Моя сказка

Синд, зажавшись от неведомого предстоящего наказания, послушно встала перед мачехой. Та взялась за обе косы девушки и одним коротким движением полоснула от её затылка кверху боевым веером. Затем, после паузы, она заглянула в глаза ошеломлённой Синд – и небрежно разжала пальцы. Обе косы, чисто белого цвета, с магическими побрякушками на кончиках, болтавшихся обычно на уровне бедра, упали на пол. Мачеха непроницаемо взглянула на волосы.

- Подбери. С короткими тебе лучше. А то блох разводишь. На парикмахерскую тебе рано деньги давать. И больше не раздражай меня. Не забудь, что твою учёбу оплачиваю тоже я (её губы скривились), а не твой отец. Так сумей компенсировать мне эту немаленькую сумму хотя бы заботой о своих сёстрах, которые так тебя любят!

Синд молча подобрала отрезанные волосы и поплелась к себе в каморку, чтобы спрятать косы в шкатулку под замок: страшных случаев о том, что бывает с легкомысленными девушками, которые оставляют свои срезанные волосы где попало, она слышала много. Но, едва она шагнула в каморку, едва закрыла за собой дверь, как не выдержала: прислонилась к дверному косяку, потрогала оставшиеся короткие пряди, взглянула на безжизненные косы в руках и скривилась в безудержном и отчаянном плаче.

-

Солнце мягко припекало, ласково пробегая горячим ветерком по коже, словно поглаживая её нежной горячей ладонью. Было сонно и лениво, хотелось лишь пластаться на тёплом песке, слушать убаюкивающее поплёскивание спокойных волн и разнеженно дремать, несмотря на опасность сгореть под вкрадчиво коварным солнцем.

- Норман, я сегодня нечаянно подслушал: группа малолеток вечером устраивает общий практикум по магии на Куриной горе, - сказал Фернан, темноволосый и сероглазый молодой человек, один из доверенных друзей его высочества. Из тех друзей, которым позволялось называть принца по имени. А время от времени поддразнивать его, чтобы не отрывался от реальной жизни. И охранять, естественно.

- Малолетки – неинтересно, - поморщился Эймери, обманчиво хрупкий беловолосый юноша, с обманчиво тонким лицом мечтателя, на деле – грубиян и лучший дуэлянт – правда, второй после принца, как второй и последний из доверенных при нём. Те, кто пытался с ним схватиться напрямую, внезапно обнаруживали под свободной одеждой студента сильное тело с культивируемыми на ежедневных тренировках мышцами. – Что их пугать? Повизжат – и всё. Тёлок там всё равно не будет, чтоб хоть одну потискать. А с мелочи какой прок? Разве что попугать?

Фернана к принцу приставили ещё на первом курсе. Был он из весьма знатной, богатой и приближённой ко двору семьи. Принц некоторое время вяло посопротивлялся навязанному приятелю, потом привык к его постоянному, довольно скромному присутствию и заставил его поучаствовать в парочке личных, смертельно опасных проказ. Фернан проверку прошёл с честью. А Норман понял, что рядом настоящий друг.

Эймери приставил себя к принцу сам. Он появился однажды во время одной из опасных экскурсий принца. Да так и остался, пройдя проверку боем. Двор сначала воспротивился дружбе принца с выскочкой: Эймери принадлежал к старинному боевому роду, правда постепенно хиреющему как в знатности, так и в богатстве. Кроме всего прочего, среди придворных были и те, кто хотел бы видеть в друзьях принца собственных отпрысков. Но король оценил юного наглеца как карьериста и одобрил его целеустремлённость. Кое-что проскользнуло между строк в том одобрении, правда, не все поняли: если этот выскочка до сих пор рядом с принцем, значит, его высочество разглядел в нём то, что ему по нраву. Вконец обнаглевший после высочайшего «одобрям-с», Эймери решился проверить принца на «вшивость». После схватки на «кулачках» один на один Норман не побрезговал собственноручно принести его тело в больницу. Привычный к ходившей среди простого люда легенде, что принц есть существо изнеженное, Эймери на собственных кровоподтёках и переломанных рёбрах осознал, что крупно не прав. И поразился в день выписки, увидев дожидавшихся его Нормана и Фернана, которые предложили ему отметить в забегаловке столь незабываемый день. А дальше – как по накатанной: дружба троих только окрепла.

