Молот и крест. Крест и король. Король и император

Глава 15

Сидя в холодном каменном подвале лучшего дома в крошечной деревеньке, перфекти шепотом обсуждали, как им следует поступить.

– Он не говорит на нашем языке. Как же мы подвергнем его испытанию?

– Он немного знает арабский, как и мы. Этого будет достаточно.

– Перевод исказит смысл. Испытание должно быть проведено на языке испытания.

– Правила устанавливаем мы, и мы можем изменить их.

Вмешался третий голос:

– Вообще-то он уже выдержал одно испытание. Причем не зная, что подвергается ему.

– Ты имеешь в виду испытание водой?

– Да, водой. Вы видели, как эти люди поднялись на гору. Они ослепли от усталости и обезумели от жажды. Это северяне из холодных стран, моряки, которые не ходят пешком. Тот великан едва не помер. А у самого короля так пересохло в глотке – мы все это видели, – что он не мог говорить. И все-таки он вылил воду на землю.

Еще один голос поддержал третьего:

– А ведь перед этим он набрал воду в рот. И выплюнул. Это тоже испытание. Не давать человеку воды, так что он уже не может думать ни о чем другом, а потом предложить питье. Проверить, может ли он набрать воду в рот и все-таки отказаться от нее, одержать победу над своим телом. Над этим храмом Злого, князя мира сего. Именно это и сделал одноглазый.

Первый голос продолжал возражать:

– Испытание было слишком коротким! Обычно мы оставляем человека без воды на один день и одну ночь.

– Неподвижно сидящего в тени, – ответил один из противников этого скептика. – Согласно нашим правилам, испытание продолжается до тех пор, пока человек не теряет способность думать о чем-либо, кроме воды. Мне не случалось видеть испытуемых в более плачевном состоянии, чем этот король, когда он поднялся на гору.

– Как бы то ни было, испытания будут продолжены, – вмешался человек, до этого не произнесший ни слова, но сейчас заговоривший непререкаемым тоном. – Ведь, пока мы рассуждаем, люди императора отбивают камень за камнем над тайником с нашими святыми реликвиями, с телами наших товарищей.

Люди в серых капюшонах склонили головы. На этот раз никто не возражал.