НекроХаник 2

* * *

Заведующий седьмым делопроизводством отчитывался перед императором по результатам следствия. Рискуя заработать косоглазие изредка посматривал налево, где на большом кресле устроился брат Ивана, Николай.

– По всем обнаруженным фактам, Ваше Императорское Величество, следует... Смутьян. Вольнодумец. Сопротивлялся при аресте, пришлось применить силу. На допросах не сотрудничает, как и монах, которому задурил голову в Африке.

– Это я уже прочел. Что там с Тьмой и колдовством?

– Мертвецов в пустыне не поднимал, это местные отличились. Шел в последних рядах, когда уже все закончилось. Есть пометки следователя, что преступник трусоват и глуп. Но никакой скверны епископат в обоих не обнаружил. Вот копия телеграммы, подписанная архиепископом Капитоном. Подтверждает, что дело исключительно политическое и никоим образом с церковью не связано.

– Это я тоже читал, – недовольно дернул щекой Иван Второй. – Не нужно мне мешанину фактов озвучивать. Ваше заключение какое? Как начальника департамента? Ваш ставленник во второй столице умудрился пулю поймать.

– Со стрельбой бы надо разобраться, Ваше Императорское Величество. Если горожане в жандармов начнут...

– Выводы! Выводы какие по делу?

– Виновны! Учитывая общую опасность задержанных, предлагаю не присуждать каторгу, а выбрать мерой наказания виселицу. И привести приговор в исполнение.

– Понятно...

Аккуратно закрыв папку, император поднялся, положил ее на стол и задал еще один вопрос:

– Я запросил по своим каналам, банкиры подтвердили, что мальчишка получил наследство Зевеке. На эти деньги дом снял, кстати. Если они, согласно вашим документам, никогда лично не встречались. Если подозреваемый в доме у старика не появлялся, бродяжничал и затем подрабатывал на стройке. Спрашивается, то с чего бы вдруг назвался учеником некроманта?

– Скорее всего, он выполнял какие-нибудь поручения советника в отставке, Ваше Императорское Величество. Затем обокрал и ждал момента, чтобы воспользоваться случаем и получить доступ к бумагам покойного... Я бы поправил рапорт коллежского асессора Шипилина. Задержанный не так и глуп, раз смог втереться в доверие к полицейским, учился там на бухгалтера. Но потом натура взяла свое, поскандалил и уехал на фронт. Вполне возможно, что стащил что-то перед этим и так подался в бега. Босяк. К сожалению, в банке нам отказались предоставить полную информацию о том, что именно преступник заполучил из хранилища.

– Понятно... Действительно, очень интересный молодой человек. Хитрый, изворотливый, в меру практичный. Попался буквально случайно... Все, можете быть свободны. Доклад оставьте здесь, я еще на досуге полистаю.

Пока Иван стоял мрачной статуей у окна, брат лениво перебирал бумаги в другой папке. Поняв по напряженной спине, что император совершенно не в духе, флегматично высказался:

– Руководство “семеркой” придется менять. Может быть, вообще всю верхушку перетасовать. Они не пытаются найти ответы на вопросы, а подгоняют ответы под наши пожелания. Абсолютно непрофессионально.

– О чем ты?

– Дело сверстано белыми нитками. Протоколы допросов как под копирку. Никаких серьезных зацепок, все со слухов и сплетен, собранных в городе. Да, был такой. Работал. Ни в чем особо не замечен, числился благонадежным. На него даже в участке урядник рекомендацию написал для поступления в университет.

– Урядник? А вот это ты видел? – император выдернул из кипы листков нужный и помахал в воздухе. – Опрос Козлова Федота Тихоновича, пятидесяти восьми лет. С его слов записано верно. И тут ничего про благонадежность нет.

– Кто был дознавателем? Все тот же Шипилин? И что же там было во время беседы, что урядник уже какой день дома с мигренью лежит и на службе не появляется?.. Знаешь, я бы подождал с казнью. Или послал пока на каторгу бедолаг, пока во всех деталях разберемся.

– Нельзя их на каторгу. Церковники в голос взвоют. Они хоть и не признали в парочке колдунов, но очень их опасаются... Но я тебя не просто так пригласил, Николай. Что там у тебя за бумажки такие интересные? И откуда ты про мигрень узнал?

