Стрёмная башня

– Да, Чеканчик. Убьёшь барда-то, эй, подумай, – вмешался огр.

Я стоял, нервно покручивая пробку во флаконе. Да ну твою за ногу…

А что ты думал, Гончар? Придут добрые Аим и Рандом, и за тебя решат? Твоя команда – это твоя ответственность.

Ты чётко помнишь, что Аид искал это зелье, чтобы вспомнить, зачем он протащил в наш мир Кольцо. И этот Аид явно был у Диониса в своих поисках… Да и вообще, этот Пурбуль так не волновался бы.

– Прощай навеки, мир прекрасный! – завопил Лекарь, – Уже готовит змей отраву. Я верил Гончару напрасно… Но ждёт меня за смертью слава!

Я откупорил пробку, и тут Пурбуль завопил:

– Стой, стой! Погоди…

– Что?

– Капельку только, Гончарчик. Ну дорогущее, ей богу, нет больше нигде этой воды. Ну, будь ты человеком, а?! Да и нельзя его много, капли всем всегда хватало.

Ну, тут я Пурбулю поверил. Всё же, несмотря на его хитрючесть, коммерческая жилка всегда показывает людей такими, какие они есть на самом деле. Ну, огров, то есть.

Так и быть. Я наклонил зелье, придерживая голову Лекаря.

Тот с безумными глазами так и продолжал вопить о «произволе, гонениях и репрессиях». Из-за его дёрганий было трудно сосредоточиться.

– Долой цензуру среди магов, кто рты посмеет нам закр…

Я всё же попал парой капель на губы барду, тот в творческом экстазе слизнул их, вдохнул, собираясь ещё что-то выкрикнуть… да так и замер, уставившись покрасневшими глазами в потолок.

– Толя, – позвал я, – Толян?

Тот молчал.

– Время надо, Чеканчик. Гончарчик. Да тьфу на вас, кровь зачарованную. Поставь на место! – Пурбуль аж плевался от злости, – Я тебе счёт такой выставлю за эту каплю…

Я склонился к Лекарю, чтобы послушать дыхание. И тут вдруг понял, что вроде как чувствую его – «воля лидера» уловила слабый отклик. Как будто он просто без сознания.

На радостях я поддел кинжалом верёвки у Лекаря, а потом машинально залез в журнал, чтобы просмотреть квесты:

1. Раздобыть щупальце Аккорокамуи

2. Разузнать о воронах Тенгу

3. Разузнать, где доспех Торина

Я так и завис с журналом. Да ну пипец, Гончар, а раньше глянуть не мог в журнал?

Всё, источник Леты больше не нужен. Значит, я угадал с зельем.

Но что за доспех Торина?!

– А-а-а-а, – я простонал от бессилия.

– Ага, Гончарчик, понял теперь? Да, счёт выставлю, вот-вот, – Пурбуль мои стоны воспринял по-своему.

Со вздохом я опустил «настойку Аида» в кошель. В свой кошель.

– ЭЙ!!! Поставь на место, я сказал!!!

А потом я молча подошёл и взял заодно «банного тролля», тоже сунул его в инвентарь. Зачем, правда, не знаю. Ну, если оно помогло мне найти воду из источника Леты, вдруг ещё разок так повезёт?

– Я всё вижу, Гончарчик. А оно десять крисов стоит! Ну, ладно, освободишь, для тебя будет семь. «Настойку Аида» поставь на место!!! – огр вдруг всхлипнул, – Ух, я этому Броку… Кого он мне притащил в дом?!

Усмехаясь, я вернулся к Пурбулю. Снова достал кинжал-серп.

– На чём мы остановились? Ах, да. Где моя команда?

– А ты уверен, что справишься-то, а, Гончарчик? – вдруг захихикал огр, – Отец-то твой поумнее был…

Я поджал губы, и только тут понял, что в зале что-то изменилось. Какой-то звук исчез.

До этого Толя мычал, но после воды Леты он затих. Ну, ещё сопит этот толстый огр.

Нет, не то…

Я повернул голову. И вскочил, пробежал пару шагов.

Гейши нет! Исчезла. Ух, твою за ногу, этот огр мне зубы заговорил!

Пурбуль расхохотался, пытаясь предсказать, что меня ждёт:

– Погоди, погоди, сейчас они прибегут!!! Мои менады, они тебе покажут.

Я вернулся, и с максимально хладнокровным лицом сунул кинжал в горло бутыли, капнул на другое ухо огру…

– А-а-а!!!

И тот же эффект: резкий взрыв растительной жизни, вспорхнули птички. Зато мне теперь было удобнее, ведь голова огра практически приросла к полу, он уже не ёрзал так оживлённо – из обоих его ушей торчали массивные корневища. Правда, мне приходилось отводить руками ветки.

– С ума сошёл? Ну ничего, сейчас ты узнаешь, как Орфей-то умер, как его мои менады разорвали! Вот сейчас ты…

А я снова полез кончиком кинжала за зельем. Капнул ему на пальцы руки.

– А-а-а!!!

Бам! Руки превратились в ветки, а один палец пророс даже в ягодицу.

Я стал трясти капли на другую руку. На ногу. Ещё…

– Всё, всё, хватит! – огр заплакал, когда конечности кончились, – Сейчас, сейчас освобожу твоих… надо только…

Он выпучил глаза, а потом закричал:

– УБЕЙТЕ ЕГО!!!

Я сразу вскочил, выставил кинжал.

С другой стороны помещения вбегали гейши. Их было много, они занимали весь зал – тени мелькали даже за колоннами, и покачивались листы висящего папируса.

Около полусотни девушек просеменили по подушкам и циновкам, ни разу не споткнувшись, а потом вдруг замерли в десяти шагах от нас.

Я с опаской смотрел на белые разукрашенные лица, в которых, казалось, не было никакой жизни. Полная пустота.

Стройные фигуры в длинных халатах застыли, за их спинами покачивались огромные банты. Почему-то мне сейчас казалось, что это кожистые крылья, как у летучих мышей.

В руках у кого свёрнутые зонтики, у кого вееры…

– А кто это у нас тут такой сладкий? – ласково произнесли сразу пять десятков ртов.

Красные губы вытянулись в улыбку, показывая клыки, как у вампиров. Потом первый ряд раскрыл зонты… Их купола состояли из острейших клинков!

Я с сомнением посмотрел на свой кинжал и сглотнул. Так-то, надо трезво оценивать свои шансы…

Вторые ряды выхватили вееры, и тоже раскрыли, превратив их в ворох смертоносных игл.

Рядом со мной покачивалась на веревочке бутыль с головой дриады. Под ногами ухахатывался огр, наполовину превращённый в дерево.

– Вот и всё, Гончарчик-Чеканчик, – он чуть не захлёбывался слюнями от наслаждения, – Песенка твоя спета!!!

Так-то, если схватить зелье с «древоядерной бомбой», и ка-а-ак долбануть прямо в центр толпы. Если отбросить подальше, да прикрыться троном…

У меня только возникла мысль о зелье, и я хотел двинуть кинжалом, как вдруг гейши переместились сразу на пять шагов. Мгновенно, я даже глазом моргнуть не успел.

Моя рука застыла.

– Они от пуль уворачиваться могут, нубасик, – веселился Пурбуль.

Я стиснул зубы. А если их отвлечь? Прямо на секунду… Ну, это мы умеем.

Собрав все силы, я выпустил «взлом» на свободу, чтобы ощутить… А-а-а-а!!! У них не было лифчиков! Да что ж это за Борина радость-то?!

– А теперь, мои сладкие менады, – вдруг серьёзно сказал Пурбуль, – Убить!