- Девки там как, на первом курсе? – лениво спросил принц, лежащий на горячем песке лицом вниз, перебирая и пересыпая белые песчинки. – Есть хоть на что поглядеть? Или опять сплошь безгрудые тощие подростки?

- А ты что? Дал отворот своей нынешней? – сонно удивился Эймери, тоже переворачиваясь со спины на живот: троица загорала на университетском пляже, в особой его части – для вип-персон, что значило лишь одно: сумеешь пройти все навешенные охраной заклинания – ты тоже вип-персона. В последних ходили пока принц с друзьями, преподаватели и сама охрана.

- Какой нынешней? – снова лениво спросил принц. – Вообще-то, у меня своих нет – бывших и нынешних. Только временные – запомните.

- Хм… Мне казалось, та недавняя твоя брюнетка с ярко-синими глазами вполне себе так. Неплохо смотрится – особенно рядом с тобой, - не удержался от шпильки Эймери.

- Смотрится, - согласился Норман. Глупо ругаться с Эймери, когда он язвит, а сейчас ругаться ещё и лень. Тем более принц иллюзиям никогда не предавался. Особенно из-за внешности. Но и не жалел ни о чём. – Только через пять минут на неё смотреть надоедает. Слишком часто вздыхает, чтобы я снова и снова пялился на её декольте. Да и декольте… Мне постоянно хочется поставить ей на грудь какую-нибудь чашку!

- Сам только что сказал, что тебе подавай грудастых, - напомнил Фернан. – Теперь тебе и этого мало? Подавай что-то ещё?

Принц медленно, упершись локтями в песок, приподнялся и сел. Налипшие на лицо тёмные, даже чёрные после заплыва волосы он несколько раз безуспешно попытался убрать, резко мотнув головой. Смирившись, слизнул приставшую к уголку губ мокрую прядку и сплюнул её в сторону. Скривился от небольшого раздражения, сощурив небольшие серые глаза на песок, снял с руки прилипшую ракушку и сразу забыл о том.

- Скучно, - медленно сказал он. – Хочется… - Он задумался. – Хочется чего-то необычного. Но так, чтобы и своё было, и чтобы выбивалось из привычного… В общем, сам дьявол не знает, чего мне хочется.

- Ага… - старательно соображая, произнёс Эймери. – Задумал новую комбинацию, но не знаешь, где её испытать. Слишком сложная. Администрация не разрешает.

- Меня так легко просчитать? – пробормотал принц.

- Как насчёт города призраков?

- Не, - снова помотал головой принц. – Всё снесёт.

- Такое сильное? - оживился Фернан, зануда-отличник ещё с первого курса.

Вскоре трое парней, давно закончивших основной университетский курс, а теперь учившихся по особому расписанию, сидели на песке, оживлённо переговариваясь и сосредоточенно вглядываясь в новую формулу одного из самых сильных магов студенческого мира. Тот коротко объяснял основные принципы создания и действия магической защиты – одного из самых востребованных заклинаний в мире.

Студенческий архипелаг являлся миром семи крупных и нескольких мелких островов. На одном из самых крупных располагался сам университет с корпусами и с общежитиями. На остальных находились полигоны для проведения испытаний – простите, для экзаменов п магии. Чаще всего это были города-призраки. Несколько таких призрачных островных городов преподаватели очистили от слишком энергичных вредителей – когда-то прорвавшейся в реальный мир нечисти. Несколько других островов – всё ещё находились в состоянии чистки. По краю же студенческого мира располагались острова-города, накрепко закрытые высшими магами от бедовых младшекурсников, которые приезжали в университет такие порой зазнаистые!.. Типа: знаю пару заклинаний – так не подходи! Всех одной левой!

- Тогда Тартар, - более или менее разобравшись с формулой, придуманной принцем, предложил Фернан. - Там уже половина города в руинах – можно спокойно рушить всё остальное.

