Колыбель. Изгнанник Альтара

Глава 10. Совсем иной мир.

Последующие дни я усердно залечивал раны. По мере поступления пищи и жидкости пропадала слабость. Врач, или кем бы он ни был, действительно пришёл зашивать мои раны. Вся процедура отняла очень много времени. Промыть разорванную до костей рану на ноге и держать меня в сознании было непросто, но он справился. Процедура зашивания напомнила мне сварку. Непонятным предметом типа толстенной шариковой ручки с натянутым тонким проводом к аппарату, он словно запаивал мои раны, оставляя покрасневший широкий шрам. Закончив с ногой и мелкими повреждениями вроде ссадин и вывихов, он принялся снимать с меня жилет.

Старая рана в плече ещё давала о себе знать. Два переломанных рёбра торчали сквозь заживающую кожу. Теперь я хотя бы увидел проблему болей в груди… Обработав плечо, мужичок умело вскрыл меня, накачав предварительно каким-то препаратом. После он переломал неверно сросшиеся кости и собрал меня по частям. Словно под кайфом, не чувствуя боли, я наблюдал за этим, оценивая в голове его работу. А под конец уснул, вновь и вновь пересматривая наши с братом приключения.

Сколько прошло времени с того момента, как Гектор и Гордон уехали, я не знал. Все дни, проведённые в кровати, слились воедино. Радовало одно. Вместе со мной вскоре поселился тихий паренёк, он помогал в мелочах и выводил меня из комнаты. Когда я набрался сил и даже полистал в полумраке старые книги, оставленные Гектором, захотелось развлечения. Молчаливый сожитель словно читал скуку в моих глазах и научил меня самой простой игре. Притащив откуда-то доску, похожую на шахматную, но с увеличенным полем и фишками двух цветов, он на пальцах принялся показывать смысл игры.

Суть оказалась проста: бросать три кубика и, складывая выпавшие числа, ходить поочерёдно фишками, захватывая территорию оппонента. При особых комбинациях удавалось съесть вражеских солдат. Вообще, этой игрой он неплохо разнообразил серые будни. Часто просыпаясь среди ночи, я ждал наступления дня, чтобы вновь сразиться с соперником в занимательной игре. Честно говоря, я и понятия не имел, когда наступала ночь.

Окон в помещениях я не видел, как и часов, висящих на стенах. Поэтому первое время ночь для меня была именно тогда, когда я непосредственно спал. После на сон уходило меньше времени, и я принимался про себя отсчитывать минуты. Я выяснил, что в начале каждого дня приходит врач проверить моё состояние, через час приносят еду, а спустя пять — обед. Привыкнув к такому постоянству, я отмечал время по повторяющимся событиям. Еда была приемлемой, правда, всё приносили в кашеобразном виде. Причём, что бы это ни было, оно всегда было перетёртым или перемолотым в однородную массу. Так или иначе, жаловаться не приходилось, сытно, необычно, но вкусно. Кто знает, может, у них так положено.

Комната, в которой меня разместили, оказалась на редкость интересной. Не удивлюсь, если её хозяином является Гектор. На комоде у двери стояло подобие настольной лампы — стеклянная колба, в которую был помещён крупный кристалл. При нажатии кнопки на корпусе резервуар бесшумно заполнялся водой, и драгоценный камень издавал свечение. При необходимости вторая кнопка сливала жидкость, и кристалл затухал. Зажигая тусклый свет этой штуковины, я рассматривал картинки книг, в ожидании моего молчаливого друга.

Возле стены, напротив кровати, располагался шкаф во всю длину. На его открытых полках пылились книги на разных языках, разноцветные камни и статуэтки необычных животных. В закрытом шкафу был гардероб. На каждой полке небольшой набор предметов как незнакомых для меня, так и обычных повседневных. К моему огорчению, вещи хозяина комнаты мне не подошли — пришлось разгуливать в своих, периодически застирывая кровавые пятна. Правда, мой сожитель уже чуть позже притащил шорты с футболкой, которая оказалась мне в обтяжку.

