❄ Девушка-зима ❄

Глава 13

Лина

— Я чуть не умерла, когда увидела тебя на дороге, — пробубнила вдруг Лина, ткнувшись лицом Диме в грудь. Вдыхала его запах и не могла сдержаться. — Больно… очень больно. Невыносимо.

Но Лина не плакала. Больше не плакала, как в его машине там на заднем сиденьи. Но его слова всё ещё слышались в памяти. Те слова, горячие страшные, будто прожгли её сердце насквозь.

“Люблю”

Жуткое слово. Оно её мучило, терзало. И она не понимала за что её любить? Почему он её любит? Зачем?

Даже его руки на её спине жгли.

— Пойдем в тепло, — Дима повел её к своей машине.

Она старалась не показывать, что чувствует. Но ощущала, как слишком сильно цепляется за его руку.

Испугалась тогда и за его жизнь и за свою собственную. Невыносимо. Лина всеми силами старалась вернуться обратно. В спасительный спокойный холод. Потому что ей было невероятно страшно, и она не могла терпеть, пока эти кошмарные чувства схлынут. А если не схлынут? Останутся навсегда? Если страх никогда не уйдет?

— Дима, — позвала она уже в машине, когда он сел за руль, посадив её рядом.

Но он не отозвался, разглядывая себя в зеркало. Щека была в грязи, он задумчиво потер её пальцами. У него и пальто с одной стороны было грязным.

Он ведь мог умереть. Горло сдавило страшными тисками. Умереть. И вдруг Лина подалась к нему и положила холодную руку на щеку. Он повернулся к ней.

— У тебя ссадина на лбу осталась… — прошептала она, с тревогой разглядывая его лицо. Тревога ведь тоже эмоция. И страх.

— Лина, — проговорил он, глядя на её губы. Всё, что с ним связано, заставит её страдать? Она хотела понять. Лина чуть наклонилась вперед, но Дима отодвинулся. — Давай, мы не будем спешить?

Лина не понимала, почему он отказывает.

Он уставился на руль мрачно, задумчиво. Она вдруг подумала, что он слишком сдержан. Куда-то делась та веселость, расслабленность, которая теплыми иголочками проникала в её замерзшую душу. Что он сейчас испытывает? Что отец ему сказал?

— Поедем к твоему дому, — проговорил Дима. — Собаки, бывает и домой по памяти возвращаются.

Она не стала возражать. Но вдруг поняла, о чем он думает. Лина такое уже проходила. Есть много девушек, которые улыбаются на шутки. Которые могут реагировать на партнера чуть больше, чем могла Лина. Она и сейчас могла бы сказать это “Я тебя люблю” и ничего не испытать. Но не хотела, не желала…

Знал бы он какая там стена из пламени. Между Линой и “люблю”. Непреодолимая.

Но за всю свою жизнь так близко к этой стене она ещё не подбиралась.

Дима молчал всю дорогу. А она ждала. Ждала, что он скажет что-нибудь. Что её разозлит или испугает. А вдруг ему всё ещё больно?

— Может в больницу? — тихо спросила она. Вдруг ему плохо? А он везет её домой.

— Нет, всё нормально, — спокойно и как-то холодно отозвался Дима.

Он уйдет. Такое случалось. Он уйдет. Она не найдет Вайти, а Марк ошибся. Люди ошибаются, такое бывает.

Лина равнодушно смотрела в окно.

— Останови, — произнесла она. — Стой. Останови машину.

Дима затормозил. Лина тут же вылетела из машины.

Чуть впереди молодая пара играла с её Вайти. Лина сорвалась на бег.

— Вайти! — выкрикнула она. — Ко мне, Вайти!

Маленькая белая болонка резко повернула голову.

— А мы уже фотографии в группах о пропавших животных разместили, — призналась девушка улыбаясь. — Она ваша, да?

— Да, — отозвалась Лина.

Заперлась. Заледенела. Он уйдет. Вайти ластилась, лезла на руки. Лина подняла её и взяла рулетку. Прижала собачку к себе. И ничего к ней не испытала.

— Спасибо, — безразлично отозвалась она, глядя на пару. — Она убежала пару часов назад. Повезу домой отогревать.

Лина села обратно в машину к Диме. Вайти радовалась и дрожала, на шерсти налип снег. Собачка пыталась лизнуть Лину в лицо, но та не давала.

— Ну вот и нашлась. Рада? — спросил Дима.

Лина смотрела только на Вайти. Аккуратно снимала снежные катышки с шерсти. Отозвалась сухо:

— Рада. Отвези домой, пожалуйста.

— Конечно, — мягко сказал Дима.

Ехать было недалеко, и они не обмолвились больше ни словом. Лина по инерции гладила Вайти. Проклятье делало этот мир понятным и простым. Спокойным как море в штиль. Безопасным.

А когда он был рядом - она тонула в шторме.

Машина затормозила возле её дома.

— Я не могу так больше... — пробормотала Лина. — Я не понимаю... не чувствую…

Она выскочила в мороз, в одной руке Вайти, в другой ключи от дома. Не оборачиваться. Хотя можно и обернуться, она ведь ничего не ощутит. Не почувствует. Запретит себе. Не надо.

— Лина, подожди!

— Ты не хочешь со мной быть. Тебе не надо, — бросила она, но Дима вдруг перегородил ей дорогу к калитке.

— Я хочу быть с тобой. Что случилось? Лина, я от тебя не откажусь.

— Врешь ведь. Папа сказал тебе, что меня так просто не вытащить? Ты ведь думал об этом в машине?

Вайти дергалась, хотела на землю. Лина прижимала её к груди.

— Думал я не об этом, — она видела, как он челюсть сжал. Злился? На что? — Я думал, как сделать так, чтобы не делать тебе больно.

— Никак. Я эмоциональный инвалид. Ты не знаешь, что я испытала на мосту. Не хочу больше. Никогда в жизни, никогда такого больше не хочу. Меня смоет этой волной, я умру, я захлебнусь там. Так я почувствовала себя, когда тебя на дороге увидела.

— Почувствовала, Лина. Прости, что такую страшную эмоцию, но почувствовала…

— Я испугалась за то, что проклятье снимет твоя смерть! Что моей первой яркой и действительно сильной эмоцией станет страх и горечь потери. Что оно вырвется и обратно будет не спрятать.

— Спрятала ведь, — грустно вздохнул Дима, из его рта вырвался пар.

— Откуда ты знаешь… — покачала она головой.

Вайти нетерпеливо тявкнула.

— Ты самое страшное, что было в моей жизни! — выговорила Лина. — И я не знаю, как это пережить!

Дима шагнул ближе, пристально посмотрел ей в глаза. Вайти тихонько зарычала у неё на руках.

— Как все люди пережить, Лина. Как все мы. Да, захлебнуться в них, испытать… — голос у него был усталый. — Но только не в одиночестве.

Лина смотрела на него и понимала, чего он от неё ждет.

Сейчас или никогда. Совсем никогда. Вообще никогда. Если прогонит, то он не вернется.

И в эту секунду Вайти не выдержала близости ненавистного ей человека и, вырвавшись из рук Лины, вцепилась Диме в воротник пальто.