- На чём отправляемся? – уже деловито спросил принц, оглядывая приятелей обманчиво сонными глазами.

- На катерах, конечно, - удивился Эймери.

И троица, подобрав одежду, быстро направилась к пристани, где сегодня дежурил их хороший знакомый. Ибо даже принцам с их приятелями из высшего света не дозволялось без уведомления университетской администрации отправляться туда, куда им вздумается. Если у них нет хороших знакомств в нужных местах.

1.

Невысокий тощий подросток, чьи белые волосы, словно специально надёрганные, а на деле безжалостно откромсанные простейшим боевым веером ледяной колдуньи, мотались под широким капюшоном жилета, подчёркивающего его тонкие, но сильные руки, быстро приближался к Куриной горе. Горой та до сих пор называлась из жалости: сейчас это была небольшая скала, когда-то, впрочем, гордившаяся своими размерами. Но первокурсники первыми опытами в магии за несколько лет быстро привели её в состояние, когда по тропкам можно спокойно взобраться до самого её верха, не встретив по дороге ни одной вредной сущности, от которой надо было бы с визгом спасаться.

- Си-инд!! – хором заорали четверо, следившие за его передвижениями и, к собственному удивлению, узнавшие его только по стремительной походке.

- Иду-у!!

Подросток быстро пробежал последний участок тропы наверх и очутился на скалистой площадке, где его и встретили однокурсники. Откинул капюшон и улыбнулся.

- Си-инд… - растерянно и с сочувствием сказала только что кричавшая девочка, дотрагиваясь до растрёпанных волос подростка.

- Да ладно, Мартина, - отмахнулась та, уже не улыбаясь, а нехотя усмехаясь. – Мачеха приезжала. Не понравилось ей, что косы длинные. Вроде как я за ними всё равно не ухаживаю. Сказала, что блох развожу, а на парикмахера денег в семье нет, и так все последние деньги на мою учёбу потратили. Ну и… Всё нормально. – Синд передохнула от длинной речи, мельком подумав, что, пока не пожалуется, мачехе ничего и не будет. А она, Синд, жаловаться не собирается – и мачеха это прекрасно знает. - С такой причёской даже лучше: прятаться легче. Вы принесли всё, что надо для опыта?

- Синд, а мы уже сделали всё, - вздохнула Мартина, тоже одетая под мальчишку, правда никого не обманувшая бы внешне, будучи не только пухленькой, но и очаровательно округлой. – Домашнее задание было лёгким. Мы разложили все ингредиенты, и практикум готов. Что будем делать? Времени до вечера – полно!

- Синд, придумай что-нибудь, - попросил Александр, самый старший в этой компании, но не самый главный – пальма первенства во всём была отдана Синд с первых минут близкого знакомства с нею: она была подготовлена к учёбе в университете ещё дома – своей крёстной. – Времени полно, сидеть в комнатах не хочется.

- Ладно-ладно… - пробормотала девочка любимую присказку, мучительно соображая, что же теперь делать, и снова машинально дотрагиваясь до коротких белых прядей. Дотронулась и отдёрнула пальцы.

В общежитие ей тоже не хотелось: сразу по прибытии Синд в мир Студенческого архипелага мачеха велела ей вселяться в каморку при апартаментах старших сестёр, а в каморке даже заниматься нельзя, пока сёстры рядом. Мачеха один раз довольно прозрачно объяснила положение Синд при сёстрах, а потом повторяла его, как только появлялся повод. Младшая должна следить, чтобы у старших всё всегда было в порядке. Иначе – немедленное возвращение домой. А следить за порядком значило быть прислугой, репетитором (причём, репетитором, который выполнял все домашние задания и за сестёр, учившихся курсом старше) и девочкой на побегушках. Синд же, сознавая, что в будущем хорошая партия ей не светит (что старательно вдалбливалось в её голову мачехой), очень сильно хотела учиться, чтобы достичь таких высот магии, как, например, у крёстной. Если репетиторство ещё терпела, поневоле заучивая заданное сёстрам, которые готовились стать магами-универсалами средней руки, то прекрасно осознавала, что быть прислугой при таких сёстрах, как у неё, – отнимает много времени.