Дни шли, а развлечений становилось меньше. Очередная игра от сожителя, физические ночные тренировки вместо сна и новая партия книг из библиотеки хозяина комнаты. Перелистывая страницы одной из них, я увидел любопытную картинку: огромный грозный дракон выжигал деревню, а на нём гордо восседал всадник в чёрных доспехах. Невольно вспомнились сказки отца.

Я изучал картинки, а сердце замерло — снова заскучал. Перед глазами мелькали живописные просторы лугов, лесов и деревень, замок на отшибе и шикарные воины в доспехах. А в памяти отец рассказывал нам о странствиях свободного, но преданного воина. В тот день мой сожитель не пришёл, а мне так хотелось показать ему эту книгу. Вместо него появился не заходивший уже около недели доктор. Проведя ряд манипуляций с моим телом и сделав инъекцию непонятного препарата, он позвал рукой за собой.

…

— И вот я стою перед вами, — закончил я свой подробный рассказ, упуская некоторые моменты, включая воспоминания.

— Занятно, — сухо проговорил мужчина в дорогом костюме, — значит, гончей пасть разорвал?

Я кивнул.

— Хм… — он задумчиво покрутил стакан со льдом на массивном столе. — И Джарсу убил, вооружившись ножом… Удивительно.

Как деловитый начальник, мой собеседник отодвинул стакан и закинул ногу на ногу.

— Понимаешь, Марсель, с одной стороны, человек в моих владениях мне не нужен. Практика показывает, что вы слабы морально и не выдерживаете жизни здесь. С другой — рассказанные тобой события заставляют меня сомневаться в твоей человечности. Так или иначе, мир 45 678 уничтожен, а значит, вернуть тебя невозможно.

Я молчал, как мне и приказали перед входом в кабинет. Отвечать на вопросы и говорить только по делу — я всё помнил. Осмотрев меня минуту, он улыбнулся и продолжил:

— Численность моих людей в последнее время ничтожно мала. Катастрофа вашего мира неслабо пошатнула благополучие нашего. Лишний боец мне не помешает. Будешь жить и обучаться среди моих солдат. Сразу говорю, что подготовка будет идти на равных, поблажек в свой адрес не жди.

Мужчина в костюме кивнул в сторону двери, и один из слуг мгновенно скрылся за ней.

— Языкового барьера с бойцами не должно быть. Не все выходцы из людских миров, поэтому советую изучать наш язык, литературой тебя обеспечат. Что касается твоих обязанностей здесь и правил, тебе их объяснит командир. И запомни, чтобы попасть в легион, недостаточно просто тренироваться.

Он замолчал и обратил внимание на дверь. В кабинет вошли мои старые знакомые — Гектор и Гордон. Оба серьёзные, в чёрных матовых доспехах. Учтиво кивнув мужчине в костюме, они ожидали указаний. Последующая беседа происходила на другом языке, по её окончании Гектор вывел меня из помещения, и в окружении трёх солдат мы направились в другую часть коридора…

— Ты заинтересовал нашего лорда, — заговорил Гектор, когда мы уже вдвоём поднимались по лестнице. — Если всё и дальше так хорошо сложится для тебя, ты сможешь попасть в легион, а там и до нас недалеко.

Воспользовавшись ситуацией, я решил завести разговор:

— Гектор, скажи честно, какого лешего ты меня опекаешь?

Парень обернулся и посмотрел на меня задорным зелёным взглядом.

— Понравился мне! К тому же вымирающий вид как-никак, последний остался из мира 45 678.

— Сорок пять чего?

— Шестьсот семьдесят восемь. Давать имена похожим мирам не видим смысла, поэтому нумеруем.

— Хочешь сказать, что таких миров, как мой, множество?

— Именно.

— Так что же мешает вам отправить меня в такой же похожий? Я бы начал жить с чистого листа, пытаясь забыть этот ужас.

