в Кента – «Гоблин».

Ну и в конце палец остановился на Фонзе:

– Кентавры, как это ни странно, – Менэтиль улыбнулся, глядя в удивлённые Женины глаза, – Ну, это же совсем чуть-чуть крови, но для пророчества вполне хватает.

Он хлопнул в ладони, и статуя за мной раскрылась. Раздвинулись щупальца, и оттуда вышла… тётя Надя. Всё такая же худенькая, стройная, с короткой, по жёлтому цыплячьей причёской.

Я едва не свернул шею, пытаясь разглядеть её. Взгляд у тёти Нади был пустым, словно за ними не было ни грамма разума.

– Не беспокойся, Гончар, она действует не по своей воле, – весело бросил Оркос, – Магия крови вообще интересная штука, и зря твои родители вообще за это взялись.

Я стиснул зубы. Эх, в этот раз не получится вот так вот разгадать секрет статуи, с семечкой дриады под языком. И семечки нема, и свободы.

– Когда мы узнали у твоей тёти, что ты прошёл в детстве обнуление, – Оркос с восхищением взглянул на меня, и это было неприятно, – Я был поражён! Даже «адская магия» пасует перед «магией крови», и это оружие дали мне в руки твои родители.

– Ты мне в руки дай оружие, козёл, – зло бросил Бобр, и гоблины вокруг закричали на него наперебой:

– Молчать, нах!

– Не говори ни хрена!

– Как говорится, что посеешь, то и пожнёшь, – с умным видом произнёс Оркос.

И тут меня словно переклинило… А я-то думал, это всё кровь, и что подсказку надо искать именно в этом.

– Что ты сказал? – с лёгкой хрипотцой спросил я, наконец расшифровав внутренний зов.

Я теперь совсем другим взглядом смотрел на иконки скиллов, выгравированных на плите. Твою же за ногу, ну почему это так просто?!

– А? – Оркос будто не понял меня.

– Что, говоришь, посеешь? Семечку?

Даже гоблины стали переглядываться, не понимая, что за чушь я несу.

– Босс, да он тупой, на!

– Нет мозгов ни хрена!

Менэтиль же с прищуром смотрел на меня, и словно что-то заподозрил.

А я же самым обычным образом прикрыл глаза, и просто ощутил свои скиллы. Те самые, с которых и началось моё путешествие в магический мир игроков.

«Сбор семян»…

О, да! Я чувствовал, что семя Эльфийского Древа бьётся, словно сердце, как оно пульсирует сквозь тысячелетия, ожидая своего часа. То самое Древо, которое срубил Гимли и сжёг в печах гномьих кузниц.

«Взлом».

Механизм, скрывающий семечко под наковальней, был довольно сложным, но не для меня. Щёлкнул тысячи лет не открывавшийся замочек, скрипнула потайная дверца, и с мягким шелестом к моим тиммейтам выкатилось… что-то.

Семя было светящееся, напоминающее живой каштан размером с арбуз, и будто бы катилось по своей воле, а не из-за неровностей. Вот оно выкатилось и, стукнувшись о ноги Лекаря, замерло прямо перед ним.

– Ядрёна семка, – вырвалось у Бобра.

Гоблины вокруг него испуганно опустили тесаки, уставились на новую вещицу.

– Это чего, на?! – они задрожали мелкой дрожью, показывая пальцами и отступая.

– Боюсь показаться грубым… – хриплый голос Лекаря вырвался, несмотря на сжатые магией губы, – Но…

– Молчи, – Оркос неуверенно шагнул вперёд, с опаской глядя на семя Древа, – Молчи, безмозглая ты эльфийская крошка!

– Пар’наэль иф Луниэль, – качая головой, сипел Лекарь, – Тук моан, Лаг’Пифоар…

– Молчи! – Оркос поднял посошок, набалдашник засветился.

– Пар’наэль иф Луниэль! – рявкнул Лекарь, – Именем Белой Луны, да увидит тысячелетняя дева…

С посошка сорвалась вспышка, и Толя замер, трясясь так, словно его ударило током.

– Молчи!!! – теперь Менэтиль явно был в ярости.

Эльфы. Высшая магическая раса потеряла тысячи лет назад Родовое Древо, и теперь влачила жалкое существование. Потеря эта была так велика, что даже микрон эльфийского гена в крови сразу же врубал тревогу, если появлялась надежда.

Всё это знание пришло мне в голову вместе с пробудившейся «волей лидера». Так, стоп, а почему пробудилась?

Биби тоже вступила в хор древних и хриплых голосов:

– Я отдал вам свой долг, эльфийская кровь. Гном Гимли, губитель Последнего Древа, очистил своё имя. Пророчество свершилось, – грубым голосом проговорила Манюрова, сжимая всё тот же свой талисман, а потом закатила глаза и рухнула на землю.

Тут Биби удивила даже меня. Я как-то думал, что для Гимли самым страшным грехом было то, что он расколол Кольцо. А оказывается, Кольцетреского грызла совесть за погубленное будущее эльфов.

Скорее всего, произошло чудо, и какая-то из печей выплюнула Семя. А король гномов, который воевал тогда со всем миром, просто так не мог его вернуть. Подданные бы не так поняли.

Менэтиль обернулся, глядя на Айбиби бешеными глазами.

– Вы, тупые батонские щенки!

– Эта магия намного древнее тебя, Оркос, – весело сказал я, отмечая краем глаза зелёное свечение на краю площади.

Это замерцала моя коса, в которой совсем недавно растворилась стрела Сул’Мелди, нашей эльфийки-куратора. А вот теперь начинается веселуха…

– Гончар! – над площадью раздался заливистый женский голос.

Но, едва из воздуха возникла фигура зелёноволосой эльфийки, как в неё воткнулся заряд магического посошка. Только одна стрела пронзила невезучего гоблина, как охотница свалилась, застыв истуканом на полу.

Её зрачки расширились, когда она увидела Семя, и тут же заполнились слезами. Руки бессильно сжимали боевой лук, но даже высокоуровневая эльфийка не могла ничего сделать.

Пара гоблинов сразу же подбежали, тыкая тесаками в мягкие места эльфийки.

– Мягко, на!

– Ух, какая, на!

– Ты думаешь, я не учёл этого? – Менэтиль расхохотался, глядя на меня, – Сюда никто не может просто так прилететь, если только я сам не открою портал. Всё, хватит.

Я кивнул ему, понимая, что после «пробуждения» Гимли мой королевский скилл долго работать не будет. Ну, что ж, ты ещё не знаешь, сколько у меня вариантов.

И от меня сразу же полетела команда Толе – все свои силы я кинул на то, чтобы он не потерял сознание. Всё-таки, Лекаря здорово приложило магией Оркоса.

«Говлит, Толя!» – рявкнул я, заставляя вздрогнуть всю команду.

«Но…» – послышался слабый голос Лекаря.

«Говлит!!!»

– Величие эльфам было дано…

Кашляющий голос Лекаря раздался среди гомона возбуждённых гоблинов, рассматривающих Семя Древа. Коротышки повернулись, удивлённо спрашивая:

– Что за нах?

– Стихи?! – даже Оркос удивился, и заулыбался, явно расслабившись, – Барды не колдуют стихами. Гончар, ну это… ну смешно просто.