Zona Антиматерь

Заболоченные земли Чернобыля действительно пугали и наводили тоску. Особенно в наиболее дремучих местах, изрезанных глубокими ярами, залитыми водой, с почерневшими и покореженными соснами на берегах вперемежку с буреломом. Горе путнику, что зашёл в «плавающий лес» — малоизученную аномалию. Идешь такой в леске, и бац — твои ноги утопают в воде, появившейся из ниоткуда. Просветы сужаются, вода прибывает, внизу колышется диван из приторно-зеленой ряски, скрывающей глубокие воронки и ямы со времен Второй Мировой войны. С каждым неуверенным шагом ты погружаешься в мрак. И вот тогда ты начинаешь понимать слово «паника». Тонуть всегда страшно. Лучше встретится в бою с армией нежити, чем проползти с пеной у рта и мокрыми штанами сто метров по гиблой топи.

Вот почему сталкер Айсберг считал, что Болота являлись первозданной Зоной, возникшей задолго до Второго Взрыва. Эта часть Зоны не фонтанировала алчностью, не скрывала секреты за тяжелыми гермодверями, а на ее территории царили тишина и покой. Ее сущность, скрываемую трясиной и туманом, обошел аномальным огнем Взрыв, оставив все, как есть, в том виде, в котором застали жители Болот до трагедии 1986 года. Кусочек дикой природы, не тронутый человеком, заранее отвергнутый им в виду недружелюбности.

Болота…

Сколько дней и ночей провёл он в тех местах, не сосчитать. К этому времени Айсберга объявили в розыск «вольное братство», а после того как он убил одного из преследователей, за него назначили награду люди «серых». Болота стали для него настоящим прибежищем. Он ночевал в полуразрушенных деревнях, почти утонувшие в зарослях, строил навесы среди дикой осоки, бродил в поисках артефактов. Считай, совсем рядом от этих мест. Его не могли найти долго, пока Айс осторожничал. Всё разрушил прокля́тый Толик Резник. Это он уговорил его устроиться на работу к учёным, чей филиал располагался в районе Старых Шепеличей, стёртых с лица земли. Но это уже другая история.

Но то было в Южных Топях. Пришёл черёд познакомиться с северными, простирающиеся на десятки километров вдоль берегов реки вплоть до само́й Припяти. Несомненно, более опасными. До недавнего времени Болота скрывал туман, плотный и непроходимый. После бури и землетрясения завеса спала, и судьба-злодейка привела его к рубежу, за которым кончался знакомый мир и начинался неизведанный. Осталось лишь пройти этот путь, от начала до конца.

Если ничего другого в путешествии не произойдёт…

— Ты готов?

Грешник поднял большой палец вверх. Он не хотел залезать первым в лодку, однако Айс настоял. Для него же лучше. Судя по карте, им придётся плыть прилично. Это на словах близко. А поди ты преодолей десять километров по ЧЗО. Им предстояло бороздить по залитым лугам, пробираться по мелким протокам, пересечь самое настоящее болото, проплыть мимо города-призрака. Путь их вёл на северо-запад, поворачивал резко на восток и потом далее вглубь заново открытой территории. Айс отобрал карту у наёмника и поэтому отлично знал предстоящий маршрут. Этот Картограф здорово постарался, нанеся подробные пометки на топографическую карту местности. Присутствовали и другие помарки, некоторые зачёркнутые или обведены ручкой. Наверняка и Сильвер приложил к этому руку или сам Резник, хваставший однажды, что знал дорогу на Север полгода назад.

Сталкер столкнул шлюпку в воду. Старая лодка скрипнула своими чреслами и застыла на месте покачиваясь. Вроде не протекала. Не зря он убил на неё кучу времени. Возбуждённый Грешник взял одно весло и выразительно посмотрел на него:

— Залезай! Мы отстали на шесть часов.

Айсберг раздражённо скрежетнул зубами и аккуратно забрался в лодку. Та села глубже, скрипнув напоследок ещё раз, и не рассыпалась, хвала Чёрному. Схватив второе весло, сталкер оттолкнулся от близлежащей кочки. Наклонившись, шлюпка жалобно вздохнула в последний раз и неторопливо пришла в движение. Хлипкое судёнышко выдержало нагрузку, а ремонтник успешно сдал экзамен по починке развалюхи.

