Удача любит рыжих. (Трилогия)

в которой наконец-то начинают происходить яркие и красочные события. Здесь заключаются пари, взламываются кабинеты, шипят твари из учебника бестиологии и гневаются магистры. И еще вопрос, что из перечисленного оказывается опаснее…

Вообще-то я была какая-то неправильная. Если ты рыжая сирота, если при этом тебе всего только девятнадцать лет и обучаешься ты в Академии Магических Искусств, да еще не где-нибудь, а на факультете боевой магии, значит, жизнь твоя предопределена. Быть тебе до скончания университета символом студенческой вольности, этаким знаменем свободы, развевающимся над серыми бастионами трудовых будней. Выражаясь проще и понятнее — рыжим адепткам от веку положено влипать в истории, дружить со светловолосыми вампирами (впоследствии рекомендуется довести дело до брака, хотя бы и фиктивного) и изводить преподавателей всяческими магическими шуточками. Я же…

Из всего списка у меня имелся разве что вампир — да и тот совершенно не в том смысле. Матримониальных да и всяких прочих планов на Хельги я не строила, чему он был несказанно рад: личная жизнь у него била ключом — только успевай уворачиваться. Девицы за него едва не сражались. Мне в эту схватку лезть не хотелось, да и победа в ней уж точно осталась бы не за мной. На переднем плане, выражаясь штампами, у меня стояла учеба. Я честно выучивала все, что задавали, и даже немножко сверх того, если оставалось время. Если с бестиологией можно было и схалявить, то алхимию, некромантию и боевую магию приходилось заучивать до предела. Особенно некромантию. Алхимия — очень логичная штука, там все неизвестное можно вывести из известного, да и боевая магия давалась мне сравнительно легко. А вот некромантия… Я честно просиживала штаны над нашим учебником, до посинения конспектировала лекции, вслушивалась в каждое слово, произнесенное магистром Дэнн, — и все едино никак не могла понять предмет. Я не чувствовала его логики. Его внутренней, жесткой схемы, той основы, стоит понять которую — и дальнейший путь мигом сделается на порядок более осмысленным.

К середине пазимника месяца до меня дошло, что некромантия попросту не мой предмет. Я сдалась и, даже не пытаясь чего-то понимать, начала тупо зазубривать заданное. Шэнди Дэнн поджимала губы, но, видно, и она оставила все надежды откопать во мне некромантический талант.

Какие уж тут истории, какие магические штучки…

Но от судьбы все-таки не уйдешь. А судьба моя определенно решила, что не стоит опровергать чаяний всего немалого студенческого коллектива. Хочете историй — их есть у меня. Будет вам знамя. Как заказывали.

А там уж, господа хорошие, не обессудьте.

Все началось вечером шестнадцатого пазимника. Это была суббота, предыдущая неделя выдалась тяжелой, и я с чистой совестью вкушала заслуженный отдых. Помимо отдыха в тот вечер я вкушала яичницу с ветчиной, запивая таковую простоквашей, — дело было в трактире «Под пентаграммой», испытанном многими поколениями адептов месте. Еда здесь была приличная, выпивка дешевая, колдовства не запрещали, — верно, поняли, что дешевле разрешить сразу. Именно поэтому «Под пентаграммой» особенно не колдовали. Что проку чаровать, если это все равно не запрещено? Заклинаний и на занятиях хватает…

Собственно, я бы с радостью устроилась на работу именно сюда, но для клиентов «Под пентаграммой» я определенно не вышла мастерством. Чтобы удивить, испугать или восхитить мага, а уж тем более адепта, нужна серьезная квалификация. Зато и ходить сюда было близко, и народ собирался интересный — да и деньги у меня все-таки водились. Короче, чего это я так оправдываюсь? Захотела — пришла сюда, и точка!

