Гневная любовь

В общем, я начал кидаться в ненавистную корону разной фигней из инвентаря. Туда постоянно что-то попадает между делом. Шкурки, куски рогов, скелетики, камушки разные. Из-за этого… как его, «Ведающего охотника». Ухвачу что-нибудь, да суну, а потом забываю. Вот теперь и нашлось применение, сбить проклятую фигулину!

Занятие меня неожиданно увлекло, благо мусора было завались, так что я пил и кидал, кидал и пил. Проявлял истинно классовую ненависть! Мазал, конечно, безбожно, но ведь могу и горстями! А силушки много! Как дробовиком… ик! …выходит.

Ну и сбил её к ядрене фене. Правда, почувствовать моральное удовлетворение не успел, так как массивный золотой обруч, взяв в подруги безжалостную стерву гравитацию, со всей своей дури блямзнул мне по лицу!

В глазах замельтешило. Да нет, всё намного хуже, зрение пропало нафиг! Сплошь какая-то пестрота, таблички, цифры, вопросики, еще таблички. Ну вот, доигрался. Или допился? Чего там?

Разобрать было очень сложно, но я был вдумчив, зорок, внимателен к мелочам и… ничего не понимал. Мешала одна табличка, висящая перед всеми и не шевелящаяся с места, несмотря на все мои усилия. Там был какой-то текст, какие-то закорючки…

«***рия ****ц*** не ***** вла****. Вы хотите ****ть в**д**е?»

— Ч-то за… лицензивонное соглашательство?! — пьяно возмутился я, пытаясь мыслью попасть в «НЕТ», которое было где-то там рядом с «ДА». Нафиг мне это всё, верните зрение, я хочу лежать и думать о высоком! Мне не нужно переустанавливать винду! И устанавливать различную гадость!

Ну вот, дотыкался, попал в «ДА». Ладно, проклятая табличка исчезла, а остальные шевелятся. В смысле не сами, а я их шевелю, поэтому могу ушевелить их с глаз долой и из сердца вон. Всё, наконец-то я снова вижу! Но плохо. Что-то мешает, давит на морду лица. Попытки поднять руку ничего не дали, а вот блестящая идея повернуть лицо набок принесла мне желанное облегчение и небольшой звон в ушах от упавшего на мол предмета. Тот вскоре исчез, печально прозвенев по полу, а я, убаюканный мыслью о восстановлении мирового порядка, не нашел в себе сил вернуть рожу в исходную позицию… и заснул.

— Вот он где! — прервал мой блаженный сон женский раздраженный голос с визгливыми нотками, — Мы с ног сбились! Мы волновались! А он спит! Нажрался, скотина, и спит себе! Гад! Козёл! Сволочь! Почему без нас!?

— Ой, сколько бутылок возле трона…, - протянул еще один голосок, бывший куда милее и почему-то навевающий мне сплошь эротические фантазии грязного толка.

— А он спит! Мы волнуемся, а он дрыхнет! Под окнами тысячи разумных орут, а он почивать изволит! — зарычал менее нежный голосок, от звуков которого мне тут же почудилось, что дальше пребывать в покое и согласии явно не судьба.

Так, стоп, какие нафиг тысячи? Какого народу?

Сделав над собой усилие, я раскрыл глаза, а затем попытался встать на ноги, но что-то пошло не так, в результате заставив меня, под победный вопль кого-то рыжего «Пьянь!» с грохотом покатиться… по ступенькам. Ну, это помогло прийти в себя.

— Я не сплю! — медленно воздевая себя на ноги, оповестил я окружающих, то есть гневно сопящую Тами с руками в боках, да Матильду, прижавшую свои верхние конечности к собственной груди в молитвенном жесте, — Что за шум, а драки нету?

— Мач! — рявкнула рыжая, надуваясь как маленький шарик, а затем, внезапно, выпучив на меня глаза, замерла соляным столбом. Совсем замерла, так и осталась надутая.

Тревожненько.

— Чего это она? — пробурчал я, обдавая себя одним «жаром души» за другим. Похмелье с игристого было жутким.

— Не знаю, — мотнула локонами блондинка, с любопытством тыкая гномку пальчиком в щеку, — Эйййй, Тами! Ты живая?

— Ваше величество! — удивительно писклявым голосочком выдала Мотоцури, не сводя с меня глаз. Потом, с трудом набрав в грудную клетку еще воздуха, выдавила куда более заикающимся тоном, — Ва-ше Ве-лиии-чес-тво?

