Удача любит рыжих. (Трилогия)

— Зато какую адептку! — Эллинг гордо взмахнул кулаком. — Гордость Академии, оплот магических наук, отраду будущей рихтеровской старости! Кто, если не ты? На кого еще рассчитывать несчастному гному? Имей в виду, — эльф чуть наклонился ко мне, еще понижая голос, — его клан, конечно, богат, но еще и очень, очень экономен. Ты ведь попросишь куда меньше, чем Матильда ле Бреттэн?

— Я не знаю ее расценок.

Эллинг закатил глаза и демонстративно пожаловался небесам:

— Боги, за что мне эта дева? Ну почему до нее то с полуслова доходит, а то полдня нужно объяснять? Слушай сюда, рыжая, второй раз повторять не стану! Тебе предлагают работу. За эту работу тебе дадут денег. Прилично так дадут, хватит килограмма на три новых книжек и амулетов. Так понятно? А еще у гномов проблема, и им нужна твоя помощь. Ты же дружишь с Зираком! Мрыс, хоть что-то же в тебе есть — не меркантильность, так хотя бы сочувствие!

— Ладно, будем считать, что есть… Что хоть за работа? Что за фэйри?

— Объясняю. — Эльф решительно рубанул по воздуху обеими ладонями. — Их клан владеет в городе одним славным тупичком. Тупичок может приносить изрядный доход. Но, — он вскинул палец, — недели две назад в нем поселилась жутко злобная нежить, которая никого туда не пускает. Ну вот вообще никого! Как в таких условиях строить коммерцию?

— Кого-нибудь загрызли? — деловито спросила я, мысленно пролистывая «Справочник боевого мага».

— Нет, — со значением сказал адепт. — Пока нет.

Я немножко подумала, а потом поднялась с бортика.

— Ты куда? — Эльф тут же вскочил на ноги.

— К заказчику. Ты, кажется, должен был его мне представить!

Гном солидно кивнул и протянул мне руку:

— Стуре из клана Реггертов.

— Яльга Ясица. — Ладонь у него оказалась предсказуемо крепкая, а вот во взгляде промелькнуло неожиданное веселье, странное для существа, коммерция которого находится под угрозой. Я недоуменно нахмурилась, но тут же списала все на молодость и восхищение Академией, впервые наблюдаемой изнутри.

— Значит, фэйри? — Увидев недоумение в глазах гнома, я поправилась: — Нечистик?

— Ух, гадость! — Гном сплюнул на мостовую, но тут же засмущался и накрыл плевок сапогом. — Ох и мерзость, госпожа магичка. Ух и дрянь, не при даме, конечно, будь сказано!

— Сколько заплатите? — в лоб поинтересовалась я.

Гном Стуре пошевелил мохнатыми бровями.

— Сто, — наконец уверенно сказал он. — Серебром, по выполнении работы.

— Половину вперед, — нахально потребовала я; Стуре из клана Реггертов нахмурился, но я смотрела твердо, и он, не без уважения хмыкнув в усы, отвязал от пояса кошелек. — Задаток вам, если что, вернут, — успокоила я гнома минуты через три, ссыпая в вызванную из комнаты сумку горсть серебряных монет. — А теперь поговорим конкретнее. Что за нечистик? Где находится ваш переулок? И к которому числу должен быть выполнен заказ?

Мы сговорились минут через пять, и вскоре я вернулась в комнату, застав Полин с любопытством прильнувшей к окну.

— Что это тебе там предлагали? — с порога встретила она меня.

— Работу по специальности, — отмахнулась я, отыскивая взглядом стакан.

Он стоял на прежнем месте и, естественно, не был вымыт. Облизнув стакан изнутри настолько, насколько хватило языка, я быстренько ополоснула его и поставила на подоконник. После чего разделась и скользнула под одеяло.

— Эй, Яльга! — напомнила о себе Полин. — Какую работу? По какой специальности?

