Эпидемия

* * *

Вскоре отдаленное мерное уханье приблизилось, обрело мощь. Антон отступил подальше от дороги и огляделся в поисках укрытия. Укрытие нашлось в сухой канавке позади зарослей тальника. Отсюда и подглядим сейчас, на котором мы свете.

Всплывая над буграми и тут же проваливаясь в седловины, грунтовку одолевал серебристый джип. Внутри его бухал динамик. Как сваебойка.

Машина поравнялась с Антоном, и он опять ничего не понял. Модель невиданная, но мало ли на свете невиданных моделей! Велосипедный диаметр колес, зазор между брюхом и дорогой — чуть ли не полметра, стекла зеркальные, сильно запыленные.

Казалось, еще миг — и тусклая самодвижущаяся скорлупа взорвется, не выдержав акустических ударов изнутри. Проехала. Дождавшись, когда серебристая крыша окончательно канет в прогале меж дубравами, Антон выбрался из канавки.

— Откуда вы?

Вздрогнул, обернулся. Возле старой корявой вербы по ту сторону рытвины стояла и смотрела на него девушка лет восемнадцати-двадцати. Прикид вполне современный: шорты, укороченная летняя маечка, кроссовки на босу ногу, на поясе — плеер, в каждом ухе — по затычке, в руках — некий гаджет, похожий на кирпич.

Только вот сам вопрос… «Откуда вы?» Обычно разговор начинают с приветствия… Или имелось в виду: «Откуда ты тут такой взялся?»

И смотрит как-то странно. Недоверчиво, чуть ли не испуганно. Должно быть, какая-то черта в облике Антона ее насторожила. Кстати, сама-то она откуда взялась? Тоже пряталась?

— Откуда?.. — переспросил он исключительно с тем, чтобы потянуть время. — Хм… откуда…

Наверное, имело прямой смысл симулировать салонное слабоумие, проще говоря, прикинуться придурком-острословом, после чего можно безнаказанно гнать правду — все равно никто не поверит.

Антон осклабился.

— А из прошлого! — развязно сообщил он и подмигнул. Дескать, умеем знакомиться, умеем…

К его удивлению, незнакомка не улыбнулась, не обиделась на сомнительную шутку и как будто встревожилась еще сильнее.

— Все мы из прошлого… — осторожно промолвила она, внимательно приглядываясь к Антону. — Мы точно с вами нигде не встречались?

— Точно, — заверил он.

— Странно… Мне кажется, откуда-то я вас знаю.

— Ну разумеется, — с галантной язвительностью молвил он. — Кто же не знает Антона Треплева?

— О господи!.. — сказала она. Выдернула затычку из правого уха, из левого. — Слушайте, а вы действительно очень с ним похожи.

После таких слов маску остряка с Антона сорвало мигом.

— С кем?!

— С Треплевым, — озадаченно пояснила она.

— Который нынче год? — вырвалось у него хрипло и невнятно.

— Что?.. — Незнакомка не разобрала.

Собственно, она могла бы и не отвечать. На груди маечки были крупно отпечатаны две даты, разделенные долгим тире. Слева — год, откуда Антон только что убыл, справа…

Мысль о том, что на ткани можно по приколу изобразить любой набор цифр, даже и не мелькнула. Беглец из прошлого почувствовал слабость в ногах. Все сработало, аппаратура не подвела. Двадцати лет как не бывало. И тем не менее первая встречная говорит Антону Треплеву, что он похож на Антона Треплева. Вот тебе и канул в неизвестность!..

— Где вы могли его видеть?

— Кого?

— Треплева!

— На портрете в учебнике, где же еще?

Действительно, где же еще? Что тут, черт возьми, стряслось за эти двадцать лет? Допустим, Голокосту надоела репутация безумного самородка-изобретателя или там нобелевки захотелось — и он, несмотря на клятвенные заверения держать все в тайне, взял да и объявил прессе, что ему наконец-то удалось отправить в будущее не спичечный коробок, не мышку с меткой — человека! И стал Антон Треплев кем-то вроде Юрия Гагарина…

А ведь это, между прочим, не самый плохой вариант. Может быть, даже самый хороший. Героям прощают все.

Размечтаться Антон не успел. Незнакомка вскинула глаза к небу, замерла.

— В рощу! — выдохнула она в страхе. — Бомбить будут!..