Трактат о хорошей работе

С оценками надежности и рациональности поведения наиболее тесно связаны, пожалуй, такие оценки, как, например, осторожность, смелость и рискованность поступков. Здесь, так же как и в случае с надежностью, необходимо различать их объективное и субъективное значение. В субъективном смысле они характеризуют своевременную ориентацию действующего индивида в эмоционально-динамическом отношении, а косвенно — его темперамент, характер. Один внимательно вникает в дело, проявляет известную сдержанность при виде опасности, которая могла бы угрожать неприятными последствиями. Это осторожный человек. Другой, более горячий, несмотря ни на что, бросается в водоворот опасностей, стремясь во что бы то ни стало добиться цели. Это смельчак.

Однако объективные оценки осторожности и смелости, оценки собственно праксеологические, совершенно независимы от такого отношения к привычкам и порывам. Осторожное поведение в объективном понимании этого слова характеризуется тем, что не предпринимаются шаги, которые могли бы повлечь за собой противоцелесообразные последствия, определяемые с довольно значительной степенью объективной достоверности. Мысль, которая схематически выражена в этом предложении, следует уточнить путем отнесения ее к конкретному случаю и придания сказанному сравнительной формы. А следовательно, тем более осторожным является данное действие с точки зрения данной цели, чем в большей степени его виновник воздерживается от импульсов, которые с довольно значительной степенью достоверности могли бы привести к противоцелесообразным последствиям. При этом осторожность может относиться и не к главной, а к побочной цели, к состоянию вещей или к событиям, которых хотелось бы достичь либо «сохранить» наряду с достижением главной цели. В особенности же это может выразиться в препятствовании растрачиванию резервов.

Так понимаемая осторожность бывает праксеологическим достоинством либо пороком в зависимости от того, каково соотношение ценности подвергшихся опасности уничтожения вещей и ценности главной цели и какова степень достоверности того, что данная цель не будет достигнута. Чем больше относительная ценность того, что подвергается опасности, тем меньшая вероятность неудачи для того, чтобы в таком случае положительно оценить осторожность. В различных областях деятельности и при различных обстоятельствах предпринимаются разнообразные попытки измерить входящие в расчет в общем трудноуловимые величины. При этом существенным образом оперируют общим понятием важности, утверждая, что нечто является более важным, чем что-либо другое. Можно выделить по крайней мере две разновидности этого понятия: либо мы принимаем за более важное то, что вызывает большие изменения в ценности объектов как таковых, либо признаем важнейшим то, что предотвращает или устраняет большее зло. Разве не было бы правильным определенное понимание важности связывать только с термином «значительность», а о важности говорить лишь в том случае, когда имеется в виду нечто относящееся к угрозе зла или к действительному злу?

С этим вторым пониманием связывается вопрос об относительной важности труднозаменяемых вещей. Непонимание этого вопроса может быть злом, проявляющимся в форме потери времени или затрат труда на то, чтобы найти вещи замену, а также — и прежде всего — злом в виде невозможности действия при отсутствии данной вещи. Попутно такое действие может сопровождаться другими проблемами, однако не очень важными в этом втором понимании; к ним относятся, например, заботы, вызываемые старанием придать больший блеск праздничному вечеру. В выборе именно этих, а не других действий необходимо руководствоваться прежде всего соображениями относительно их большей или меньшей важности в рассматриваемом понимании этого термина.

Mutatis mutandis аналогичные разъяснения применимы также к понятию объективной смелости. Ведь ее сущность в том, что человек не останавливается перед применением средств, содержащих в себе угрозу противоцелесообразности. С точки зрения данной цели данное действие будет тем более смелым, чем менее действующий субъект воздерживается от импульсов, которые в обычных условиях с данной степенью достоверности вызвали бы противоцелесообразный эффект. Смелость в таком понимании может быть достоинством, но иногда она бывает и недостатком. Тогда смелость становится ухарством, авантюризмом и т.п. Восхваляя человека за смелость, мы обычно подчеркиваем и объективную надежность его действий. Это может выглядеть как парадокс, так как смелость действия в сущности своей связана с риском или с объективной ненадежностью действия. Риск бывает большим или меньшим, находясь в обратной зависимости со степенью достоверности и успешности применяемого средства. Однако если объективно действие является в известной мере смелым, какой-то риск всегда в нем присутствует, а значит, в нем содержится и элемент объективной ненадежности.

По нашему мнению, парадокс разрешается тем, что в случаях разумной смелости примененное данное средство оказывается ненадежным. Но это же средство является надежным либо приближается к надежному в руках какого-либо субъекта или потому, что он в отличие от других умеет энергично пользоваться этим средством, или потому, что, если бы это средство стало уводить его от цели, он сумел бы найти выход из создавшегося положения путем последующего устранения дефектов. Так, например, умелый шахматист смелым и необычным ходом решает исход матча: он жертвует фигуру, что в обычном случае ослабляет позицию, а в данном конкретном случае оказывается спасительным: если противник попытается воспользоваться ослаблением позиции партнера, то ему уже подготовлен ответный ход. Вот, например, исходная позиция[24]: белые Крg1, ФbЗ, Лb1, Лa1, Сd4, Кf3, пешки a4, b2, f2, g2, h2; черные — Крh7, Фg6, Лc8, Лf8, Сb7, Сe7, пешки a6, b4, f7, g7. Продолжение партии принесло победу черным, игра которых была смелой: 24. Лc8—cЗ. 25. b2:cЗ, Сb7:f3. 26. g2—g3, Лf8—h8. 27. Лd1—c1, Фg6—h5. 28. ФbЗ—c2+, Крh7—g8. 29. h2—h4, Фh5:h4. 30. g3:h4, Л:h4.

