Всадник на белом коне

Глава 16

6 января 2041 г.

…Первые четыре дня отдыха выдались просто чудесными. Каждое утро мы, проснувшись и позавтракав, поднимались в горы и до конца светового дня отрывались на снежных склонах. Да, без особого фанатизма, ибо в марте меня ждал бой с Маратом Алабиным, и рисковать не хотелось от слова «совсем», а Джинг встала на лыжи только третьего января и уверенно каталась лишь на паре особо широких красных трасс. Однако даже так было по-настоящему весело. Ведь мы понимали друг друга с полуслова, балдели не столько от катания, сколько от общения, и получали удовольствие даже от уютного молчания.

Обедали там же, в горах, заваливаясь в первый попавшийся ресторан, которые имелись чуть ли не у каждого подъемника, и отдавая должное местной кухне. Ближе к четырем возвращались в отель, часик-другой отдыхали и шли в спортзал, сдаваться Алферову и Батырову. После тренировки и ужина отправлялись развлекаться, благо увеселительных заведений в Зёльдене было предостаточно, а «разведданные», регулярно поставляемые Рыжовой, позволяли выбирать места, не пользующиеся особым успехом у соотечественников. Ну, и заканчивали день посиделками в моем номере. Не всегда с «продолжением», но неизменно теплыми или веселыми. В общем, все эти дни нам было настолько хорошо и спокойно, что меня аж два раза посетило знакомое видение из трех геометрических фигур. Увы, в понедельник, шестого января, привычная программа действий дала сбой.

Все началось со звонка Леры, разбудившей нас ни свет, ни заря, напросившейся в гости и заявившейся в мой номер, мягко выражаясь, не в настроении.

На то, что в нем обнаружилось не две, а четыре сонные девицы в банных халатах и футболках на голое тело, не обратила никакого внимания — упала в предложенное кресло, облизала пересохшие губки и уставилась на Голикову:

— Танюш, вчера был очередной заезд…

— Лер, от этих ребят у меня секретов нет! — почувствовав, что Рыжова не может подобрать подходящие слова, твердо сказала Голикова. — Приехал кто-то из моих близких знакомых?

— Да, Кот. И два мужичка, старательно изображающие его друзей, но ими не являющиеся. В двенадцать ночи всей компанией ввалились в клуб, заняли один из ВИП-столиков и заказали выпивку. Илью прилично накачали. А потом через него расспрашивали официантов о тебе и твоих спутниках. Наши действовали согласно должностной инструкции. В смысле, задали десяток наводящих вопросов, чтобы выяснить, кто именно и чем именно интересуется, потом заявили, что вы, вероятнее всего, отрываетесь в других заведениях, и при первой же возможности доложили о нездоровом интересе старшему смены. Тот передал информацию начальнику службы безопасности и, в итоге, она дошла и до шефа, и до меня. Записи с камер уже отправлены в Москву, результаты идентификации этих лиц ждем ближе к девяти, а Семен Ростиславович распорядился на всякий случай предупредить вас еще до рассвета.

— Во сколько тебя подняли? — спросил я, более-менее уложив в голове эту информацию и представив все то, что могло остаться «за кадром».

— В два с минутами. Но я в норме!

— Можешь смело отсыпаться часов до трех — половины четвертого: мы, как обычно, позавтракаем в номере, потом покатаемся на синих склонах, где нас точно никто не собьет, а потом вернемся в отель, завалимся в спортзал и будем ждать провокаций.

Рыжова прищурилась:

— То есть, желательно технично слить инфу о том, что вы будете там именно в это время?

Я утвердительно кивнул.

— Сделаю. Сама. Ведь я с Ильей неплохо знакома, а в этот приезд на глаза еще не попадалась.