— Чегоооо? — протянул я, не отвлекаясь от процедур, — Вы что с моей любимой рыжей сделали, садистки?! Кто опять кроме меня готовил? Какие грибы брали?!

А в ответ тишина. Нехорошая такая, мертвая. Под нее к нам сюда вламываются остатки моего девичества со взволнованными и возбужденными лицами. В их руках блестит оружие, а в глазах тревога. Последняя, правда, тут же пропадает при виде меня, от чего теплеет в груди. Затем случается это.

— А Мач императором стал! — лучезарно улыбаясь, произносит Матильда, тыкая в меня пальчиком, — Императором Шварцтадда!!

Шо?

В такой момент, если верить сказанному, а я сразу как-то поверил сказанному, нормальный человек должен впасть в полный ступор, потом залезть в Статус, офигеть, сказать неверующим тоном «Я император?!», ну а дальше, как пойдет. У меня же сработал совершенно другой рефлекс, запущенный мутной и еще слегка пьяной головой. Я достал магикон и уставился в экран.

«184 пропущенных вызова от абонента: Сатарис»

Мама…

— Как такое возможно!? — издала вопль общего непонимания жизненной ситуации некая красивая краснокожая девушка с хвостом.

— Ха-ха-ха! Ну ты дал, Мач! — веселую струю ржания выдала волшебница в шляпе, сжимающая в руках филийского вжуха.

— Это невероятно! — счастливо-обморочным писком изошла перевозбужденная кошкобабушка, возбужденно подпрыгивая на одном месте.

— Взззздрынь! — присовокупился к общему шуму и гаму магикон, от чего меня насквозь прошибло ледяным потом.

Последней своей мыслью я уцепился за чувство, что мне это всё снится, после чего решительно вызвал Статус!

Статус

Имя — Мач Крайм

Титул — Враг всего святого, Император Шварцтадда

Раса — человек

Класс — Рыцарь Прекрасной Дамы/Император

Уровень — 123

Уровень класса — 123

ХП — 8920 МП — 2080

Очки уровней: 57, очки класса: 0

Характеристики:

Сила — 165 (+23)

Выносливость — 304 (+23)

Скорость — 149 (+24)

Интеллект — 205 (+25)

Удача — 51 (+56)

Свободных очков характеристик — 0

Достижения: Череда побед, Извращенец (класс S), Носитель шедевра, Поборник справедливости, Легенда морей, Архилжец, Захватчик, Тиран

Навыки: Одноручное оружие 10 ур (МАХ), Тяжелая броня 10 ур (МАХ), Храм Любви 10 ур (МАХ), Непоколебимость 5 ур (МАХ),

Приёмы: Пылающий взмах 5 ур (МАХ), Мысли о Ней 5 ур (МАХ), Неистовый таран 3 ур (МАХ), Провозглашение дамы 5 ур (МАХ), Пламя страсти 10 ур (МАХ), Жар души 10 ур (МАХ), Бастион любви 5 ур (МАХ), Красная нить 5 ур (МАХ), Замена 10 ур (МАХ), Бросок Щита 5 ур (МАХ), Куртуазное обращение 10 ур (МАХ).

Способности: Назначить даму, Отказаться от дамы, Живём один раз, Назначить преемника.

Мама, я Император.

- «Внимание! Наденьте, пожалуйста, корону для оправления обязанностей монарха!»

Я не хотел.

Я больше не буду!!!

Шум, гам, разрывающийся магикон, похмелье и хмель в одном флаконе, всё это стало слишком для меня. Вот просто — слишком! Я мирно бухал в горести и печали, как это могло кончиться вот этим?! Как?!! Нет!

НЕТ!!

Я никогда этого не просил!!

Не особо осознавая себя и отдавая хоть кому-то отчет в собственных действиях, я пал на четыре кости, а затем дробной рысью погремел на них к трону, лихорадочно осматривая окрестности проклятой сидушки! Бутылки, бутылки, клешня краба, косточки (ай, больно!!), кораллы, засохший паук, книжка (моя книжка!!), корона… корона?

Корона!!

Схватив дурацкое украшение, я судорожно напялил его себе на голову. Снова перед глазами, вызывая смутное узнавание, возник целый ворох различной фигни, повествующей… о чем? А, о делах в Шварцтадде? Как это здорово! «В казне нет золота, милорд!», «Ваши люди бунтуют, милорд!», «Назначьте церемониймейстера, милорд!».

