Время и Кровь

— Так проще, — слова прозвучали тихо, точно Триш вовсе ничего не говорила. Потом она пожала плечами, снова уходя в себя».

Они так и не вернулись к этому разговору. Тревога Эдды нарастала, пока она пересматривала содержимое ящиков. Записи-записи-записи. И среди них — ничего личного. Странно — Эдде всегда казалось, что Триш из тех, кто ведёт дневники. Теория потерпела крах, или же Эдда просто не умела искать. Она машинально проглядела табели Триш об успеваемости за все годы обучения в Эдленхалле — с двенадцати до двадцати лет. Все они выглядели абсолютно одинаково, разве что некоторые предметы сменяли друг друга:

«История Ренгота и Союзных стран — отл.

История Ордена Времени — отл.

Литература — отл.

Физическая подготовка — отл.

Укрепительные занятия — отл.

Продвинутные манипуляции со Временем — отл.

Рукоделие — отл.

Пение — отл.

ИЗО — отл.

Иностранный язык — отл.

Ведение хозяйства — отл.

Травология — отл.»

Да уж… Триш любит учиться. Поэтому и осталась в замке в роли младшей наставницы — практически воспитательницы, помогающей девочкам с подготовкой к занятиям.

Эдда осмотрела и шкаф с одеждой Триш, но там были только платья, плащи, коробки из-под обуви и внезапно ещё один игрушечный заяц — правда, совсем маленький, розовый. Эдда держала пушистую находку на ладони, когда услышала стук в дверь.

— Подождите! — крикнула она, не понимая, кто и зачем мог к ней прийти.

Сегодня у Эдды не было занятий, поэтому вряд ли кто-то из наставниц послал за ней. Или, может, появились новости о Триш? Она кинула зайца на полку, быстро закрыла шкаф и подбежала к двери.

— Вы ещё тут? — спросила и тут же, открыв дверь, увидела ту, с кем разговаривала. Лия Хамельс смотрела на неё так, точно это Эдда что-то сделала с Триш.

— Уже подумывала уходить, — кинула Лия вместо приветствия и прошла в комнату. За ней протащился серебристый шлейф — об удобстве Лия явно не заботилась.

Лия Хамельс была лет на пять старше Эдды и Триш, на их глазах она с первого раза безупречно сдала экзамен и стала наставницей — единственной среди всех, практически никогда не носившей свой плащ. Вместо этого Лия вечно ходила то в платьях с километровыми шлейфами, то в «тортах» из кружев, в которых Эдда с трудом признавала одежду. Также Лия обожала драгоценности — сейчас её серебристое платье с эффектным вырезом на спине оттенял комплект из изумрудов, обрамлённых каким-то светлым металлом — возможно, платиной или белым золотом. Экстравагантность Лие прощали за то, что она была одной из лучших в замке. По слухам, в своё время её хотели переманить к себе воительницы.

Теперь Лия сидела на кровати Эдды — разрешения она, конечно, не спросила — с таким видом, точно это Эдда внезапно вторглась в её комнату, а не наоборот.

— Подойди поближе.

Эдда шагнула к наставнице, и та нахмурилась, с силой сжала кулаки, а потом резко распрямила пальцы. Эдда отлично знала эту манипуляцию: сгущение Времени — теперь их разговор никто не услышит. Эдда почувствовала, как отзывается Время на призыв Лии. Воздух вокруг них замерцал, Время начало уплотняться, образовывая кокон, а Эдду охватило волнение — сильное и приятное. Лия, конечно, чувствовала то же самое — это было видно по её горящим глазам, по расплывшимся в улыбке губам. Разговор со Временем — то удовольствие, которого никогда не понять пустым или магам крови.

Опьянение чужой силой прошло, когда Лия сказала резко:

— Они не будут искать Триш, а даже если будут, то это принесёт столько же пользы, как и в предыдущих трёх случаях.

— Что?