Они двигались по рукотворной канаве, обильно поросшей пожухлой травой, а ныне затопленной грунтовыми водами. То и дело сталкер цеплялся за выглядывающие из воды космы травянистых водорослей. Порой ему казалось, что он тревожил стайки рыб: выступающие из воды поникшие травинки напоминали ему хвосты и плавники. Его напарник принимал самое непосредственное участие в плавании. Вопреки неутешительным прогнозам, он затих и молча махал веслом, поворачивая судно куда нужно. Иногда они тормозили на месте, упираясь днищем в песок. Тогда Айс прыгал в холодную воду и, матерясь, толкал лодку с наёмником на корме.

Вскоре заливные луга закончились. Они выплыли в один из притоков, напоминающий заброшенную канаву, нежели впадающий в Припять отросток. По бокам высились заросли ивняка с чахлыми берёзками вперемежку. И осока — наиболее распространённое растение в этих широтах. Стоячую воду устилала многочисленными колониями пожелтевшая тина.

Айс молчал. Прежде разговорчивый, он отнёсся к своему делу с твёрдой головой. Все же они находились в Зоне. Предстояло соблюдать осторожность, чтобы не поиметь проблем. Молчал и его компаньон, пятнадцать минут проглотивший конскую дозу обезболивающих. Он тоже думал о чём-то своём, и продолжал грести, периодически смахивая пот со лба. Айсберг мысленно желал добра и скорой поправки напарнику. Но так продолжалось недолго. Чуть позже он перегнулся через борт и вывалил содержимое кишечника в мутную грязную воду. Обеспокоенный Айс тут же вставил пять копеек:

— Я же говорил.

Затравленный Грешник обвёл того виноватым взглядом и откинулся. Весло с тихим плеском плюхнулось в вязкую воду. Айсу стоило больших усилий выловить кусок деревяшки из тины.

— Мля. Я тебя снова подвёл. — выдавил он из себя. Позеленевшее Лицо наёмника покрылось пятнами.

— Баран. — ответил Айс и отвернулся.

Грешника вырвало снова. Лошадиная доза препаратов не прошла бесследно. От его потуг гружёная лодка сильно закачалась, и Айсу пришлось взять в руки второе весло, чтобы восстановить равновесие. К тому времени раненый зашёлся в сильном приступе.

— Хрр. Хр-р-р-р! — хрипел найм, корчась от спазм и душившего кашля. Сталкер едва сдержал порыв, чтобы не ударить больного товарища, который повёл себя последним говнюком. Вместо этого сталкер активнее заработал вёслами, пытаясь удержать дырявую посудину на середине протоки.

Когда канава повернула, а вместе с ним повернули и они, Грешник утихомирился. Он съёжился на дне лодки безжизненным трупом. От мертвеца раненного отличали лишь кратковременные моргания карих глаз и облачко выдыхаемого пара изо рта. Зомби из Припяти наверняка выглядели лучше. Чтобы взбодрить оклемавшегося «солдата удачи» и себя до кучи, Айс нашарил в походном мешке начатую пол-литровую бутылку не самого плохого вискаря. Виски он прихватил со стола в лагере учёных, когда собрался уходить после освобождения химеры, и благополучно забыл об этом.

— Эй, мертвяк! — сталкер ногой ткнул спутника, который прикрыл глаза. — На, глотни!

«Мертвяк» на пренебрежительное обращение отреагировал вяло, но бутылку взял. Он отпил два глотка и передал виски хозяину. С большим вожделением Айсберг приложился к горлышку. Виски приятно обожгло пищевод, отчего сталкер даже прижмурил глаза от удовольствия.

И вправду, стало легче. Даже раненый нахлебник и то взбодрился. Он больше не закатывал глаза, притворяясь мёртвым. Путешествие продолжалось. Протока повернула направо, расширилась в границах. За поворотом на глаза гребцам показалось раскидистое дерево, выросшее прямо посреди речушки.

Они плыли прямо на него.

3.

Ничего подобного люди на лодке не видели до этого. Гладь воды просматривалась на двести метров вперёд, и вдруг за поворотом к ошарашенным путникам вынырнуло нечто невообразимое. Не сильно высокое, раскидистое, с мощным узловатым стволом и такими же узловатыми сучьями, дерево определённо вызывало интерес, переходящий в лёгкое недоумение. Ствол поднимался прямо из притока Припяти, черпая корнями силу из илистого дна и склоняя ветви с дряблыми листьями почти к само́й воде. Оно не походило на лиственные деревья Средней полосы СНГ. Больше всего «чудо» напоминало мангровые заросли родом из Азии. И всё из-за тонких ветвей и многочисленных побегов, что причудливо переплелись между собой, плотно припав к основному стволу-артерии. Издалека они напоминали клубок свернувшихся змей, что шипели и боролись между собой и пытались сбросить друг дружку вниз. У основания ствол расщеплялся, пропуская через себя хлипкий поток воды и выполняя таким образом функции шлюза. Венчало невысокое дерево без породы шапка из лёгкой взвеси серебряных нитей паутины и ещё чего-то непонятного.

Они оказались не готовы к встрече с этим речным исполином на фоне мелкого кустарника в пойме. Неповоротливая лодка управлялась с трудом, но ещё сложнее было её остановить. Только в непосредственной близости от преграды, что занимала половину ширины протока, Айсберг сумел притормозить махину.

— Приплыли. — тихо сказал он, нервно озираясь и осматривая неожиданную преграду. Деревянный шлагбаум, сотворённый Зоной, угрожающе протягивал навстречу свои мутированные ветки. В любом случае им придётся проплыть мимо скрученного ствола.

— На берег надо валить. Обойдём по суше, — просипел наёмник и тронул бинты на лице. Вид неведомой хрени вдохнул жизнь в загибающегося от передоза бойца Синдиката.

— Там грязь. И неизвестно, какая ещё глубина. Неохота нырять в эту погань.

— Придётся рискнуть.

Наёмник вытащил из рюкзака выключенный детектор, включил. Аппарат зажёгся зелёным и чётко обозначил, что аномалий нет. Грешник тут же его выключил и положил обратно.

— Чисто. Плывём.

Сталкер перехватил поудобнее весло, подумал.

— не нравится «оно» мне. Смотри, сверху вроде бы паутина. Уж больно дерево ненастоящее.

— Похоже на симбионт. — кашлянул в руку ветеран. — Вроде безобидный на вид. Главное, не дурить. Плывём потихоньку, никого не трогаем.

— Уговорил. Наденем маски, подстрахуемся.

— Умно.

Не думая, они почти рефлексивно нацепили на лица дополнительную защиту: наёмник американскую маску с забралом, Айсберг ограничился улучшенным респиратором российского производства. Правда, вдобавок, он натянул на голову капюшон.

— Давай.

Грех забрал у напарника весло, и по команде аккуратно принялся загребать воду со своей сторону. Скрепя нутром, лодка потихоньку поворачивала нос ближе к берегу. В ответ Айс веслом погреб слева, направляя судно в нужный им фарватер.

Небольшая тень накрыла их, едва они приблизились к торчащему из толщи мутной заводи стволу вплотную. Дерево тяжело вздохнуло. Переплетённые отростки вспучились, оторвались от основного стержня, на который они опирались — и обняли ствол, блестящий от капель воды. Тихо зашелестели тонкие ветки с высушенными листьями-трилистниками. Некоторые из гнутких веток практически соприкасались с гладью. Гребцы стали на колени, но вёсла не убрали.

Лодка аккуратно прошла в двадцати сантиметрах от торчащего из воды коричневого корня. Ветки едва коснулись обшивки утлого судёнышка, попытались задержать убегающую от них добычу. Но они лишь взволновали стоячую воду. Грешник побледнел от напряжения. Айс со сжатыми зубами шевельнул веслом. Лодка отдалилась от дерева. Её киль задел илистое дно. Всё-таки в этом месте было не так глубоко.