Объективно смелое поведение вообще бывает энергичным поведением. Однако не всякое поведение является энергичным потому, что оно смелое. Энергия (точнее — «энергичность», хотя это слово и плохо звучит) — антитезис расхлябанности, которая характеризуется отсутствием необходимой интенсивности действия в той либо другой форме. Это может быть недостаток инициативы, отсутствие достаточной напряженности мускулов, невнимательность и т.д. Во всех этих и подобных случаях мы имеем дело с недостаточным расходованием энергии в той либо другой форме, будь то энергия собственного тела или используемой аппаратуры. Энергично поступает тот, кто мобилизует себя на достаточное расходование энергии, и в зависимости от вида расходуемой энергии и от способа ее расходования мы по-разному называем такое поведение.

Таким образом, расторопным, находчивым будет тот, кто не поддается автоматизму, но по собственной инициативе изменяет дальнейшее свое поведение в соответствии с необходимостью и выявленными возможностями; старательным, трудолюбивым — тот, кто находится в состоянии постоянного напряжения (стремление к бездействию, склонность к нему клеймятся словом: лень). С праксеологической точки зрения тот, кто прилагает усилия к достижению цели, несмотря на усталость, либо тот, кто благодаря этому длительное время сохраняет одну и ту же линию действия, стремясь к достижению той же самой цели, несмотря на все возникающие препятствия,— человек настойчивый.

Мы полагаем, что во многих случаях «дельный» и «деловитый», «боевой» означает то же, что и «энергичный»; «деловито» — то же, что и «энергично»; «дельность», «деловитость» — то же, что и «энергия» (в смысле энергичности). Но зачастую мы этими словами выражаем не только похвалу человеку за его энергичность и близкие к ней другие праксеологические достоинства, но и за отвагу в смысле неустрашимости, что уже к праксеологическим оценкам не относится, а иногда к технической оценке присоединяем еще и оценку приверженности делу. В таком случае оценивается проявленная энергия в хорошем деле, и оценка имеет смешанный характер, технический и деловой одновременно.

По-видимому, мы почти исчерпали встречающиеся оценки действий, методов, средств, результатов с точки зрения теории эффективной деятельности. Проверим же еще раз полноту нашего обозрения, для чего уделим внимание нескольким свойствам, которые до сих пор не нашли соответствующего места в систематическом рассмотрении технических достоинств. Вот, например, старательность. Является ли она чем-то новым по сравнению с тем, о чем шла речь? Пожалуй, нет. Тем не менее это черта эффективной работы, в основе которой лежит забота о качестве произведенного продукта. А правильность? Может быть, здесь содержится известное novum (нововведение). Мы как бы слышим подсказку, что правильность следует считать тождественной безошибочности, а следовательно, полной чистоте работы. И действительно, безошибочность является необходимым условием правильности. Однако является ли она достаточным условием правильности действия? Достаточно ли просто сказать, что правильность — это то же самое, что и безошибочность? Нет. Мы считаем действие правильным с точки зрения метода, испытанного и принятого за образец в данном кругу специалистов. В этом смысле мы говорим о правильности выполнения школьных заданий, что это добродетель хороших учеников. Лучший ученик обычно завоевывает лавры тем, что он максимально приближается к правильности. Например, он сделал алгебраическое упражнение в полном соответствии с указаниями учителя: не только без ошибки в подсчетах, но, кроме того, выполняя действия согласно принятой последовательности и без рискованных сокращений, постепенно и равномерно преобразуя многочлены в числителе и знаменателе. Таким образом, правильность — это некий специальный вид безошибочности. Отождествление правильности с безошибочностью было бы поэтому неверным. Но еще большей ошибкой было бы отождествление правильности с мастерством. О мастерстве мы поговорим позже, в самом конце нашего обзора практических достоинств, отводя для этого понятия почетное место.

Теперь же сопоставим правильность с искушенностью в деле, которая, кстати, тоже соприкасается с мастерством, отнюдь не будучи с ним тождественной. Разницу между правильностью и искушенностью мы находим, между прочим, в том, что правильность является достоинством работы, искушенность же — достоинством работающего. Тем более искушенным является какой-либо работник, чем более он натренирован, а значит, и более исправен. Однако этого недостаточно для определения масштаба искушенности. Существенным является, кроме того, знание предмета, основанное в равной степени на продумывании и на опыте. «Старый пройдоха» (так нередко называют искушенных практиков) — это значит такой, который побывал уже в самых разнообразных переделках, и теперь мало что может застать его врасплох. Он уже научился находить выход из любого положения. Поэтому мы сводим всякую искушенность к упомянутым выше элементам, а именно: к умелости, манипуляционной исправности и рациональности, достигнутой, между прочим, путем умственных усилий и богатого опыта.