— По основной, — ответила я через зевок. — И не буди меня, мне завтра рано вставать…

Встала я и впрямь довольно рано — часа в четыре. Спать хотелось немилосердно, за окном плескалась предрассветная серая мгла, — но полученный задаток определенно грел душу. Кроме того, было очень интересно попробовать собственные силы: одно дело — драться на занятиях с Генри Ривендейлом и совсем другое — сойтись в поединке с реальной нежитью, пускай и не такой большой и страшной, как василиск. А что? Фэйриведение мы и впрямь уже изучали, по нему у меня стабильно шли хорошие оценки, — а описанная гномом Стуре нежить, хоть и не принадлежала ни к одному из известных мне видов, определенно входила в реестр «умеренно опасных». В знаковой системе КОВЕНа — две звездочки.

Быстро одевшись, я сняла с полки «Справочник» и раскрыла его наугад. Разумеется, мудрая книга тут же показала схему плетения заклинания-приманки; я тщательно размяла пальцы и начала выплетать чару.

На кровати напротив завозилась Полин. Через пару секунд она открыла глаза и повела по комнате мутным взглядом. Я сделала ручкой, не отрываясь от работы; алхимичка сонно пробормотала: «А-а, Яльга… понятненько…» — сладко зевнула, отвернулась к стене и засопела снова.

Я вздохнула, подавляя в себе низменную зависть, и вновь склонилась над книгой.

Дело в том, что на нежить предполагалось охотиться именно утром, пока еще не успело основательно рассвести. Нападать на нечисть ночью может только самоубийца, ну или уж ежели совсем припрет. Днем же колдовать на улицах было… нет, не запрещено. Просто каждый маг, не входящий в КОВЕН и все же выполняющий в столице чей-то заказ, обязан был заплатить в казну подоходный налог, размером едва ли не в половину гонорара. Сообразную денежку выплачивал и заказчик; потолковав с гномом, мы убедились, что ни одному из нас не хочется зазря тратить деньги. Кроме того, на рассвете боевые заклинания особенно сильны, а в темноте я ориентируюсь немногим хуже нечисти.

Все бы ничего, но на рассвете мне хочется спать. Спать, а вовсе не сплетать заклинание-приманку… особенно с учетом того, что второй парой у нас стоит алхимия, а по ней давно уже ожидается зачет. Эльвира не Эльвира, если она не вытянет из нас все жилы…

Вздохнув еще раз, я взглядом перелистнула страницу. Ладно уж, зато деньги будут…

А про ценный опыт и говорить незачем.

Минут через десять я доплела приманку и придала ей компактный вид. Спать хотелось уже меньше; стараясь не смотреть на все еще теплую постель со сбившимся одеялом, я быстро переплела волосы, покосилась за окно и надела куртку. После чего, проверив, все ли захватила талисманы, бодрым шагом вышла из комнаты.

Элементаль бдительно посапывала в двери. Я ухмыльнулась, поправила сбившийся амулет и быстрым шагом направилась к лестнице.

Тупичок, столь милый гномьему сердцу, располагался совсем недалеко от Академии. Пока я шла по спящему Межинграду, вокруг меня, как мотыльки у свечи, вились бесчисленные нечистики. Лично я заметила трех ночниц, одного уводну, пуста с пустодомкой и штук шесть уж вовсе мелких, не поддающихся мгновенной классификации. Однако ближе к тупичку все они отстали; дольше прочих продержался пуст, но наконец и он улетел в соседний переулок.

У входа в место моей работы стоял покореженный фонарный столб. Естественно, фонарь не горел, зато на самом столбе трепетал обрывок объявления. «Ищем мага…» — мельком прочла я и решительно шагнула навстречу заказу.

И немедленно окунулась в густую, точно чернильную темноту. Нет, это была не Тьма — именно темнота, сильно смахивающая на обыкновенный ночной полумрак. Правда, гораздо менее прозрачный; для проверки вытянув перед собой руку, я не смогла рассмотреть растопыренных пальцев.

Ладно, плевать, всякий видали сумрак! Я сделала шаг, потом еще один; прежде чем поставить ногу, я быстро ощупывала носком сапога мостовую перед собой. Еще не хватало поскользнуться на какой-нибудь дынной корке!