После этого мы с Лерой обсудили кое-какие нюансы желаемого слива, и она убежала по своим делам, а я связался с парнями из группы подстраховки, описал создавшуюся ситуацию и поинтересовался, не растут ли у нее ноги от господина Бенгера и его покровителей. На что получил категоричный ответ:

— Им сейчас не до вас. Владельцу «World of MMA» припомнили старые косяки, выставили на очень большие деньги и дали понять, что любой взгляд в твою сторону поставит жирную точку на его бизнесе. Ну, а Решала оказался крайним и получил на орехи, в результате чего попал в больницу и пока не в состоянии связно мыслить. Куда вероятнее, что зашевелились люди, стоящие за твоим следующим противником. В общем, в первом приближении твоя идея принята в работу, а мелочи обговорим после того, как мы пообщаемся с начальством.

Начальство отзвонилось в восемь с минутами, то есть, сразу после начала рабочего дня в Москве, заявило, что уже переговорило с отцом Татьяны, с Котовым-старшим и с владельцем «Феникса», внесло кое-какие коррективы в первоначальную идею и попросило до его отмашки не подставляться.

Я пересказал все услышанное девчонкам, быстренько умял свою порцию яичницы с ветчиной, запил ее апельсиновым соком и отправился переодеваться. Дамы, естественно, последовали моему примеру. Так что в районе девяти наша компания сошла с подъемника Gaislachkogl на верхней станции и неспешно покатилась по трассе номер три-бэ со скоростью Джинг. Описывая красивые дуги, валяя дурака, перешучиваясь и радуясь тому, что боль в мышцах, вызванная непривычными нагрузками первых дней, практически прошла. Кроме того, мы наслаждались красотой чистого неба, подставляли лица яркому солнцу и, конечно же, вглядывались во всех встречных и поперечных. На всякий случай. Хотя понимали, что находимся на трассах, на которых нас никто не снесет и не подставится.

Обедать на горе сочли небезопасным, поэтому к трем часам дня отзвонились парню, наблюдавшему через камеру квадрокоптера за нашими машинами, получили отмашку, выкатились к «Уничтожителям», в темпе загрузили лыжи в багажные отделения и лениво поехали к отелю. Там зарулили на стоянку, разгрузились, разбежались с Алферовым и Батыровым по этажам и поднялись в мой номер. Где начали скидывать с себя лыжные ботинки, комбезы, термобелье и так далее под недовольное ворчание Голиковой:

— Чувствую себя участницей контртеррористической операции! Как она закончится, проспонсирую кого-нибудь поздоровее и устрою Илюхе вечер альтернативной благодарности за доставленное удовольствие.

Остальные, в основном, молчали, так как не чувствовали за собой даже косвенной вины за происходящее. И издевались. Надо мной. Превращая процесс избавления от каждой шмотки в эротическое шоу. Но к такому виду морального садизма я был уже привычен, поэтому просто любовался вконец распустившимися красотками и подначивал Дину, осваивающую нелегкий процесс совращения мужчин «с тем, с кем это весело, интересно и абсолютно безопасно».

Последнюю стадию издевательств — совместный визит в ванную — особо не затягивали: приняли душ, влезли в халаты и вернулись в гостиную. Затем вызвонили Рыжову, попросили организовать обед у нас в номере и составить компанию.

Первую просьбу девушка приняла в обычном режиме, пообещав, что наш заказ будет готов в течение получаса. А от совместной трапезы пыталась отказаться. Но Танька, общавшаяся с подругой по громкой связи, оказалась достаточно внимательной, чтобы расслышать в ее голосе «какие-то не такие» нотки. Так что перешла на командно-штабной и практически приказала Лере явиться к нам в течение пяти минут.

Рыжова пришла через четыре. Оказавшись в номере, заблокировала за собой дверь, какой-то странной походкой подошла к свободному креслу, очень осторожно опустилась на самый краешек сидения и, тем самым, дала возможность полюбоваться лихорадочным румянцем на сильно осунувшемся лице и искорками лютой ненависти во взгляде.

