Семья Тибо. Том 2
![Семья Тибо. Том 2](/uploads/covers/2023-07-14/semya-tibo-tom-2-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Роже Мартен дю Гар
- Жанр: Историческая проза
- Дата выхода: 1972
Читать книгу "Семья Тибо. Том 2"
— Закусите с нами, — предложил Жак типографу.
— Нет. — Мурлан поднял руку, указывая на потолок. — Я на минутку загляну туда, узнаю, что слышно… Сколько глупостей, наверно, наговорили там сегодня, начиная с утра… До свиданья. — Он пожал руку Жака и ещё раз пробормотал: — Поверь мне, мальчуган, утекай отсюда!
Перед тем как уйти, он посмотрел на молодую пару с неожиданно доброй и дружеской улыбкой. Они услышали, как затряслась винтовая лесенка под его гулкими шагами.
— Где вы ночуете сегодня? — с тревогой спросила Женни. — Не в тех меблированных комнатах, адрес которых они вчера записали?
— Ну, — сказал он небрежно, — я не уверен даже, что они оказали мне честь занести моё имя в чёрные списки… Впрочем, не беспокойтесь, я и сам не намерен появляться у Льебара, — добавил он, видя её тревожный взгляд. — Мой саквояж я оставил сегодня утром у Мурлана. Что же касается документов, которые могли бы меня скомпрометировать, то они в пачке, оставленной у вас.
— Да, — сказала она, глядя на него. — У нас дома вы ничем не рискуете.
Он не садился. Он заказал чай, но у него не хватило терпения дождаться, пока его подадут Женни.
— Вам удобно здесь?… Я иду в «Юма»… Не уходите отсюда.
— Вы вернётесь? — спросила она прерывающимся голосом. Её вдруг охватил страх. Она опустила глаза, чтобы он не заметил её смятения. И почувствовала, что рука Жака опустилась на её руку. Этот немой упрёк заставил её покраснеть. — Я пошутила… Идите! Не беспокойтесь обо мне…
Оставшись одна, она выпила несколько глотков принесённого ей чая — горькой жидкости, пахнувшей ромашкой. Затем, отодвинув чашку, облокотилась на прохладный мрамор.
Через широко распахнутое окно вливался вместе с уличным шумом ослепительный свет, от которого сверкали зеркала, стеклянные этажерки, медные перекладины, красное дерево конторки. Среди всех этих отблесков содержатель кафе прополаскивал графины; вода лилась, напоминая журчанье ручейка. На столах валялись газеты. Женни смотрела по сторонам, не думая ни о чём определённом. Время шло. Навязчивые ребяческие представления, мрачные мысли, внезапные страхи бродили, словно призраки, в её утомлённом мозгу. Она пыталась сосредоточить своё внимание на серой кошке, свернувшейся в клубок на скамеечке рядом с ней. Спала ли эта кошка? Глаза её были закрыты, но уши двигались. У неё был такой вид, словно она насильно заставляет себя спать. Может быть, и она тоже была подвержена действию этой смутной, носившейся в воздухе тревоги? Кончики её изогнутых лапок замерли в сладостной неподвижности, которая, однако, казалась притворной. Спала ли она? Или только делала вид, что спит? Кого она хотела обмануть? Может быть, самое себя?… Смеркалось. Время от времени мужчины в рабочей одежде входили, обменивались с содержателем кафе взглядами соучастников, проходили через зал и взбирались наверх, на антресоли. Когда они открывали дверь, волна шума, отголосков спора на минуту смешивалась с уличным гулом.
— Вот и я!
Женни вздрогнула: она не заметила, как вошёл Жак.
Он сел рядом с ней. Лоб его был покрыт крупными каплями пота. Резко тряхнув головой, он откинул прядь волос и вытер лицо.
— Хорошая, очень хорошая новость во всём этом хаосе! — сказал он вполголоса. — Нам передали по телефону сообщение, полученное через Брюссель от германских социал-демократов. Они не отказываются от борьбы, наоборот! Жорес прав: эти люди — наши братья, они не струсят! Они переживают там те же тревоги, что и мы. И они более чем когда-либо хотят сохранить связь, чтобы иметь возможность действовать сообща. Но так как в Германии осадное положение, сношения между ними и нами будут очень затруднены. И вот они посылают к нам через Бельгию делегата, Германа Мюллера, который должен приехать завтра и, как видно, облечён широкими полномочиями. Все думают, что он едет договариваться с французскими социалистами относительно немедленного и широкого выступления против сил войны. Понимаете? В «Юма» все надежды сосредоточились сейчас на этом неожиданном посланце, на этой решающей завтрашней встрече Мюллера и Жореса — встрече двух пролетариатов… И, конечно, они выработают вместе окончательные решения! По мнению Стефани, речь идёт сейчас о том, чтобы организовать наконец в обеих странах широкое выступление рабочего класса — не меньше. Давно пора! Но никогда не поздно. Всеобщая забастовка может ещё спасти всё!
Он говорил быстро, отрывисто, невольно заражая лихорадочностью своего тона.
— Патрон решил опубликовать завтра грозную статью… Нечто вроде «Я обвиняю» Золя…
По неопределённо-вопросительному взгляду Женни он увидел, что это сравнение, — которое, впрочем, принадлежало не ему, а Пажесу, секретарю Галло, — не вызвало в её уме никакого отчётливого представления, и в течение нескольких секунд он с жестокой ясностью ощущал всё, что ещё разделяло их.
— Вы только что говорили с Жоресом? — спросила она наивно.
— Нет, сегодня не говорил. Но я стоял на лестнице с Пажесом в тот самый момент, когда Жорес выходил из редакции. Он, как всегда, был окружён группой друзей. Я слышал, как он сказал им: «Всё это я вставлю в мою завтрашнюю статью, вот увидите! Я разоблачу всех виновных! На этот раз я хочу сказать всё, что знаю!» И, честное слово, мне кажется, он смеялся, этот изумительный человек! Да, он смеялся! У него особенный смех, смех добродушного великана, бодрящий… Затем он сказал: «Но прежде всего идёмте обедать. В ближайший ресторан, согласны? К Альберу».
Она молчала, устремив на Жака внимательный взгляд.
— Вам интересно было бы взглянуть на него вблизи? — спросил он. — Пойдёмте в «Круассан», закусим. Я покажу вам Жореса… Я голоден. Имеем же право пообедать и мы с вами!