Эдда не знала, что шокировало её больше: внезапный интерес Лии к судьбе Триш, упоминание о трёх случаях или же…

— Ты ведь наставница, почему ты говоришь так?

— Вот именно. Я наставница Триш. Она дорога мне.

Аргумент показался Эдде слабоватым. Она всегда считала Лию поехавшей на нарядах карьеристкой. Забота о Триш не вписывалась в образ, да и Триш практически никогда ничего не говорила о Лие и уж тем более — о настолько сильной связи с ней.

— Ну чего ты? Не доверяешь мне?

— Не доверяю.

— Понимаю. И всё же я говорю правду: это не первый раз, когда в Эдленхалле пропадает девушка. Триш — четвёртая за последние пять месяцев. Ты должна заявить об этом в полицию.

— Я?

План Лии стал понятным, и Эдду как-то отпустило. Разобраться со всем руками мелкой сошки и сохранить своё место в рядах наставниц — это то, чего можно ожидать от Лии. Она наверняка считает себя героиней.

— Да. Гартман, это наверняка какой-нибудь маньяк, любящий поразвлечься со служительницами Времени.

— И что же он делает с их телами? Если бы нашли трупы пропавших, полиция бы пришла сюда. Такое ни Хонс, ни Стоун не смогли бы утаить.

— Может, они живы, и он создаёт свой гарем, — пожала плечами Лия. — Я уверена, полиция их найдёт, но старые грымзы не собираются обращаться за помощью. Ты меня слышала: ещё три девушки. Вайолет Голье, Лаванда Тоус, Ия Хакнер.

И тут же резким движением руки разрушила уже начавший истончаться кокон: дала понять, что разговор окончен. Потом Лия слегка приподняла юбку одной рукой и прошла мимо с таким выражением лица, точно была как минимум королевой.

Имели ли домыслы Лии какую-то связь с реальностью? Могла ли полиция помочь?

Эдда закрыла дверь на ключ и стала мерить комнату шагами. Выслушают ли её в полиции? Что сделают Хонс и Стоун, когда узнают о её предательстве? Должна ли она обратиться за помощью?

Много вопросов, мало ответов. И Триш, которой нет в Эдленхалле, и в той милой кондитерской, где они так и не посекретничали за чашкой чая. Кстати, о кондитерской. Эдда треснула себя по лбу: торт. Как она могла забыть о великолепном шоколадном торте?

Полезла в рюкзак и с грустью обнаружила, что торт, упакованный в бумагу, помялся. Обёртка соскользнула с куска, и к нему прилип мелкий мусор.

— Что же это такое?! — торт полетел в мусорную корзину.

Эдда села на пол, ощущая тоску и безмерное, поглощающее одиночество. Не из-за торта, конечно, хотя он тоже «постарался».

Тут в коридоре раздался шум — что там ещё случилось? — он нарастал и усиливался, пока Эдда не услышала буквально за дверью своей комнаты.

— Вы ведёте себя крайне непочтительно! Я буду жаловаться!

Эдда тут же узнала тонкий голосок наставницы Фейлоу.

— У вас тут человек пропал, а жаловаться будете на меня? Вот же вы придумали, госпожа, — голос, явно не женский, приятный по сравнению с голоском Фейлоу — глубокий, сочный.

Интересно — мужчины нечасто захаживают в Эдленхалле.

— Так, вы откроете её комнату? — продолжал мужчина, которого так приятно было слушать. — Вы же видели документ.

Фейлоу вздохнула слишком громко и картинно, а потом в дверном замке заскрежетал ключ. Эдда наблюдала за всем этим, так отстранённо, точно это не в её комнату собирались вломиться Фейлоу и незнакомец.

— Кто вам вообще сообщил, что Триш пропала? — просипела Фейлоу, уже входя в комнату.

Последовавший за ней мужчина откашлялся:

— Я же вам сказал: её муж, — и, видимо, заметил по-прежнему сидевшую на полу Эдду. — Так, у нас тут свидетель?

Эдда не ответила.