Усмехнувшись, младший брат самодержца встал с другой стороны стола и начал рассказывать о собранном пасьянсе.

– Откуда я мог узнать? Потому что не складываю все яйца в одну корзину. И когда ты попросил потрясти контрразведку на тему нежити, то выдернул человечка, который уже в этом деле мелькал. Деев, Михаил Дорофеевич. Мой лучший бульдог. Именно он с убитым липовым купцом в Великом Новгороде разбирался. И вот этот уважаемый господин нарыл мне чуть-чуть фактиков. После которых красивый пазл из седьмого делопроизводства совершенно не складывается. Давай смотреть.

Указательный палец уперся в первый листок:

– Значит, трусоват, так? В задних рядах зомби гонял, вперед не лез? Кто тогда с монахом ночью атаку возглавил? В штабных документах про это умолчали. Потом уже с побережья друзей и знакомых в пески выпнули, чтобы наградить за храбрость. Но что было на самом деле – в Бенгази молчат. А демобилизованные добровольцы по всей стране разъехались, их еще найти и опросить нужно. Кстати, первое представление на “георгиев” под сукно ушло. Новые наградные подписаны только на офицеров. Как так?.. Ладно, пусть на месте виднее. Но германцы кресты выдали каждому, кто после бойни выжил. И я не про штурмовиков говорю, а про остатки роты капитана Седецкого. Чей первый рапорт заволокитили по итогам.

Второй лист.

– Почему архиепископ так торопится с казнью? Какие мутные дела пытается под ковер замести? Чем так провинился монах, что его несколько дней калечили и выбивали признание вины? Ведь во всех докладах именно он считается ключевой фигурой, разрушившей колдовство. Можно сказать – спас всех от чудовищной беды. Египет бы мертвяки снесли, не заметив, затем хлынули дальше. Но – виновен. Не получится ли так, что схватили не разобравшись, а теперь в огульном обвинении признаться не хотят?

Третий лист.

– Что за история с ученичеством у некроманта? Парень утверждает, что Зевеке был его наставником. Хотя, якобы, лично не встречались. Но вот копия доклада, которая буквально утром пришла. Деев сунул нос в архивы епископата. И там лежит очень интересный документ. В котором указано, что глава охотников за нечистью опознал некромантский крест на груди Макарова. И этот знак мог оставить только Зевеке... Вот и выходит, что “семерка” нам подала туфту, прости за столь площадный стиль, братец. Выгораживают они своего ставленника, слишком там много полезных родственников оказалось. А по телефункену я с Мстиславом общался, ты занят был. И княже мне очень доходчиво и в матерных красках объяснил, что если мерзавец из Особого отдела еще хотя бы час во второй столице останется, он лично его пристрелит. Потому что напасть на одаренную, называть ее ротной шлюхой и лапать – это совершенно не походит на проведение расследования о государственной измене. И княже сильно сожалеет, что госпожа Найсакина всадила пулю в колено, а не в лоб.

Добавив новые листы к остальным, Иван закрыл папку и устало спросил:

– Понял, что дело темное. Где там твой “бульдог” сейчас?

– На север поехал, к староверам. Трое местных у Макарова вместо телохранителей были, судя по рассказам. Вот их и надо аккуратно расспросить. Узнать всю подноготную. И потом уже от этого плясать.

– Хорошо. Тогда – берем паузу на месяц-другой. Можно еще телеграммы отбить по всем добровольцам, кто из роты по домам вернулся. Пусть характеристику на парня запросят. Если в окопах с кем полгода под обстрелом сидишь, много интересного узнать можешь. Соберем все вместе, там будет видно. Кстати, можно будет и девушку эту разговорить, она тоже на бал приглашена. Вручим “георгия”, потом в кулуарах побеседуем.

Повернувшись, Николай отправился на выход из кабинета, но притормозил, услышав сказанное в спину:

– И не думай, что сможешь спрятаться за делами. Ты тоже в свите. Дело государственной важности, будем победителей чествовать. Не одному Вильгельму ордена вручать. Так что готовься, через неделю в гости к Мстиславу Святославичу поедем, вместо подстреленного.