Нет!

Где это?!

Где самое главное?!!

Где оно?!!

АГА!!

Тем же дробным шатким скоком, я приблизился к насторожившейся Тами, а затем… сунул ей корону в руки, одновременно с этим нажимая кнопочку «отречься»!

- «Внимание! Вы отреклись от титула Императора! В течение трех лет вы больше не сможете принять подобный титул!»

Да и фиг с ним!!

- «Внимание! Утеряна способность: Назначить преемника!»

Какая утрата! Муа-ха-ха-ха!

- Внимание! Новое достижение «Отрекшийся император!»

Да гори оно огнем!

— Мбээээээ…, - тем временем блеяла шальная рыжая императрица, глядя стеклянным взглядом на корону у себя в жадных ручках, — Мббббэээээээээ…

— Так, вы тут празднуйте! — прокряхтел я, торопливо воздевая себя на ноги, — Развлекайтесь! Ешьте, пейте! И всё такое! А я пошёл вас защищать! Там же тысячи, да? Подумать только, тысячи! Всё, я пошёл! Тамичка, поздравляшки!

А теперь нагнуться, потом поцелуй в покрытый испариной лобик гномки и ходу, ходу, ходу! Бежать, пока остальные в полном ступоре! Бежать и радоваться заткнувшемуся магикону!!

Далеко я уйти не успел. Так, только выскочить из зала и прошагать быстро пару-десятков шагов, как сзади раздался полный невероятного возмущения вопль Саяки, а потом быстрый-быстрый топот маленьких ножек.

— Мач, подожди, я с тобой!! — выпалила Тами, — Надо защищать, да! Срочно! Бежим быстрее!

— Ооо! — многозначительно и одобрительно сказал я, видя, что в полку бывших прибыло, — Бежим быстрее!

Через еще тридцать секунд нам в спину пропыхтелось голосом загнанной великой мудрицы:

— Ну и куда вы без меня? А?? Бежим быстрее, пока нас не догна… штурмуют!!

— Бежим, родная! — еще веселее прикрикнул я, хватая обеих девушек и помогая им взобраться себе на спину.

Вслед уже неслось страдальческое и кошкодевичье:

— Матильда, ну как ты моглааааааа…!!

И мы, соответственно, вскоре были нагнаны отдувающейся и почему-то очень довольной жрицей всех богов. Наше бегство бывших императоров продолжилось.

И вот он, последний, такой громкий и такой отчаянный крик, демонстрирующий сжавшим булки нам, кто оказался самым слабым звеном. Демоническое «Мимика, мы же с тобой подруги!!» неслось нам вслед тоскливым укором. Что же, теперь у Сатарис будет самый лучший собрат… брр… сестра-монарх! Ставки сделаны! Ставок больше нет!

Но на догнавшую нас Лилит никто так и не оглянулся.

Да, конечно, нам всем нужно было неотступно следить за угрозой дворцу и нашим жизням! И вовсе никто не боялся посмотреть внезапно коронованной суккубе в глаза!

Только вот штурма не было. Криков не было. Тысячи и тысячи разумных, окружившие дворец? Да, были. Вот прямо здесь. Многие тысячи! Воистину эпическое зрелище…

Но они расходились. Прямо здесь и сейчас, на наших глазах. Без криков, без угроз, без призывов. Многие плакали. Некоторые находили в себе силы обнимать плачущих, явно их поддерживая и утешая. Они уходили в этот поздний и ужасно нервный для некоторых вечер. Расходились по домам. В тишине.

Тишина, она стояла долго. Мы с чувством некоего стыда и вины смотрели вслед уходящим (а вовсе не боялись повернуться к Лилит). Мы, наверное, просто отдавали им, горожанам Шварцтадда, увидевшим череду коронаций на своих Системах, дань чести.

Мы сожалели.

Но поворачиваться никто не хотел. По крайней мере первым. А может, просто не хотели нарушать эту прекрасную тишину глубокого шварцтаддского вечера.

Правда, нашелся тот, кто полностью и целиком обломал этот прекрасный момент общего (почти) единения. Этот кто-то самым беспардонным образом, пусть робко и очень неуверенно, задал вопрос, ответ на который сильно повлияет на наше ближайшее будущее. И не только на наше. Таинственный кто-то, пошлепав меня по плечу нашлепкой на кончике хвостика, тихо спросит: