Цикл "Аратта". Книги 1-7

* * *

Как и обещал Туоли, ограда была сложена из вывороченных в сторону леса корней. Они торчали рогами диковинных зверей — не то чтобы угрожающе, но совсем не гостеприимно. Однако ворота стояли распахнутые настежь.

— Вот и гости пожаловали! — раздался из-за корявой изгороди скрипучий старушечий голосок. Он звучал довольно приветливо.

Хозяйка Замаровой пади показалась на дороге и уставилась на приехавших.

— Тебя, вояка, я помню. — Она вгляделась в лицо Туоли. — Рядом явно твой сынишка. А там, в возке, кто? Никак мертвяк? Чего сюда-то тащить?

— Не мертвяк там, госпожа Линта, — махнул рукой бьяр и скривился от боли. — Светоч Исвархи велел покуда тебе им заняться. А вскоре он и сам сюда пожалует.

Аюр увидел лицо старухи, которое нависло над ним, закрывая серое небо.

— Батюшка Светоч, значит, болезного послал, — с улыбкой повторила она, разглядывая юношу. — И сам прибудет, вот радость-то! Как вас издали приметила, так и его не пропущу…

— А как ты нас приметила, бабушка? — не удержался от вопроса Метта.

Хозяйка хрипло рассмеялась, будто раскаркалась, и в тот же миг на плечо ей спорхнул иссиня-черный ворон.

— У меня глаза тут далеко глядят, все видят!

Лесная карга была простоволоса, как настоящая ведьма, и совершенно седа. Аюр, глядя на нее, подумал, что таких женщин не встретишь в столице, где даже бедные горожанки стараются красить волосы если не в золотистый, так хоть в луково-рыжий цвет. При ходьбе старуха сильно волочила ногу и потому опиралась на длинный сучковатый посох, увенчанный козьими рогами. Однако взгляд у бабки был цепкий и быстрый, и голову она несла высоко.

— Ну давайте, ведите своего покойничка в избу… Эй, парнишка, — прикрикнула она на Аюра, — бока еще не отлежал? Поднимайся!

— Он арий, старая, — тихо произнес бывший стражник. — Язык бы придержала.

— Да по мне, хоть накх, — огрызнулась старуха. — В моем доме пусть меня слушает. Эй, ты, ноги есть — ходи ногами! А если нет, ползи туда…

Она повернулась и ткнула в сторону сложенной из толстых бревен избы.

В прежние времена Аюр бы, несомненно, возмутился непочтительными словами, брошенными дерзкой простолюдинкой. Но теперь он с помощью Туоли и Метты молча выбрался из возка и, пошатываясь от слабости, побрел через двор к низкому входу.

— Гляди-ка, впрямь арий, — слышал он совсем рядом бормотание старухи. — Ладен, строен, волос золотой, глаз… — Старуха осеклась и вдруг взвизгнула: — Ну-ка глянь на меня! Гляди, немочь!

Аюр повернул голову и в недоумении поднял взгляд на лесную бабку. Ту будто подменили. В ее лице больше не было насмешливости. Сейчас он видел в нем злобу и страх. Длинные сухие пальцы ведьмы впились в сучковатый посох, будто она изо всех сил удерживала себя, чтобы не перетянуть гостя дубиной поперек спины.

— Коль сам прислал, то дело знает, — забормотала она. — Он все разумеет, сквозь землю на десять локтей видит, чужие думы слышит… Нешто сам пришел? Откуда бы ему тут быть? Нет, не он это… Умолкни, дура старая! А ты не ругайся, лучше глаза себе промой…

Аюр растерянно глянул на Туоли. Тот был невозмутим, будто так и надо. В этот миг рядом оказался Метта:

— Бабулечка, цветочек лесной, скажи, где тут водицы испить?

Сведенное злобой лицо седой карги внезапно изменилось и разгладилось, будто оттаяло.

— Вон там, за баней меж берез, уступок видишь? Это родник бьет… Попей, воробышек. Ковшик возьми под навесом. И мне принеси — что-то в горле пересохло… — Она холодно взглянула на Туоли, минуя взглядом Аюра. — А ты веди гостя в избу. Если сам батюшка Светоч его прислал, так пуще комарья ему тут ничего не угрожает.