— Начни с того, что тебя настолько обозлило! — потребовал я, собрав все эти странности в одну кучу и выстроив из них непротиворечивую модель. — И, желательно, без купюр!

Она нервно облизала искусанные и опухшие губы, спрятала дрожь холеных пальчиков, сжав их в кулачки, и начала подбирать слова.

— Лер, нам надо знать все! Вообще все!!! — лязгнула закаленной сталью Татьяна. — Чтобы воздать сторицей тем, кто имел глупость тебя обидеть!

Рыжая вдохнула, задержала дыхание как перед прыжком с вышки, а затем тряхнула роскошной гривой и решительно уставилась мне в глаза:

— Я наблюдала за Котом и его спутниками через сеть внутренних камер отеля. Поэтому «случайно столкнулась» с этими ублюдками в коридоре их этажа в тот момент, когда они возвращались с завтрака. Илья пребывал в каком-то непонятном состоянии, не узнал практически в упор и чуть было не прошел мимо. Пришлось разыгрывать узнавание и радость встречи. Увы, пообщаться с ним на месте не получилось — меня взяли под руки и, мило улыбаясь, затащили в номер. Там усадили за стол и принялись расспрашивать. А для того, чтобы я не вздумала запираться или ссылаться на должностные инструкции, использовали стимул — примотали к стулу скотчем, заклеили рот, задрали блузку, порвали лифчик и устроили игру «Опали грудь огоньком зажигалки», хотя получали ответы на вопросы кивками чуть ли не раньше, чем задавали. В итоге я обзавелась парой-тройкой небольших ожогов, десятком синяков и потеряла несколько прядей волос…

Стоило услышать ее голос, вне всякого сомнения, сорванный от криков боли, как перед глазами появилась картинка из не такого уж и давнего прошлого — обдолбанный Мишка Селиверстов, сидящий верхом на животе Райки Митрохиной, кусок горящего пластика, зажатый в руке этого урода, и огненные капли, с характерным гудением падающие на голую грудь несчастной девчонки. А к концу монолога сознание затопило то самое безумие, которое тогда сорвало с нарезки, бросило сквозь толпу зрителей, наслаждающихся чужими мучениями, и превратило в живое воплощение Ненависти. Хорошо, врагов, которых требовалось втоптать в заплеванный пол и превратить в окровавленные куски мяса, поблизости не оказалось, и я нашел в себе силы вернуться в реальность со змеиным шипением, вырвавшимся из горла:

— Эти с-скоты ш-што, с-совс-сем охренели⁈

Девушка утвердительно кивнула и прохрипела:

— Они — наемники, специализирующиеся на нанесении тяжких телесных повреждений. Работают, в основном, с коллекторами, помогая стимулировать память клиентов, задолжавших крупные суммы. Славятся чрезвычайной жестокостью, редкой безбашенностью и полным отсутствием каких-либо моральных устоев. То есть, берут заказы даже на беременных женщин. А еще несколько раз проходили по уголовным делам, связанным с похищениями взрослых и детей, изнасилованиями и убийствами, но так ни разу и не сели…

— Что ж, планы меняются! — жестом попросив ее прерваться, холодно заявил я. Потом поймал взгляд Джинг и мотнул головой в сторону Рыжей: — Посмотришь?

Судя по скорости, с которой китаянка сорвалась с места, подскочила к Рыжовой и выдернула ее из кресла, она ждала только команды.

— Ребят, я еще не закончила! — воскликнула Лера.

— Джинг — врач-рефлексотерапевт экстра-класса. Поможет куда быстрее и качественнее, чем химия из местных аптек. Так что марш на осмотр! — приказала Голикова, метнувшись на помощь Линь и подхватив усиленно упирающуюся подругу под свободную руку. — А суть того, что прозвучало бы дальше, мы знаем и так: ты рассказала только то, что было оговорено с нами. А сейчас жаждешь мести!