Шаг. Шаг. Еще шаг. Нервы были натянуты — куда там гитарным струнам у эльфийки Гудрун! Что бы ни говорил Рихтер, лично мне никогда не удавалось оставаться абсолютно спокойной в преддверии схватки, даже учебной драки с Ривендейлом. Какое уж тут спокойствие — я судорожно вспоминала, все ли захватила талисманы, сколько знаю заклятий на этот случай и хорошо ли сумею их применить. Да; много; хорошо. Фэйриведение не было моим любимым предметом, но учила я его исправно.

Как и общую магию. Потому сразу среагировала на маленькое, практически незаметное для неопытного чародея изменение магического поля. Здесь кто-то был; точнее сказать, этот «кто-то» здесь уже был, легко купившись на заранее выставленный мной манок.

«Еще бы не купился!» — злорадно подумала я и навскидку ударила пульсаром. Но из темноты уже летел другой пульсар, ничуть не меньше моего; спохватившись, я торопливо выставила Щит, ударившись о который огненный шарик рассыпался на множество мелких искр.

Судя по ругательствам, донесшимся с той стороны, мерзость никак не ожидала от меня такой прыти. Сама она, видно, тоже успела выставить защиту — покойники не ругаются, разве только рядом отыщется практикующий некромант.

В тупичке, как назло, было хоть глаз выколи. Темноту при желании можно было резать ножом; это давало мерзости некоторые преимущества (нежить отлично видит в темноте) и лишало таковых меня.

А, ладно, я и вслепую как-нибудь справлюсь! Знакомое заклинание легко слетело с пальцев: сигнальный круг не поможет мне отбить чужую атаку, только подаст голос, если нежить приблизится ближе чем на шаг. Зато и сил он отнимает немного меньше… а силы мне сегодня еще пригодятся.

Мне потом к Эльвире идти, и, между прочим, на зачет.

Мерзость невежливо прервала мои мысли, ударив Волной — невысоко, приблизительно на уровне коленей. Тю-у, такое мы уже проходили! Я прыгнула, пропуская заклинание под собой; столь наглая нежить, вовсю пользующаяся магией, попадалась мне в первый раз и оттого начинала меня злить. Опять-таки выбор чары. Она меня что, живой взять хочет, что ли? Как трофей, ага?

Ага. Нежить-таксидермист — это из серии ужастиковых лубков.

Я отмахнулась «одуванчиком», но, кажется, чара прошла мимо — я услышала, как заклятие звучно ударилось об стену. На мостовую посыпалась кирпичная крошка; мерзость ругнулась еще раз, невнятно и знакомо. Хотя… «мрыс эт веллер» — ругательство всеобщее, им даже упыри пользуются.

Иногда. Если некромант толковый попадется и с чувством юмора.

Поспешно сменив позицию — чтобы заказанная вражина не ударила туда, откуда только что прилетела, я выплела другое заклятие. Но в ход пустить его не успела; благородная мерзость вовсю навязывала мне правила этакой помеси дуэли с хольмгангом. Типа: развлеклась — дай развлечься другим. Схема «удар — защита» нравилась мне гораздо меньше, чем «удар — еще один удар — последний удар — совсем последний, чтобы наверняка». Но мерзость определенно имела на жизнь другие взгляды. На этот раз была ее очередь, так что уже мне пришлось тихо шипеть сквозь зубы нечто интернациональное.

Тут, похоже, злая нежить решилась действовать открыто. Нагло сократив расстояние в полтупичка, она попыталась меня схватить; мы с защитным кругом взвыли в унисон, через секунду к нам присоединилась и мерзость. Не знаю, отчего она вопила, от боли или от восторга — все зависит от того, промахнулась я или нет, — но я немедленно пополнила свой личный словарик Крайне Нехороших Гномьих Ругательств.

В следующий момент я заорала уже соло: сволочная нежить атаковала меня повторно, на этот раз нечестно подставив мне подножку. До того она сражалась так благородно, что я заорала скорее уж от возмущения такой непоследовательностью. Мерзость повалила меня на грязную мостовую, заломила руки, точно стражник, и надежно уселась на мои же ноги, прочно прижав меня к земле.