Народу было много. Народ хотел жить и знал, что это желание несовместимо с питанием в нашей столовой. Дверь то и дело хлопала, впуская или выпуская очередного адепта; в зале было шумно и весело, благо спиртных напитков хватало на всех. Служанки сбивались с ног, не успевая разносить заказы; сегодняшний менестрель играл без передышки, не делая между песнями никакой смысловой паузы. Это поощрялось: в шапку к нему летели золотые и серебряные монетки. Последних было больше, но заработок все равно внушал уважение. Ну а паузы… что паузы? За шумом все равно мрыс разберешь, что за баллада сейчас поется…

Я мирно жевала яичницу, когда дверь распахнулась в очередной раз. Внутрь ввалилась маленькая толпа, в которой я, кстати, заметила достаточное количество знакомых лиц. Хельги, близнецы аунд Лиррен, гном из нашей группы, алхимик Вигго фон Геллерт, про которого Полин прожужжала мне все уши. Да и сама Полин, к слову… О, надо же, и Генри Ривендейл!.. Вот это новость! Благородные герцоги ходят по грязным трактирам?

Половина народу повалила к стойке, другая бросилась занимать места. Как назло, свободный стол был только один — соседний с моим, — а на всех его не хватило. Можно было бы попросить табуретки от моего стола, за которым я сидела в гордом одиночестве, но пивные кружки на коленки не поставишь — скатываются. Выход нашелся только один.

— Яльга, к тебе можно? — деловито спросил правый близнец, устанавливая кружку на стол поудобнее. По-моему, это был Эллинг.

Я кивнула, сосредоточенно отпиливая кусок яичницы вилкой.

— Что пьем? — жизнерадостно осведомился левый. — Эльфийское вино, что ли? Богатая стала, да? Гномий банк ограбила, да?

— Простокваша это, да! — Я наклонила кружку, демонстрируя остатки содержимого.

— Слышь, она прям факультет позорит, — усмехнулся правый, тыкая левого локтем в бок. — Ей, вообще, правила сказали?

— Ой, Яльга! — шумно обрадовалась случившаяся рядом Полин. — Можно я к тебе немножко подсяду? Ой, ты не представляешь, кто тут есть!

— Пшедштавляю, — нечленораздельно возразила я. — Вампир твоей мечты, верно?

— Даже две штуки! — Алхимичка ухватила меня за локоть, а пальцы у нее были до ужаса цепкие. Я осторожно попыталась высвободиться — Полин мешала мне орудовать вилкой, — но не преуспела. — Там еще Хельги есть, тоже с твоего факультета!.. Ой, Яля, и дура же ты все-таки!.. С такими парнями учишься, и никакого эффекта…

— Эффект есть, — мрачно заметила я. — Это с контактами проблемы. Но, в конце концов, контакты уже по твоей части.

Полин загрузилась, честно пытаясь понять, что именно ей сейчас сказали и что ей следует делать: обидеться навеки или возгордиться примерно до того же самого. Я, пользуясь короткой паузой, доедала яичницу.

Народ подходил, стучал кружками о столешницу, ругался, когда щедро налитое пиво проливалось через край. Я кивала, некоторым делала ручкой и всеми силами изображала, как жутко рада всех видеть. Нет, мне дадут сегодня поесть, а?!

— О, Яльга, познакомься! — жизнерадостно возвестил предполагаемый Эллинг. Я умоляюще посмотрела на него поверх кружки, но эльф продолжил, не заметив моего взгляда: — Генри Ривендейл, настоящий герцог из древнего рода!.. Восемнадцатый, кажется, да?

— Двадцать первый, — поправил его брат.

— Двадцать первый настоящий герцог в роду настоящих герцогов! Между прочим, школьная достопримечательность. Почти как мы, ха!.. Генри, это Яльга Ясица, человек.

— Очень приятно, — быстренько сказала я, едва в речи эльфа замаячила долгожданная пауза.

Вампир кивнул. Кивок вышел аристократический: его хотелось назвать маленьким небрежным поклоном. Темные глаза Ривендейла наскоро обежали мое лицо и доступную взгляду фигуру. Чуть сощурились: вампир явно отметил потрепанную куртку, многажды стиранную рубашку и полное отсутствие украшений.

— Яльга у нас тоже знаменитость. — Довольный жизнью Хельги братски похлопал меня по спине. — Между прочим, единственная девушка на всем курсе!