— Слишком сложно, есть шанс нарушить баланс. Да и не сможешь ты жить среди людей.

Немного поразмыслив, он продолжил:

— Честно говоря, мы не знаем, что произошло в твоём мире, а хуже всего, что это может пойти дальше. Возможно, отправив тебя туда, мы запустим тем самым цепную реакцию. Не рвись в другие миры, этот для тебя сейчас наиболее безопасный.

— Значит, я буду служить вам? — Я обречённо вздохнул.

— Не хочется тебя огорчать, но пока нет. Служат лорду только легион и мы, а корпус как… как стадия перехода из рабов в солдаты.

— Понятно, в общем, я раб поневоле…

Гектор бережно потрепал меня за плечо.

— Не всё так плохо, Марс. Представь себе это карьерной лестницей, тебе необходимо просто заработать статус.

В конце коридора нас ожидала массивная дверь. За ней просторный зал в два этажа и несколько ниш с проходами.

— Это твой новый дом, — произнёс Гектор, заводя меня в большое помещение, в котором расположилось бессчётное множество трёхъярусных коек. — Здесь тебе придётся жить какое-то время.

Я прошёлся вдоль бережно заправленных кроватей. Тумбочки как в казарме: с тремя ящиками, без замков. Почти полное отсутствие света, лишь в конце казармы виднелось окно, наполовину завешенное плотной тканью.

— Это тренировочный корпус. В этом помещении ты будешь находиться меньше всего времени. Все тренировки проходят в зале или на улице. Скажу тебе сразу, в этом корпусе проживают те, кто попал к нам в плен и согласился перейти на нашу сторону. Никто не смог решить, куда тебя направить, поэтому ты здесь.

— Тут, наверное, дисциплина как в армии или, того хуже, как в тюрьме.

Дверь заскрипела, и в казарму вошёл крупный мужичок в чёрной форме, похожей на ту, что была на Гекторе. Я сразу понял, что этот человек пришёл за мной. Он и Гектор перебросились парочкой фраз на своём языке, после чего мой старый знакомый поспешил покинуть корпус.

— Ты справишься, Марсель. По-другому никак, ты же хочешь выжить? — Подмигнув мне и хитро улыбнувшись, Гектор скрылся за дверью.

Командир стоял и осматривал меня минуты полторы, я тоже молча смотрел на него. Моё глупое лицо, как я понял, выражало окончательное отчаяние и страх. Внезапно он направился к шкафчику, откуда достал стопку одежды. Пробурчав что-то себе под нос, прошёлся вдоль коек и, подойдя к одной из них, кинул одежду на вторую полку, а после позвал меня рукой. Я подошёл ближе. Жестами он показал мне, что я должен переодеться и теперь эта койка моя. Надо бы запомнить, где она находится, чтобы в будущем не потеряться.

Первые дни тренировок я привыкал к обстановке. На большой площадке нас пересчитывали и делали что-то наподобие переклички, и всё это на не знакомом мне языке. Когда очередь доходила до меня, командир смотрел мне в глаза, и я просто кричал «здесь». Он это принимал. Когда перекличка заканчивалась, командующий отдавал непонятное распоряжение, по которому всё подразделение разбегалось и вставало в очерченные на земле зоны, в которых уже ожидали тренеры. Только позже я понял, что так выглядит разделение на группы. По своему незнанию первый раз я попал в отряд прохождения непонятной полосы препятствий.

Рванув стометровку и перебравшись через трёхметровую стену с кривыми и еле заметными выступами, я оказался в одном из самых безумных мест. Оно представляло собой множество шипов, колючей проволоки и подвижных элементов, которые готовы сбросить любого в болотистую дурнопахнущую жижу. Проще говоря, первый день я провалил с треском, застряв в скрытом капкане где-то на середине этой полосы. Только к вечеру меня нашли и вытащили тренер на пару с искавшим меня командиром. Рану на руке зашили, вкололи кучу ампул, накормили в общей столовке и отправили спать.