❄ Девушка-зима ❄

Глава 8

— Это моя территория, — спокойно заявила Лина, встав возле столика Димы. На него опять тихо зарычала белая собачонка Вайти, которую Лина держала на рулетке.

Он нарочно приходил сюда два дня подряд. И встретил её на третий. Как раз тридцать первого декабря. Будто специально перед Новым годом. Кафе работало до трех часов дня. Телефон Димы показывал полтретьего. В небольшом зале было почти пусто.

— Ну и что? — отозвался он, взглянув на Лину и сев поудобней. Огромная кружка кофе как всегда стояла перед ним.

— Я ведь просила, — сказала Лина.

— А я не послушал, — пожал Дима плечами и смерил её равнодушным взглядом. В белой шапке, так ярко контрастирующей с фиолетовыми волосами. Какая же она красивая, невозможно красивая. И недостижимая. Он указал рукой на стул напротив. — Садись.

— Нет, — отрезала Лина. Вайти звонко тявкнула. Лина подхватила её на руки и ушла в дальний угол зала, где и разместилась за одним из свободных столиков.

Раздражающего баристы Марка сегодня не было, поэтому сидеть Диме было спокойно, его никто не злил и не подзуживал.

Он встал и уселся за столик Лины, плюхнув огромную кружку на стол.

— Я завизжу, если не уйдешь. Мне не будет стыдно, а тебе будет, — пригрозила Лина, уставившись на него холодным взглядом.

— Юль! — обернулся Дима. — Лина сейчас завизжит, не пугайся, — сказал он, рассмеявшись.

Официантка, с которой он познакомился тут вчера, тоже засмеялась. Телефон она ему свой всё-таки сунула, правда он его сразу потерял.

И вдруг Лина реально завизжала. Звук ударил по перепонкам и резко прекратился. Дима ошарашенно на неё уставился. Её лицо раскраснелось, она сняла шапку и бросила на стол. Волосы растрепались, она тяжело дышала.

Кафе погрузилось в глубокую тишину, даже новогодняя песня будто стала тише.

— Лина, всё хорошо, — тихо и мягко сказал Дима, пытаясь её успокоить.

— Уйди! — выкрикнула она.

Вайти под столом разразилась злым лаем.

Дима медленно встал.

— Уйду. Уйду, не кричи. Успокойся, — спокойно говорил он. Лину трясло. — Только выслушай, хорошо?

— Нет, — дрожащим голосом отозвалась она. — Пожалуйста, уходи.

— Ты лжешь мне, — он оперся руками о стол и наклонился. Без нажима говорил, старался быть помягче. — Ты говорила, что я такой не первый - вот это была правда. Но в тот день, когда ты сбежала, я полночи думал - ведь ты почувствовала тогда злость, обиду на мой вопрос про собаку. Первый я пытаюсь или не первый это неважно. Ты держишься за своё проклятье, вцепилась в него зубами, потому что боишься. Ты сама себя расколдовать не хочешь, Лина… Я могу пробудить в тебе любую эмоцию, но ты сама всё замораживаешь, окунаешься обратно в знакомое море.

Дима порылся в кармане пальто и вытащил визитку. Положил на стол. Лина напряженно следила за ним взглядом.

— Вот здесь мой сотовый. — он перевернул визитку, на обратной стороне был написан карандашом адрес. — Вот это мой адрес. Я больше не приду сюда. Потому что пока ты сама цепляешься за проклятье… я ничего не смогу сделать. Но если ты решишься, я буду рядом, и не ты останешься одна с этими страхами. Потому что едва я тебя увидел, пусть и пьяный, пусть и нес какую-то чушь, но я влюбился. Лина, я умею женщину добиться, но раз я делаю тебе больно… то уйду.

Дима оттолкнулся от стола, развернулся, застегнул пальто и вышел в снег, мелкий уже, несильный. Да и дороги почти почистили.

Дома уже начал сомневаться, а вдруг что-то забыл сказать? Где-то ошибся?

Вдруг вообще ошибся? Но в ту бессонную ночь его осенило так, что эта мысль уже не уходила. Мысль, что Лине просто было страшно всё это время расставаться с тем, с чем она по сути родилась. С чем жила всю свою жизнь.

Её проклятье как вторая кожа. Нельзя просто взять и вытряхнуть живого человека в огонь эмоций. Особенно, если этот человек знает, как там горячо, знает чего ждать и отказывается выходить из безопасной, но ледяной пещерки. И он не смеет, не имеет никакого права насильно её оттуда вытаскивать.

Дима сидел на диване, в темной комнате освещаемой только гирляндой на маленькой полуметровой искусственной елочке в углу, и чистил мандарины. Не ел. Просто чистил. Так зациклился на этом занятии, что перечистил весь килограмм и только потом очнулся.

Не придет. Точно не придет. Никогда он её больше не увидит. Она ведь сама говорила, что эмоции для неё это вредить самой себе.

Дурак. Забыл сказать ей важное! Вот всё-таки забыл! Забыл сказать, что защитит…

Разломил мандарин на две половинки и стал есть. Ну, а что теперь ещё делать с килограммом почищенных цитрусов?

Лина видела его всего четыре раза в жизни. Сегодня был четвертый. С чего бы ей ему доверять?

Мандарин оказался больше кислым, чем сладким. Дима тяжело вздохнул и посмотрел на часы в телефоне. Половина одиннадцатого. Искал среди знакомых номеров один, незнакомый.

Скоро Новый год, а он без настроения. Она ведь и через год может решиться.

Но он хотел ждать. Как глупый влюбленный дурак.

Половина двенадцатого. Дима опять посмотрел на часы и проверил входящие. Позлился сам на себя. Ну в руках же телефон, если бы звонила, он бы услышал. Однако мобильник из пальцев не выпустил.

Присел на подоконник, глядя, как по всему городу запускают фейерверки и салюты. В окне отражалась сине-зеленая гирлянда с его елки. Как-то приучился ставить каждый год.

Люди на улице радостно закричали, захлопали. В небо взметнулись десятки дешевых и дорогих салютов. Но Дима не чувствовал ничего.

Показалось вдруг на фоне этих радостных салютов, что он её предал. Что все слова, что сказал, были исключительно прощальными. Что отказался за неё бороться и бросил.

Поскреб подбородок и нахмурился. Надо было по-другому сказать. Надо было ещё подумать…

Часы на молчащем телефоне показывали полпервого ночи.

— С Новым годом, мужик, — сказал он телефону и одновременно с этим в дверь позвонили.
**********
По тэгу нзс_мини_2023 вы можете найти ещё больше зимних историй! Присоединяйтесь к мобу, читайте, комментируйте и наслаждайтесь зимним настроением наших авторов!>>> ТЫК НА ТЭГ <<<