— На факультете боевой магии? — неожиданно переспросил Ривендейл.

— Ну да, — недоуменно ответил Хельги. — Мы же с ней в одной группе, ты что, не замечал?

— И чего в этом хорошего? — Генри отодвинул непочатую кружку. Пена в ней стремительно оседала, но вампира это не заботило: видно, поднятая тема была ему гораздо важнее. — Боевая магия — это мужская профессия, женщинам здесь не место. Все равно ни мрыса дельного не выйдет. Видел хоть кто-нибудь хоть когда-нибудь приличного воителя-женщину? Причем не на лубках, а на самом деле?

Народ дружно замотал головами. Полин во все глаза смотрела на меня: как я отвечу. Я продолжала спокойно доедать яичницу.

— Женщина, — презрительно взглянув на меня, продолжил мысль великолепный Ривендейл, — да что она может? Ни выпить, ни закусить толком, а уж о драке и вовсе говорить не хочется! Вот сидит такая, — вампир обличительно указал на меня перстом, — тоже мне гордость боевого факультета! Молоко из кружки тянет… Да у нее не то что сил — у нее ума на боевую магию недостанет! Мозги под другое заточены, вот и все. Такой вот с мечом пофорсить захочется — а ты ее на поле боя из-под огня вытягивай, ты же ведь мужчина! Рыцарь, мр-рыс дерр гаст!.. Ну зачем женщинам сражения? По их возможностям, им из всех схваток положено знать только родовые!

Я с сожалением отставила пустую кружку. Пить все одно было уже нечего, а драться пока еще незачем. Во всяком случае, с применением тяжелых метательных орудий.

Вампир выдержал выверенную паузу. Полин глядела на него, подперев щечку ладонью, и только кивала в ответ на каждое слово. В глазах у моей соседки плескался розовый туман. Честь женщин как класса ее не задевала.

— Боевой маг, — продолжил вещать Генри, — это чисто мужская профессия! Он должен быть…

— Могуч, вонюч и волосат, — в тон ему закончила я на диво свежую и гениальную мысль.

В трактире повисла нехорошая тишина.

Прерванный на полуслове вампир смерил меня холодным взглядом.

— Хорошая шутка, — наконец признал он. — Смешная такая. Обхохочешься.

— В хрюкальце давно не получал? — мрачно осведомилась я, уже понимая, в какие влипаю проблемы. — Так это я тебе мигом устрою…

Генри насмешливо приподнял левую бровь.

Собственно, проблемы меня уже не пугали. Яичницу я доела, простоквашу допила — а это было главное, за чем я сюда явилась, — так что можно было вплотную заняться развлекательной программой. Так сказать, с хлебом покончили — приступим к реализации зрелищ.

Хельги топтался рядом, явно раздираемый сложной моральной дилеммой. Ему одинаково не хотелось ссориться ни с родовитым вампиром, ни со мной.

— Послушай, Яльга, — наконец решился он, — он не хотел тебя обидеть…

— Разве? — искренне удивились мы хором.

— Магичка! — хмыкнул вампир, успевший раскрыть рот буквально за секунду до того, как это сделала я. — Варила бы зелья, шептала бы над котлом… а не лезла куда не просят!.. Мало того что человек, так еще и женщина!..

— Ты! — окончательно взбеленилась я. — Шовинист клыкастый! Да меня, между прочим, на этот факультет определил сам магистр! А тебя за деньги взяли, так что молчал бы!..

— У Рихтера шарики давно уже за роликами, — усмехнулся вампир. Вторую часть фразы он легко пропустил мимо ушей.

— Уй, как интересненько! — восхитилась я. — Стало быть, это не тебя месяц назад по полу валяли? До сих пор об дырку в полу спотыкаюсь…

Ривендейл побледнел, потом покраснел. Потом пошел пятнами; возразить ему было нечего, потому что именно так все и было. По полу его валяли как нашкодившего щенка, причем на глазах у всей группы — захочешь, не забудешь. Но последняя моя фраза дала ему микроскопическую возможность отразить удар.